– Ой!.. Опять! Схватки!.. У меня что, еще один ребенок?!
Клерет пришла в неописуемый ужас, а Теодорих вообще взвыл подобно ульфу. Да так, видно, похоже, что к костру тотчас примчался Эйнар. Правда, с глазами, полными животного страха.
Однако опасения оказались напрасными: на сей раз из чрева роженицы вышло всего-навсего детское место. Клерет ловко ухватилась за него, вытянула наружу и бросила в едва уже теплившийся костер: по древним обычаям детское место полагалось сжигать.
– Слава Логосу! Все закончилось благополучно… – облегченно объявила она, после чего, обмыв руки в котле с водой, буквально рухнула на попону рядом с Теодорихом.
До Виенна осталось два дня пути, и Теодорих то и дело молил теперь Логоса, чтобы за это время не разродились еще две девушки.
Юная мать, дабы не застудить младенца, кормила его, прикладывая к груди под несколькими теплыми одеялами.
– Что будешь делать с ребенком? – поинтересовалась у нее Клерет.
– Растить, – коротко ответила та.
– Но в твоем селении люди никогда не примут «волчонка»…
– Что ж, значит, не вернусь. В конце концов и в других местах живут люди… Но дочку свою я никогда не брошу.
Клерет подивилась в душе решительности молодой матери: сама еще по сути девочка, а уже готова взвалить на себя столь нелегкую, как воспитание ребенка, ношу, причем без мужа и без крова над головой!
По истечении двух дней на горизонте показался наконец Виенн. Теодорих возвел глаза к небу, мысленно поблагодарив Логоса за удачное завершение их беспокойного пути.
Когда повозка с девушками и три всадника достигли селения, Теодорих тотчас обратил внимание, что прежде ветхие полуразрушенные ворота уже заменены добротными новыми. Всадники спешились. Теодорих подошел к воротам и постучал:
– Откройте мирным путникам!
Смотровое оконце немедленно отворилось, но тут же захлопнулось. Зато сразу вслед за этим широко распахнулись сами ворота.
– Господин Теодорих! – Навстречу гостям высыпали стражники, беспрестанно кланяясь и наперебой гомоня: – Приветствуем вас! Не задерживайтесь, проезжайте! Дефенсор Франсуарт будет рад вас видеть!
– О, и дева-валькирия по-прежнему с вами! – восторженно воскликнул один из стражей, поклонившись персонально Клерет.
Девушка несколько смутилась, но тоже ответила ему лучезарной улыбкой.
Франсуарт оказал гостям воистину радушный прием. Крестьянок, прибывших с Теодорихом, устроил как нельзя лучше: выделил им пустой, но теплый амбар, и обеспечил всем необходимым на первые дни жизни. Когда же Теодорих вкратце поведал потом Франсуарту историю несчастных женщин, тот отреагировал на удивление спокойно и даже оптимистично:
– Что ж, всякое в жизни случается… А девицы они статные и красивые. Так что, думаю, в Виенне отыщется немало вдовцов, согласных взять их в жены. Тем более что живем мы, как вам известно, обособленно от крупных селений, и, значит, прилив свежей здоровой крови окажется нам весьма кстати.
Теодориха слова старика несказанно порадовали, и беспокоиться за участь необычных детей он, наконец, перестал.
– А как вам ваш новый бенефициарий? – сменил тему Теодорих.
– Достойный человек, справедливый… Плохого ничего о нем пока сказать не могу. Зовут Детборгом.
Юноша вздрогнул.
– И давно он… поселился в замке Витольда?
– С неделю, не больше. А что, вы знакомы?
– Пожалуй… А как вам, Франсуарт, его… молодая супруга? – с трудом выдавил из себя Теодорих.
Дефенсор удивленно вскинул седые брови.
– Супруга? Да нет, бенефициарий Детборг прибыл в Виенн один, не считая прислуги… Более того, у нас тут уже вовсю шепчутся, что он воспылал любовью к дочери дефенсора из соседнего селения. И это неудивительно: она – настоящая красавица!
Теодорих ощутил вдруг легкость во всех членах. Ему даже показалось на миг, что за спиной выросли крылья и что он вот-вот воспарит над землей…
Франсуарт внимательно взглянул на блаженствующее лицо гостя, а потом, кряхтя, поднялся из-за стола и прошел в угол своей хижины. Недолго порывшись там в сундуке, вернулся обратно и вручил Теодориху скрепленный печатью Марка Левия Сегноция свиток со словами:
– Вы же знаете, господин, что наши земли относятся к ахенскому домену, а стало быть, мы подвластны наместнику Марку Левию Сегноцию. – Юноша кивнул. – Прочтите сие послание, господин Теодорих. Точно такие же свитки получили, кстати, и все дефенсоры подвластных Сегноцию территорий.
Бросив быстрый взгляд на знакомую печать, и удостоверившись в ее подлинности, Теодорих нетерпеливо сорвал со свитка шнурок, развернул пергамент и прочел написанные латынью строки:
«Я – Маркс Левий Сегноций, наместник Ахена, властью, данною мне королем Хлодвигом Августом, повелеваю:
– узнавать имена всех путников, следующих через вверенные вам селения;
– выяснять, откуда и куда они следуют;
– при появлении в ваших владениях человека по имени Теодорих (или Тьерри) немедленно заключить его под стражу и в срочном порядке препроводить в Ахен.
В случае ослушания либо иных причин, воспрепятствовавших выполнению моего приказа, каждого ждет наказание в виде десяти ударов римскими плетьми[76] на центральной площади вашего же селения».
Состояние блаженства вмиг сменилось полной растерянностью.
– Я не собираюсь от вас бежать, Франсуарт, – мрачно молвил Теодорих, возвращая свиток дефенсору, – так что не медлите: выполняй свой долг…
– Неужели вы всерьез полагаете, что я посмею заключить вас, нашего спасителя, под стражу?! – возмутился старик. – Бегите, господин! Причем как можно дальше от Ахенского домена!
Теодорих задумался: «До Падеборна теперь точно не добраться, ибо путь в саксонскую столицу лежит через земли домена. И в Суассон возвращаться нельзя… Что же делать?» Юношу охватило чувство отчаяния. Неожиданно в памяти всплыл образ любимой и желанной Эстер. Он посмотрел на перстень, и сердце защемило от тоски.
…Промучившись всю ночь бессонницей, Теодорих принял решение добровольно отправиться в Ахен явиться пред очи Сегноция. В конце концов, двум смертям не бывать, а одной не миновать! Поэтому рано утром он, не простившись ни с Франсуартом, ни даже с друзьями – не захотел подвергать их опасности! – оседлал потихоньку свою древнюю кобылку и двинулся в сторону Ахена.
Стоило Теодориху достичь возглавляемого Норбертом приграничного гарнизона, как из хижины-сторожки навстречу ему, преградив путь, выскочили стражники. Юноша с достоинством спешился и твердой походкой сам приблизился к ним.
– Куда путь держишь? – привычно осведомился Норберт.
– В Ахен, к наместнику.
Норберт усмехнулся, внимательно разглядывая, но словно бы не узнавая воина.
– Прямо к самому Сегноцию?!
– Вы правильно меня поняли, – сухо подтвердил Теодорих.
– Назови свое имя! – продолжал усердствовать сакс.
– Теодорих. Так что не сомневайтесь: я именно тот, кто вам нужен. Наверняка, у вас имеется предписание для моего задержания.
Норберт удовлетворенно кивнул.
– Действительно, такое предписание у нас имеется. Но у меня есть еще и другой приказ: доставить тебя в Ахен под конвоем! Если выделю тебе для этого всего двух стражников, надеюсь, ваш путь пройдет без осложнений? – начальник гарнизона воззрился на Теодориха вопросительно и одновременно испытующе.
– Не извольте беспокоиться. Слово воина!
Когда Теодорих в сопровождении двух конвоиров достиг главных ворот Ахена, на сей раз путь им преградили городские стражники.
– Кто такие?
Один из конвоиров молча извлек охранную грамоту Норберта и протянул ее главному стражнику. Тот, увидев знакомый условный знак, немедленно распорядился:
– Пропустить!
Пока Теодорих и его важные молчаливые «спутники» шествовали в сторону замка тесными извилистыми улочками, пахнувшими утренними человеческими испражнениями, юноша невольно поморщился и вспомнил Суассон с удобной римской канализацией. Нет, что ни говори, а все-таки Ахен – обычная деревня!..
Наместник занимался в кабинете текущими делами, его стол по обыкновению был завален разной важности бумагами.
Он давно уже смирился с тем, что Эстер наотрез отказалась выходить замуж за Детборга, и даже успел отправить несостоявшегося зятя в «почетную ссылку». Детборг оказался человеком понятливым, а хозяином – преданным и рачительным. Прибыв в пожалованный ему бенефиций, он поначалу ужаснулся его запущенности и творившимся там совсем недавно безумиям, однако быстро освоился, и вскоре на вверенной ему территории царили уже мир, покой и благоденствие.
В двери появился кастелян.
– Повелитель, в замок доставили человека, который вас интересует, – уклончиво доложил он.
Сегноций оторвался от бумаг.
– Неужто Теодориха? – спросил он с надеждой, ибо уже отчаялся найти беглеца.
Кастелян довольно кивнул.
– Где он?! – Сегноций резко вышел из-за стола и направился к двери.
– В стражницкой, – с поклоном отступил в сторону кастелян, уступая господину дорогу.
Наместник быстрым шагом спустился на первый этаж замка и, миновав несколько узких коридоров, рывком отворил дверь стражницкой. Теодорих понуро сидел на жесткой скамье, явно готовясь в душе к любым поворотам судьбы.
При появлении в дверном проеме Сегноция, юноша тотчас встал и почтительно поклонился. Какое-то время наместник взирал на него молча: он столько раз обдумывал слова, которые скажет беглецу при встрече, но сейчас все они отчего-то улетучились из головы. Осталось лишь желание отвесить наглецу крепкую затрещину. По-отечески, разумеется… Наконец он совершенно обыденным тоном поинтересовался:
– Ну и где ты пропадал так долго?
Теодорих взволнованно откашлялся.
– После отъезда из Ахена судьба занесла меня в селения Бребьер и Дуэр, что на границе с саксами… А сейчас я вновь прибыл сюда из Виенна.