— К сожалению или счастью, даже становление таким, — фигура специально выделила это слово, — не дало мне контроль над пространством и временем, а потому можешь считать меня скорее кем-то вроде странника, что прыгает по разным мирам и предупреждает дураков вроде тебя, не совершать главные ошибки твоей жизни. Как ни странно, мы всегда совершаем примерно одно и тоже, пусть и меняются декорации. Иногда даже получается пересечься с другими исследователя, у которых жизнь пошла лучше или хуже нашей, но всегда всё скатывается в уныние и сожаления, так что о них я тебе не расскажу. Лишь скажу, что зря ты остался тогда с Синджедом — хекстек был бы куда перспективнее обычного Мерцания… Но да, не будем тратить драгоценное время зря и проведём небольшое пояснение того, во что ты влип, решившись как последний дурак стать каким-то пурпурным мутантом.
И поведение моего нового спутника резко изменилось — всё его веселье резко пропало. Голос стал арктически холодным, а глаза будто бы начали сиять ещё сильнее.
— Я хочу рассказать тебе про безграничное пространство за пределами бытия. Рожденная вместе с нашей вселенной, однако при этом бесконечно далёкая от неё, и названная в честь собственной непознаваемой натуры — Бездна. Это воплощение непостижимого небытия, и чего-то столь сумасшедшего, что обычные люди даже представить не могут. Абсолютный неутолимый голод, готовый ждать целую вечность, чтобы поглотить всех нас и сделать частью своего бесконечного безумия. Вечное изменение во плоти, у которой цель пожрать весь наш мир.
— Что-то не совсем понимаю…
— А ты думаешь, мне легко было разобраться во всём? — в сияющих глазах впервые за все время появился намёк на ярость. — Представляешь, через что мне пришлось пройтись, стоило только встретиться с настоящими их порождениями и существами действительно из иной вселенной, и не сойти с ума от одного взгляда на них? Даже безумцы вроде Мальхазара, что являются проводниками их сил среди обычных смертных, представляют угрозы сильнейшим из магов, а про настоящих титанов Бездны даже говорить не стоит. Это твари, с которыми даже всей мощи Аркейна может не хватить для победы. И ты, «гений», всю свою жизнь посвятил изучению их возможностей, а также тысячи способов, как использовать дары Бездны для создания мутантов. Остатки дохлых порождений иной реальности, чьи трупы веками разлагались под землёй или другое воздействие той поганой вселенной — точный источник сил Мерцания неизвестен даже мне. Но влияние Бездны столь очевидно, что даже слепец вроде тебя заметил бы.
Очередным взмахом руки он создал пурпурный цветок, форму и силуэт, которого я мог и сам в совершенстве повторить в собственном сознании. Пусть цветок Мерцания с биологической точки зрения было бы вернее называть грибом, но он всё равно оставался невероятно красив.
— …В небольших дозах, эти цветочки действительно несут пользу. Лекарство от болезней, повышение регенерации и прочее. Небольшое и временное увеличение физических возможностей тоже неплохо, пусть и всё ведёт к опасной границе, где уже трудно отказаться от использования столь полезной сыворотки. Но если пытаться специально повлиять на своё тело, чтобы заполучить их силу — вот тогда начнутся проблемы. Так что будь готов весь остаток своей жизни бороться с искушением Бездны — такова цена великих даров.
— И что ты предлагаешь мне делать с этой информацией?
Человек под капюшоном замер, слегка подняв голову и будто бы задумавшись над чем-то. Я напряжённо ждал добрых несколько минут, а потому едва сдержал себе, стоило ему ответить. Он просто пожал плечами. Но прежде чем он дал мне вставить слово, моя копия с усмешкой ответила:
— А какого ответа ты ещё ждёшь от меня? Что я волшебным образом очищу тебя от всей этой дряни, и остановлю тебя от становления монстром? Или что удастся победить кого-то одного злого и страшного монстра, который избавит тебя от всех проблем? Научу какому-то особому заклинанию, что исправит твои былые ошибки? В реальности это так не работает — за всё приходиться платить, даже если ты не знал о цене заранее. Ты уже в шаге от становления, что поддерживает в тебе жизнь, и когда в следующий раз откроешь глаза, уже сам будешь приживаться с новой внешностью. Раньше надо было думать головой, а теперь уже поздно. Всё, что я хочу тебе сказать — даже если тебе суждено стать каким-то монстром, начни наконец использовать отведённое тебе время для чего-то полезного остальным.
— Чего?
— Сколько тебе надо умереть, чтобы действительно взять всё в свои руки? Чтобы прекратить вечную погоню за силой, и сделать нечто полезное уже сейчас? Весь мой рассказ заключался не в том, чтобы просто предупредить тебя о Бездне — это важно, но проблема скорее будущего. Я хотел сказать тебе, чтобы ты прекратил вести себя как идиот, думающий только о себе, и обратил свои способности во благо обычных людей, про которых не вспоминал последние годы — если вообще когда-либо это делал. Чтобы прекратил свой нудёж про невозможность изменить мир здесь и сейчас, а хотя бы попробовал осмотреться и понять, что уже успел сделать и чего достиг. В этом и есть моя задача — напоминать разным «гениям» из разных вселенных, насколько же они слепые дураки. Ну и чтобы вы не устраивали всякий бред, вроде попыток захватить власть и построить своё «идеальное» общество. Поверь мне, и в несовершенстве есть своя красота.
— Как будто можно было придумать и более простой способ, чтобы сделать всё это…
Мой собеседник в очередной раз лишь пожал плечами. И сразу же после этого моя голова начала кружится, а сила резко стала покидать тело. Сердце будто бы пропустило удар, пока грудь начала жечь от нехватки драгоценнейшего кислорода. Человек в капюшоне медленно встал, поправив свою одежду, после чего направился к выходу, пока у меня не было даже сил, чтобы встать и сделать один единственный вздох. Вся моя голова разрывалась от боли, и с каждой секундой я начинал чувствовать всё больше ярких эмоций своих порождений, будто бы напуганных и взбудораженных чем-то. Однако я всё равно услышал последнюю фразу моей копии, после которой окончательно отключился:
— И последняя, исключительно моя просьба — отстрой заново этот бар. Зауну как воздух нужен хоть какой-то символ единства.
Глава 28…Великой Эволюции
Стоило мне в этот раз по-настоящему прийти в себя, как я сразу же ощутил все особенности своего нового тела. И разница была не в какой-то возросшей силе и общем состоянии духа, которые можно было заметить после первого вздоха, что мне больше не особо и требовался. Нет, изменилось нечто, куда более тонкое, но при этом не менее важное — переменам поддались мои органы чувств вместе с самим сознанием.
Они будто бы стали на порядок чувствительнее прошлых, и учитывая все новые, появившиеся в ходе мутации, вся вселенная преобразилась для меня. В воздухе теперь не просто витал затхлый запах химикатов и медицинских трав — нет, в нём теперь можно было ощутить десятки самых разных оттенков, смешивающихся в нечто удивительное и неповторимое. Я мог с абсолютной точностью распознать разные нотки шалфея, фенхеля, каллизии, кандулы и, самое важное, крови. Только недавно пролитой, но всё ещё невероятно терпкой.
Следом пришли звуки. Грохот, шум битвы, удары чужих сердец с тяжелым дыханием, и, самое важное, рыки порождений, которые сейчас будто бы сражались с кем-то. Пусть мои творения и не были самыми смышлёными существами, но они до последнего старались исполнять мои команды, включавшие в себя приказ спокойно сидеть и охранять меня. А потому начать битву могли только в двух случаях — в случае самообороны, либо стараясь защитить меня.
Нити, что ранее просто связывали нас, стали на порядок крепче, и сейчас представляли собой скорее толстые жгуты, по которым я не просто ощущал их эмоции, но и будто бы становился частью их сознания, стоило мне лишь пожелать. Прежде чем моё тело окончательно пришло в порядок, я одним лишь желанием мог «подключится» к любому из них, и начать следить за миром с помощью их глаз. И увиденное нельзя было не назвать занимательным.
Гончие, гигантские насекомые, и даже сам Мундо с крысами, сражались против единственных, кто в Зауне мог им дать отпор — накаченных Мерцанием головорезов Силко. Двухметровые мутанты с пурпурными венами и деформированные вытянутыми конечностями являлись единственными существами, кто мог выдержать хотя бы один серьёзный удар моих творений, и не превратиться в кучу мяса после него. И противостояние было действительно серьёзным, так как сейчас десятки этих бандитов пытались прорваться в пещеру Синджеда, который в это время пытался пробудить какой-то пурпурный силуэт, без движения лежавший на лабораторном столу.
Мои твари бросались на врагов и с помощью собственных сильных челюстей и клыков держали подступающую армию у входа, однако их возможности были сильно ограничены в столь узком месте, где нельзя было разогнаться и со спины разорвать всех бандитов. Они всё равно старались, и судя по десяткам валявшихся на земле окровавленных тел, пока что даже держались вполне неплохо.
Мои гончие набрасывались на мутантов, и одним укусом разрывали их глотки. Членистоногие набрасывались из теней, и одним взмахом бритвенно острых конечностей разрезали бандитов на части. Мундо помогал им своим тесаком, что сейчас был полностью покрыт чужой кровью. Крысы выполняли роль поддержки, отвлекая вторженцев и моментально отступая, в то же время гарантируя отсутствие взрывчатки, которая могла бы похоронить нас всех здесь.
Они с молниеносной скоростью набрасывались на задние ряды врагов, бросались всяким мусором вместе со склянками, полными кислоты, а затем крали любой гранаты. Использовать их против врага пока что было слишком рискованно, это понимали даже они, а потому просто вели бой на истощение противника.
Но ярче всех себя показывало существо, невидимое мной ранее. Гигантский, больше трёх метров, серый волк разрывал всё без каких-либо трудностей подступающих мутантов, и казалось, словно никто даже не мог ранить это порождение. На спине и конечностях этого волка словно бы присутствовали чаны с яркой изумрудной слизью внутри, которая по трубкам снабжала чудище неиссякаемой силой и яростью, а порой даже атаковала своими жгутами пытавшихся подойти с боку и со спины.