Обратный самолет вылетает через три часа, и Густаву надо успеть до возвращения в Мальмё поговорить с родителями Карро.
Движение плотное, а таксист не особо проворен. Густав смотрит на часы. Минуты бегут. Непрерывно вибрирует телефон. Одно из сообщений от Наташи – она оценивает интервью пятью звездочками. Остальные в основном от друзей и знакомых, которые видели его по телевизору и пишут слова поддержки.
– Какой номер дома, вы сказали? – спрашивает водитель, сделав радио потише.
Густав называет адрес и засовывает телефон в карман брюк.
Перед большой, похожей на замок виллой Густав чувствует тяжесть в груди. В первый раз он был здесь всего через несколько недель после их с Карро первого свидания. Он помнит, что подумал, когда они подъехали к этому дому в тот раз: «Теперь я действительно стал шведом».
Как он ошибался.
Расплатившись, Густав выходит из машины. На улице удушающе жарко.
Посыпанная гравием дорожка, ведущая ко входу, так же тщательно разровнена граблями, а дом так же устрашающе выглядит, как во время первого визита Густава, когда Каролина представила его будущим тестю и теще.
Это была годовщина смерти Педера. Густав рад, что никогда с ним не встречался. Если бы он не утонул годом ранее, Густав убил бы его голыми руками.
Как будто это было вчера. Он помнит, как Каролина обернулась и рассмеялась, и ощущает жар в животе. Она крикнула, приглашая Густава войти в дом, но он остался на месте и только рассматривал ее сзади. Ее светлые волосы были тогда ниже талии, а озорная улыбка могла кого угодно свести с ума. Густав немного нервничал. Он до сих пор не вполне готов признаться в этом даже себе самому. Он тогда готовился вступить в совершенно новый мир и изо всех сил старался произвести хорошее впечатление.
Густав снимает темные очки и вытирает пот на шее. Стоя возле входа среди огромных бело-голубых горшков с высокими растениями, он несколько раз звонит в дверь, но никто не открывает.
С каждым звонком унижение ощущается все сильнее. В конце концов он нажимает кнопку звонка и не убирает палец до тех пор, пока ему не открывает помощница по хозяйству, следом за которой в холле появляется хрупкая и изысканная Биргитта.
Чертовски богатые родители Карро всегда засыпали их бесконечными замечаниями и наставлениями, демонстрируя своим назойливым поведением отношение к дочери и ее мужу как к практически несовершеннолетним. А их-то заслуги в чем? Все гораздо проще, если наследуешь деньги, титулы и прочую фигню. Густав знает себе цену, он создал свою империю с нуля. Это настоящее. Он может смириться с их пустой болтовней, но не способен принять их отношение к Карро, их дочери. К их собственной плоти и крови.
В хорошеньком лице Биргитты Густав видит черты своих девочек. Они унаследовали ее высокие скулы и тонкую розоватую кожу.
За спиной Биргитты следует Бенгт в кардигане и домашних тапочках с большой золотой монограммой. Его серебристые волосы тщательно причесаны.
– Проходи, – говорит он и распахивает дверь, хотя Густав понимает, что они бы предпочли не впускать такое отребье в дом семьи Юртхувуд.
Это какой-то идиотский фарс. Густав всегда испытывал сложности с авторитетом белых мужчин в возрасте, он чувствует себя слабым рядом с ними, и его бесит, что он поддается их влиянию.
Он заходит в холл в деревенском стиле, являющийся копией холла в одном французском замке. Стены увешаны картинами.
– Ты узнал что-то новое? – спрашивает Биргитта.
У нее усталый вид и лихорадочно блестящие глаза.
– Может быть, присядем? – говорит Густав.
– Пойдем в библиотеку. Ты что-нибудь будешь? – спрашивает Биргитта, ведя его в мрачноватую прохладную комнату с кожаными креслами. – Я попрошу Ким принести морс из бузины, – говорит она и исчезает в направлении кухни раньше, чем Густав успевает ответить.
Библиотека с мебелью из красного дерева, полки заставлены книгами от пола до потолка. На одной стене висит портрет Карро и Педера в детстве. Густав вздрагивает, глядя, как Педер обнимает сестру.
Художнику удалось передать страх в глазах Карро. Это так похоже на нее, что Густав чувствует, как учащается его сердцебиение. Он не может отделаться от мысли о звонке Каролины родителям в вечер исчезновения.
– Вы не присядете? – спрашивает он, повернувшись к тестю, который стоит у двери, скрестив руки на груди, и смотрит на Густава.
Густав замечает, что Бенгт раздражен, он хочет сам диктовать условия, но на эту дребедень времени нет.
– С меня потребовали выкуп, – говорит Густав.
Биргитта возвращается и со стуком ставит поднос на стол, как будто едва не уронила его на стол. Она закрывает рот рукой.
– Это правда? Они живы? Когда?
– Вчера вечером, но я хотел поговорить об этом при встрече, не рискнул звонить по телефону. Если они узнают, моя семья умрет.
Биргитта издает стон.
– Что они сказали?
Густав рассказывает о полученном сообщении. Слово в слово передает требования.
– Они хотят пятнадцать миллионов евро в криптовалюте.
Лицо Бенгта темнеет от гнева.
– Надо сообщить в полицию, – говорит Биргитта.
– Риск слишком велик. Похитители узнают об этом, полиция работает слишком медленно, а Каролина долго не продержится, если не получит лекарство. Я не могу так поступить со своей семьей. Это равно убийству. Надо заплатить, но мне нужна помощь деньгами.
– Откуда нам знать, что они все еще живы? – бурчит Бенгт и садится.
– Похитители ответили на вопросы, на которые никто не знает ответа, кроме Каролины и девочек. Как звали первого кролика девочек и как сильно я люблю Каролину.
Бенгт продолжает бормотать себе под нос, но достаточно громко, чтобы его было слышно:
– И у тебя есть эти ответы?
– Прекрати, Бенгт, так делу не поможешь, – говорит Биргитта.
– Что вы имеете в виду? – спрашивает Густав.
– Это твои друзья с Балкан? Кто они? Ты должен назвать их всех до одного, – отвечает Бенгт, идет к секретеру и достает блокнот. – На каком языке они пишут?
Бенгт швыряет блокнот перед Густавом.
– На шведском.
– Мне нужны имена. Я уверен, ты знаешь, кто они.
– Понятия не имею, – возражает Густав, откладывая блокнот в сторону.
Биргитта опускается в кресло, ее лицо бело как мел.
– Мы должны сделать все, что в наших силах, Бенгт.
Она поворачивается к мужу, и Густав видит, что в ее узких глазах появляется блеск.
– Мы пойдем в полицию, это единственное, что мы должны сделать, – говорит Бенгт. – Я не собираюсь идти на поводу у преступников. Это неправильно. С помощью полиции мы сможем правильно выстроить диалог с ними.
– Бога ради, неужели вы не можете просто помочь своей дочери. Попробуйте закрыть глаза на то, что правильно и неправильно в вашем мирке. Эти люди живут по совершенно другим правилам.
Воздух между ними как будто становится плотнее.
– Он прав, Бенгт.
– Почему бы ему не заплатить свои деньги? – спрашивает Бенгт, глядя на Биргитту.
– Вы же знаете, что мой капитал вложен в бизнес, я не смогу получить нужную сумму достаточно быстро. К тому же я не уверен, что после Бразилии смогу найти так много. Но у меня несколько сделок в процессе. Как только все разрулится, я отдам вам деньги. А сейчас нам только надо вернуть их.
Он ненавидит Бенгта за то, что приходится рассказывать о своем финансовом положении. Тесть прекрасно знает, что бразильский проект провалился. Несколько месяцев назад Густав уже обращался к нему с просьбой о деньгах, но тот отказал.
Бенгт вздыхает, и Густава выводит из себя его медлительность. Откуда ему знать, каково это – быть Густавом Йовановичем.
– Если бы я все эти годы давал деньги всем, кто ко мне обращается, мы бы разорились так же, как эти просители.
– Как вы можете так говорить? Речь о вашей дочери и внучках. Вы обязаны помочь Карро после всего, через что ей пришлось пройти из-за Педера, а вы смотрели на это сквозь пальцы.
Густав не чувствует ни малейших угрызений совести, прося у родителей Каролины деньги.
Взгляд Бенгта темнеет.
– Ты не имеешь права разговаривать со мной таким тоном, – рявкает он. – Худшее, что случилось с Каролиной, это встреча с тобой. Тебе всегда были нужны только наши деньги.
– Радуйтесь, что я взял на себя заботу о вашей дочери, потому что это, черт возьми, круглосуточная работа.
– Дорогие мои, нам надо попробовать договориться, – умоляет Биргитта. – В кои-то веки мы хотим одного и того же.
Бенгт бормочет что-то неразборчивое.
– Бенгт, это, возможно, наш единственный шанс спасти Каролину и девочек. Ты извинишь нас, Густав, если мы переговорим с глазу на глаз? Буквально пару минут. Бенгт, пойдем со мной на кухню, пожалуйста.
– Какие инструкции тебе прислали насчет способа передачи денег? – холодно спрашивает Бенгт.
– Пока никаких.
Густав смотрит им вслед, когда они выходят из комнаты. Будь у него деньги, он бы не колебался. Они свински богаты, что сложного в том, чтобы дать ему денег? Он не понимает. Но, честно говоря, и не удивляется.
Он наливает себе морса. Наполнив стакан доверху, залпом выпивает и сует в рот несколько кубиков льда. Зубы ноют, когда Густав грызет лед. Каролина и ее брат следят за ним с картины. Он разминает шею, берет еще один кубик льда и наливает еще один стакан морса. Жаль, ему не предложили ничего покрепче. Густав смотрит на лежащий перед ним блокнот. Он не собирается писать в нем никаких имен.
Когда Биргитта наконец возвращается, Густав уже допивает остатки из графина и догрызает лед.
– Мы с Бенгтом решили заплатить выкуп. Ты можешь сообщить похитителям, что мы найдем деньги. Какая гарантия, что нам вернут наших девочек?
Густав облегченно вздыхает.
– Мы проследим, чтобы все было четко и ясно, – говорит Густав. – Они пришлют инструкцию по передаче денег.
Его телефон звонит. Номер не определен.
Все смотрят на мобильный, который лежит и вибрирует на диване.