– Почему? Она моя сестра.
В глазах Хасибы зажигается огонек беспокойства.
– Она что-то говорила обо мне?
– С чего бы ей о тебе говорить? И не дави на нее из-за Асифа. Она не знает, где сейчас ее сын. И зачем тебе непременно надо с ним увидеться? Я думала, ваши пути полностью разошлись.
– Так и есть.
Густав допивает пиво и ставит бутылку на вышитую салфетку на стеклянном столике.
– Но мне надо узнать, не может ли «Семья» помочь мне найти девочек. Я не могу ему дозвониться и не могу искать его открыто, потому что за ним следят. Полиция решит, что у меня какие-то дела с «Семьей».
– Но ведь так и есть.
Густав удивленно смотрит на мать.
– Прекрати мне врать. Я знаю, что ты сделал, – говорит она с потемневшим взглядом. – Сколько раз я велела тебе не иметь дел с твоим двоюродным братом. Всю свою жизнь я посвятила тому, чтобы вырвать тебя из их мира, и все равно… Как ты мог так поступить со мной?
Соврать невозможно, Густав понимает, что должен быть честным со своей мамой, и оттого, что он предал ее, у него разрывается сердце.
– У меня не было выбора.
– Выбор есть всегда.
Мать продала свою душу за то, чтобы Густав стал настоящим шведом. Она хотела ему добра, это он понимает, но все равно он тот, кто он есть. Несмотря на все запреты родителей, Густав тайком работал на Асифа и его подельников вышибалой на входе в их кабаки и ночные клубы. Тогда ему казалось, что это делает его значимым. Ему было хорошо там. Он мог пропустить цыпочек, которые хотели тусоваться, хотя были слишком молоды для клубов. Надо было матери позволить ему пойти по этой дорожке. Если бы она позволила ему гордиться своим происхождением и тем, кем он был, ни хрена бы не случилось из того, что происходит сейчас.
– Все не так просто. Я находился в отчаянном положении, мне нужно было взять в долг.
Глаза Хасибы снова темнеют, и Густаву стыдно, как проштрафившемуся сопляку. Он изгадил все, за что боролась мать.
– Прости…
– Тс-с-с. Я продала квартиру, – жестко говорит Хасиба.
– Что ты сказала?
– Ты получишь деньги и сможешь вернуть долг Асифу, иначе «Семья» тебя убьет.
Она смотрит на Густава, словно он маленький мальчик.
– Но, мам…
Ему хочется провалиться сквозь землю.
– Мне все равно никогда не нравилось здесь жить. Я перееду к двоюродной сестре обратно в Росенгорд. Там я чувствую себя дома. Все документы подписаны. Дело сделано.
– Когда ты это сделала?
– В тот день, когда пропали девочки. Вот почему я не могла ответить, когда ты звонил. Я была у риелтора, и, да, я солгала тебе, что ездила к Раффи. Ужасное совпадение.
– Прости, я просто не знаю, что сказать.
Густав берет ее руки в свои, обнимает ее, на глазах у него выступают слезы.
– Прости, мама. Прости.
– Я каждую ночь плачу, Густав. Я скучаю по моим девочкам. Что я без них? Пустое место.
Густав вытирает щеки и крепче обнимает маму.
– Сынок, – говорит она и смотрит на него. – Раффи говорит, что девочки не у Асифа. Это не «Семья».
– Мам, не будь такой легковерной. Раффи понятия не имеет…
– Я верю ей, и ты тоже можешь ей верить.
Густав фыркает и хочет рассказать о звуке пилы из телефона, который громила Асифа сунул ему в ухо. Но он не может – это напугает ее до смерти. Мама проводит по его щекам своими сухими руками.
– Я знаю, что тебе жилось нелегко, когда ты был ребенком, твой отец бывал к тебе жесток, но…
– Я и пальцем не притронулся к девочкам, – отвечает Густав. – Как вообще ты могла такое подумать?
– Само собой, мой дорогой. Само собой. Я помню, когда Вильма только родилась и твоя жена не хотела ее видеть, ты и кормил, и укачивал малышку… Помнишь?
– Мама, прошу тебя, не надо.
Густав не в состоянии слушать всю эту чушь про Карро, хотя его мать, возможно, и была все это время права, считая жену его проклятием.
– Я просто хочу сказать, что она не та мать, которая нужна детям. Мои деньги не должны достаться Каролине, слышишь? Ты достаточно долго содержал ее.
– Обещаю, – говорит Густав.
Но он не может ей сказать, что деньги за квартиру – лишь капля в море и их не хватит даже заплатить проценты по его долгу «Семье».
– Ты не можешь пожить у меня несколько дней? Тебе здесь будет безопаснее. Я не хочу, чтобы ты находился рядом с Каролиной. Бог знает, на что способна эта женщина.
– Все будет хорошо, мам, – отвечает Густав, смахивая слезу.
Чтобы избежать толпы журналистов и любопытных соседей, Лея проезжает через ворота и высаживает Каролину около дома. Открыв заднюю дверь, Лея оборачивается и очень серьезно произносит:
– Вам могут помочь, я могу договориться о вашей встрече с…
– Спасибо, не надо, – отвечает Каролина и выбирается из машины.
Всю короткую дорогу от управления Лея уговаривала Каролину обратиться к врачу по поводу раны на щеке, но та отказалась. Это всего лишь несчастный случай. Не более того.
– Окей. Вы знаете, как меня найти. Созвонимся завтра, – говорит Лея. – Постарайтесь выспаться.
– Непременно, – отвечает Каролина, закрывает дверь и идет к дому.
Свет нигде не горит, и вилла при лунном свете выглядит угрожающе. «Густава нет дома», – с облегчением думает Каролина. Она подходит к входной двери и вдруг слышит, как кто-то зовет ее шепотом. Вздрогнув, она испуганно оборачивается на голос, который кажется ей знакомым. Она смотрит на соседний участок.
– Я хотела поговорить с тобой, – шепчет соседка через забор.
Каролина всегда избегала эту тетку, которая, кажется, только и делает, что торчит у окна и шпионит за ними, пытаясь что-то вынюхать. Однако Каролина все же подходит к более низкой части забора, отделяющего их сад от соседского.
– Каролина, милая, как ты себя чувствуешь?
В темноте лицо соседки едва видно. Каролина пожимает плечами, уверенная, что на самом деле никому не интересно знать, какую боль она в себе носит.
– Я хотела тебе кое о чем рассказать.
Каролина оглядывается по сторонам. Ей кажется, что земля уходит у нее из-под ног, которые внезапно слабеют и подкашиваются.
– Да? О чем?
– Не знаю, важно ли это.
Каролине хочется сказать: «Давай уже, женщина, выкладывай». Она не уверена, что сможет сегодня выдержать еще какие-то плохие новости.
– Твой муж что-то выбросил в контейнер для мусора. На твоем месте я бы проверила, что именно, – говорит соседка и показывает палкой на мусорные баки. – Не хочу, чтобы у тебя были неприятности. Зеленый контейнер.
– Что именно он выбросил?
– Сама посмотри.
– Когда это было? – шепчет Каролина.
– Сегодня днем. Мусор ведь увезут только завтра, так что, если повезет, это будет лежать там и сейчас. Может быть, это поможет тебе поступить правильно.
У Каролины неприятно свербит в животе.
– Ты видела что-то еще? Ты знаешь, что случилось в тот день со мной и девочками?
– Увы, милая, я ничего не видела. Но я знаю, что ты должна быть осторожней, – говорит соседка, опираясь на трость. – Надеюсь, вы найдете своих чудесных малышек. Бог вам в помощь.
– Спасибо за заботу, – отвечает Каролина, хотя и не представляет себе, есть ли смысл в странных фантазиях соседки.
Возможно, надо все же проверить мусорные баки. Нет никаких сомнений в том, что Густав что-то скрывает. Каролина беспокойно разглядывает контейнеры в нескольких метрах от нее. Она колеблется какое-то время, но потом идет к зеленому баку и открывает крышку. Он заполнен примерно наполовину. Как будет проще вытащить из него все мешки? И как объяснить свое любопытство Густаву, если он вернется и застанет Каролину за перебиранием мусора? Но надо действовать немедленно, не то мусоровоз увезет утром весь мусор.
Каролина берется за ручку бака и тащит его по гравию к гаражу. Быстрее, командует она себе, и вываливает содержимое на бетонный пол. По помещению распространяется кисловатый запах, когда Каролина начинает разбрасывать в стороны полные пакеты. На дне лежит нечто непонятное, что ей не удается идентифицировать, а также бело-голубая полицейская лента и полиэтиленовый пакет. Его-то Каролина и начинает потрошить.
Она не сразу понимает, что перед ней. Баночки с ее лекарствами. Как это возможно?
Каролина откладывает пакет в сторону, сгребает остальные мешки и запихивает их обратно в бак. Возвращает его на место и бежит в дом и вверх на второй этаж, держа пакет под мышкой. В спальне она быстро прячет все под кровать и садится на ее край. Пытается понять, что только что произошло, но не может.
Надо уйти до того, как вернется Густав. Каролина надевает поверх платья серое худи, вытаскивает из сумки ключи от машины и поспешно спускается в гараж. Сев за руль своего белого «лендровера», Каролина открывает дверь пультом и выезжает задним ходом.
Какой-то запах бьет в нос, так что она закашливается. Так же пах кусок пижамы, которым был заткнут ее рот. Каролина снова чувствует боль в легких. Запах должен ей о чем-то рассказать, но о чем? Выехав на улицу, Каролина открывает окно, чтобы выветрить едкую вонь выхлопных газов.
Как мог Густав взять и выбросить ее лекарства? Это какая-то ошибка. Может быть, он хотел ей помочь. Она ведь плохо чувствует себя из-за этих таблеток, он говорил ей об этом несколько раз.
Каролина заезжает на заправку и паркуется рядом с автомойкой.
Щека все еще горит, в голове как будто проносятся электрические разряды. Надо купить какое-нибудь обезболивающее, чтобы унять боль.
В магазинчике при заправке ярко горит свет. Каролина надевает капюшон, чтобы остаться неузнанной. К прилавку перед ней подходит мужчина в возрасте. Она отходит немного в сторону и ждет своей очереди. Пользуясь случаем, набирает разных газет со стойки. На некоторых первых страницах видны фотографии – они с Густавом на благотворительном банкете в прошлом году. Как раз перед этим ежегодным мероприятием журнала Hers Каролина и заподозрила впервые, что что-то не так. Неприятное чувство.