– А что требовалось доказать? – поднимаясь с дивана, возмущенно спросил я.
Это, конечно, хорошо, что Сальников спас меня. Но почему он не увел меня за собой, когда увидел надвигающуюся на него опасность? Почему незваных гостей в дом впустил? Может, он еще и двери им открыл? Не удивлюсь, если да… Он же нарочно оставил меня как приманку, которая и собрала всех гостей в одну кучу. Этого Сальников и ждал!.. А как я еще мог объяснить происходящее?
– Все, нет больше никого, – позируя передо мной, с ковбойским пафосом произнес хозяин дома.
– А ты по комнатам походи, может, спрятался кто… Или ты всех под контролем держал?
К яичнице я так и не притронулся, но, до того как осознать всю степень грозящей мне опасности, успел пропустить пару виски. Туда Сальников снотворного и плеснул, вот почему я так быстро вырубился. И до сих пор очень хочется спать.
– Это ты о чем? – Сальников смотрел на меня с насмешкой уверенного в своем превосходстве человека.
– Ты же знал, что за тобой придут… Чем ты меня усыпил?
– Не знаю, о чем это ты, мужик? – Он откровенно смеялся мне в лицо.
Мне так вдруг захотелось спросить его о человеке, который погиб вместо него, но я решил «остановить коней». Вдруг он и не собирался убивать меня вместо себя, а я ему идею подам?
– Ладно, проехали.
Я стал успокаиваться, замыкаясь в себе. Не надо изводить себя эмоциями, сейчас нужно думать о том, как выбраться из ситуации. От этого подлеца нужно бежать как от огня, и я должен был сосредоточиться на поиске выхода.
– Да, кстати, я обещал тебе ствол.
Сальников протянул мне пистолет. Это была итальянская «беретта», отличная пушка с приличной вместимостью обоймы. Там было полно патронов, но мне хватило бы и одного, чтобы застрелить эту мразь. А я должен был избавиться от него, именно поэтому моя рука и потянулась к оружию.
А Сальников смотрел мне в глаза и улыбался. Он знал, о чем я думаю, и заранее торжествовал. Сейчас я возьму в руку орудие убийства и стану главным виновником преступления.
– Ты меня за идиота держишь? – сказал я, отдернув руку.
– Не понял? Ты что, не хочешь за Лику отомстить? – нахально улыбаясь, спросил он и кивком показал на труп охотника в камуфляжных шортах: – Не хочешь его убить?
– Ты его уже убил.
– Значит, я за нее отомстил, а ты говно, – предостерегающе глянул на меня Сальников.
Я, конечно, мог возмутиться, но из себя лучше не выходить: один резкий выпад в его адрес, и я стану четвертым трупом. Он мог убить меня прямо сейчас и сделать крайним. «Гражданин Крымов застрелил троих, но пал в неравном бою…» Эта фраза прозвучала у меня в голове под гул набатного колокола.
Опасный он человек, этот Сальников. И хитрый. А оттого еще более опасный. Я это понимал, но никак не мог избавиться от желания перечить ему.
– А может, это не он ее убил.
– А кто?
– Их там двое было, а здесь только один.
– Второго я на реке подстрелил. Может, наглухо.
– Да, стрелять ты умеешь.
– Не промахнусь, – хмыкнул Сальников и, кивком показав на труп, добавил: – Глянь, что там у них в карманах. И все на стол.
– Я?!
Он покачал головой, не сводя с меня глаз и советуя мне этим жестом не прекословить. Патронов у него еще много, а места на дне морском еще больше.
Я кивнул, принимая его волю: что-то не хотелось мне кормить рыб.
В карманах у камуфлированного я нашел только водительские права на имя Зотова Константина Евгеньевича и техпаспорт на «Ленд Ровер», деньги, кредитную карточку и мятый носовой платок с кровью на нем. Зато в рюкзаке у него целая кладезь – патроны в магазинах и коробках, несколько противопехотных гранат, запасной глушитель к «узи», а также армейский сухпаек в пластиковой упаковке. К лямке рюкзака прикреплена была рация, ее я тоже положил на стол рядом с оружием, за перемещением которого Сальников следил очень внимательно, с напряжением на спусковом крючке своего пистолета. А ведь я действительно мог его пристрелить. Во всяком случае, было такое желание.
Рюкзак был только у него, у длинношеего и «плачущего» были мужские кожаные сумки для документов. Права, техпаспорт, ключи от машины с эмблемой «БМВ», деньги, несколько запасных обойм. Права оформлены на Баланчина Юрия Никитича, на фотографии был изображен мужчина со шрамом под глазом. На длинношеего прав мы не нашли, но на него, возможно, был оформлен «Икс-пятый» «БМВ». Если он Жихарев Павел Дмит- риевич.
Сальников включил рацию на прием, и мы услышали низкий мужской голос:
– Костя?
Семен не стал выдавать себя и, отключив рацию, заметил:
– Жаль, не застрелил я второго… – Потом посмотрел на стол, задумчиво спросил: – Ключей от машины у Кости не было? – И добавил: – Значит, этот подстреленный сейчас где-то в машине.
– У этих были, – кивком показал я на Баланчина, чья голова лежала в луже крови.
Но у них внедорожник одной марки, а у Зотова другой. Двумя экипажами на Сальникова охотились. А может, и тремя. Возможно, на подходе вторая партия киллеров, а Сальников и не чешется. Даже телевизор не включает. Спокойный, уверенный, как будто знает, что опасность миновала.
– У этих все уже в прошлом, – усмехнулся он. – Тебе знакомо такое чувство, когда нет будущего?.. Привыкай к новым ощущениям.
А ведь я действительно испытывал чувство безысходности. Сальников еще не застрелил меня, но я уже не видел своего будущего.
– Охотятся на тебя, а не на меня, – сказал я, исподлобья глянув на него.
– Некому больше охотиться… – качнул он головой. – Во всяком случае, сегодня.
– А раненый?..
– А недобитка грохнешь ты.
Я возмущенно глянул на Сальникова, и он добавил с едкой насмешкой:
– Или он грохнет Марту. Ты этого хочешь?
– Марта – твоя жена.
– Не понял? Ты сунул свой нос в наш дом, а теперь твоя хата с краю? Сказать, кто ты?
Я не ждал от него лестных отзывов, поэтому поторопился сменить тему:
– С трупами что делать будем?
– Ты должен защитить Марту. И отомстить за Лику. Ты меня понимаешь?
Я просто обязан был сказать «да», иначе Сальников меня убьет. Именно это я и должен был понять. Но разве я сам не хотел защищать Марту? И за Лику неплохо было бы отомстить… Все это так, но, призывая себя к такому действию, я понимал, что собираюсь плясать под дудочку Сальникова. Пока не грохну его… Если смогу. Я ведь никогда еще в жизни не убивал человека.
– Это хорошо, что ты меня понимаешь, – глядя на меня, в раздумье кивнул Сальников.
– Как они тебя нашли? – спросил я, взглядом показав на Зотова.
– Ну, ты же как-то нашел.
– Я видел тебя на кладбище… Но думал, что это двойник…
– А двойник откуда взялся?.. Не нравился мне Паша. Никогда не нравился.
– И Артем такая же мутная личность.
– Разберемся… И с Катышевым разберемся.
– Как? – спросил я.
Сальников смотрел на меня долго, вдумчиво, наконец, улыбнулся:
– Не терпится сунуть нос в очередную задницу?
– Почему не терпится? – качнул я головой, осаживая себя. Действительно, какое мне дело до какого-то там Катышева? Мне бы из этой истории выкарабкаться.
– Потому что на жену мою запал… Баба она красивая, не вопрос. Меня самого, помню, судорогой сводило. Глянешь, бывало, на нее, и все нутро колом стоит. От любви… Любил я ее очень. Залезешь, бывало, на нее и любишь, любишь!.. Аж самому завидно… А тебе?
Он смотрел на меня, провоцируя на возмущенную реакцию. Жену не постеснялся унизить, лишь бы вывести меня из себя. Жену, которая любила его больше жизни. И так мне стало обидно за Марту. Да и за себя захотелось спросить. А удар у меня мощный. И я с удовлетворением отметил это, глядя, как Сальников укладывается на пол. Не уловил он размашистый боковой справа, не закрылся, не ушел. Упав на локоть, он тут же лег на спину и направил на меня пистолет. Я, конечно, боялся смерти, но сейчас во мне клокотала злоба, она заглушала этот страх, перехлестывая через край.
– Это тебе за кладбище! – сказал я, с ожесточением глядя на него.
– А это тебе! – кивнул Сальников и выстрелил.
Я видел, как из ствола с грохотом вылетает огонь, даже пулю заметил, которой прошла у меня над головой. В животе как будто мешочек со студеной водой лопнул, внутри все заледенело.
– Страшно? – спросил Сальников, поднимаясь. В ушах звенело, но все же я слышал его. – А на кладбище я тебе хорошо врезал!
– А я с Артема спросил…
– Мне-то зачем это знать? – скривился он.
– Артем сказал, что не бил меня… И понял, что это был ты… Он может работать на Катышева.
– Я же сказал, разберемся… Без сопливых.
– Но ему нужен не только ты, ему нужна Марта. Что, если ее тоже хотят убить, чтобы получить контроль за заводом?
Сальников думал долго, наконец принял решение. И взглядом показал на ближайшего к нему покойника:
– Давай!
Нам пришлось хорошо потрудиться, прежде чем мы очистили дом от трупов. Тела затолкали в проход под забором, но это была временная могила. Сальников сказал, что покойников надо будет скинуть в море, но потом. «Нет ничего более постоянного, чем временное», – мелькнула у меня мысль.
Кровь с пола мы замывали вместе.
– Паркет надо будет вскрыть, – сказал я.
– Кровь под паркетом?.. Да плевать! – поморщился Сальников. И, немного подумав, спросил: – Или ты думаешь, что у меня один такой дом?
Я настороженно глянул на него. Он ехал к Марте, чтобы увести ее от беды. Ей-то он откроет тайну своего нового схрона. А мне? Может, грохнет меня где-нибудь по пути к нему. Или к Марте.
Сальников взял со стола «узи» с глушителем, протянул мне:
– Пользоваться как знаешь?
– Разберемся, – кивнул я, принимая оружие.
Ехать в Крынку мы собирались на машине по шоссе, контролируемому полицией. Нас могли остановить, обыскать, изъять оружие с моими «пальчиками». А это статья, причем весьма серьезная. Я должен был отказаться от оружия, но именно этого Сальников и ждал от меня.
– На твоем джипе поедем, – сказал он.