ернулась с того света вместе с ним. Марта снова страдает. И даже осуждает его. Но при этом понимает, что и дальше должна нести этот крест. Семен ее муж, и точка. В горе, в радости она должна быть с ним. Святая женщина!
– Ну, если муж, купим ему груш, – совсем невесело отшутился я.
И Марта не улыбнулась, глянув на меня.
– Боишься? – спросил я.
– Чего боюсь? – не поняла она.
– Ну, мы же, считай, в самоволке.
– Надоело бояться… И вообще…
– Что вообще?
– Я хочу домой.
– В Краснодар?
– В Крынку.
– Через два часа будем на месте, – сказал я и мысленно добавил: «Если повезет». И полиция могла остановить, и в пробку попасть проще простого.
Марта кивнула, будто соглашаясь, но, глянув назад, вдруг сказала совсем другое:
– Нам туда нельзя.
– Это муж твой так сказал? Ему к любовнице можно, а тебе домой нельзя?
– Ну, это всего лишь мое предположение.
– И то, что Семен тебя хочет на измене поймать, тоже предположение?
– Предположение. И, возможно, я не права.
– А то, что этот урод издевается над тобой?
– Хватит! – Марта и требовала, и умоляла одновременно.
Мне ничего не оставалось, как сдаться.
– Молчу.
– Молчи… Но не уезжай… – тихо попросила она. – Ты мне нужен.
Съехав с горы, мы добрались до супермаркета, но сначала заглянули в кафе, заказали обед. О Сальникове ни слова: мне противно было говорить о нем, а Марта, казалось, хотела хотя бы на время не думать о нем. Мы говорили о всяком разном, а еще речь зашла о пескарях, которых я изловил, и я пригласил Марту на рыбалку. Мы договорились, что сразу же отправимся к ручью.
Глава 16
Мы загрузили машину продуктами, улыбнулись друг другу и отправились в обратный путь. Через полчаса были на месте. Ветер шевелил кроны деревьев над головами, листья приятно шелестели, успокаивала душу и птичья разноголосица. И так не хотелось думать о Сальникове, который в любой момент мог свалиться нам на голову. Его машины во дворе не было, но ведь он мог ее где-нибудь спрятать. Чтобы следить за нами, например, с дерева. Может, сидит сейчас где-нибудь на ветке с биноклем и тешит свою паранойю мыслями о возможной измене.
Но измены не будет. Я точно знал это. Если я и нужен был Марте, то вовсе не для секса. Мы зашли на кухню, загрузили холодильник, я опустился на диван, она села на стул, мы посмотрели друг на друга, испытывая, как мне казалось, взаимное притяжение, и оба, не сговариваясь, качнули головами. Не могли мы быть вместе. Во всяком случае, сейчас.
– Ну так что, на рыбалку идем? – спросил я.
А вот у ручья могло случиться всякое. Место там тихое, укромное, журчание воды настроит нас на романтический лад, мы потянемся друг к другу и сорвем с ветки запретный плод. Похоже, Марта и сама так подумала, поэтому поднялась со стула, с опаской глядя на меня, и сказала:
– Что-то голова разболелась.
А я подумал о ее муже, о жестком и брутальном Сальникове, ради которого она смогла похоронить себя. Этот монстр подавлял Марту и морально, и физически.
Я думал о Сальникове, но на пути у Марты встал совсем другой человек. Он ворвался в кухню, толкнул ее в грудь и, направив на меня пистолет с глушителем, почему-то шепотом приказал:
– Сидеть! – и зачем-то закрыл за собой дверь.
Я узнал этого человека, вспомнив тех двух киллеров, которые приходили убивать Сальникова, но стреляли в меня. Константина Зотова Сальников застрелил, а этого всего лишь ранил. Это его мы пытались, но не смогли захватить живым. А зря. Иногда ошибки прошлого врываются в настоящее и взрывают его. Я запросто мог получить сейчас пулю в живот.
– Где Сальников? – спросил киллер.
И тогда на нем была кепка и солнцезащитные очки, и сейчас. Но в этот раз он вместо шорт надел брюки. Как будто это могло ему компенсировать потерю напарника.
– Уехал, – ответила Марта, с бледным видом глядя на наемника.
– Куда?
– Не знаю.
– Когда будет?
– Не знаю.
– Завтра?
– Может быть.
– А если я убью вас сегодня? – усмехнулся киллер.
– А смысл? Катышева больше нет, – сказал я.
– Вот поэтому и есть смысл… Жить хочешь? – вдруг спросил он, направляя на Марту пистолет.
Она кивнула и растерянно посмотрела на меня.
– Тогда постарайся быть хорошей девочкой. – Киллер достал из кармана пластиковый хомут, который можно было использовать как наручники, и бросил его на пол перед ней. – Надень на него, – кивком показал он на меня.
Марта вопросительно уставилась на меня.
– Давай, давай, не стесняйся, – вытянул я вперед руки.
До киллера было метра три, к тому же, чтобы наброситься на него, мне следовало еще и подняться. А выстрелить он мог в любой момент. И в меня мог, и в Марту. Ему нужен был Сальников, и он собирался дождаться его здесь. Скорее, он видел в нас помеху, а не помощь. От потери двух патронов его боезапас не оскудеет.
Марта подняла пластиковую ленту, долго с нею возилась, не зная, как взять ее в хомут, наконец, подошла ко мне. Я помнил о пистолете, который лежал между подлокотником и сиденьем дивана, но сейчас даже думать о нем себе запретил. Это подло, закрываться Мартой, чтобы выхватить оружие. Я же не Сальников…
А Сальников подлец, каких поискать. На мне он подловил трех киллеров, на Марте – Катышева. Может, он и сейчас где-то рядом. Узнал, что за ним должны прийти, и сделал ход конем. Пока наемники будут заняты нами, он подойдет к ним с тыла. И это будет еще проще, чем он думал, потому как, судя по всему, киллер пришел за ним без напарника.
Марта надела на мои запястья хомут, затянула их. Я пошевелил руками. Увы, наручники сидели на мне крепко. И все равно я мог достать пистолет. Правда, на это уйдет больше времени, чем если бы я мог действовать одной свободной рукой. Да и затвор передернуть будет проблематично. Но так и киллер теперь расслабится, не будет следить за мной в оба глаза. Вдруг возьмет и выйдет из кухни, предоставив мне свободу действия.
– Теперь моя очередь, – хмыкнул наемник, доставая из кармана вторую пару пластиковых наручников и сунул пистолет в кобуру на поясе. Он больше не видел во мне особой опасности, а Марта не могла оказать ему сопротивления.
– Можешь отдохнуть, – подтолкнул он ее к дивану, и она села, без всякого стеснения прижимаясь ко мне.
И я бы обнял ее безо всякого стеснения, если бы мог.
Киллер взял стул, приставил его к стене между газовой плитой и кирпичной печью, сел, наставив пистолет на дверь. Свет из окна на него не падал, он оставался в тени, если Сальников вдруг зайдет в кухню, то вряд ли увидит сразу. Зато сам станет прекрасной мишенью.
Мне почему-то совсем не было жаль его. Но я переживал за Марту.
– А ведь это вы приезжали к Катышеву, – сказал он, не сводя глаз с двери.
И его слова звучали как приговор, во всяком случае, мне так показалось.
– И что? – дрогнувшим голосом спросил я.
– Да не знаю. Не я принимаю решение… Про вас разговора не было, – пожал плечами киллер.
Но чувство смертного приговора не оставляло меня. Наемник без маски, мы с Мартой знаем его в лицо, как нас после этого можно оставить в живых?..
Он мог убить нас прямо сейчас, но вдруг Сальников так и не появится. Тогда наша смерть будет бессмысленной, если он воспринимает нас как свидетелей преступления. А нашу с Мартой жизнь ему не заказывали, даже при том, что мы участвовали в убийстве Катышева.
– Вы хотите убить моего мужа? – подрагивающим от волнения голосом спросила Марта.
– Ну, вы же помогли убить Катышева.
– Это неправда… Мы не знали, что за нами снайпер…
– Сальников стрелял?
– Нет… Не знаю…
– Да это уже все равно.
Я понял, что живыми нам из этой передряги не выйти. Возможно, на самом деле нас заказали, но киллер не знал, как долго ему придется ждать Сальникова. А в кухне довольно-таки душно, наши трупы начнут очень быстро разлагаться. В живом виде мы сохранимся куда лучше.
– А если мы договоримся? – сделал я осторожный заход.
– В смысле? – Киллер даже не глянул на меня, и я слегка сдвинулся в сторону, к пистолету.
– Мы можем вам хорошо заплатить.
– Да, да, можем! – закивала Марта.
– Катышева больше нет, смысла умирать за него не осталось.
– Я не собираюсь умирать.
– Значит, надо жить. А для этого нужны деньги, – многозначительно проговорил я.
– Да, да, назовите любую сумму, и вы ее получите! – подхватила Марта.
– Я не продаюсь, – качнул головой парень.
– Ну да, честное благородное слово киллера, – хмыкнул я, незаметно сдвигаясь в сторону.
– Я не киллер. Но кодекс чести имею.
– И что в этом кодексе написано? Убивать первого встречного? – с сарказмом спросил я.
Это ничтожество убило ни в чем не повинную девушку, а теперь вот изображало из себя благородного рыцаря.
– Это ты о чем?
– Лику зачем убил?
– Какую Лику? – не понял наемник.
– А как в меня стрелял, помнишь?
– И что?
– И машину мою помнишь. Когда к нам шли, мимо проходили. Девушка в ней сидела, да?
Я снова пододвинулся к подлокотнику дивана. Марта возмущенно встрепенулась, сдвинулась вслед за мной и прижалась ко мне боком.
– Девушка не сидела, девушка лежала. И не в машине.
– Это же ты ее задушил.
– Да, ее задушили. Но не мы.
– А кто?
Я как чувствовал, что киллер посмотрит на меня, и действительно он оторвал взгляд от двери. Он не знал, кто убил Лику, но давал понять, что догадывается. Но ведь и я должен был догадаться.
Я стоял у дома Сальникова, а он зашел сзади. Сначала он побывал у моей машины, а затем уже подкрался ко мне… Это ведь он убил Лику. И для него это было не более чем забава, развлечение. Да, Лика сбежала от него, а затем привела меня, но за такое нормальные люди не убивают. За такое убивают нелюди.
– Точно не убивали? – спросил я.
– Зачем нам ее убивать? – пожал плечами киллер.