Каждый получил орудие труда, встал на указанную геомантом точку и принялся работать. Задорные звуки ударов по камням зазвучали из разных уголков города.
Спустя два часа я добрался до цели: до почерневшего куска меди. На очереди еще сорок точек, и теперь я могу выбрать любую.
— Ладно, Вилатос, соберись, — пробормотал я сам себе.
Действительно: подумаешь, город сожгли. Ну, уничтожили артефакты на несколько миллионов золотых, книжные лавки с раритетными и весьма дорогими книгами, Гильдии со всеми их секретами. Где-то внутри этого опустошенного места все равно должны остаться какие-то ценности. И если мертвецы выгребли городскую казну, прежде чем уничтожить город, то какой-то крестьянин наверняка под стеной пару медяков закопал — что-нибудь, да найду…
От досады пнув подвернувшийся под ногу камень, я отправился дальше по улице, проверять, как идут дела у остальных. Пламенный с помощью своих способностей нагревал камень. Можно было воспользоваться древним как мир способом: вбивать в щели деревянные клинья и поливать их водой, но камень будет раскалываться слишком медленно.
Ахрил управлял големом-геомантом. Машина просто смотрела на камень, а тот трещал под его взглядом, раскалывался на куски и выкатывался из углубляющегося провала.
А еще паренек сетовал на то, что не сохранилось ни одной кузни. Мол, была бы кузня, выковал бы кирки, а так — пришлось с помощью геоманта сооружать из камня подобия кайла, ставя в острие зачарованный на прочность кинжал, короткий оплавленный ломик и другое более-менее подходящее железо.
А вот то, как шли поиски у геоманта, я не проверял. За этим человеком следил Тенеплет, сидящий на верхушке городской стены. Мрачный воин теней перешел на изнанку и застыл на корточках, наблюдая за телодвижениями мутного геоманта.
Стальных псов я ставить в наблюдение не захотел, так как геомант ощущает скопление металлов и слежку заметит. Тенеплет тоже не из дерева сделан, но голема на Изнанке даже Арк не смог обнаружить, так что надеюсь, и геомант с расстояния в двести с лишним метров не сможет. Да и нет у меня других вариантов, разве что самому следить.
Поначалу человечек трудился наравне со всеми: камень рядом с ним громко трещал, валуны неспешно откатывались в стороны, и спустя час работы на поверхность вылез первый кусок металла. Обыкновенное железо, судя по тому, что кусок полетел в груду камней.
А потом начались странности. Геомант начал потихоньку осматриваться, прислушиваться к нам, и в какой-то момент принялся петлять между уцелевшими стенами домов, стремясь куда-то. Вот прошел сорок метров, обернулся, снова проверил, следят ли за ним. Надеюсь, он не по нужде идет, иначе будет совсем неловко.
Правда, неловкость исчезла, когда авантюрист согнулся и уставился на землю под ногами. Камень рядом с геомантом раскололся и валуны с приличной скоростью принялись сами вылетать наружу. Значит, еще и силы свои скрывал, поганец.
Геомант вовсю ушел в работу и остановился только тогда, когда из ямы, медленно переваливаясь с боку на бок, выбрался тяжелый кусок металла. Тут уж даже гадать не нужно: наверняка золото, либо иной ценный металл. Медь, тихушничая, не добывают.
Мужчина с облегчением вздохнул, вытер мокрое от пота лицо, выпрямился… и увидел меня. Я как раз неторопливо дошел до места, где трудился авантюрист, и встал ровно так, чтобы меня заметили.
— Надо же, нашел! — с деланой радостью в голосе воскликнул я. — Всего со второго раза! Ай да молодец!
Глава 9
— И что ты хочешь мне сказать? Я так-то золото добыл, это наоборот хорошо. Вы же меня для этого и наняли, да?
Геомант храбрился, и отрицал, что хотел прикарманить золото. Однако я собрал весь отряд на совет. Остальные с радостью согласились поучаствовать в обсуждении и отдохнуть от работы. Два часа долбежки камня всем опостылели. Это они еще не знают, что авантюрист может определять, какой металл находится под слоем камня. Но я им это объясню.
— Хорошо, что все собрались. А теперь, Глебос, напомни, что пожелали господа: процент от добычи или фиксированную оплату?
Стыдно сказать, но этим вопросом я не озаботился раньше, скинув всю бухгалтерскую часть на аристократа.
— Каждый решил, что лучше заберет две сотни золотых за две недели контракта. И монеты им уже выданы.
— Хорошо, этот вопрос закрыт. А теперь новый: является ли крысой человек, который, выполняя оплаченную работу, попытался втихую забрать материалы, которые обязан сдать нанимателю?
— Я же сказал, что ничего не пытался забрать…
Не обращая внимания на испуганный лепет авантюриста, я обвел приятелей взором.
— Ну так как? Или того, что я вам пересказал, недостаточно?
— Да ничего ты не видел, — нервно улыбнулся геомант. — Ну нашел я золото, и что? Разве я его в сумку спрятал? Нет! Наоборот — принес бы в лагерь, отдал…
Клановые переглядывались, но молчали. Мужики сейчас на службе, для них единственное верное мнение по любому вопросу — мнение их командира, которым выступает Глебос. И пока юноша не спросит бойцов о то, что они думают, будут дисциплинированно молчать. Это не лучница, с которой ходили в курганы.
— Может, он действительно не хотел ничего воровать? Ну, какие у нас аргументы против его слов?
Я вздохнул.
Похоже, придется играть в злого полицейского.
— Слушай, мне все равно, что ты там собирался, а что нет. Как это вижу я: мы два часа долбили не там, где следовало, хотя ты знал, где находится драгоценный металл, и решил заныкать все золото себе. И все, кто долбил камень, могли это делать в местах, где золото есть.
— А еще: мы в лагере, который находится в двух с половиной сотнях километров от обжитых земель, — вкрадчиво сказал Глебос. — Тут законы не городские, и стража за их выполнением не следит. Как говорится, тайга все спрячет.
— Вы не посмеете, — неуверенно сказал побледневший геомант.
— Вилан! — громко сказал я.
Мастер ловушек крупно вздрогнул.
— Э-э… Да?
— За сколько золотых готов молчать о несчастном случае в тайге?
На испуганном авантюристе собрались взгляды почти десятка человек.
— Да я это… не надо денег, он реально сам налажал…
А там и Ильза плечами пожала.
Поняв, что за него никто не вступится, геомант стал шелковым, и провел нас по городу, показывая совершенно иные места, где мы в следующие три дня добывали металл.
— Теперь точно все? — спросил я, спустя трое суток.
— Ну конечно, Вилатос! Богами клянусь! Ну, то есть, здоровьем, боги-то они уже все… Ну, кроме Ксантии, конечно, что та жива, все знают.
— А что с залежами мифрила, орихалка?
— Не нашел, — развел руками мужик.
По глазам вижу — врет, скотина. Но доказать никак не мог. Ни у одного из группы не было навыка определения лжи, а пытать человека только ради подозрений мне не хотелось. Да и остальные не поймут. Лучше уж брать других геомантов и возвращаться либо к этому же городу, либо к другому некрополису, где золота может быть на несколько сотен килограммов больше.
А то и столицу посетить. Если ее сожгли — надолбить золото, а если осталась цела, то там гораздо больше вариантов обогащения.
— Тогда обедаем, и по коням, — кивнул я. Осталось добраться до городов, а там уже можно будет заняться разбором добычи, облагораживанием и продажей неказистых кусков металла.
Я открыл глаза, еще не понимая, что меня разбудило. Первым делом — дотянулся до големов, быстро пробежался по тому, что они видят, а уже потом нашарил рукоять меча.
Чертова нежить…
Распахнув полог палатки, я вылез наружу, под стылый утренний воздух.
Лагерь и березовый лес вокруг затянуло туманом, но местами туман светился изнутри: что-то медленно двигалось внутри белого савана. Блуждающие огоньки. Осколки мертвых душ, недонежить. Танцующие во мраке светящиеся сферы, которые уводили заплутавших людей в топи или к другим мертвецам. Те люди, которых успевали спасти, говорили, что шли на свет огней факелов, костров или даже людские голоса.
Не знаю, наделена ли эта нежить разумом, но то, что она имеет какую-то связь с другими мертвецами, вне сомнений. Значит, сегодня обойдемся без каши — нужно уходить. Сражаться с неизвестным по численности отрядом нежити я готов только за золото или иные ценности. И не за то золото, которое уже находится в наших сумках, а за новое: лежащее по городам, например.
Туман светился, и через големов-псов я видел, как сферы со всех сторон приближаются к лагерю. Команда Тенеплету, и сферы принялись гаснуть: обернутый в тени кинжал голема, на секунду проявляясь в реальности, бил по сферам, и те беззвучно пропадали. За десяток секунд от всех блуждающих огней не осталось ни капли протоплазмы.
— Отряд, подъем! — скомандовал я.
Первыми из палаток вылезли клановые воины, затем — Глебос и авантюристы. И только потом — Ильза с Ахрилом, которых пришлось звать повторно. Вот же тепличные детки, еще не чувствовавшие на своем загривке руку нежити. Ничего, если в будущем будут в подземелье уходить на неделю, научатся просыпаться мгновенно, или приходить в сознание во время сечи, понимая, что уже руководят големами, отправляя их в бой.
— На нас вышли блуждающие огни, — объяснил я причину раннего подъема. — Завтракать не будем, разминаться и умываться тоже. Предлагаю побыстрее убраться отсюда: огни стягивались к лагерю, и мне, например, совершенно не хочется узнавать, подтягивается ли сюда иная нежить. Не в том мы краю, чтобы рисковать.
И совершенно не с тем грузом. В рюкзаках под триста килограмм золота, в монетах это под тридцать тысяч. Гораздо меньше, чем я хотел выручить с похода, но все же терять их не хочется.
Собрались мы быстро. Палатки улетели в рюкзаки, каждый затянул седло на големе, вскочили…