После этого разведчики, уже не спеша и не скрываясь, заложили шашки в нескольких местах и взорвали полотно железной дороги. А также окончательно привели в негодность всю ту технику, которая уцелела в ходе ночного боя.
– Ну что, здесь мы, кажется, сделали все, что нужно, – сказал Шубин, подводя итоги первой части операции. – И при этом не потеряли ни одного человека, никто даже не был ранен. Теперь можно переместиться на восток, где немцы собираются угнать в Германию наших людей. Там мы постараемся проделать ту же штуку, как и здесь.
И разведчики двинулись на восток. Они шли прямо по железной дороге, не скрываясь: они знали, что в этом районе немцев сейчас нет. А когда появится состав, идущий с востока, они всегда успеют скрыться.
Так оно и вышло: рано утром они услышали шум поезда, спешащего им навстречу, спустились с насыпи и залегли рядом с ней. Над их головами прошел поезд, состоявший наполовину из вагонов, а наполовину из платформ. На платформах были сложены рельсы, шпалы, мотки телефонного и электрического провода. Видимо, немцы вывозили свой последний личный состав, а также часть железной дороги, которую они уже успели разобрать западнее Вязьмы.
«Ладно, везите, черт с вами, – думал Шубин, глядя на этот состав. – Но посмотрю я, как вы обрадуетесь, когда через шесть километров наткнетесь на обломки уничтоженного нами ремонтного поезда и на взорванную дорогу. Там полдня потребуется, чтобы восстановить движение. А за это время, глядишь, наши самолеты налетят и разнесут весь этот поезд к чертовой матери. Кстати, надо нашим сообщить об этой возможности». И он велел группе сделать остановку и включил рацию. Спустя некоторое время ему удалось поймать позывные штаба фронтовой разведки. Шубин передал сообщение об успешно проведенной операции по уничтожению ремонтного поезда, о взорванном дорожном полотне и о том, что в этом месте застрянет немецкий состав. Теперь можно было двигаться дальше.
Солнце уже встало, когда разведчики услышали звуки, издаваемые приближающейся колонной людей. Тогда Шубин приказал своей группе разделиться так же, как она разделилась ночью. Сержант Коростылев с подрывником Русланом Киреевым двинулись по другой стороне насыпи навстречу колонне. Из-за высокой насыпи немцы не должны были видеть разведчиков. А остальные четверо остались на месте и занялись делом. Сапер Семен Кожинов с помощью товарищей заложил взрывчатку под полотно железной дороги и приготовился к взрыву. Все разведчики залегли за насыпью, чуть выглядывая из-за нее и следя за приближающейся колонной. Когда колонна подошла ближе, Шубин дал команду Кожинову, и тот привел в действие взрывное устройство. Прогремел взрыв, в воздух полетели рельсы, камни, куски шпал. Наступила тишина. Немцы, которые вначале ждали нападения диверсантов на колонну и залегли, теперь, видя, что ничего не происходит, осмелели и решили подойти к месту взрыва, осмотреть его. Трое вражеских солдат поднялись на насыпь, приблизились к искореженным рельсам. И в этот момент разведчики, сидевшие в засаде, открыли огонь по подошедшим, а также по охранникам, оставшимся возле колонны. А спустя минуту прогремел взрыв восточнее этого места, возле хвоста длинной колонны. Это сработала группа сержанта Коростылева.
Вот теперь в колонне поднялась паника. Люди стали разбегаться во все стороны, прежде всего в лес. Но некоторые не бежали, а падали на месте и лежали, стараясь, чтобы в них не попали пули. А другие, наоборот, вели себя смело: они нападали на немецких охранников, стараясь отобрать у них оружие.
Разведчики сразу смогли уничтожить шестерых солдат. Еще троих застрелили в ходе короткой перестрелки, двоих убили люди из колонны – прежде всего тут действовали подростки лет шестнадцати-семнадцати. Еще четверо бежали в лес. Из хвоста колонны тоже доносилась стрельба – там действовали Коростылев и Киреев. Однако стрельба и там вскоре стихла – бой закончился. Большая часть охранников была убита, пятеро сбежали. Шубин, собрав вокруг себя толпу гражданских, обратился к ним с речью.
– Как видите, немцев мы перебили, больше никто не заставит вас идти в Германию, – сказал он. – Вы можете возвращаться в свои дома. Идите вдоль железной дороги, но будьте настороже. Позади еще остались немцы. Если услышите звуки приближающегося поезда, прячьтесь в лесу. А еще вам нужно увести с собой коров. Скот не должен достаться немцам. Вот вам и все мое напутствие. Если будете правильно действовать, уже завтра вернетесь в свои дома.
Когда он закончил говорить, к нему подошла группа подростков. Это были те самые ребята, которые напали на немецкий конвой и убили нескольких конвоиров. Некоторые из них вооружились винтовками, отнятыми у немцев.
– Товарищ командир, – обратился к Шубину один из мальчишек, – а можно мы не пойдем домой, а присоединимся к вам? Мы хотели бы воевать в вашем отряде. Мы уже умеем немцев убивать. Видите – у нас уже и оружие есть. Не отсылайте нас, пожалуйста. Вам ведь наверняка нужны люди…
Шубин только головой покачал, слушая такие речи.
– Люди мне, конечно, нужны, – сказал он. – Но не любые, а обученные, умелые. А вы очень молоды и неопытны. Нет, я вас с собой взять не могу. И потом, чтобы воевать с врагом, не обязательно находиться в партизанском отряде или в рядах действующей армии. Если вы уже сумели добыть себе оружие в бою, то вот вам первое задание. Идите вместе со всей колонной, сопровождайте ее до расположения наших войск. Защищайте этих людей от немцев, если те появятся. И скот тоже необходимо сберечь, проследить, чтобы он не разбрелся, не пал.
Мальчишки понурились, слушая его речь. И уже собрались уходить, когда к капитану подошел еще один человек. Это был мужчина лет под шестьдесят. До этого он стоял неподалеку и слушал разговор Шубина с мальчишками.
– Согласен с вашим решением, товарищ капитан, – сказал этот человек. – Да, неумелые мальчишки на фронте не нужны. А вот бывший солдат Первой мировой, а затем Гражданской войны вам не нужен? Зовут меня Игнат Тимофеевич Бочкарев, и воевать я начал почти тридцать лет назад, в четырнадцатом году. А в восемнадцатом с немецкого фронта перешел в Красную армию. И воевал в ней до самого окончания Гражданской войны, до двадцать первого года. Так что военный опыт у меня имеется. И пулеметом владею, и гранаты умею кидать. В штыковую атаку не раз ходил. Неужели и я тебе не пригожусь, а, капитан?
Тут уж Шубин сразу не нашелся что сказать. Проще всего было, конечно, отказать и этому добровольцу. Но правильно ли он поступит в таком случае? Ведь полковник Данилов, когда отправлял его в немецкий тыл, ставил задачу сформировать собственный партизанский отряд. Так почему он отказывается от помощи людей, которые хотят вступить в отряд?
– Хорошо, Игнат Тимофеевич, – сказал он. – Допустим, я соглашусь взять тебя в свою группу. А ты готов ночевать в лесу на морозе, проходить по тридцать километров в день, жить впроголодь и постоянно подвергаться опасности?
– Это все для меня дело привычное, – ответил Бочкарев. – Жаловаться на условия не буду.
– Тогда возьми винтовку возле одного из убитых немцев, – сказал Шубин. – И патронов побольше набери. У нас запас патронов не такой большой, и потом, они к немецкой винтовке не подходят.
Шубин думал, что на этом разговор закончится. Но едва Игнат Бочкарев пошел искать себе оружие, как к Шубину вновь пристали пятеро мальчишек.
– Значит, старика Игната вы взяли, а нас не хотите? – со злостью в голосе спросил один из них, как видно самый боевой. – Может, мы вам еще полезнее окажемся, чем он? Вот, например, Семен Стародубов – он в любую щель пролезть может, все что нужно может разведать. А я глазастый и внимательный, я все запоминаю, что увижу. Возьмите нас, не пожалеете!
Тут Шубин вспомнил Петю Томилина, который пристал к его группе пять дней назад, во время прошлого рейда. Тому мальчишке было 15 лет – примерно столько же и этим пацанам. И воевал он неплохо. Почему же он, Шубин, с ходу отказывает этим ребятам?
– Значит, твоего друга зовут Семен? – спросил Шубин. Сказал так, чтобы выиграть время на принятие нового решения. – А тебя как?
– А меня Егор Коровин звать, – отвечал мальчишка.
– Хорошо, Егор Коровин, – решил наконец Шубин. – Беру тебя и твоего друга Семена в свой отряд. Но только вас двоих. Для остальных приказ прежний: довести людей до расположения советских войск. Задание ясно? Тогда марш выполнять. А мы все, – обратился он к своей группе, которая теперь насчитывала уже девять человек, – возвращаемся к себе на базу.
Глава 13
На базу, то есть в шалаш, сооруженный посреди вырубки, группа вернулась уже к середине дня. Причем если новые участники группы – Игнат Тимофеевич и юные бойцы Егор и Семен – были довольно бодрые, то остальные страшно устали. Еще бы: они находились на ногах уже почти сутки и участвовали в боях. И хотя Шубину хотелось как можно быстрее приступить к новой операции, он сознавал, что должен дать людям отдых. Поэтому он велел «старикам», то есть участникам основной группы, ложиться отдыхать. А Игнату дал задание отвести мальчишек в ближайший овраг и там дать им урок стрельбы.
– А то они винтовку-то в руках держат, а что делать с ней, как целиться и стрелять, вряд ли знают, – объяснил он. – Так что давай, Игнат Тимофеевич, проведи с ними занятие по стрельбе. А если время останется, то надо еще научить их ползать по-пластунски, бросать гранату и обучить прочим вещам, которые нужно знать солдату.
Его товарищи легли отдыхать, но сам Шубин остался на ногах. Ему нужно было срочно связаться со штабом фронта, доложить полковнику Данилову об освобождении большой группы людей. А самое главное – нужно было получить новое задание на ближайшие два дня. Поэтому Шубин достал рацию и стал устанавливать связь со штабом. Для этого ему пришлось залезть на ближайшую ель и протянуть по ней антенну – только после этого связь установилась. Шубин передал свою информацию и стал слушать приказ. И такой приказ он получил. Начальник фронтовой разведки сообщил, что немцы закончили эвакуацию личного состава и техники. И уже сегодня на участке железной дороги между Вязьмой и Сафоновом развернутся работы по разрушению железнодорожного полотна и вывозу оборудования. В связи с этим группе Шубина было приказано срочно выдвинуться к дороге и помешать действиям врага. Капитан ответил, что приказ понял и будет выполнять. После чего сложил рацию и решил отдохнуть в течение ближайших трех часов, до пяти вечера, а потом выдвигаться к дороге и приступать к выполнению приказа.