Как вопрос это не прозвучало, и я удивленно села на ляжки. Он смог понять это из моего запаха?
— У Трента может иметься другая ведьма, которая производит для него заговоры, — сказал Дженкс. — Таким образом он смог бы прикрывать свой запах амулетом. То же самое годится для вервольфа или вампира.
Пораженная внезапно возникшей идеей, я указала: «Запах Айви?»
Еще не успела я закончить, как Дженкс уже неловко запорхал туда-сюда в воздухе.
— Гм… н-ну, да, — принялся заикаться он. — Айви воняет. Либо она дилетантка, которая завязала на прошлой неделе, либо интенсивная вампирша, которая завязала в прошлом году. Я не могу понять. Скорее всего, она где-то между… скорее всего.
Я нахмурилась — насколько норка вообще способна это делать. Айви сказала, что прошло уже три года. Должно быть, она была очень-очень интенсивной. Вот класс.
Я взглянула на стенные часы. Время кончалось. В нетерпении я повернулась к скудному досье на Трента. Согласно ВБ, он жил и работал в громадном поместье за городом. Он выращивал скаковых лошадей на продажу, однако большая часть его доходов поступала от занятия сельским хозяйством: апельсиновых и пекановых рощ на юге, клубничных плантаций на побережье, пшеничных полей на Среднем Западе. У Трента даже имелся остров неподалеку от Восточного побережья, где он выращивал чай. Я уже все это знала. Таков был стандартный газетный набор.
Трент вырос единственным ребенком, потерял мать в десятилетнем возрасте, а отца — на первом курсе университета. У его родителей было еще два ребенка, которые умерли в младенчестве. Доктор отказался отдать документы, пока его не вызвали в суд, а вскоре после этого и повестка, и документы, и вся контора сгорели дотла. Трагическим образом доктор засиделся там допоздна и не сумел выбраться из горящего помещения. «Каламаки, — подумала я, — играли просто идеально».
Я отвернулась от досье на Трента и щелкнула зубками. Больше мне здесь ничего пригодиться не могло. У меня было чувство, что архивы ФВБ, сумей я каким-то чудом их увидеть, оказались бы еще менее мне полезны. Кто-то в свое время пустился во все тяжкие и славно позаботился о том, чтобы о Каламаках было известно совсем мало.
— Извини, — сказал Дженкс. — Я знаю, что ты и впрямь рассчитывала на это досье.
Я пожала плечами, запихивая бумаги обратно в мусорную корзину. Поставить корзину прямо я уже не могла, но так, по крайней мере, все будет выглядеть, как будто она просто упала, и в ней не рылись.
— Хочешь отправиться с Фрэнсисом на допрос Трента в связи со смертью его секретарши? — спросил Дженкс. — Это будет в понедельник, ровно в полдень.
«В полдень», — подумала я. Какой безопасный час. Для большинства Внутриземцев это не было смехотворно раннее время, а для людей — идеально разумное. Может статься, мне следовало бы увязаться вместе с Фрэнсисом И малость ему помочь. Я почувствовала, как мои норочьи губы растягиваются в улыбке. Фрэнсис был бы не против. Это мог быть мой единственный шанс откопать что-то на Трента. Ареста его в качестве, распространителя «серы» вполне бы хватило, чтобы расплатиться за мой контракт.
Дженкс подлетел, чтобы встать на ободок корзины. Крылышки его умело двигались в воздухе, помогая фейку поддерживать равновесие.
— Ничего, если я отправлюсь вместе с тобой, чтобы хорошенько нюхнуть Трента? Ручаюсь, я бы смог разобрать, что он за птица.
Мои усы буквально встопорщились, стоило мне только об этом подумать. Славно было бы иметь вторую пару глаз. Я смогла бы подсесть к Фрэнсису как попутчица. Только не в облике норки. Он бы, надо думать, орал как баба и швырялся всякой всячиной, обнаружив меня такой у себя на заднем сиденье.
«После поговорим, — указала я. — Дома».
Улыбка Дженкса стала лукавой.
— Послушай, Рэчел, прежде чем мы уйдем, ты бы на свое досье не хотела взглянуть?
Я покачала головой. Нет уж. Я множество раз видела свое досье.
«Нет, — указала я. — Я хотела бы порвать его в клочья».
Глава 12
— Я должна раздобыть себе машину, — прошептала я, ковыляя по ступенькам автобуса. Выхватив свое зимнее пальто из уже закрывавшихся дверец, я задержала дыхание, когда дизельный мотор снова взревел, и автобус загромыхал дальше. — И поскорее, — добавила я, подтягивая к себе сумочку.
Я уже несколько дней нормально не спала. Соль высушила мое тело, и у меня чесалось сразу во всех местах. Казалось, я и пяти минут не могу пройти, случайно не треснув себя по волдырю на загривке. Выйдя из карамельного кайфа, Дженкс стал капризен и раздражителен. Короче, приятную компанию мы друг другу не составляли.
Фальшивый рассвет уже прояснил небо на востоке, придавая бледной голубизне прекрасную прозрачность. Птицы были громогласны, а улицы тихи. Холодок в воздухе вызывал у меня чувство благодарности к зимнему пальто. По моей прикидке до восхода солнца оставался всего час. Четыре утра в июне было поистине золотым часом, когда все добрые вампиры нежились в кроватях, а все мудрые люди еще не высовывали своих носов на улицу поискать ранний выпуск утренней газеты.
— Как же я созрела для постели, — прошептала я.
— Добрый вечер, мисс Морган, — донесся чей-то серьезный голос, и я резко развернулась, машинально вставая в стойку.
Вдруг с моей серьги слетел саркастический смешок Дженкса.
— Это же наш сосед, — сухо сказал феек. — Проклятье, Рэчел. Можешь ты хоть немного мне доверять?
С отчаянно колотящимся сердцем я медленно выпрямилась, чувствуя себя той самой старухой, которой я сейчас выглядела благодаря заговору. «Почему он не спит?» — подумала я.
— Скорее доброе утро, — сказала я, поравнявшись с калиткой Кизли. Старик не шевелился в своем кресле-качалке. Лица его, скрытого тенью, мне было не видно.
— По магазинам ходила? — Кизли помахал ногой, давая мне понять, что заметил мои новые сапожки.
Утомленная, я оперлась о верх его цепной изгороди.
— Не хотите ли шоколадку? — спросила я, и старик жестом предложил мне войти.
Дженкс взволнованно загудел.
— Послушай, Рэчел, «клякса» бьет дальше, чем я чую.
— Он просто одинокий старик, — прошептала я, отпирая щеколду на калитке. — Он хочет шоколадку. А кроме того, я выгляжу как старая карга. Любой, кто за нами следит, подумает, что я пришла к нему на свидание. — Я тихо отперла замок, и тут мне показалось, что зевок Кизли был рассчитан на то, чтобы скрыть его улыбку.
Легкий театральный вздох слетел с губ Дженкса. Я пристроила сумочку на крыльце и села на самую верхнюю ступеньку. Затем достала из кармана пальто бумажный мешочек и протянула его старику.
— Ах-х… — выдохнул он, внимательно разглядывая торговую марку с конем и всадником. — Некоторые вещи стоят того, чтобы рисковать за них жизнью. — Как я и ожидала, Кизли выбрал темную шоколадку. Где-то залаяла собака. Спокойно двигая челюстью, старик посмотрел мимо меня на пустую улицу. — Ты побывала в торговом центре.
Я пожала плечами.
— Помимо всего прочего. Крылышки Дженкса веером обмахивали мою шею.
— Послушай, Рэчел…
— Остуди свои движки, Дженкс, — обиженным тоном сказала я.
Кизли с мучительной медлительностью поднялся на ноги.
— Нет. Он прав. Уже поздно.
Оказавшись меж малопонятных замечаний Кизли и инстинктов Дженкса, я вдруг решительно насторожилась. Собака снова залаяла, и я не без труда встала на ноги. Мои мысли вернулись к той груде «клякс» у задней двери. Пожалуй, несмотря на всю маскировку, мне следовало пробираться домой через кладбище.
Кизли с той же мучительной медлительностью двинулся к двери.
— Будь осторожнее. Как только они поймут, что ты способна мимо них проскользнуть, они изменят тактику. — Он открыл дверь и вошел в дом. Сетчатая дверь беззвучно закрылась. — Спасибо за шоколадку.
— Пожалуйста, — прошептала я, уже уходя, но зная, что Кизли может меня слышать.
— До чего пакостный старикан, — пробурчал Дженкс, заставляя мою серьгу раскачиваться, пока я переходила через дорогу и направлялась к мотоциклу, стоящему прямо перед церковью. Ложный рассвет блестел на его хромировке, и я задумалась, не получила ли Айви свой мотоцикл обратно из мастерской.
— Быть может, она позволит мне им пользоваться, — вслух размышляла я, с восхищением разглядывая роскошную машину, пока я мимо нее проходила. Мотоцикл был весь черный и блестящий, с золотой отделкой и шелковистой кожей, марки «найтвинг». Красотища! Ревнивой рукой я пробежала по сиденью, невольно оставляя пятно там, где я стерла росу.
— Рэчел! — завопил Дженкс. — Ложись!
Я рухнула как подкошенная. Не успели мои ладони удариться о тротуар, как сердце уже бешено колотилось. Над головой у меня что-то прошипело. Адреналин так стремительно накачивался в кровь, что у меня мигом заболела голова. Затем я так перекатилась, чтобы мотоцикл оказался между мной и противоположной стороной улицы.
Я затаила дыхание. Среди не в меру разросшихся кустов вроде бы ничто не двигалось. Я подтянула сумочку к самому лицу, лихорадочно там роясь.
— Лежи как лежишь, — предельно напряженным голосом прошипел Дженкс. Кончики его крылышек оторачивало лиловое свечение.
От внезапного укола перышком я всем телом содрогнулась. Мой снотворный амулет был приведен в рабочее состояние через 4,5 секунды. На данный момент — мой рекорд. Впрочем, вряд ли это принесло бы мне какую-то пользу, если напавший на меня враг стоял в кустах. Возможно, однако, я смогла бы швырнуть в него амулет. Если ВБ собиралась ввести это в привычку, пожалуй, мне следовало разориться на «кляксовый» пистолет. Хотя я всегда была девушкой типа «встречай лицом к лицу и вырубай». Таиться в кустах на манер снайпера было отвратительно. Впрочем, однажды в Риме…
Я ухватила амулет за шнурок, чтобы он не подействовал на меня, и стала ждать.
— Брось, не стоит, — сказал Дженкс, расслабляясь, когда нас вдруг окружила орда стремительных феечных детишек. Они кружили над нами — так быстро и высоко, что мне было за ними не уследить. — Они отбыли, — добавил Дженкс. — Прошу прощения. Я знал, что они там, но…