— Всего один вопрос — и мои объяснения, ладно?
— Давай свой вопрос.
— Тот Дом-на-болотах, про который ты говорил, он отсюда в какую сторону?
— Без понятия, — признался я. — Мы же не прямо шли, тут прямых путей нет…
— Ох ты, горе мое… — покачал головой Петрович, — а навигатор тебе на что даден? Добрые люди из «Кобальта» его в операционку встроили, а ты стоишь тут, по мху на деревьях ориентируешься.
— Откуда тут деревья… — проворчал я, пристыженный, и достал смарт.
Долго ковырялся в менюшках, пытаясь соотнести треки с картой и расстояниями.
— Как отразить вчерашний трек на сегодняшней карте? — спросил я, сдавшись.
— Ты что, вручную ищешь? — поразился Петрович. — А вирп тебе зачем? Для красоты?
— Ну, если честно, то, в основном, да, — признался я. — Она меня развлекает.
— Молодой еще парень, а такой ретроград!
— Ну ладно, попробую.
Я вызвал трек, ткнул пальцем туда, где должен находиться дом, и, немного смущаясь, спросил вслух:
— Нетта, расстояние и направление от текущего месторасположения до этой точки.
Кобольдесса выскочила на экран в пиратской треуголке, с повязкой на глазу и с астролябией. Или, может быть, секстаном. Не помню, чем они отличаются. С серьезным видом приложилось к устройству глазом, потом, сдвинув в сторону повязку, другим… Какая анимация!
«4,3 км юго-юго восток» — появился у ее рта комиксовый Speech Balloon. Она сделала удивленные глаза и осторожно ткнула в него пальцем. Пузырек лопнул, надпись всплыла вверх экрана и осталась в области уведомлений. Красота!
— Ага, так я и думал, — отреагировал Петрович на эту информацию.
— Ну хватит уже!
— Все-все, пошли обратно, по дороге расскажу.
Мы пошлепали сапогами в сторону города.
— Помнишь, я говорил, что «Кобальт» не отдает наружу нешифрованные фискальные треки?
— Ага.
— Есть одно исключение. Несовершеннолетние. Опекуны могут получить их треки в открытом виде. Безопасность и все такое.
— В этом есть смысл, — признал я, приложив ситуацию на себя, — я бы не отказался. Мало ли, куда дочку занесет.
— Так вот, Невзор, директор «Макара», имеет доступ к трекам воспитанников и даже обязанность их мониторить. Но не умеет. Он вообще дремучий, как лесной пень. Отчеты же с него требуют. Он попросил меня посмотреть, нет ли каких-то аномалий. Это конечно, насквозь незаконно, но я к этому отношусь философски, ты знаешь. Так что поглядел и сказал, что все в порядке.
— А на самом деле? — догадался я.
— Изредка, то один, то другой ребенок тащится ночью на болота. Нечасто. По одиночке. Но регулярно. Я не стал говорить Невзору, решил сначала глянуть сам. У детей и так свободы с гулькин хрен теперь — ни тебе на стройке пошалить, ни дымовуху запустить, ни покурить за школой, ни по помойкам пошляться. Не хочу усугублять без нужды.
— Думаешь, дети просто гуляют?
— А ты в детстве не шлялся по ночам ни разу? Это же классика. Особенно для ущемленных в личной свободе подростков из детдома. Опять же, если посмотреть на даты, это всегда приходится на полнолуние. То есть почти светло, нет дождя, романтика. Как не прогуляться?
— Получается, очередной загул вот-вот? Может быть, прямо этой ночью?
— Может быть, — пожал плечами Петрович, — я думаю, ничего особо опасного в этом нет. Традиционные детские развлечения, рудименты обрядовой инициации.
Может быть, он и прав. Но он не видел, как молча бегут по болоту под луной черные силуэты. Если это традиционные развлечения, то ну их в жопу, такие традиции. Когда-то в элементы обрядовой инициации входил и ритуальный каннибализм.
— Нет, пап, я не в курсе, — сказала дочка. — Мы не обсуждали это. У них тут куча суеверий, представляешь? «Днем не говорят о ночи, ночью — о дне».
— И что это значит?
— Ну, типа, обсуждать ночную жизнь — табу.
— Что за ночная жизнь в шестнадцать лет? Ночью спать надо!
Фыркнула, посмотрела на меня с жалостью. Ничего-то эти взрослые в жизни не понимают.
Лайса меня поддержала:
— Мне тоже не нравятся эти болотные гуляния. Это, как минимум, небезопасно. И я просто задницей чувствую — она похлопала себя по круглой, красиво обтянутой штанами попе, — это как-то связано с нашим делом.
Она крутится в коридоре перед зеркалом, примеряя разные кофточки, она провела в ванной минуть двадцать — это далеко до рекордов моей дочери, но все же нехарактерно для Лайсы. Красиво уложила волосы и пахнет завлекательной парфюмерией.
— Ты же хотел оперативной работы? — спросила она меня неожиданно.
— Не то, чтобы прям хотел… — вообще-то я хочу только найти Марту.
— Так вот, — заявила Лайса, не слушая меня, — предлагаю тебе оперативное мероприятие. У меня на вечер… планы. Рабочие. А ты можешь последить за детдомом. Настоящая полицейская работа, как в кино — посидишь в машине, поглядишь за входом, благо, он там один. Ближе к полуночи я к тебе присоединюсь. Как тебе идея?
Я смотрел, как тщательно она красит губы яркой помадой. Рабочие планы, говорите? Наверное, что-то очень-очень полицейское. Требующее тщательной эпиляции — жужжание этого приборчика из ванной мне, как человеку женатому, хорошо знакомо.
— Почему бы и нет? — согласился я. — Посижу. Там же не обязательно пить кофе и жрать пончики, как в фильмах?
— Если бы я каждый раз жрала пончики в наблюдении, — засмеялась Лайса, — однажды меня бы пришлось доставать из машины при помощи гидравлических ножниц. А от кофе очень писать хочется. Ладно, мне пора!
И она упорхнула, оставив в прихожей запах духов, эманации фертильности и розовую дымку романтических надежд.
А меня вызвало по видеосвязи начальство.
— Здравствуйте, Антон! — Элина все так же совершенна, и сиськи, четко обозначившиеся сосками через натянутую на грани приличия тонкую блузку, все так же хороши и не стеснены излишним бельем. Мои глаза неудержимо сползают с лица собеседницы ниже, их приходится возвращать усилием воли.
— Поздравляю с началом настоящей работы! — девушка широко улыбнулась, показав идеальные зубы. — Ваши первые шаги как фиктора оказались креативны и небанальны, мы в вас не ошиблись.
— Польщен, — кивнул я. — Я старался.
— И мы это оценили, выписав вам небольшую премию…
Звякнуло, из-за края экрана высунулась Нетта, потрясла мешочком монет и спряталась обратно.
— Очень приятно, — честно сказал я.
— Однако, — ровные бровки девушки чуть нахмурились, — есть не то чтобы замечание, а, скажем так, пожелание.
— Внимательно слушаю.
— Вы, как фиктор, разумеется, ничем не ограничены в рамках общей логики игры. Было бы неправильным давать вам какие-то распоряжения, мы вполне доверяем вашему здравому смыслу.
— Но?
— Но я все же прошу вас… будьте чуть внимательнее к Клариссе! Она сложный и неоднозначный персонаж, безусловно, но ее организующая роль в этом сценарии высока, под нее выделены существенные ресурсы. Само собой, Антон, это лишь рекомендация! Не сочтите за давление, вы по-прежнему свободны в выборе подходов.
Элина трогательно и мило захлопала глазками, а блузка на ее груди, казалось, вот-вот треснет, прорванная напором ее очарования.
Ничего себе, на меня наябедничал начальству игровой персонаж?
— Конечно, Элина, я обязательно приму во внимание ваше пожелание! — расплывчато пообещал я.
Ну а что? Приму? Приму. Это не обязательно изменит мое поведение.
— Ах, Антон, с вами так приятно работать! — обольстительно улыбнулась она и отключилась.
Забавненько…
Трактир разгорался неохотно, но усилия атакующих постепенно приносили плоды. Помещение затянуло дымом, и, не будь мы в игре, уже задыхались бы. Оказывается, местные алхимики делают недурной напалм. Вот — еще одна алхимическая колба с зажигательной смесью влетела в окно. Хлопнуло, полыхнуло. Дворф метнулся к стойке, выхватил бочонок с пивом и, выбив механической рукой днище, опрокинул его в огонь. Сильно запахло горячим хмелем и зерном.
Вода у нас уже кончилась, она в трактире большим спросом не пользуется, но пива еще оставалось прилично. Остатки пламени затоптала сапогами Нетта.
— Ты, ты и ты, — мобилизовал я, недолго думая, не успевших вовремя разбежаться посетителей, — помогите трактирщику, быстро!
Три кряжистых мужичка в крестьянской одежде метнулись за дворфом в подвал, за новыми бочонками.
— Вы! — обратился я к сидящей в углу компании самого подозрительного вида. Они с интересом наблюдали за нашими действиями, ничуть не опасаясь за свою жизнь, но и не пытаясь помочь. — Кто у вас главный?
— Ну, я, — ответил густо покрытый шрамами по оливковой шкуре полуорк.
— Трактирщик хочет нанять вас для охраны своего заведения.
— Не поздновато? — он ухмыльнулся клыкастой пастью, показывая на царящий вокруг разгром.
— Самое время, — не согласился я, — у вас отличный шанс показать себя с лучшей стороны.
— И заработать премию! — добавил дворф, пробегая мимо с очередным бочонком.
Зашипело, в воздух поднялся клуб ароматного пивного пара. Остаток трактирщик влил себе в глотку.
— Пойдем, ребята, — решился полуорк, — покажем этим городским, чего стоят наемники из Туманных Холмов! Эй, вы — не выливайте все пиво, нам потом потребуется промочить глотки!
Пятерка профессиональных бойцов быстро разогнала ту шушеру, которую наняли разгромить трактир. За серьезную драку им, видимо, не платили и они попросту разбежались. Брать «языка» смысла не было, и так понятно, кто их подрядил.
— И что мне теперь делать? — мрачно спросил трактирщик, глядя на покрытые подпалинами стены, частично выгоревшую крышу и выбитые окна.
— Найми тех мужиков, что тебе помогали, они починят. Заключи контракт с наемниками, они не дадут напасть снова.
— А платить за это чем? Мы вылили почти все пиво. И я вторую руку готов поставить в заклад, что мадам Мерде уже выслала своих холуев перехватить караван. Так что нового не привезут… И как я буду зарабатывать?