Бекетов, выслушав подполковника, спросил:
— Так что, Жаров будет выполнять задачу автономно?
Белянин ответил:
— Нет! Общее руководство несением службы на тебе, но конкретно контроль над Шуни на Жарове.
Бекетов покачал головой:
— Ерунда какая-то. За пост отвечаю я?
Комбат подтвердил:
— Ты.
— Так почему Жаров получает возможность принимать самостоятельные решения по Шунинскому ущелью?
— Ты не понял меня. Жаров прикроет Шуни, ты — Катаван. Каждый из вас организует службу на своих участках. Жаров будет постоянно докладывать тебе обстановку. Перепроверять его тебе нет никакого смысла. И принимать какие-либо решения самостоятельно он не может. Но… это в случае стабильно спокойной обстановки в зоне ответственности поста. Если обстановка изменится, если Фараон решится прорывать границу на нашем направлении, то вся полнота ответственности ложится на тебя.
Бекетов посмотрел на комбата:
— Мне кажется, вы запутываете обстановку.
Комбат взял в руки карандаш:
— Ничего я не запутываю! Мне не дает покоя отряд Фараона. Он не зря объявился в селении Ачу и явно готовит прорыв границы. Делать это Цакаев умеет. И будет действовать агрессивно и стремительно. Поэтому на начальном этапе боя, который может разгореться как со стороны Шуни, так и со стороны Катавана, вам с Жаровым просто не остается времени на всякого рода доклады и согласования. Посему повторюсь: в начале возможной агрессии Жаров должен иметь право действовать немедленно, а не ждать твоих указаний на открытие огня! А уж как отразите первую атаку, тогда взводный-1 лишается самостоятельности и продолжает действовать под твоим руководством.
Бекетов спросил:
— Вы решили провести эксперимент?
— Нет! Я ищу наиболее эффективные варианты отражения вероятного нападения противника и на блокпост, и прорыва границы! И ни в коей мере не принижаю твой статус!
Капитан махнул рукой:
— Ладно! В принципе, мне все равно, что будет делать Жаров на левом фланге. Но мое мнение, что разводить нас с Жаровым по углам, даже на начальном этапе вероятного отражения нападения противника, решение не лучшее. На блокпосту должен быть один командир, как это практиковалось до настоящего момента. А решение свое вы, Александр Сергеевич, скорее всего приняли из-за опасения, что я и на посту продолжу пить. Я прав? Только честно.
Комбат взглянул на Бекетова:
— Если честно, Юра, то ты прав. Поэтому в какой-то мере я и страхуюсь.
Бекетов встал:
— Вот теперь мне все понятно. Так бы и сказали сразу, что не можете доверить мне руководство постом в полной мере. Но все равно я не вижу никакого смысла в вашем решении. Не доверяете мне, назначьте старшим Жарова. Какие проблемы? Он обстановку просекает, водку не жрет, так пусть командует. А я пойду вторым номером. Чего мудрить-то?
Комбат ударил ладонью по столу:
— Так! Ты из себя обиженного не строй! Получил приказ? Изволь выполнять его!
Бекетов невесело усмехнулся:
— Жарову вы тоже отдадите приказ?
— Это мое дело! Вопросы еще будут?
— Без вопросов. Разрешите идти?
— Иди! С этой минуты ты должен постоянно находиться в подразделении. И никакой пьянки, ты понял меня?
Капитан ответил официально:
— Так точно, товарищ подполковник!
— Свободен!
— Есть!
Юрий вышел из кабинета.
На выходе дежурный по части спросил его:
— Чего вызывал-то комбат?
— Анекдот рассказал. Смешной.
— О чем?
Бекетов указал на коридор:
— А ты сам к Белянину зайди. Да и попроси еще раз повторить анекдот. Вот и узнаешь, о чем он!
Капитан зашел в общежитие, переоделся в камуфляж, прихватил с собой бутылку водки и направился в роту, где полным ходом шла подготовка взводов к боевому выходу. Ротный с заместителем отсутствовали, назначив смотр выходящих на пост подразделений на 18–00, поэтому Бекетов, поставив задачу своим сержантам, устроился в канцелярии роты перед картой, пытаясь просчитать возможные действия Фараона в случае, если тот решит прорывать границу на Шунинском направлении, с учетом корректировки его полномочий командиром батальона.
После обеда, в 15–00, в дверь канцелярии роты постучали. В проеме появилась Кристина: У Бекетова вырвалось:
— Ты?
Но женщина олицетворяла собой саму официальность:
— Разрешите, товарищ капитан?
Юрий взял себя в руки. От голоса и всего внешнего вида Кристины веяло холодом.
— Вот ты, значит, как? Ну, входи! Слушаю тебя!
Кристя подошла к столу совещаний, доложила:
— Товарищ капитан! Сержант Родимцева откомандирована в ваше распоряжение для несения службы на горном блокпосту.
Бекетов спросил:
— А не так казенно не можешь?
— Никак нет, товарищ капитан. И прошу мне не тыкать, я, как и вы, имею воинское звание, которое следует уважать.
— Значит, на «вы»? Хорошо. Скажите, сержант Родимцева, что за идиот решил отправить вас на блокпост?
— Вы много берете на себя, Бекетов. Меня откомандировал командир роты связи по согласованию с командиром батальона подполковником Беляниным и согласно графика выхода связистов на боевое дежурство. Этого объяснения достаточно?
— Вполне.
Бекетов снял трубку телефона.
Ему ответили:
— Помощник дежурного по батальону старший сержант Белов!
Взводный спросил:
— Комбат на месте?
— Так точно, товарищ капитан!
— Один или разговаривает с кем?
— Это мне неизвестно.
— А где дежурный?
— На территории.
— Соедини меня с Беляниным.
— Есть.
Через секунды в трубке раздалось:
— Слушаю, подполковник Белянин!
— Капитан Бекетов!
— Что у тебя?
— Ко мне связистом на выход прислали сержанта Родимцеву.
— Ну и что?
— Я прошу заменить ее на любого другого военнослужащего.
— Это еще почему?
— Долго объяснять.
— Ты куда-нибудь торопишься?
Бекетов ответил:
— Нет, я не тороплюсь. Но считаю нежелательным совместное пребывание на блокпосту с сержантом Родимцевой.
Комбат спросил:
— У тебя есть какие-либо претензии к профессионализму связиста?
— Нет, по службе к ней у меня претензий нет.
— Тогда не вижу причин менять что-либо в боевом расчете.
Юрий воскликнул:
— Но вы же прекрасно знаете, Александр Сергеевич, о наших отношениях с Родимцевой.
Комбат проявил твердость:
— А меня, капитан, ваши личные отношения меньше всего интересуют. Я не любитель слухов и сплетен. Что и как у вас с Родимцевой, ваше дело. И решайте собственные проблемы в свободное время. А службы есть служба. Так что претензий не принимаю, оснований для замены Родимцевой не вижу. И никаких вопросов.
Бекетов бросил трубку на рычаги аппарата, потер лоб, взглянул на Родимцеву. Кристина продолжила стоять, безразличная ко всему происходящему. Юрий закурил:
— Ладно. Раз так, значит так. Приступайте, сержант, к исполнению своих обязанностей.
Кристина сказала:
— Но я должна получить от вас конкретную задачу и конкретные инструкции на подготовительный период.
Бекетов поднялся из-за стола:
— В третьей от грибка дневального палатке свой взвод готовит к выходу старший лейтенант Жаров. Ступайте к нему. Он является по сути моим заместителем, он же и проинструктирует вас. Думаю, с превеликим удовольствием. А конкретную задачу я определю вам на посту. Надеюсь, время вылета напоминать не надо?
— Не надо, товарищ капитан.
— Тогда свободны. Занимайтесь с Жаровым. До встречи на вертолетных площадках.
— Разрешите идти?
Юрий бросил на Кристину раздраженный взгляд.
Кристина повернулась и вышла из канцелярии роты.
Бекетов ударил кулаком по столу. Этого еще не хватало. Не знал он, что Родимцеву назначили в наряд по настоятельной просьбе замполита Индюкова, который выполнил требование Жарова.
Кристина, вопреки распоряжению Бекетова, в палатку первого взвода не пошла, направившись к себе в общежитие. Жаров поднимать шум из-за непослушания связистки не стал. Это только могло навредить Кристине. Бекетов не оставил бы ее своеволие без внимания и получил бы лишний повод потребовать замены Родимцевой, что никак не входило в планы Жарова. Потому что именно на блокпосту старший лейтенант и планировал полностью рассорить Бекетова с Кристиной и привлечь женщину к себе. А чтобы усугубить слабые позиции Бекетова, Мансуров получил приказ скрытно доставить на блокпост ящик водки. Если Бекетова вывести из равновесия, то он по привычке потянется к спиртному. Конечно, капитан мог иметь и спирт, но и водка лишней не станет. Жаров продумал все до мелочей. Поэтому, увидев из окна палатки, как Родимцева прошла мимо расположения его взвода, только ухмыльнулся. Пусть идет к себе! Наверное, разговор с Бекетовым сложился непростой! Капитан далеко не дипломат, он вояка. Причем упертый, обид не прощает. Значит, вполне мог и нагрубить Кристине! Что только усиливало положение Жарова. Игра против шаткого союза Бекетова с Родимцевой началась. И главный ее этап должен пройти на блокпосту.
Понедельник, 4 октября, 7–00. Военный гарнизон.
Капитан Бекетов прибыл в расположение роты.
Личный состав первого и второго взводов ожидал приказа на выдвижение к вертолетным площадкам. Здесь же были майор Фирсов и капитан Шуршилин, заместитель Фирсова по воспитательной работе, и старший лейтенант Жаров. Чуть в стороне с походной сумкой у ног стояла Кристина. Бекетов подошел к офицерам, поздоровался. Послышался рокот вертолетных двигателей, и тут же над городком прошли два «Ми-8». Благополучно совершили посадку. Сегодня им предстояло в два этапа осуществить переброску сводного подразделения в горы Чечни. Подъехал подполковник Белянин. Сразу же подозвал к себе Бекетова:
— Как дела, капитан?
— Нормально. Как всегда.
Комбат взял Бекетова под руку:
— Ты, Юра, на меня не обижайся. Конечно, я мог заменить Родимцеву, без проблем, но зачем? У вас складываются отношения, и это хорошо. Ну, произошла размолвка, с кем не бывает.