– Ты можешь идти, нер, – перебил его Терикан.
***
Оставался час до прибытия на Мель, но, разумеется, номме Гротрази и не подумал отменять занятие. Экранированных залов для тренировок на Верхнем Ветре было целых три. Один из них предназначался Императорскому Дому. Занимались они всегда вдвоем. Ила была не против Анны, а защитники даже настаивали на своем присутствии, но номме Гротрази мало это волновало. Когда Терикана только назначили, он сообщил, что не оставит ее во время занятий, но когда внутренник попытался пройти в зал вслед за ними… двери не открылись. Ни в тот раз, ни в следующие три круга он не сумел обойти защитное заклятие. Вероятно, Ила бы тоже не смогла. Она и ощущать-то стала, что комнату «что-то» защищает только спустя два круга. Номме Гротрази преподавал в Академии Сайнесса и был очень квалифицированном магом.
– Спарринг.
Ила собралась и ощутила, как Агофа встала у нее за спиной, полностью повторив стойку. Вес больше на правой ноге, левая – впереди. Правая рука с манусом позади, левая пустая выставлена вперед.
Номме Гротрази стоял на другой стороне зала и не двигался. Рука с манусом была лишь слегка приподнята. Он наблюдал за ней… и Ила ощущала угрозу. Казалось, он намеренно принимает непринужденную позу, чтобы атаковать неожиданно, резко.
– Жди… – услышала Ила трещащий шепот. – Он хочет вызвать нашу силу…
Присутствие Агофы помогало сосредоточиться. Ила иногда чувствовала, как та слегка подправляет ее движения, дает дополнительные силы, когда, казалось бы, своих уже не остается.
– Вы забыли для чего мы здесь, лецинна? – спросил номме Гротрази. В голосе явно слышалось недовольство.
– Обман! Не слушай!
– Нападайте! Немедленно! – приказал учитель почти с ненавистью.
– Обман!!!
Ила не шелохнулась.
– Вы понимаете, что слабы? – произнес маг спустя лист. Голос снова был нейтрален. – Если вы не будете эффективно использовать тренировочное время…
– Сейчас!
Ила ударила Чертой, Громким Весом и наложила Щит Взрыва. Щит тут же взорвался, но Ила уже отпрыгнула в сторону, активируя еще один, бросая четыре Огнешара – по одному в каждую из точек, что ощущала. Глазами она номме Гротрази уже не видела.
– Вниз!
Ила упала. Ее волосы растрепало, чем–то промчавшимся сверху.
– В сторону!Ищи его!
Она перекатилась, а когда вскочила, ее левая рука уже горела Щекоткой. Заклятие истинной магии, которое изобрели они с Дианой. Как они когда-то обнаружили, если мир вокруг особым образом «пощекотать» можно отыскать то, что скрыто…
–Убей его!
Ила замешкалась на мгновение… потом с ее рук совалась пара Черт. Одна из мануса, одна из руки – истинной магией… И поняла, что промазала. А еще через мал она уже летела к противоположной стене.
Раздался гонг, а комната на миг окрасилась в красный. Значит, заклятия тренировочного зала смягчили удар. Она проиграла.
– Это был Щит Взрыва? – услышала она голос номме Гротрази. Перед глазами плыло, защита защитой, но приложило ее прилично.
– Да… – ответила Ила, кое-как поднимаясь.
Номме Гротрази стоял в нескольких метрах перед ней и выглядел так, будто только вышел из одевальной. Седоватые волосы в идеальном порядке, на кувоне ни одной складки.
– Ты снова потратила все силы на бессмысленные удары. Ты знала, где я нахожусь, когда атаковала Огнешарами?
– Через Диск…
– Только чуг не скроется от мануса! – резко вспылил учитель. – Каждый слепой удар тратит твои силы и выдает тебя! Истинные маги не тратят лишнюю энергию!!! Никогда!!! Еще раз! И без слепых ударов!
***
Спустя час, когда Ила уже на ногах не стояла, номме Гротрази наконец отпустил ее готовиться к выходу из корабля. Как обычно прочитав перед этим гневную лекцию насчет того, какая она бездарность, и сколько драгоценного времени ему приходится тратить, вместо того, чтобы заниматься важными делами. Раньше принцесса очень обижалась: даже жаловалась леоне Сераноре, а уж сколько нелестного о старом учителе Диана выслушала!
Прекратилось это внезапно. Ила поняла, что это… неважно. Никто в Лайте не разбирался в истинной магии так хорошо, как номме Гротрази, а значит, было необходимо, чтобы ее учил именно он. А то, что большинство людей он считал не умнее тупоруков – так у всех свои причуды. И, перестав обижаться, Ила обнаружила, что ей не так уж и сложно… уважать учителя. Да, он обладал скверным характером, но ведь бывают люди с некрасивой внешностью, а при этом надежные друзья. И если относиться к тому, что тебе не нравится в человеке не как к нему самому, а как потрепанному наряду, в который он облачен, то злиться уже не получается.
– Ты как? Сильно устала?
Пока принцесса шла в свою каюту, Диана бросала на нее участливые взгляды.
– Все хорошо, Диана, – онамысленно улыбнулась.
– Нет ничего плохого в том, что ты не стала бить сразу.
Конечно, Диана быстрее всех поняла, что тревожило Илу. Наверное, даже быстрее, чем она сама.
– Это была ошибка, я не выполнила упражнение, – «проговорила» Ила после паузы. – Номме Гротрази ничего не угрожало.
– А я наоборот рада, что ты остановилась, когда Агофа крикнула «убей», – настояла Диана.
– Это может помешать в бою.
– Подумать, прежде чем превращать человека в слайский хаб – не самая плохая идея, – заметила Луиза.
– Если придется сражаться всерьез, я уверена, что ты сумеешь.
– Надеюсь.
Невольно, Ила бросила взгляд на Жиму… злую девочку, как когда-то начал называть ее Кевин. За последние несколько кругов некоторые из ее «друзей» подросли, изменились, кроме того, появились новые. Их теперь, кроме ее самой было, восьмеро.
Ее родная и любимая Диана, без которой Ила не могла представить своей жизни.
Луиза, чья красота за это время возросла до такой степени, что, казалось, от девушки постоянно исходило какое–то магическое сияние. Только привычка постоянно ехидничать и пытаться залезть всем в голову…
–И вовсе я не такая!
В общем, Луизу Ила тоже очень любила. И когда она была рядом, казалось, что часть того магического сияния падала и на саму принцессу.
Никуда не делся Кевин. Он все так же не любил ложиться спать и вставать по утрам, умываться и вылезать из ванны, идти на обед и вставать из-за стола. К нему Ила давно научилась относиться как… как ребенку, наверное. Он и был ребенком. За те круги, что прошли, Диана с Луизой изменились внешне так же сильно, как и сама Ила, а вот Кевин остался, каким был.
Номме Риверанд. Все такой же степенный и неразговорчивый. Он иногда помогал им с Дианой, когда они учили новые заклятия или пытались изобрести свои. Впрочем, случалось это редко. И, как правило, он разговаривал с Дианой, а не с самой принцессой.
Леона Ворчюнья, как они стали называть Старуху. Иле пришлось помотать головой по сторонам, чтобы заметить ее. Даже когда Ила находилась внутри хорошо освещенной комнаты, та умудрялась отыскать внутри нее какой-нибудь темный уголок, сгорбиться там и что-то бормотать про себя. Изредка, она бросала на Илу взгляд из под спутанных седых волос, но тут же отворачивалась – быстрее, чем девушка успевала разглядеть выражение. Иногда она что-нибудь разбивала или ломала. Непонятно как. Никто другой из «друзей» этого не умел.
Примерно два круга назад впервые появилась Агофа. Это была молодая, подтянутая женщина. Наверное, многие мужчины назвали бы ее красивой, если бы каждый сен ее тела не покрывали шрамы. Даже лицо было испещрено тонкими белыми полосками. Она никогда не улыбалась, только скалилась, словно учуявший добычу кайс, когда наступало время драться. Агофу не интересовало ничего кроме битвы. Каждый раз когда начинался спарринг, Агофа становилась у Илы за спиной. Порой казалось, что они дерутся вместе. Хотя Агофа в отличие от леоны Ворчюньи не умела двигать предметы. Поначалу она исчезала и могла не появляться по нескольку оборотов, но чем старше становилась Ила, тем больше времени Агофа проводила среди них.
Жима начала появляться давно, но перестала исчезать пять или шесть кругов назад. Кевин прозвал ее Злой Девочкой за то, что та очень редко соглашалась играть с ним. Сначала они с ним были ровесниками, но постепенно Жима как и Диана с Луизой начала взрослеть, хоть и отставая от них. Сейчас она выглядела, будто ей 12–13 кругов. Она очень редко разговаривала и почти всегда ходила хмурой. Волосы у нее были почти такие же мятые, как у Старухи… то есть, как у леоны Ворчюньи. Одета она была в грязноватую якашу и штепу без единого пояска, отчего немного походила на Утопленницу из нотации про Зеркало Регана.
У Дианы была теория, что все они что–то вроде сторон характера Илы. Диана отвечает за логику, Луиза за женственность, Кевин за лень и капризы, Агофа за злость и так далее. И как только Ила сумеет осознать эти стороны себя, все ее «друзья» исчезнут, став с Илой единым целым. Принцесса очень этому сопротивлялась, опасаясь остаться одной. Диана считала это глупостью, утверждая, что раз они станут частью нее, то Ила никого не потеряет, просто все их диалоги превратятся в обычные чувства и ощущения. Ила сомневалась, что хочет этого.
Кроме того, у теории была слабая сторона. Если номме Риверанд мог отвечать, к примеру, за умение колдовать. Пусть это не сторона характера, но все же. Но что тогда с Мертвым Человеком?
Они вернулись в каюту. Ани принялась раскладывать ее походный гардероб. Ила бросила взгляд в угол комнаты. Он как всегда стоял там. Его голова почти касалась потолка, хотя потолки на сиквестре вовсе не были низкими. За все время, что она его помнила, Мертвый Человек не произнес ни слова, только постепенно, с каждым кругом, все увеличивался в размерах. Диана относилась к нему нормально, даже Кевин совсем его не боялся, а вот Луиза заметно опасалась, хотя и бросала на него взгляды чаще других.
Его лицо пряталось за сплошным шлемом. Черный будто прогоревший до копоти доспех покрывал тело. За какую черту характера он мог отвечать? Невозмутимость? Терпение? Умение одеваться? Уж точно не общительность. А леона Ворчюнья? Для чего она здесь? У Илы была догадка насчет Жимы, но она еще сомневалась.