***
В Москве, чтобы помочь людям выбраться из подъезда, я собирал мертвецов с этажей в пустой квартире. И сложности начались, когда один из них все же решил на меня напасть. В деревне я насчитал не менее десятка черных «суперов». Причем, половину я ощущал только полностью погрузившись в мертвозрение – будто концентрация помогала пробить их маскировку. То есть, могли объявится и другие «суперы», с более совершенной защитой. Хоть я и догадался, наконец, достать из рюкзака Калаш, риск оставался приличный.
Чтобы не искушать судьбу, я решил брать «зеленых» мертвяков ближайших к стене, отводить в лес и привязывать там к дереву. Перед этим пришлось вернуться за тупоруком, в поклаже которого лежал тюк с веревкой, а после отвести животное обратно за линию защитных амулетов, потому что зомбаки очень нервничали вблизи от такого количества мяса. Они и к Чирику тянули руки, но с ним неожиданно произошло странное. Когда его в третий раз чуть не сожрали – он помогал мне с веревками – я расчувствовался и наорал на мертвяков. Мало того, что рот на то, на что не следует, разевали, так вдобавок из кармана пиджака одного из них выпало удостоверение помощника депутата. Не выдержав, я достал из рюкзака ручку и написал ему на лбу «Навальный 2018». Жестоко? Наверное. Но меня довели. Приходилось бить мертвяков по рукам, объяснять, что каннибализм – это плохо, что нельзя Чирика есть…
И что-то из этого помогло. Мертвецы перестали обращать на рейдера внимание. Сначала я просто радовался, но потом догадался посмотреть через мертвозрение. И его «цвет» изменился! Само тело осталось желтым, но в области головы появилась небольшая фиолетовая точка. Ради эксперимента я подвел к нему зомбака, Чирик, заверещав, с ужасом отшатнулся, но сам мертвец даже не почесался. Хрипел себе что-то под нос, но не нападал. Чирик тоже это заметил.
– Марагаз, ррал, что ты сделал?
Я, мягко говоря, сам не понял. Каким-то образом я повесил на рейдера метку, и для мертвецов его словно в отдел продуктов из сои переместили.
– Теперь ты тоже марагаз, – ответил я, пожав плечами. И явно переборщил. К тому как быстро у Чирика глаза становятся размерами с автомобильный диск я уже привык, а вот то, что он приставил Черту, которую я ему вернул, к подбородку и попытался тут же застрелиться – оказалось неожиданным. Я едва-едва его опередил. Не в том смысле, что застрелил его или сам застрелился – катастр отобрал.
Минут пять пришлось объяснять, что это такая шутка. И, да, нужно быть последним м’накой, чтобы говорить такое живому человеку. Зато, дело пошло быстрее. Я приводил мертвецов – Чирик привязывал их к деревьям. Причем очень быстро освоился – стал раздавать пинки, командовать. Не забывал и карманы обшаривать. Недовольно при этом матерился, потому что большинство зомбаков было с Земли, а разряженные мобильные и автомобильные брелоки для аборигена ценными не выглядели.
Все шло хорошо до тех пор, пока…
– Все отдам!
– Не могу.
– Ойр отдам!
– Не могу…
– Добычу свою отдам! Всегда буду отдавать!
– …
– Рралова шакта! Меня хрипуном сделай! Вечно за тобой ходить буду! Только ее отдай, марагаз!
Не в силах больше это видеть, я спрятал лицо в ладонях. Не то, чтобы Чирик раньше на академика тянул, но когда мы встретили ее, чердак у него отлетел основательно. Или деревни всех миров так похожи друг на друга, или в этом мире в принципе не принято было носить полупрозрачные обтягивающие топы на голое тело. Не знаю. Но впечатление на Чирика девушка произвела сильное. К тому же, укусили ее за кисть руки. За счет сантиметрового слоя косметики лицо у нее не успело ни посинеть, ни опухнуть. Да и не смотрел Чирик особо на лицо. Самодельные джинсовые шорты, заканчивающиеся в районе промежности, привлекли его внимание раз и навсегда.
– А Лемия?
В первые секунды рейдер не понял, о чем вообще речь, потом его взгляд стал чуть более осмысленным.
– Шакта…
– Не могу я ее вернуть, – повторил я. – Привязывай. Я еще приведу.
Зомбаки рядом с забором закончились, за следующей партией надо было идти в глубину поселения, где возрастала опасность встретиться с черными «суперами». Калаш чуть прибавил уверенности, но не так чтобы очень. На Острове я практиковался, и точно знал, что метров с двадцати мухе крыло отстрелю, если муха будет с двухэтажный автобус. Так что в первую очередь я все равно рассчитывал на катастры. Да и патронов к АК всего несколько обойм – смысла нет привыкать.
Из центра поселения к небу тянулось что–то похожее на закрученное спиралью облако. Приблизившись, я разглядел поразительной высоты башню с венцом в виде плоской похожей на летающую тарелку блямбы. И внутри нее были люди. Много желтых точек у подножия, еще пара на самом верху. На фоне остальных зданий: деревянных, одно и двухэтажных, башня выглядела инородным телом, напоминая… мост через Костлявую. Судя по всему, сделаны они были из одного материала. Не знаю, для чего башню обычно использовали – радиосигналы принимали? дирижабли парковали? – но неудивительно, что и от мертвецов спрятались в ней. Скорей всего, там людям ничего не угрожало. Чего не скажешь о тех, кто набился внутрь почерневшего от времени здания в сотне метров от башни. Судя по количеству и ширине окон: то ли кабака, то ли дома культуры. Я насчитал не меньше пятидесяти желтых точек внутри.
Со всех сторон здание окружали зомби: ломились в двери, пытались лезть в окна, но пока безуспешно. Ни ставень, ни другой видимой защиты на окнах не было, но стекла – такие же желтоватые как на фермах – держались. Видимо, тоже какая–то магия.
За происходящим я наблюдал с приличного расстояния, высунувшись из–за угла. И мучительно пытался родить мысль. Большинство мертвецов светились зеленым, но были среди осаждающих и «синие», и «черные». Двери могли не выдержать уже вот-вот…
– Черт.
Правдоподобных вариантов в голову пришло два. Первый мне не нравился, потому что в нем я использовался, как приманка. Я давал мертвецам себя заметить, а после уводил за собой «черных». «Зеленые» с «синими» при этом остались бы на месте, а потом, вернувшись, я бы легко спровадил их до леса. Не знал я, что делать с «синими» – это на меня они не нападали, а на остальных очень даже. И не знал, как не позволить себя сожрать «черным». Сразу с несколькими я никак бы не справился, разве что… жажда бы помогла.
Где-то на задворках сознания я все еще ее ощущал, но за время, проведенное с Владимиром на острове и с Чириком на берегу Костлявой, она стала менее навязчивой. Будто сон, который расхотелось вспоминать. Раз в пару дней ради эксперимента я отходил в лес подальше, где разрезал ножом палец. Жажда тут же усиливалась, охватывала тело, но той мощи, что я получал, когда меня ранили в Москве, не приходило. Шанс сорваться и наброситься на кого–то уменьшался, но терялось и мое тайное оружие. Благодаря мертвячьей силе я все еще был намного быстрее и крепче обычного человека, и даже на поперечный шпагат уже почти садился, но «супермертвечье» могущество становилось недоступно. Будто бензин, на котором оно работало, перестал поступать в организм.
– Тяжело быть веганом, – пробормотал я себе под нос.
Оставался второй вариант, к которому я тоже не особо знал, как подступиться. Хотя то, что на Чирика удалось навесить «фиолетовую» метку сулило некоторую надежду. В Москве парочка «синих» помогла мне сбежать от Француза, а здесь их было не меньше, чем «черных». Оставалось уговорить «синих» напасть на «черных». Тогда с остатками зомби уже сами бы жители разобрались. Со второго этажа осаждаемого здания регулярно огрызались боевыми заклятиями, отчего «суперы» пока и не пробились внутрь.
Отдавшись мертвозрению, я просеивал взглядом поселение, пока не отыскал одиночного «синего» всего метрах в сорока от меня. Видимо, как раз из тех, что с маскировкой. Приготовив катастры, я прокрался между парой домов. Рядом чувствовались «зеленые», но я старался не упустить «синего». Точка моргала, норовя пропасть. В итоге мертвозрение указало на трехэтажное здание, из крыши которого торчали верхушки деревьев. Которые росли прямо из крыши, оканчиваясь пышными кронами. Может, они на крыше в горшках стоят? Ладно, пока важнее то, что на что-то мертвозрение указывает, но глазами я «супера» пока не нашел.
Одну руку я держал на рукояти автомата, а второй сжимал выставленную вперед Черту. Где же он…
– Черт…
Разглядел, наконец. Мертвец прятался в густой как дым тени карниза, хотя в паре метров от мертвяка никакой тени не было. Из черноты торчали покрытые шипами хоботы-щупальца, которыми существо цеплялось за стену. Я немного засомневался насчет своего плана, но ведь попытка – не пытка, так?
– Эм… Привет?
Да, как-то не очень. Стоял бы человек метрах в десяти от меня – ничего бы не расслышал. «Супер» не среагировал. На Чирике появилась метка, когда я до него дотронулся. Хотя самого момента я не запомнил… Конечно, стоило бы поставить такую же метку на другого человека, попробовать ее снять, потом уже перейти к «суперам», вот только из жителей деревни беляшей наделают, пока я экспериментировать буду.
– Привет!
Из–за угла даже выбежала парочка резвых «зеленых», но разглядев меня, зомбаки тут же потеряли интерес. «Супер» снова сделал вид, что это не к нему обращаются. С характером товарищ…
Что кроме голоса? Внешний вид? Наверняка уже разглядел. Мертвячий радар? Вон, «зеленые» с большего расстояния все про меня поняли. Запах? Гм… Для этого надо ближе подойти. Кровь, то есть, ДНК? Возможно. Хотя Панцирь с Хвостом без всего этого мне помогать стали. В детском садике, откуда я Ромку вытащил, они меня просто увидели. Да и командовать я ими не мог…
Стоп. Еще раз. Детский садик – что там еще такого произошло, что «суперы» стали меня защищать?.. Им было от кого меня защищать! В садике был еще один зомбак. Я тогда еще не различал их по «цветам», но это, скорей всего, был «черный». То есть, чтобы «синие» стали меня защищать, я должен оказаться в смертельной опасности?