– А!!! Марагаз!!! Не ешь ме…
– Не ори, – по привычке скомандовал я. И опять глаза на выкате. Сон что ли приснился? Или он подумал, что вчерашний разговор был сном? Неважно. – К Бандару пойдем.
– Зачем?
– Он тоже марагаз… Просил меня найти… повкуснее… Я тебя нашел…
Рот начал открывался-закрывался, но звуков изнутри не доносилось. Онемел что ли?
– Меня нельзя есть! – наконец выпалил он.
– Почему? – удивился я.
– Я невкусный!
– Это заранее… не узнаешь…
Всегда шучу, когда нервничаю. Да и когда не нервничаю тоже…
Кое-как убедив искателя, что есть его не станут, мы выбрались на улицу. Дверь Чирик закрыл, приложив к замку граунд – катастр в форме небольшого диска. Дверь, разумеется, не заперлась – я ведь ее вчера Чертой открывал. Искатель какое-то время с недоумением переводил взгляд с замка на «ключ», потом бросил граунд на землю и принялся его топтать, вспоминая ррала, Регана и остальных. В итоге дверь осталась незапертой, а мне стало совестно.
Мы едва отошли от дома, когда дорогу нам перегородило трое… сводных братьев Чирика. Помогая местным с телами, я понял, что искатели друг от друга могли отличаться очень сильно. Некоторые производили впечатление прям серьезное-серьезное. Мне даже Михаил Геннадьевич вспомнился. У тренера, разве что, лицо было подобрее, но в остальном мужики соответствовали. Обязательно с манусами и сузками, увешанными катастрами. За спиной чеплаки, ботинки такие, что футбольный фанат позавидует. Добавить по уазику с калашом на каждого – и классический «крутой мужик» на выходе. А если еще и крест на шею повесить, то классический «Владимир».
Правда, таких я человек десять видел. Чаще попадались типа Сарта мужики. Битые жизнью и, вероятно, какими-то местными излишествами, но крепкие и не опустившиеся.
Я надеялся, что третью категорию Чирик представлял в одиночестве, но ошибся. По подошедшим к нам мужикам излишества и жизнь прошлись не вероятно, а очевидно. Катастры на сузках висели у каждого, но мертвозрение показывало, что большинство из них разряжено. У одного, правда, был манус, но светился он едва ли сильнее полного «Телекинеза». С «перчатками» внутренников и даже тех солдат, что водили меня вчера к барьеру, не сравнить.
– Чирик. Я тебя искал.
Говорить начал тот, что с манусом, с насмерть зализанными волосами. Видимо, главный в троице. Бросилась в глаза его обувь. Искатели, которых я видел, носили сплошные ботинки из черной кожи с высокими берцами, который, иной раз, и в мертвозрении светились. «Причесанный» же щеголял чем-то вроде выходных туфель. Их ярко-синий цвет настолько контрастировал с серыми штанами и безрукавкой, что осмотрев его с ног до головы, я снова уставился на туфли.
– А я тебя нет, зомдон, – рявкнул искатель в ответ.
– Зомедон, рралова тыра! – сквозь зубы процедил «причесанный». – Меня зовут Зомедон!
– Шакте своей расскажешь, – Чирик стал обходить троицу стороной, но один из них преступил ему дорогу.
– … давай, рыга!
Первое слово я не понял, но искатель тут же забыл, что собирался уходить.
– Что?! Да я у Регана в тырнике утоплюсь, а рралова железа у тебя не возьму!
Железа… А! Это про деньги, судя по всему! Железо… или железка, скорее, это такая монета здесь, которая без магии, а с магией – ойр. Когда снимали одежду с тел, об этом заходил разговор. Деньги и вещи откладывали отдельно, чтобы родственникам передать.
– То, что ты по тырникам лазишь, я и так знаю, – ответил Зомедон немного вальяжно. – Но … ты вернешь.
Снова это слово… Долг! И как я сразу не понял? В местном «Быстрозайме» фотка Чирика наверняка на доске почета висела. Во всяком случае, в разрез с моим о нем впечатлением это не шло.
– Да я!..
Чирик схватился за катастр, когда Зомедон добавил:
– Антону Лутова. Помнишь его?
– Ррала тебе… – искатель осекся. – Ты тут причем?!
– Лутова меня прислал. Я тебя притащу, он мне заплатит.
– У меня все с ним нормально! – взвизгнул Чирик. – Еще не все время сгорело…
– Тогда бояться нечего.
Все время разговора я стоял метрах в четырех-пяти позади искателя. Слишком далеко, чтобы сделать вывод, что мы вместе, но достаточно близко, чтобы понять, что я не шнурки завязать присел. Каждый из троицы бросил на меня по взгляду, но сказать – ничего не сказали.
Вообще, я думал, что сразу нападут. Не знаю почему. Привык уже, что все время нападают. Потому и держал дистанцию. А потом стал прислушиваться – не связаны ли претензии к Чирику каким-то образом со мной. Вроде не связаны. Вот только отпускать его с этими… коллекторами не хотелось. Деньги у него вряд ли есть, а значит, будут его, скорей всего, бить. Он захочет откупиться хоть чем-то и вспомнит про меня. И какую-нибудь хрень расскажет. А вот поверят ему или нет…
– Сколько он должен? – спросил я.
Все четверо, включая Чирика, тут же обернулись ко мне.
– Это кто? – спросил Зомедон у искателя.
– Это мара… кха…
– Что? Ты там шакту жуешь?!.
– Не твое рралово дело!
– Да ты…
– Сколько?! – повысив голос, я сделал пару шагов вперед. – Заплачу сейчас.
Чирик с Зомедоном тут же перестали пререкаться и посмотрели на меня удивительно одинаковым взглядом. Как полковник ФСБ на преуспевающий средний бизнес смотрит. Я чуть было не передумал вступаться за искателя.
Зомедон помедлил с ответом. Я посмотрел на Чирика:
– Сколько?
– Ну…
Вот же, падла! Видно же, что прикидывает, как бы навариться! Мантаком Чиа клянусь, попробует подмигнуть «причесанному» – все те магические монетки, что я насобирал, пока выводил мертвяков из деревни… утрамбую Чирику прямо в нижнюю чакру!
– …ойров, – сморщив веки, процедил Чирик. – Только…
– …ойров, – перебил его Зомедон.
– Что?!! – взвизгнул Чирик, брызнув слюной. – Шакта тебе, а не…
Они стали спорить, а я слегка… опешил, скажем так. Еще в лесу, я пытался с Чириком учить числа, но более-менее был уверен только в один–два–три–четыре–пять. На монетах были надписи, но я их не понимал. Плюс, ойр отличался размером и яркостью в мертвозрении. Чем крупнее монета – тем ярче горит. Ну и номинал, очевидно, различался. Только в каком порядке? Через единицу или по круглым числам… или тут вообще какая-нибудь хрень типа римских чисел?
– Хватит! Я заплачу…
Я назвал то же число, что и Зомедон. Чирик тут же продолжил орать, уже на меня. А вот «причесанный» посмотрел на меня… с досадой, что ли? Во всяком случае, веки у него стиснулись гармошкой. Едва заметно, но я уже привык это подмечать.
– Нет, – произнес он, заново окидывая меня взглядом. Будто оценивая. – Номме Лутова хотел поговорить с Чириком, он…
Он вдруг запнулся. Замолчал. И в этот раз я совершенно точно увидел, как веки у него дернулись внутрь, а брови приподнялись. Это означило удивление или… Нет, точно удивление!
– …он не будет ждать. – Еще одна пауза. – Я принесу ему деньги, но Чирик должен сам будет к нему зайти. Обязательно!
– Он зайдет, – пообещал я, старательно притворяясь, что не заметил, как Зомедон «переобулся». Да еще и сделал вид, что это не специально, а как-то само получилось. Что его так удивило? Ладно, потом подумаю. Главное, чтобы они сейчас свалили.
– Хорошо, – Зомедон прикрыл глаза на секунду. – Ойр?
– Сейчас.
– Чирик, не ори! – рявкнул я, потому что искатель все не хотел успокаиваться. – Подойди сюда… Быстро!
Повернувшись к троице боком, я стянул рюкзак и вытащил монеты. Звон ойра тут же притянул искателя.
– … – я повторил число, на котором настаивал Зомедон. – Бери.
– Этот рралов таска врет! Он… кха…
– С тобой все хорошо? – участливо спросил я.
– Что это ты… кха…
– Ну вот снова.
Совсем раскашлялся человек, даже и не поймешь почему.
– Ойр.
Смерив меня злобным взглядом, Чирик все же отсчитал нужное количество монет. Собственно, почти все, что были. Осталась всего парочка, светящихся слабее остальных.
– Вот, – я передал Зомедону ойр. – Все?
Причесанный смерил меня еще одним внимательным взглядом, на мгновение задержавшись в районе… Э! В смысле, я человек толерантный, но убежденный баболюб! И неважно, что в том месте, куда он смотрел, под штанами сейчас ничего нет. Это временно!
– Все, – резко отвернулся он. – Уходим.
И больше ничего не говоря, зашагал… куда-то зашагал. Его «охрана» даже слегка опешила, только спустя несколько секунд поторопилась за «шефом».
– Совсем ты хашак, марагаз, – пробормотал Чирик расстроено, наблюдая за удаляющейся троицей. – Антону все равно ойр отдавать придется. Зомедон, хоть и шакта, а что сказать – придумает. Так Чирика искал, так искал, аж терсы тыркой протер, да не нашел только. И ойр себе приберет…
– А тебе что? – хмыкнул я. – Мой ойр. Могу и Зомедону отдать.
– Зомедон – м’нака рралова, – сказал искатель строго. – Всегда м’накой был. Не надо ему ойр отдавать. Никому не надо ойр отдавать. Тогда ойра не будет, а без ойра и баб не будет. А без баб…
Чирик задумался на мгновение. Мне даже интересно стало: что там без баб?
– …плохо без баб, марагаз.
– Умный ты, Чирик, – произнес я благодарно. Думал: он догадается, что я издеваюсь, но искатель вместо чуть приосанился. Посмотрел на меня будто бы сверху вниз, хотя был почти на голову ниже.
– Я не глупый, это верно, – согласился он. – А у тебя, марагаз, видно, что волосы внутрь головы сильно растут. Нужно, чтобы кто-то тебе говорил, что делать. Понимаешь, марагаз?..
– Понимаю… Идем, а ты говори.
Чирик тут же зашагал, куда нужно, при этом объясняя: о том, куда следует деньги тратить, когда они появляются, с кем на этот счет лучше всего советоваться и, особенно, о местах, откуда эти деньги берутся. В частности, откуда я их взял.
Ничего особо не отвечая, а только поддакивая невпопад я корил себя за то, что сразу не заметил в Чирике этой страсти к нравоучению. Он ведь сразу начал командовать, еще там у реки. А я его все тычками, вместо того, чтобы вспомнить заветы мистера Карнеги. «Как заводить друзей и оказывать влияние на людей» была одной из самых первых нехудожественных книг, прочитанных мной. Хотите наладить с человеком диалог? Начните разговор с похвалы. С справедливой, насколько это возможно. Изучите человека, оцените его и постарайтесь похвалить за то, чем он сам в себе гордиться. Лежит на полке в кабинете какая-нибудь хилая медалька – обратите на нее внимание, спросите о ней. И не важно, что пришли разговаривать про поставки леса, а не про достижения в любительском спорте. Это обязательно человека к себе расположит. И это даже не манипуляция, потому что выигрывают от этого оба.