– Я готов.
– Тогда… Терикан?
– Через один шар, – ответил защитник. – Здесь, в «Цвете». На первом этаже.
– Я буду.
Туркха уже выходил из комнаты, когда Ила вспомнила еще кое о чем.
– Гавра Туркха?
Держала обернулся в дверях.
– Вы слышали о Сердце Элессанра? – спросила она. – Знаете, что это?
Если мужчина и выдержал перед ответом паузу, то небольшую:
– Я не уверен, но догадка у меня есть.
– Какая?
– Я не стану говорить.
Вот этот ответ точно повышал уровень подозрительности.
– Вы сами узнаете, – добавил он. – И тогда поймете, нужно вам это или нет. Но я бы на вашем месте не рисковал.
– Почему?
– Умрете.
От этих слов Терикан дернулся, вставая между ней и Туркха, но как и после того, когда назвал Кирила, держала не шевельнулся, не сделал ничего угрожающего.
– Это что-то опасное? – спросила она.
– Нет. И да.
– Но…
– Это старая былька, из сгоревшего времени, – прервал ее вопрос Туркха. – Она никак вам не поможет сейчас. Большего я не скажу. Я ушел.
И действительно ушел.
– Вот не люблю таких, – недовольно протянула Луиза. – Он что не понимает, что я теперь точно умру? От любопытства!
Уходивший проводить Турха Терикан вернулся меньше, чем через листик:
– На Кирила напали, - сказал он сразу. – Черный только что сообщил.
– Он жив?
МИНИ-ГЛОССАРИЙ
Магия:
Писатель: усовершенствованная форма. Магический планшет с возможностью правки и другими функциями.
Обращения:
Держала: владелец теплой.
Печатник: элитный солдат-гвардеец императорского дома.
Меры времени:
Оборот: день. В дне 25 шаров. Шары различаются не по счету а по цветам радуги. Черные (0-4), багровые (4-6), красные (6-9), ржавые (9-10), оранжевые (10-12), желтые (12-14), золотые (14-17), зеленые (17-19), голубые (19-21), синие 21-23, фиолетовые (23-25).
Растения:
Капа: сладкий фрукт, внешне выглядит, как патиссон. На Земле не встречается.
Здания:
Хран: общественный, либо семейный банк.
Общество:
Несс: официальный язык Сайнесса. Наиболее распространенный на Аноре и Диком материке.
Суатол: официальный язык Султаната Нот.
Сар: официальный язык Сарского Графства.
Онорский: официальный язык Онории.
Клуос: «глазной» язык.
Глава 26
Я встал к искателю спиной к спине. Точки в мертвозрении замерли… видимо, за сараем прятался наблюдатель. Как я узнал, расспросив Чирика о «дублях» – мгновенная связь у местных была налажена. Охват не как у МТС и с кучей ограничений, но координироваться нападавшие между собой могли.
– Зомедон, это ты? – позвал я в сторону красно-желтой точки.
Почему я на «причесанного» подумал? Не просто так. Хотя эта мысль у меня не сразу оформилась. Но пока Хора рассказывал про разные магические штуки, которыми пользуются искатели, до меня и дошло…
– Кирил, верно? – колдун вышел из-за угла. И, да – Зомедон. Он чуть улыбался, держа руку с манусом рядом с поясом. Я не знал, насколько манус требователен к прицеливанию, но эта нарочитая расслабленность в позе меня не обманула. Правую ногу он держал чуть впереди, плечо лежало на лопатке. Вскинуть руку вверх из такого положения – дело мгновения.
– Верно.
Имя, кстати, он произнес неправильно – с ударением на первый слог. Видимо, кого-то расспросил. Пока убирали тела, я многим представился: Сарту, Савойе, большинству из тех, кто вокруг костра сидел. Многие из них так говорили… да почти все, если вспомнить. Кажется, Бандар только сразу правильно сказал. Хотя «эл» все равно только одну в конце ставил. И, да, я могу это определить на слух.
– Я думаю…
– Ррала тебе в тыру, Зомедон! – перебив колдуна, рявкнул Чирик мне через плечо. – Тебе отдали ойр! Гони к Регану!
– Это ты можешь к нему гнать! – ухмыльнувшись, Зомедон дернул глазами верх-вниз. – Я легко представлю, что ты мне приснился. Я серьезно Чирик. Ты не нужен, гони отсюда.
Вот это не очень хорошо. Не сказать, что я ему особо доверял, но на болотах с жулами искатель показал, что с катастром обращаться умеет. Если он уйдет…
– Хашака во мне увидел?! – заверещал Чирик. – Чтобы я такой таске, как ты поверил?! Иди шакты поешь!
– Ты всегда был чугом, Чирик, – проговорил Зомедон высокомерно и перевел взгляд на меня. – Кирил! Отдай нож и можешь идти.
Да, нож «фоторобота» с тайным отделением. Именно его узнал тогда Зомедон
– Зачем? – спросил я, решив потянуть время. Я не переставал шарить по окрестностям мертвозрением, надеясь… даже не знаю, на что. Так или иначе, новых «точек» поблизости не появлялось.
– Ты знаешь, зачем!
– Он… дорогой? – я постарался дернуть бровями повыше. – Я думал, обычный нож… С хрипуна снял, после того, как голову ему разбил…
– Шакта! – перебил меня колдун. – Это нож Лугры! Только у него такой был, а его тела в фактории не было!
– Он… твой друг?
Было видно, как Зомедон набрал воздух в легкие, чтобы еще как-то меня обозвать, но вдруг прервался. Смерив меня странным взглядом – даже веки разгладились – он произнес:
– Да… он был мой друг… Потому я… и злюсь… Первой головой я понимаю, что ты не виноват… но второй головой…
Э–э… я не совсем понял посыла, про номера голов. Типа, сознание и подсознание? Или разум и эмоции? Ладно, черт с ним.
–…осталось на память… Ты можешь его мне отдать?
За спиной зашевелился Чирик, явно намереваясь что-то сказать, так что на всякий случай, я слегка промассировал ему локтем «солнышко». Пока искатель кашлял, я произнес:
– Ну… Пять ойров.
Веки у Зомедона мгновенно наморщились. Несколько секунд он собой боролся, потом прикрыл на миг глаза:
– Идет.
Чирик тут же кашлять перестал. Не отводя от меня взгляда, Зомедон свободной рукой достал из кошелька монету и кинул мне. К счастью, мне хватило ума дать ей упасть. Поднял уже с земли, сев на корточки. Краем глаза я заметил изображенный на аверсе портрет молодой женщины со строгим… или печальным взглядом. Хоть теперь буду знать, как пять ойров выглядят.
– Держи.
Сняв нож с сузки, я бросил его Зомедону. «Причесанный» оказался не глупее, так же поднял с земли, а когда выпрямился… на миг я даже поверил, что на этом все закончится, но Зомедон взялся железными пальцами мануса за пробку в рукояти и легко ее вытащил.
Пауза длилась не больше секунды.
– М’нака жагар…
Его рука дернулась…
– Стреляй! – крикнул я Чирику, нажимая сразу и на спуск Глока, и на управляющий камень катастра. Грохнуло, а перед Зомедоном возникла ярко-красная, похожая на рыболовную сеть, в которой увязли и пуля, и луч Черты, не причинив защите заметного вреда…
…а ко мне уже летел огненный шар размером с надувной мяч для фитнеса. Я начал отпрыгивать, хотел и Чирика цепануть, но по искателю не попал, а сам… скорей всего не успел бы. Но заклятие вдруг начало терять скорость, скукоживаться, сдуваясь как тот самый мяч, а после и вовсе исчезло. «Рыболовная сеть» вспыхнула вокруг Зомедона еще дважды, принимая сначала пару желтых Огнешаров, а затем такой же, но уже кроваво красного цвета. Этот последний пробивался сквозь воздух медленно, с давящим на уши ревом – словно циркулярная пила сквозь сосновую доску. Достигнув цели, заклятие подожгло «сеть», та ярко вспыхнула, но спустя пару секунд огонь спал, оставив щит невредимым.
Я перевел взгляд, стараясь понять, откуда летят заклятия, но ничего не увидел. Вспомнил про мертвозрение… что за бред! Точки все те же, кроме желтой, что была за сараем: ее свет стянулся внутрь головы, будто наблюдатель уснул или потерял сознание.
Значит, снова маскировка. Наверное, я бы ее обошел, если бы сосредоточился на мертвозрении полностью, но не посреди боя же! Кто мог знать, что Зомедон не только с расческой умело обращался? Эта его «сеть» круто работала…
–…ррал! Стреляй, марагаз! – донесся до меня вдруг голос Чирика. – Стреляй!
Сам он не переставал посылать красные линии в сторону «причесанного» – их поглощал щит. Я бросил взгляд за спину – и увидел, что и тех двоих, что прятались за углом, тоже кто-то атакует. Воздух рябил, от разрезающих его лучей и огненных вспышек.
Я выстрелил еще раз. И, удивительно, линия Черты прошила защиту насквозь, хотя Зомедона не задела. Защищают только «нити»?! Тогда стоило сразу за Глок браться! Первая пуля, видимо, в «нить» угодила, а вот если прицелиться…
Я почти спустил курок, когда к Зомедону устремилось сразу шесть или семь тонких красно–синих лучей – также из пустоты. Часть заклятий увязла в «сети», но три ударили колдуна в грудь, ногу и голову. Я думал, после такого оставшееся от него в трехлитровой банке поместится, но его даже не отбросило. Он осел на землю, будто ноги перестали держать. Вырубился.
Мы с Чириком тут же вскочили. Не знаю, как он, а я прекрасно помнил историю про мальчика, которому неожиданно помогли, а потом оказалось, что в документе еще мелким шрифтом написано было.
– Марагаз, нам надо…
– Я не марагаз.
– Но, марагаз, ты же…
– Тихо!
Не стоит болтать, когда рядом невидимка. Да, после случая с барьером, Чирику не станут доверять, но лучше не рисковать. И так подозрительно, что я с ним хожу. Как если бы батька Павки Морозова на следующий день после «подвига» повел бы сынишку в парк кушать мороженное и кататься на карусели. Но без искателя еще хуже.
Прошло минуты две-три, но никто не объявился. Ладно, а так? Сосредоточившись, я стал менять интенсивность мертвозрения. Очертания «точек» и предметов из реального мира меняли поплыли… и я их нашел. Двоих «желто-красных» колдунов. Один замер рядом с парой вырубленных «желтых» – за углом ближайшего здания, второй – тот, что отключил Зомедона, стоял метрах в пятнадцати от нас. Я пригляделся – уже нормальным зрением, и… точно. Травинки примяты… и тень видна! Не очень четкая, если не присматриваться – не заметишь, но она была.