– Вижу тебя, Бандар, – по примеру «индейца» я чуть прикрыл глаза здороваясь.
Мы сели. Здоровяк начинать беседу не спешил. Я уже уловил эту его манеру. Помалкивать, ждать, пока собеседник сам чего-нибудь не сболтнет. Но так как я сам пришел…
– Ладно…
– Куйкун есть? – перебил меня Чирик.
– Мы недавно ели…
– Говори за себя, марагаз. Есть куйкун?
– Нет, – ответил Бандар.
Под его взглядом искатель тут же присмирел, «индейца» он явно опасался. Я думал, он какое-то время помолчит, но…
– Тупорук есть? – выдал он, и, кажется, сам испугался своего напора.
– Сегодня не готовили, – сказал Бандар, посмотрев на Чирика с толикой интереса.
– Плохо, – пробормотал искать несчастно.
Возникла пауза. Искатель, кажется, выговорился, а я все не знал, с чего начать. Спустя минуту или две от напряжения над столом, наверное, можно было бы противодымный вентилятор запитать. Причем, Бандару, судя по виду, было по барабану. Чирик тихонько психовал, поглядывая то на здоровяка, то на выход. Я же… я думал, что давненько в столбе не стоял. Медитация, как ни крути, освобождала от лишних мыслей, помогала найти гармонию с собой. Я же вместо этого сидел и менжевался.
– Почему вы… прямо не говорите? Почему скрываете… что-то все время?
Я особо не надеялся, что Бандар как-то на это прореагирует, но тот откликнулся почти сразу:
– А ты мне все рассказал? – произнес он очень спокойно.
Конечно, нет!
– Гм… нет, – подумав секунду, я все же ответил вслух.
– Ты требуешь доверия, но сам не доверяешь.
Теоретически… ну, да. Мы друг другу не доверяли. Находись мы в равной ситуации, то хорошим выходом стало бы обменяться секретами друг друга. Вот только не бывает равных ситуаций. Тайна одного может оказаться смертельной, а тайна другого – безобидной. И самое паршивое, что я, вполне возможно, даже отличить одно от другого не сумею, из-за того что не знаю этого мира.
–Мы… не равны, – сказал я после паузы. – Вы у себя дома, а я… приехал издалека.
На самом деле, даже этого говорить не стоило.
– Ты никому не доверяешь, верно?
Бандар едва заметно сморщил веки – чуть ли не впервые за все время. В этом плане, с ним было одновременно и легче и сложнее. Он редко прибегал к «глазным знакам», из-за чего больше походил на землянина, но и понять его мысли становилось сложнее. У того же Чирика все на лице было написано.
– Доверяю, – ответил я. – Тем, кого знаю. А здесь я никого не знаю. Как я могу доверять? Это будет глупо.
На этот раз Бандар молчал долго. Разглядывал меня. Перевел на пару секунд взгляд на Чирика, потом снова повернулся ко мне.
–Ты прав.
После этих слов он положил на стол граунд оранжевого света с голубой окантовкой по краям. Я уже знал, что боевые катастры покрывали красным, защитные – голубым, а лечилки – зеленым. Последних я, правда, всего пару штук в руках держал. Но вот оранжевого цвета на катастрах я пока не видел.
– Защита от звуков, – пояснил Бандар.
Защита от звуков… звукоизоляция… А! Глушилка! Хотя, конечно, в равной степени это могло оказаться и какое-нибудь записывающее устройство… Вот же! По ходу, у меня и вправду проблемы с доверием. Болезнь всех рационалистов… или тех, кого уже несколько раз хорошенько «прокинули».
– Понятно.
Непонятно то, что ни катастров, ни магоэлементов я на Бандаре не ощущал. Его самого ощущал, как яркую желто-зеленую точку, а амулеты нет. У него не только кроватошкаф, но и одежда были защищены от мертвозрения. Как и почти все мужчины в фактории, он носил кувон, но необычный: казалось он только из карманов состоял. Дополнительные ремни на гачах штанов и на жилете, видимо, предохраняли все это добро от сползания на пол. Граунд он достал из одного из этих карманов.
Бандар вдавил управляющий камень, и я ощутил как пространство вокруг заполнило магией, будто красноватым туманом окутало. Хотя если смотреть глазами – ничего не изменилось.
– Я грап.
Я перевел взгляд на Чирика, подумав, что просто не знаю этого слова, но искатель смотрел не менее озадачено.
– И что… кто это?
– Наполовину человек, наполовину мертвец…
– Ррал! – Чирик дернулся. Если бы я не удержал его, он бы свалился со стула. – Я… К Регану вас! Я не хочу…
– Поздно, – хмыкнул я, насильно удерживая искателя на месте. Сливаться надо до того, как тебе страшный секрет открыли.
– Отпусти марагаз! Иначе я…
– Заработать хочешь, Чирик?
– Заработать?! Шакта вам, а не… – взгляд Чирика остановился. – Хочу.
Я сразу понял, к чему «индеец» вел. Хотел искателя отправить со мной к Хамртуму. Непонятно только, для чего его в тонкости посвящать. Разве что, Бандар считал, что Чирик и так знает слишком много. Секретом больше, секретом меньше… у мертвого не спросишь… Хотя, как выяснилось, иногда спросишь.
Только вот сомневался я, стоит ли с Чириком куда-то идти. Не очень надежный товарищ, прямо скажем. Хотя главное, что я пока сам никуда не собирался.
– Ойр? – уточнил Бандар у Чирика.
– Да! Много ойра!
– Хорошо, – «индеец» прикрыл на миг веки. – Или немного ойра и большая лечилка? Одна.
Последнее слово он сказал, бросив на меня взгляд. А что я? Я ничего. Когда тепловой пункт проектируешь, всегда закладывается два циркуляционных насоса, хотя нужен один. Второй хранится на складе рядом с тепловым пунктом. Про запас. Так что, сила привычки – я не причем.
– К Регану лечилки! – замотал глазами Чирик. – Ойр!
– А Лемия? – спросил я.
Брови у Чирика на секунду вздернулись, а после сразу опустились – спрятались вместе с глазами.
– Лемия…
– Вдруг, большая лечилка поможет?
– Не поможет, – ответил Чирик. – Укусы рраловых измененных не заживают…
– Шрамы станут меньше, если их срезать, а после использовать полную лечилку, – сказал Бандар. То есть… нет, Полное Лечение! Вот как катастр называется, а большая лечилка – это, видимо жаргон. «Индеец» это слово с другим суффиксом говорил, не так как Чирик, как и… большинство слов, если подумать. Видимо, меня еще ждали сюрпризы.
– Да?..
– Они все равно выступят, но станут меньше, – подтвердил Бандар. – Это один из способов лечения.
– Ррал! Я… я согласен! – Чирик коротко прикрыл глаза. – Только с ойром.
Все-таки, не пойму я его до конца. Пусть даже эта Лемия выглядит, как Скарлетт Йохансон, Эмма Уотсон и Амбер Херд вместе взятые. То есть… не с шестью сиськами, а в три раза красивей, чем любая из них. Все равно сложно представить, что по-настоящему плохой человек стал бы за девушкой ухаживать. Принудить к чему-то или обязать за деньги – я бы понял, но вот так пытаться помочь… вместо того, чтобы переключиться на кого-то другого, после того, как прежняя мечта утратила былой блеск. Странно.
– Что значит: наполовину мертвец? – спросил я, когда искатель, наконец, притих. Он загибал по одному пальцы, что-то при этом бормоча.
– Моя мать была под Заклятием Мертвых, когда я родился.
– Ее укусили?
– Да.
Ага. То есть, я правильно понял: это не какой-то вирус, а магия. Она передается с укусом… нет, не только с укусом. И по воздуху тоже. Потому что в Москве восставали и неукушенные, когда проклятие, видимо, переходило в активную фазу. Или они не из-за этого восставали? Эксперимент с бандитами показал, что я вирус или заклятие не переношу, хотя, по идее, должен. Тогда… это может быть просто катастр какой-то? Он всех и оживляет. Или некромант… то есть, марагаз. И на Земле этих марагазов должны быть целые сотни, раз в стольких городах мертвые начали подниматься. И это… маловероятно.
– Откуда это… Заклятие Мертвых? – спросил я. – Его каждый колдун знает?
– Оно запрещено, – качнул вправо-влево глазами Бандар. – Все знания о Заклятии Мертвых уничтожаются. Те, кто им владеет, сами его изобрели.
– Марагазы?
– Да.
– А как… вылечиться от заклятия? Точнее… – я задумался, чтобы сформулировать вопрос. – Как… сделать, чтобы человек… не становился хрипуном… если он умер… не от укуса?
– Усыпление Мертвых, – ответил Бандар сразу же. – Это простое заклятие, его знают все, кто владеет манусом.
Все знают… Черт! Выдаю же себя… Но информация!
– И человек… – продолжил я, – не станет хрипуном… после смерти… без укуса? Даже если марагаз… снова сделает Заклятие Мертвых?
– Если марагаз наложит заклятие, тогда станет. Но если он получит заклятие от хрипуна…
– Без укуса? – уточнил я, перебив.
– Без укуса, – спокойно согласился Бандар. – Если он получит заклятие от хрипуна без укуса, то Усыпление Мертвых его защитит. На несколько схождений. Потом хрипун снова сможет передать ему заклятие.
– Так… – в голове у меня постепенно складывалась картинка. – Получается… Один маг… с Усыплением Мертвых… может убрать Заклятие Мертвых с… Как… Как далеко оно действует?
– «…» мечей.
Черт! Я же не знаю чисел!
– Я знаю только один, два… – я перечислил до десяти. – Сколько это?
К счастью, Бандар оказался способнее к математике, чем Чирик. Усыпление Мертвых доставало на пятьдесят метров, а, те, до кого оно дотянулось, в течении часа передавали его дальше. Достаточно быть рядом четыре-пять минут, и заражение спадет. Заклятие Мертвых распространялось так же. Только марагаз мог наложить его мгновенно, а вот мертвецы и зараженные люди передавали его за те же четыре-пять минут. Как я понял, воздушно-капельный путь тут был вообще не причем. Заклятие действовало… как мертвозрение примерно, как что-то ментальное.
Я понял, почему не восстали бандиты у Костлявой. Наверняка, всех местных раз в пару месяцев… то есть раз в пару схождений обрабатывали Усыплением, и у них появлялся иммунитет. И, скорей всего, это не только в факториях делали, а вообще повсюду. Обычная профилактика типа БЦЖ. Вероятно, в этом мире зомби-вирус считался побежденной болезнью, как оспа на Земле. Потому зомби-апокалипсис и перенесли в наш мир, только… зачем? Хрен его знает. И вообще это сейчас неважно!