— Двадцать процентов напряжение, — сказал Менгель.
Настю тряхнуло разрядом тока. Не слишком сильно, но чувствительно.
— Достаточно, — Менгель внимательно смотрел на дисплей. — Начинаем.
Он взял лазерный скальпель и приблизился к операционному столу.
⠀⠀ ⠀⠀*⠀⠀ *⠀⠀ *
— Крепость. Когда строили, рассчитывали, что отсюда можно будет отбиться от значительно превосходящих сил, сказал Мечников. — Не думаю, что они изменили систему охраны — она оптимальная.
Он только что начертил подробнейший план объекта «Дача», охранных систем, огневых точек, дистанционно управляемых минных заграждений.
— Есть несколько «мертвых зон» по периметру и на территории. При попытке проникновения на объект автоматически производится отстрел мин на поверхность и устанавливаются растяжки. Кроме того, часть мин взрывается по команде с пульта. Все виды обнаружения — волновые, вибрационные…
Глеба и Мечникова подобрал на посту ГАИ военный вертолет. Гаишники получили соответствующие указания. Глеб еще раз смог убедиться в возможностях «Легиона». На посту были слышны милицейские радиопереговоры. Как раз поступило сообщение о катастрофе. А потом начались тревожные переговоры: «разборочное убийство», «опергруппа из УВД уже выехала». Если гаишникам на посту и казались подозрительными двое типов, рассевшихся в их помещении, и им хотелось бы поспрашивать, не связаны ли они с этим делом, все же вслух никто ничего не сказал. Видно, накачка сверху была более чем достаточная.
Через сорок минут военный вертолет завис над площадкой ГАИ. А еще через час Глеб с Мечниковым были на подмосковном военном аэродроме. Их ждал Артемьев. Он был краток — акция подготовлена.
— Если они чухнули, что мы взяли Мечникова, то как раз снимаются сейчас, — сказал Артемьев.
— Может, не чухнули, что это мы. — возразил Глеб.
— Будем надеяться.
Артемьев изучил схему, выслушал Мечникова, резюмировал:
— Сильно укреплена. Гораздо лучше той базы, которую мы брали. Вон какие катакомбы. Тут и артиллерия не поможет.
— Не поможет, — согласился Глеб. — С поверхности без проблем выбьем и с минами справимся — одним залпом «НУРСов», как в прошлый раз. Но ведь они зароются в землю.
Артемьев постоянно кидал взгляд на часы — минуты уходили.
— Четвертый. Комплект, — сообщили по рации.
— Ясно. Группа вышла на исходный рубеж. — Артемьев отодвинул от себя микрофон. — Так что делать будем? Брать их с помощью дивизии особого назначения? — усмехнулся он.
— Я еще тогда, в девяносто первом, просчитывал слабые места. Да так и не удосужился подать рапорт наверх. Кунцевич круто взялся за дело, и мне пришлось исчезать. Но я продумывал, как можно взять базу.
— И как?
— Вот эта стена, здесь бетон недостаточно толстый. Можно справиться при помощи взрывчатки. Одновременно с воздуха проникаем сюда. — Он чертил схему. — Потом удар сюда. Выключаются коммуникации. Здесь командный пункт. Проникнуть можно, пройдя в этот сектор через запасной выход, а он сносится зарядом тротила.
— Так, — Артемьев внимательно посмотрел схему. Силы есть. Работаем.
Через несколько минут вертолет, полный вооруженных людей, поднялся с военного аэродрома и ушел-в ночь. Артемьев раздавал указания, их схватывали с полуслова.
— Если сразу не взломать — они зароются и будут держаться там сто лет. Как чечены в Первомайском, — закончил он.
— До цели — семь минут, — сообщил летчик.
Внизу проносились перелески; поля, темнели ночные поселки и деревни с редкими огоньками. Вертолет пролетел над широкой лесополосой.
— Начали, — приказал Артемьев…
⠀⠀ ⠀⠀*⠀⠀ *⠀⠀ *
Мертвяк сильно ударился лбом, о стекло. Мгновенно сжался. Крыша вмялась. Будь на его месте кто-либо другой, — ему пришел бы конец. Но Мертвяк инстинктивно совершал только верные действия в любой ситуации. Он успел изогнуться так, что удар не размозжил лицо. Коряга, протаранившая стекло, прошла чуть в стороне. Водителю же не повезло — металлический штырь проткнул его горло. Надо же — единственная свалка у дороги, усеянная железяками и мусором, и именно туда вылетели. Впрочем, водителю все равно ничего не светило. После того, как он по глупому подставился под грузовик, Мертвяк все равно свернул бы ему шею. Из принципа. Он ненавидит идиотов, которые портят дела в решающей стадии.
Забулькал вытекающий из бака бензин. Заискрилась проводка. Мертвяк повел плечами. Вроде ничего не повреждено. Жив. Руки-ноги целы, голова тоже. Он с трудом выбрался наружу через разбитое окно.
Щелк-щелк. Выстрелы. Палят по машине. По звуку Мертвяк определил, откуда стреляют, и кинулся прочь, надеясь, что стрелок не поймает его на мушку. Не должен. Темень вокруг. Добежать бы вот до тех кустов, а там разберемся…
Сделал два шага. Увидел свою четкую тень на земле. Сзади пыхнуло жаром. Машина все-таки загорелась. Потом оглушительно рвануло. Что-то ударило в затылок. Мертвяк по инерции пролетел еще пару шагов и зарылся в кусты. Последняя мысль: достали. Окончательно. Смерть.
⠀⠀ ⠀⠀*⠀⠀ *⠀⠀ *
Лесополоса внизу оборвалась. Прямо под вертолетом находилась база. Ярко освещенная прожекторами, огороженная забором территория с двух-трехэтажными строениями, она походила на ту, что они брали недавно. И операция тоже была похожая, только действовали сейчас и с воздуха, и с земли.
Ракетные снаряды плотно накрыли территорию, уничтожая мины и огневые точки. Вертолет камнем ринулся вниз. Несколько сантиметров отделяло шасси от покрытого спиралью Бруно забора.
Глеб ударил из гранатомета по ближайшей огневой точке, располагавшейся в одноэтажном здании. Попал точно в цель. Из окна хлынуло пламя.
У нападающих преимущество внезапности — хоть пара минут, пока обороняющиеся приходят в себя от неожиданности и занимают свои места. И тут все зависит от выучки. Выучка у бойцов «Контртеррора» была завидная. Через проломы в заграждении они проникали на базу, мгновенно рассредоточивались, гасили точки противника из гранатометов. Вторая группа десантировалась с вертолета. Несколько хлопков — погасли прожектора и база погрузилась во тьму. Безлунная ночь, половина четвертого.
Вертолет исчез за деревьями.
В наушниках звучали привычные переговоры. «Четвертый — вышел на линию». «Пятый, проработайте третий сектор. Там пулеметчик».
Схватка была куда горячее, чем в прошлый раз. Защитники решили ни за что не сдавать объект. Дрались они отчаянно. Северная подгруппа спецназа застряла, зажатая шквальным огнем. А останавливаться никак нельзя. Успех штурма — в мощном натиске. Замешкаешься, отступишь — потеряешь все. Назад дороги нет. Только вперед!
У подгруппы, которой командовал Глеб, своя цель. Главная. Ему нужно пройти всего несколько десятков метров, правда, по простреливаемой территории. Она была перекрыта с двух точек. Одну накрыл еще вертолет. Со второй же работали во всю силу и патронов не жалели. Сторожка у гаражей фактически была укрепленным дотом.
А как вам понравится гостинец из гранатомета? Хлобыстнуло пламя… Еще один гостинец… Загасили! Загасили. Теперь можно и двигать.
Глеб прислонился спиной к стене гаражей. Дошел вроде нормально. Ну, Мечников, какая у тебя память? Сейчас проверим. На своей шкуре.
— Вперед, — кивнул он своим ребятам.
Пара гранат в гараж. Еще одна — для контроля. Внутрь. Подработать автоматами.
— Хватит, здесь больше никого нет, — крикнул Глеб.
В просторном гараже стояло две легковых иномарки, изуродованных взрывами гранат.
Глеб приладил к стене взрывчатку, нажал на таймер.
— На улицу.
Тряхнуло. Когда бойцы снова вошли в гараж, в дальней стене чернел пролом.
— Порядок, — кивнул Мечников, включенный в штурмовую подгруппу Глеба. — Вход на нижние уровни.
Ступеньки резко уходили вниз. Темнота — взрывом вышибло все лампы. Под ногами что-то темнело. Тело. Бандит упокоился с автоматом в обнимку.
Не зевать! Глеб заметил движение в темноте. Светлое зеленое пятно в инфралучах. Получи. Выстрел. Пятно уплыло вниз… Дальше. Караульное помещение. Перед ним двое — за баррикадой из какого-то барахла и мешков. Когда только успели? Старые заготовки? Из подствольника получите. Не нравится?
Вперёд. Пару гранат в караулку. Хватит. Гранаты надо беречь. При зачистке помещений граната — главное оружие.
Глеб подался назад и сшиб с ног Мечникова, шедшего вплотную за ним. Не только они умели палить из гранатомета. Рвануло, слава Богу, где-то далеко за спиной. Прорезали воздух осколки. Никого не задело? Получи, вражина, в ответ…
Нельзя теряться, работать надо по любому шороху, движению, просто по темным закоулкам. Боеприпасов и гранат во время штурма жалеть нельзя. Только вот боезапас быстро сокращается. Но зато и врагов становится все меньше.
Ярус подчищен. Дальше вниз. Пару «лимонок» на лестницу. Если и был кто, так теперь путь расчищен. Вниз, по бетонным ступенькам, прижимаясь к стенам, рывком преодолевая опасные пространства. Не кучковаться, но и не терять друг друга из виду — один всегда должен поддержать другого…
Готов еще один магазин. Не напасешься на вас, гадов, патронов. Очередь веером. Кто-то вскрикнул. Все, путь свободен.
Главное — выстрелить хотя бы на долю секунды раньше противника, вовремя отскочить в укрытие от гранаты. В этом искусство бойца.
Вот и металлическая дверь командного пункта. Ключ на нее… Готово, вылетела. Теперь парочку светошумовых гранат… Теперь внутрь.
— Лежать!
На КП двое — оглушены, один трясет головой, другой чего-то не понял и пытается нажать на спусковой крючок «Калашникова». Не успеешь, браток. Глеб выбивает автомат из его дрожащих рук.
Пульт. Над ним четыре монитора. Вид базы. Глеб начал щелкать тумблерами. Камеры выхватывали все новые помещения. Некоторые похожи на тюремные камеры. В некоторых — люди. Он с замиранием сердца ждал увидеть Настю. Щелкнул в очередной раз.