— Ну и зачем ты нас позвал? — взял быка за рога Мишаня.
— Я насчет девчонок. Ирину-то я не знал, а Алка… не нравится мне все это…
— Понятно дело. А кому нравится?..
— Я не о том. Смерть… Сама по себе… понятно…
— Что ты имеешь в виду? — уже примерно представляя, куда клонит инвалид, задал вопрос Хлебосолов. — Давай, излагай.
— Кто мог убить Алку?
— Да хоть кто! — ответил Мишаня. — Мало ли дерьма на свете!
— Ну а все же? Приведи пример. И про мотив не забудь.
— Обычный уличный грабитель.
— Ты тоже так думаешь? — обратился Петр к Хлебосолову.
— Нет, конечно.
— Это почему же? — буркнул Мишаня.
— Сережки, куртку не взяли.
— Ну и что? Может, что другое взял, а на мелочевку не позарился.
— Про "что другое" — позже, — произнес Петр. — Но допустим — грабитель. Где он мог совершить нападение и убийство?
— Да хоть где! — досадливо поморщился Мишаня. — В городе хватает темных закоулков.
— Будним утром? Когда полно народа? От больницы до остановки — два шага, и от остановки до дома — столько же. Какие там темные закоулки?!
— А может, она не домой пошла?
— А куда ей идти после суток? Нет, она всегда домой шла, отсыпаться.
— Могли дома…
— Дома не могли. До дома она не дошла, это точно установлено. Квартирная хозяйка караулила ее для чего-то весь день, даже записку с утра под дверь сунула. Записка так и лежала нетронутой, когда комнату вскрыли. А ведь коллегам своим она сказала, что страсть как хочет спать и мечтает только добраться до постели.
— Она не уточнила до какой?
— Глупости говоришь, Михаил!
— Ну, извини.
— Не в этом смысле. Когда человек валится с ног от усталости, ему не до секса. Денег она с собой отродясь не таскала. Я имею в виду — крупных.
— Почем ты знаешь? А в этот раз могла и понести. Доход у нее какой-никакой был, вполне могла скопить. Теперь как это проверишь…
— В том-то и дело, что буквально накануне мы с ней разговаривали на эту тему. Деньги у нее были, она на квартиру копила, ну и у меня кое-что… В общем…
— Понятно, понятно. Строили планы на будущее…
— Вот именно. — Петр налил себе очередную порцию водки. Рука его дрожала. — Строили. Но деньги эти она дала кому-то в рост, так что у нее их по существу не было. Она даже за квартиру задолжала, хозяйка ее поди потому и стерегла. Так что грабеж отпадает. У тебя другие версии есть, Михаил?
— Сколько угодно!
— Хотелось бы услышать…
Петр выпил водку. Было заметно, что второй заход дался ему легче.
— Какая-нибудь сексуально озабоченная сволочь. Тоже не редкость.
— Не редкость, конечно. Но где ты слышал про утренних маньяков?
— Всяко бывает.
— Не спорю. Но Алка бы с любым маньяком справилась. Она была… Да вы сами знаете. Ее голым членом было не напугать. Да и нет следов насилия. Кирилл, а ты почему всю дорогу молчишь?
— Тебя слушаю. Все жду, когда ты выскажешь свои соображения. Они ведь у тебя есть?
— Здесь интересны два момента. Первый: зачем ее тело увезли к черту на рога. Я говорил на похоронах с врачами, с которыми она работала. А они читали акт экспертизы. Так вот, после убийства тело в течение нескольких часов находилось в другом месте и в другом положении. Кто-то ведь держал у себя труп несколько часов. Спрашивается, зачем, с какой целью?
— Ну, это просто, — парировал Мишаня. — Ждал темноты. Или обдумывал, как поступить. Или просто возил его в багажнике, не знал куда скинуть.
— Нет, не вяжется. Он же ее где-то убивал, не на проспекте же, где-то в укромном месте. Ну и оставил бы там же тело. А возить в багажнике — вдруг остановят.
— Он мог убить ее у себя дома, а ночью погрузить в машину и вывезти, — выдвинул предположение Хлебосолов. — Чего проще?
— Нет, что-то здесь не так, — упрямо повторил Петр. — Какой там дома, если ее убивали одетую. В смысле, в куртку и во все остальное.
— Почему ты так решил? Ее могли одеть уже мертвую.
— Алкины коллеги говорят, что на одежде остались следы удавки. На кофточке, на шарфике. Душили сзади… — голос Петра дрогнул.
— И что ты думаешь по этому поводу? — спросил Хлебосолов. — Я что-то никак не могу уловить сути. Ну, убивали одетую, ну отвезли тело. И что?
— В том-то и дело, что я не могу найти этому объяснения.
— A-а, а я-то думал, что ты уже до всего дотумкал, — протянул Мишаня.
— Ладно, а какой второй интересный момент? Ты говорил про два, — напомнил Петру Кирилл. И закурил сигарету.
— Так ведь не одна девочка из "Услады" убита. Не одна — две. И примерно в одно и то же время, разница в несколько дней.
— К чему ты это?
— А к тому, что Ирину-то тоже как-то непонятно убили. Как я понял, она была девица осторожная, домой даже подружек особо не водила. А на сей раз ведь впустила кого-то, вино распивала…
— Нет, здесь ты совсем не туда загнул! — возразил Мишаня. — На Ируньке все было разорвано, возможно ее изнасиловали, но если с презервативом, то этого и не установишь. Тем более, она столько дней пролежала. А в квартире тепло, форточки закрыты. Б-р-р! — передернул он плечами. — Витяша рассказывал: зрелище не для слабонервных. К тому же Алку задушили, а Ируньке висок проломили. Разный почерк. Нет, это простое совпадение, что обе девочки работали в "Усладе". Разные козлы их приговорили, голову даю на отсечение.
— Чью?
— Что? — непонимающе уставился на задавшего вопрос Петра Мишаня. Чью голову?
— Твою, — насупился пожарный.
— А что. В Мишаниной тираде есть рациональное зерно, — пожал плечами Хлебосолов. — Похоже на простое совпадение.
— Ага, похоже, — вздохнув, кивнул Петр. — Но и в том и в другом случае убийца ничего не взял. И в том и в другом случае девочки подпустили убийцу на опасно близкое расстояние. Следовательно, в обоих случаях речь идет об их знакомом. О близком знакомом. Ирину обнаружили через несколько дней, а то, что Аллу быстро нашли — чистейшая случайность, по всему это должно было случиться не раньше весны. И я уверен, если покопаться, можно найти еще массу совпадений.
— Хорошо. Мы, конечно, понимаем… Ты и Алла… Это все безусловно прискорбно. Но от нас-то ты чего хочешь? Мы-то чем можем…
— Я хочу найти убийцу! — Петр закурил очередную сигарету. — И я уверен, что в обоих случаях это один и тот же человек! И он имеет какое-то отношение к "Усладе". Пусть не прямое, но он где-то рядом, я в этом не сомневаюсь!
— И как ты его собираешься искать? — усмехнулся Мишаня.
— В том-то и дело! — Петр стукнул ладонью по столу так, что подпрыгнула посуда. — На одной ноге я много не наскочу! Да и кто я для "Услады" — клиент и только. Вот вы совсем другое дело…
— А мы-то что можем?
— Во-первых, вы можете порасспрашивать девочек…
— О чем?
— Это мы решим. Во-вторых, вы парни здоровые, крепкие, не то что я, — Петр усмехнулся. — И когда мы вычислим эту гниду… Один-то я не справлюсь…
— С чем не справишься? Сдашь его в ментовку да и все.
— Ладно, об этом потом. Ближе к результату. Так вы как, согласны?
— Я — точно нет, — решительно заявил Мишаня. — Ты уж извини.
— Почему?
— А по всему.
— Это не ответ.
— Во-первых, я не сыщик, чтобы искать преступников. Нет, погоди, не перебивай! Я конечно, не такой умный как Кирилл или Витяша, но кое о чем представление имею. Я умею тушить пожары. Это мое. Я приезжаю на объект и сразу вижу, какой категории сложности возгорание, стоит ли лезть в здание или там вот-вот что-то рванет, могли внутри уцелеть люди или там одни трупы и искать бесполезно, стоит надевать кислородник или возможно так проскочить, надо тушить сам объект, или там все равно ничего не спасти и лучше поливать соседние строения, чтобы огонь не перекинулся на них. Ну и так далее. Это мое, я на этом деле собаку съел. В степи, например, можно поджечь траву навстречу пожару, и тогда огонь сожрет сам себя. Я сумею это сделать, вы вряд ли. В тайге — там совсем иная петрушка. О, когда полыхает тайга, это, я вам доложу, стихия! Но и там есть свои приемы…
— Мишаня, тормози! — осадил разошедшегося приятеля Хлебосолов. — Мы уже поняли, что ты высококлассный пожарный!
— Я это к тому, что каждый должен заниматься своим делом. Ведь никто из вас не полез бы тушить тайгу. А почему вы думаете, что найти убийцу легче? Там тоже нужен профессионализм. У меня его нет, и у вас нет. Так что, Петр, извини еще раз, но твоя затея несерьезна. Это тебе не детектив по телеку глядеть.
— А ты что скажешь? — перевел взгляд на Кирилла хозяин квартиры.
— Петюня, давай без обид? — откликнулся тот.
— Ну?
— Я согласен с Мишаней. Мы не сыщики, и я не представляю, как это все делается. Милиция же работает, ищет…
— Ни хрена они не ищут!
— Почему ты так решил?
— Знаю я их!
— Ну ладно, в любом случае они проведут необходимый в таких ситуациях комплекс мероприятий. Мы и этого не сможем сделать: опросы, экспертизы, установление каких-то обстоятельств… Вот ты говоришь, мы могли бы порасспросить, то да се. А с чего ты решил, что с нами вообще будет кто-то разговаривать? Как люди вообще выдают информацию? Либо за деньги, если верить импортным детективам, либо из страха, либо из уважения к власти. У нас этих рычагов воздействия нет. Так что пошлют нас…
— Девочки могут что-то сказать из уважения к покойным, — угрюмо произнес Петр. — Или к тебе. Или к нему, — кивнул она на Мишаню.
— Согласен. Но если бы они хоть что-нибудь знали, или хотя бы предполагали, они бы уже давно разнесли это по всему свету. Ты что, этих сорок не знаешь?
Петр опять налил себе водки, выпил, взял с тарелки ломтик колбасы, отломил от него кусочек, но закусывать не стал, положил назад.
— Значит, отказываетесь? — не глядя на гостей, кивнул он.
— Да бесполезно это все! — махнул рукой Мишаня. — Только себя зря тешить.
— А я-то думал…
— Да ладно, не расстраивайся, — произнес Хлебосолов. — Может, менты найдут, следствие-то только началось.