Мишаня активно заворочался и сел. Водитель, повернувшись, с силой ударил его кулаком в лицо, и он завалился набок, головой к левой дверце.
— Лежать! — прикрикнул Вадим. — Попробуй еще хоть раз сесть! Башку проломлю! С кем ты связался, педрила несчастный! На кого клык свой опоганенный обнажил! Правильно Танька говорила, что ты болван болваном, но я не думал, что до такой степени, — уже спокойно, почти весело продолжал он. — Надо же, поверил, что его адреса не знаем! Поскакал как горный козел прямо мне в руки! Ну и где вся твоя сила, амбал? Где все твои десантные приемчики? Да ты против меня сявка, и я тебе это еще докажу. Погоди, доедем до места!
— Поехали уже! — нетерпеливо и чуть раздраженно произнесла Татьяна.
— Не командуй! Поеду, когда сочту нужным! Чем тебе здесь не нравится? Темно, тихо, никаких ментов… А сегодня вообще ментов в городе мало, — вновь повернулся Вадим назад. — Я специально заранее по маршруту проехал, ни одного гибдэдэшника не стоит! Как говорит моя подруга: звезды за нас. Тебя интересует, куда мы поедем? Факт, интересует. Могу сказать. На Казенной заимке есть один недостроенный коттедж. Стоит на отшибе, и поблизости ни одного жилого дома, только, недострои. В одной комнате там стоит печечка, так что мы не замерзнем. Там мы с тобой мило побеседуем. И нам никто не помешает. Можешь орать, вопить сколько влезет — ни одна живая душа не услышит. А орать и вопить ты обязательно будешь, ой как будешь! Ты нам все расскажешь, что знаешь и что не знаешь. Уж поверь мне, расскажешь как миленький. И где вторая часть дневника, и кто еще в курсе, если такие есть…
— Вадик, тебе это доставляет удовольствие?
— А хоть и доставляет, тебе-то что! — оборвал молодой человек подругу. — Потом мы посетим твою квартиру, — опять обратился он к Мишане. — Без тебя, конечно. Может быть, следующей ночью. Посмотрим, не оставил ли ты там чего против нас. Вдруг ты меня послушался, недоумок, и накарябал какую-нибудь записку, или записал наш телефонный разговор на магнитофон. Ха-ха! А может, у тебя там денежки есть. Ты нам сам расскажешь, где их прячешь. Ладно, поедем, а то моя девочка вся испереживалась. — Вадим тронул машину с места, продолжая говорить: — Мы сильно гнать не будем, а то у меня резина — не очень. Не успел еще поменять. А теперь уже и смысла нет: скоро новую тачку куплю. Нет, ну надо же, хорек дырявый! Мозгов как у пингвина, а туда же! А Танчик у меня молодец! Это она твой адрес узнала. В справочной-то его нет, так ты думал, все шито-крыто. А Витяшину сестрицу не учел. Х-ха! И она же придумала, как тебя ночью выманить. Купился ведь ты на нашу историю с отъездами-приездами, купился! И как тебя, такого кабана, с копыт свалить, тоже она. Классная газулька, а? Такой здесь не купишь, такие здесь даже запрещены. Танюшка из Турции привезла. Нервно-паралитический, действует недолго, но бьет на убой…
— М-м-м… — сквозь скотч простонал связанный пожарник.
— Ну что ты мычишь! — с наигранной укоризной произнес Вадим, не отрываясь от управления. — Прям как бык трахнутый! Мы же тебя пока ни о чем не спрашиваем, так что лежи тихо, потом исповедуешься. Потом тебя не остановишь. А, ты, наверное, хочешь узнать, почему на меня газ не повлиял? Это просто: я был в противогазе. В нем мой дядька растения опрыскивает, вот я и позаимствовал.
Мишаня вновь заворочался, заелозил всем телом.
— Ну ты, угомонись! — прикрикнул на него Вадим. — Будешь борзеть, прибью как собаку!..
— …Хорошая слышимость! — с сердитым видом буркнул Хлебосолов.
— Они где-то совсем близко, — ответил Петр. — Мы разминулись буквально в несколько секунд.
Петр направил "девятку" к выезду из двора.
— Откуда у тебя эта штуковина? — поинтересовался Кирилл.
— Клиент принес в починку. Ну и сговорились, что вместо оплаты я попользуюсь ею недельку. Классная вещица, хотя и самоделка.
— Да что ты!
— Серьезно. Но по уровню выше любой фабричной. Микрофон встроен в обычный пейджер, батареи хватает на шесть часов работы. Причем, если пейджер не вскрывать, ни черта не обнаружишь никаким сканером.
— А пейджер работает в обычном режиме? Или это простой муляж?
— Муляж да не простой. Сообщения с диспетчерского пункта на него не поступают, но на дисплее есть записи, с виду он действующий. Правда, записи эти может устанавливать только специалист, например я. Две-три фразы по желанию клиента. У моего как раз дисплей погас, он и притащил его ко мне. Покупал-то он вещицу в другом городе, туда не наездишься каждый раз ремонтировать. А приемник, видишь, самый обычный.
— Да, есть мастера на Руси!
— Еще какие! Это не самая крутая самоделка из тех, что прошли через мои руки.
— А кому они вообще нужны, такие вещи?
— Как видишь, нам с тобой пригодились.
— Это частный случай. А вообще? Вот например твой клиент, кто он?
— Тебе это надо? — бросил быстрый взгляд на пассажира водитель и вновь уставился на дорогу. — Я вот, к слову, этим не интересуюсь.
— Да, конечно. Я так спросил, из чистого любопытства.
— Ясно… А ты представляешь, сколько такая штучка стоит?
— Нет. Сколько?
— Не дай Бог, Михаил ее потеряет! Мы ввек не рассчитаемся! Правда, я ее так прикрепил к его ремню, что слететь она железно не слетит, а снимать ее придется не менее получаса. Если ремень не резать, конечно. А его я к джинсам пришпилил стальными скрепками.
— Будем надеяться, что все это не зря.
— Ты же слышишь: аппарат работает!
— Да, Петюня, ты молодец. Я вот только одного понять не могу…
— Чего именно?
— Почему они не боятся тех писем, о которых Мишаня позавчера говорил Татьяне? Они что, совсем идиоты? Не понимают, чем им это грозит? Они говорят о какой-то записке, каких-то магнитофонных записях, а об этом ни слова. Почему?
— Да не говорил он ей ничего!
— Как же! А квитанция?
— И квитанции никакой не показывал!
— Но… А! Эта запись в конце! Вы ее потом смастрячили! Для меня!
— Точно.
— Обманули, значит? Дурни! Вот дурни! Мишанину голову в петлю сунули!
— Не вели казнить…
— Ладно, об этом потом. Вон они! Догоняй!..
… — Откуда вы только на свет повылазили! — Вадим не думал умолкать. — Всякое дерьмо! Попрошайки, педерасты типа тебя, проститутки…
"…убийцы", — мысленно продолжил Мишаня ряд. Связанными сзади руками он нащупал дверную ручку. Запорная кнопка была отжата, и это давало шанс. Несмотря на угрозы врага, он находился в полусидячем положении, навалившись спиной на левую дверцу. "Хорошо, что руль справа", — подумал бывший десантник. — "Так будет удобнее…"
— Интересно, что ты мне станешь предлагать, чтобы вымолить пощаду? — продолжал разглагольствовать Вадим. — Твой муж, эта поганая очкастая глиста, такое предлагал!.. Меня чуть не вырвало. Скажи Танчик!
— Тебя не из-за этого чуть не вырвало.
— Из-за этого, из-за этого! Я как представил… Как вообще мужчина мужчине мог такое предлагать? Я из-за всей этой дряни и психанул. Истыкал его как свинью. А перед этим он ползал на коленях, целовал мне ноги, да что там целовал, лизал просто. Мужик называется! Хотя какие вы мужики! Вы же постоянно друг с другом… По доброй воле… Тьфу, педерсия! Что-то ты замолк. Даже мычать перестал. Э! Ляг! Ляг, я сказал! Тань, врежь ему чем-нибудь!
— Чем?!!
— Да хоть кулаком! Видишь, скользко, а то бы я сам врезал!
— Вадик!
— Что — Вадик! Вдарь ему, говорю!
— Нас кто-то преследует!
— Где?!
— Видишь — фары!
— Просто попутная машина. Маячка нет, значит, не менты. А на остальных плевать!..
Слова Вадима про Витяшу взъярили бывшего десантника. Горячая волна шибанула ему в голову. Он извернулся, подтянул связанные ноги к груди и ударил ими водителя.
Спинка сидения и подлокотник помешали нанести эффективный удар. Он получился скользящим, по касательной, не убойный.
От неожиданности Вадим рефлекторно нажал на тормозную педаль. Машину слегка занесло. Мишаня тут же большим пальцем правой руки оттянул ручку, дверца открылась, и он, привычно сгруппировавшись, вывалился боком на дорогу.
Петру тоже пришлось затормозить, чтобы не наехать на своего заединщика. "Девятку" еще несло, она еще окончательно не остановилась, а Кирилл уже выскочил из нее и бежал к Мишане, вытаскивая на бегу нож из кармана.
— Жив?
Естественно, Мишаня не мог ответить: мешал скотч. Кирилл, мигом ухватив главное, что тот в сознании, резанул по веревкам, освобождая его в той же последовательности, в какой его связывали: с ног, дабы если бы похитителям пришло в голову направить на них "Тойоту", он мог бы отскочить.
А Вадим уже развернул машину.
— Это Хлебосолов! — закричала Татьяна, узнав в свете фар охранника. — И в машине еще кто-то! Их по меньшей мере трое!
— Что будем делать?!
— Давай в город! Здесь мы никуда не проскочим! Там решим!..
Кирилл успел освободить Мишане руки и помочь подняться на ноги. Они отскочили к обочине, когда "Тойота" набирая скорость, промчалась мимо.
— За ними! — сорвав скотч с лица, крикнул Мишаня и бросился к "девятке".
Хлебосолов последовал за ним. Едва он прыгнул на переднее сиденье, Петр рванул с места.
— Порву мразей! — орал недавний пленник, растирая запястья рук.
— Ты цел?! Ничего себе не сломал?! — находясь почти в таком же возбуждении, прокричал водитель.
— Я в норме! И не в таких передрягах бывал! Жми! У-ух, я их!..
— Не гони так! — предостерег Кирилл. — Перевернемся!
— У меня шипы, не дрейфь! Как у них тачка, Михаил?
— Херня! Столетняя развалюха! Резина лысая!
— Это мы слышали! Сейчас мы их уделаем! Держитесь!
— Да на кой ляд они нам сдались! — возбуждение друзей передалось и Кириллу, но он еще пытался контролировать ситуацию. — Куда они денутся! Сдадим ментам записи, пусть они их ловят!
— Сдадим их самих! — парировал Петр. — Верно, Михаил?
— Спрашиваешь! — зловещим тоном откликнулся тот. — Сдадим как миленьких! Скрутим и сдадим! Вы все слышали, что этот гад мне пел?!