ослушный ученик, билось огромное живое сердце дракона. Теперь, когда оно ожило, это, несомненно, было сердце дракона.
Что здесь происходит?
— Без вопросов, — тихо и зло предупредил глава Некроса. И добавил еще тише: — если пожелаешь, объясню наедине.
Я скорее согласилась бы на безвременную смерть от лютого любопытства.
Сердце продолжалось биться. От нас до него было шагов пятьдесят, те двое некромантов находились к живому органу гораздо ближе — тот с часами на расстоянии вытянутой руки, с блокнотом шагах в пяти, и если честно слова ректора они услышать не могли. Как и мои. Но вступать в дискуссию с Гаэр-ашем я не собиралась в любом случае, более того собиралась тихонько уйти и… и не смогла совершить и шага. Как он это сотворил мне было совершенно не ясно, но я продолжала стоять, хлопать ресницами и испуганно переводить взгляд с сердца на некромантов, при том, что всеми силами пыталась уйти и некроманты к слову были мне совершено не интересны!
— Ллло… — начала было разъяренно и не смогла продолжить.
— Дорогая, — голос главы Некроса словно вымораживал, — постой спокойно, после я проведу тебя до экипажа.
Меня передернуло. Но даже поежиться не смогла — словно тело, в котором сейчас находилась, принадлежало не мне. Тьма, это уже просто за гранью!
Старый некромант, который стоял с блокнотом, повернулся к нам, на его испещренным рваными шрамами лице промелькнула жуткая в свете уродства улыбка, и хриплый голос звучал не менее жутко:
— Семейные неурядицы, Артан?
И я поняла, что он совершенно не старый, скорее возраста Гаэр-аша, вот только видимо ему не повезло, и однажды в его лицо вцепилась хмыра. Один раз вцепилась, вот он и выжил, только яд отравил глубоко, затронув даже голосовые связки, а вот вцепись хмыра повторно, и некроманта бы уже не было. Но видимо некроманта уродство не печалило, судя по последующему:
— Но поверь моему опыту — зря связался с молоденькой.
— Сам на своей студентке женат, — холодно парировал ректор.
— И ежедневно сожалею об этом, — хохотнул некромант. — Молоденькие — жутко ревнивые создания, ты не поверишь ходит за мной как собачонка повсюду.
Второй некромант после этих слов странно хмыкнул. С чего бы? Оказалось, что причина есть.
— Приворот на крови имеет свои недостатки, — тоном, демонстрирующим, что разговор лучше не продолжать, произнес лорд Гаэр-аш.
Привороты некромантов длятся столько, сколько продолжается жизнь привороженного — в общем, они вечные! С другой стороны практически все, что делают некроманты, оно навечно, поэтому самые опасные маги именно те, кто использует магию смерти. А этот изуродованный, который видимо душой еще более отвратителен, чем лицом, по-другому свою личную жизнь устроить не мог? Бедная девочка…
Меня передернуло повторно. Ректор медленно обернулся, смерил насмешливым взглядом и вновь вернулся к работе с боевым плетением. Как ему удается создавать крайне сложную конструкцию и при этом абсолютно и полностью контролировать меня?! Об этом пришлось думать до тех пор, пока не завершив то, на что лично у меня ушло бы пол жизни и парочка жизненных сил, Гаэр-аш произнес:
— Продолжайте наблюдение, я вернусь позже.
От реакции некромантов меня избавил сам ректор, вмиг открыв проход прямо в воздухе, и подтолкнув обредшую способность двигаться меня в собственный кабинет. И стоило мне ступить на красный ковер под пристальными взглядами мертвых гончих, как глава Некроса начал с усталого:
— Надоело тебя спасать.
— А вас никто об этом не просил, — выдохнула, даже не подумав.
Ректор усмехнулся, тяжело прошел к столу, рухнул на свое место главы Некроса, серые глаза устало посмотрели на меня так, что почему-то стало как-то совестно, даже не знаю от чего.
— Никто не просил, — словно эхо повторил Гаэр-аш, рванув туго застегнутый ворот темно-синей рубашки. — А ты не умеешь просить, Риа.
Не сумев расстегнуть, просто порвал, сделал глубокий вдох, уронил руки на стол, закрыв глаза откинулся на спинку кресла и…
— Страшно? — его веки распахнулись и серые глаза вновь уставились на меня прожигающим взглядом, от которого действительно вмиг страшно.
Страшно настолько, что захотелось бежать. Вот только я не смогла даже пошевелиться.
— Забавно, — все так же испепеляя взглядом продолжил глава Некроса, — я получил ту силу, о которой грезил с раннего детства, искренне завидуя дяде, но радости — ни единой капли. Ни радости, ни торжества, ни даже гордости по праву — ведь я способен на то, о чем король Армерии не смеет и мечтать.
И совершенно без перехода:
— Ты убиваешь меня, Риаллин.
Тьма, почему все всегда сводится к тому, что именно я во всем виновата?!
И тут Гаэр-аш произнес:
— Нет, я не виню тебя, Риа, я лишь констатирую прискорбный факт.
Он не дал мне произнести и слова, продолжая все так же пристально смотреть, и заставив меня смотреть него в ответ. Как-то жутко было ощущать себя марионеткой, даже при условии знания, что все влияние ректора пропадет, стоит снять родовое кольцо Гаэр-аша.
Неприятное молчание продолжалось недолго, ректор сцепил пальцы, разместив ладони на столе, и все так же устало не спросил, скорее это было утверждение:
— Собиралась в запрещенную библиотеку, в поисках книг на букву «Хъегр»?
Точно! Изоляция в переводе «хъеграндан»! Видимо радость узнавания промелькнула на моем лице, потому что Гаэр-аш с усмешкой произнес:
— Даже не сомневался.
А вот это уже совсем печально.
— Знаешь, — глава Некроса подался вперед, в его глазах промелькнуло что-то почти жуткое, — я начинаю ненавидеть себя за это чувство к вздорной жестокой девчонке, которая скорее сдохнет, чем решится ответить на мою страсть.
Я отвела взгляд, невольно порадовалась тому, что вновь могу управлять собственным телом.
— Риаллин, вопрос — ты хотя бы обратила внимание на порез своей куртки?!
— Норт заметил, — нехотя ответила я.
Гаэр-аш расхохотался, только смех вышел какой-то невеселый, а закрыв лицо подрагивающими ладонями, несколько минут сидел молча. Минут. Долгих, томительных минут, в течение которых в кабинете ректора царила мертвая тишина. И в этой тишине оглушающе прозвучали его тихие слова:
— Я медленно схожу с ума по тебе, девочка.
Опустив глаза, скользнула взглядом по полу и подумала, что хотела бы оказаться максимально далеко отсюда.
— Надо же было настолько влюбиться, — горечь в каждом слове.
Мое сердце дрогнуло, но сдержавшись, холодно сообщила:
— Это не любовь, лорд Гаэр-аш, это в вас просыпается кровь темных лордов.
Он опустил ладони, взглянул на меня с каким-то странным выражением, и иронично-издевательски поинтересовался:
— Правда?
Угрюмо кивнула, ожидая очередную… подляну.
Дождалась:
— Ты много знаешь о любви?! — насмешка прозвучала отчетливо.
И вызвала злость.
— Знала бы больше, не переведи вы Рика в другую академию.
Наверное, глупо было вот так бросать практически вызов, но молчать более не хотелось — мне сегодня уже сделали больно, терпеть и далее я была не намерена.
— Рика?! — ректор сцепил пальцы под подбородком. — Девочка моя…
— Не ваша!
— Моя, — усмешка, — не советую оспаривать. Так о чем я… — его глаза нехорошо прищурились, — о Рике.
— Не ваша! — я разозлилась. — И соизвольте снять с меня ваше кольцо!
Сверху словно упавшее покрывало, слетело приведение, испуганно глядя на меня увеличившимися провалами глаз, приложило палец к губам, и растворилось в ближайшем книжном стеллаже.
— Мое кольцо сегодня спасло твою жизнь, — ледяным тоном отрезал ректор.
Вновь глядя на него, просто как-то невольно взглядом за призраком проследила, отчеканила:
— Мою жизнь спасла магия Эдвина. Снимите с меня ваше кольцо! — на последней фразе едва не сорвалась на визг.
И это очень не понравилось главе Некроса. Злые, ставшие пронзительно-синими глаза медленно сузились, губы сжались в одну тонкую линию, пальцы, кончики которых соприкасались под подбородком лорда побелели, настолько сильно он их сжал.
А в следующее мгновение со мной что-то произошло. Что-то очень странное, потому что появилось дикое и непреодолимое желание развернуться и подойти к стене, что я и сделала. Потом шагнуть в открывшийся переход, что я так же совершила, затем пройти по светящимся красным венам Некроса, вновь подойти к стене, и шагнуть в собственную комнату. А вот там сидеть на постели молча и не вякая, даже не реагируя на вопросительное «Ыы?» от Гобби и тревожное «Иии» от Пауля. Сидеть и не дергаться, ровно до того момента, как предварительно постучав в двери в мою комнату не вошел Эдвин. И вот тогда отпустило. Да просто как рукой сняло.
— Ты в порядке? — спросил Эдвин, глядя, как я подскочила с постели.
Я в порядке не была, я была в бешенстве!
И наплевав на чувство самосохранения и необходимость вообще-то идти с Эдвином, я ринулась прочь из комнаты, промчалась по коридору, сбежала вниз по ступеням, на глазах изумленной куратора Тейши ворвалась в кладовую, дерганными движениями едва соблюдя правильность символа, вывела магический контур на стене, и вошла в вены Некроса. Там, дрожа от ярости, тихо попросила «К ректору, пожалуйста».
И уже приготовилась к падению, которое собственно и произошло. Стремительное, пугающее, свободное и ничем не ограниченное падение.
Меня подхватили и на этот раз, хотя я точно уверена, что сердце Некроса падения бы не допустило, и вообще непонятно, с чего Гаэр-аш…
— Отпустите меня! — сорвалась практически на крик и распахнула глаза.
Лорд Гаэр-аш смотрел на меня с явным удивлением, чуть вздернув бровь, и в полумраке взгляд его казался черным, каким ему в принципе и полагалось быть у некромантов. Но не делая даже попытки отпустить, ректор протянул:
— Вот пожалуй теперь я удивлен.
И без перехода, но значительно жесче:
— Каро, тебе полагается с Харном за ручку топать к транспорту, так за какой Тьмой…