— Конечно.
— Зачем Бонни приезжала сюда? И какие дела мог иметь мистер Диринг с сеньором Монтесом?
Харт покачал головой.
— Боюсь, что это один из вопросов, который должна задать мистеру Дирингу полиция.
— И потом еще кое-что.
— Да?
— Ты говоришь, что Бонни в Энзенаде видела Пэгги, и что Бонни воспользовалась именем сеньоры Монтес и выдавала себя за нее.
— Верно.
— Каким же образом она могла спутать этих двух женщин?
Де Медоза поднял руку, чтобы все обратили на него внимание.
— Наверное, я смогу это объяснить. Эта девушка была американка, молодая, очень миленькая и оживленная?
— Да, — ответил Харт.
Он кивнул.
— В таком случае виноват я. Однажды моя сестра и эта Бонни отправились в Энзенаду за покупками. Я шел за ними в нескольких шагах сзади. И ода молодая туристка, к которой подходит это описание, казалось, очень заинтересовалась этой парочкой. Наконец она обратилась ко мне и спросила, не знаю ли я, кто эта черноволосая дама. Я подумал, что она имеет в виду мою сестру, и с гордостью ей ответил, что это сеньора Альверадо Монтес.
— Какая мелочь, — подумал Харт.
Он уже положил руку на ручку двери, но потом сказал:
— Еще один вопрос. Вы сказали об этом вашим дамам? И может быть, показали им эту девушку?
— Да, — ответил Де Медоза. — Я это сделал.
5 сентября 1958 года 00 часов 12 минут.
Голова Харта болела. Пальцы, судорожно державшие руль, были словно из ваты. Глаза горели, а веки были тяжелыми, как свинец. Он еще никогда не чувствовал себя таким усталым. Он проехал за два дня 800 км, за это время его дважды избивали, он проделал также путешествие на моторной лодке, оставив позади себя два трупа, так что нормальными эти дни назвать было нельзя.
Его лицо омрачилось, когда он перебирал в памяти все случившееся.
— Неважно себя чувствуешь, док? — спросила Герта.
— Как-нибудь справлюсь, — уверил он ее.
— Мы поедем сперва к аптеке?
— Если полиция не выставила там пост…
— А потом…
— Нанесем визит Дирингу.
— Ты думаешь, Бонни там?
— Понятия не имею, — ответил он, — но надеюсь. Возможно, она уже мертва. В этом случае и с нами будет покончено.
Он вздохнул, когда съехал с шоссе и свернул на Сансет Бульвар. Когда они с Гертой уезжали из Энзенады, он считал, что все очень просто и что они стоят рядом с разгадкой. Если им удастся уехать из Мексики до того, как обнаружат трупы Луи и шофера, и доехать до Лос-Анджелеса, то ему придется навестить прокурора Мэнсона и рассказать ему обо всем случившемся.
Все остальное было делом полиции. Они должны будут тщательно осмотреть яхту, допросить Моралеса, установить, кто убил Пэгги и найти Бонни. А также зажать Диринга в такие тиски, чтобы он «сломался» и рассказал всю правду.
Но теперь все изменилось. Им теперь нужно было больше думать о защите. Харт взглянул на сложенную газету в руке у Герты, которую они купили в Лагуне-Бич, когда ехали на север.
— Прочитай мне еще раз эту историю, дорогая, — сказал он.
Герта развернула газету и повернула ее так, чтобы свет падал на нее.
— Итак, — начала она, — заголовок гласит:
«БОЛЬШОЕ ЖЮРИ ВЫДВИГАЕТ ОБВИНЕНИЕ ПРОТИВ ДЖОНА ХАРТА».
Она села поудобнее, чтобы лучше было видно.
— А далее следует: «Несмотря на отчаянную защиту адвоката исчезнувшего Джона Харта, Большое жюри, которое должно было изучить доказательства убийства миссис Коттон, известной также под именем Пэгги Джонс, единодушно пришло к мнению, что молодая женщина погибла от руки видного коммерсанта с Бульвара Сансет. Прокурор Мэнсон сразу подписал ордер на арест Джона Харта по подозрению его в убийстве.»
На перекрестке Харт остановился, — так как был красный свет.
— А теперь прочти тот абзац про нас и яхту Диринга.
Герта заскользила пальцами по колонке, пока не нашла нужное место.
«На вопрос репортера инспектор Гарсия из отдела по расследованию убийства ответил, что убежден: Харт вместе с хорошенькой блондинкой Гертой Нильсон убежал в Мексику, чтобы спастись от ареста. Это предположение подтверждается сообщением полиции Ньюпорта, согласно которому Харт и мисс Нильсон появились вчера в этом городе в пьяном состоянии, и, проведя несколько часов в ближайшем мотеле, устроили такую сцену на яхте Диринга, что полиция сочла необходимым отвезти их к границе штата и потребовала, чтобы они покинули это район. Тем не менее, предполагается, что эта пара вместо того, чтобы покинуть Ньюпорт, вернулась в гавань и подожгла яхту Диринга, которая, несмотря на отчаянную попытку пожарных, сгорела дотла».
Герта подняла глаза.
— Мне страшно.
— И мне тоже, — ответил он.
Да, ему было страшно. Теперь, когда он официально обвиняется властями, а яхта Диринга сгорела, ему даже страшно было идти в полицию. Их сразу бросят в тюрьму. Значит самому нужно предпринимать необходимые шаги. Единственным светлым пятном был Келли. Должно быть, он больше не верит в его вину. Он произнес отличную защитную речь.
Доехав до аптеки, он медленно проехал мимо нее. Никого не было видно. Да и зачем им нужно было держать магазин под наблюдением, когда они считали, что он в Мексике. Но чтобы убедиться в этом, он объехал квартал еще раз, а потом, остановив машину на темной боковой улице, вышел из нее и вошел в аптеку через черный ход.
Приятно снова было быть дома. В большом магазине царила приятная прохлада, пахло духами, лекарствами и травами. Он заглянул в помещение, но сам туда не зашел. Вместо этого они с Гертой вошли в комнату служащих, где он зажег торшер.
Герта спросила:
— Не слишком ли это опасно, док? И вообще — зачем мы сюда пришли?
Харт объяснил ей.
— По целому ряду обстоятельств. Во-первых, я хотел бы обработать раны на голове и лице. От заражения крови так же можно умереть, как и в газовой камере. Потом нужно привести себя в порядок. Если нам предстоит быть арестованными, я бы хотел, чтобы на фото мы выглядели, как положено.
Герта присела на край кушетки.
— А я-то думала, что тщеславны только женщины.
Харт печально улыбнулся.
— Это не из-за тщеславия. Ты же помнишь фото Гарри Коттона, которого арестовали на границе, — непричесанный, небритый, в мятых брюках.
— Да.
— Это также сыграло роль в его осуждении. Он выглядел, словно был виновен. И все присяжные хорошо знали об этом.
— Я понимаю, что ты имеешь в виду.
— У тебя есть какое-нибудь платье в твоем шкафу?
Как и все девушки, стремящиеся пробиться в кино, Герта имела в своем шкафу несколько платьев на тот случай, если ее срочно позовут на студию.
— Да, — ответила она.
— В таком случае переодевайся. Если нас арестуют, я бы хотел, чтобы ты выглядела опрятно.
— Как скажешь, док, — ответила она, расстегивая грязную белую блузку, которую купила в Тиджуане. — Но думаю, прежде нужно принять душ. Я чувствую себя такой грязной. — Она положила руки ему на плечи и подняла лицо, словно подставляя его для поцелуя. — Ты меня еще любишь?
Харт спросил себя, сомневался ли он когда-либо в этом. Герта была самым милым существом, которое встретилось на его пути.
— Очень, — уверил он и поцеловал ее.
Помещение магазина и окна были освещены, но отдел лекарств находился в темноте. Это не мешало, так как он знал, где находится то, что было ему нужно. Он нащупал бутыль с антисептическими средствами, ампулу тетонуса и шприц, забрал все это с собой и прошел в ванную комнату.
Смотря в зеркало, прочистил раны на голове и стерилизовал их. Операция была болезненной, но раны оказались неглубокие.
Покончив с этой процедурой, он побрился. Потом, убедившись, что его другой костюм висит в шкафу выглаженный, разделся и встал под душ.
Горячая вода благотворно действовала на него. Он тщательно намылился, но тут до его сознания донесся новый звук. Где-то в магазине звонил телефон. Ему понадобилось некоторое время, чтобы определить где. Это был аппарат в комнате для служащих.
Боясь, как бы Герта машинально не сняла трубку, он вышел весь в мыле и помчался туда. Герта как раз тоже принимала душ. Она обмотала вокруг бедер полотенце и стояла перед душевой кабиной, глядя большими глазами на звонящий телефон.
— Не подходи, — предупредил он ее.
А телефон продолжал звонить — громко и настойчиво.
Приятное чувство, вызванное душем, исчезло. Было противно сознавать, что на тебя организована охота. Он буквально впитывал в себя запах страха. Это был какой-то кислый и затхлый запах.
Герта судорожно сглотнула.
— Кто это может быть? Кто знает, что мы здесь?
Харт смахнул мыло с глаз.
— Понятия не имею. — Он принял другое решение. — Может быть, стоит взять трубку. Подойди ты. Если это полиция, скажи, что ты уборщица и что кроме тебя здесь никого нет.
Придерживая рукой полотенце, она сняла трубку.
— Да, — сказала она, имитируя шведский акцент. Потом быстро повернулась и посмотрела на Харта. — Это мистер Келли.
Страх Харта немного поулегся. Ну, конечно же! Номер телефона помещения для служащих не значился в телефонной книге. Полиция воспользовалась бы другим номером. Он подошел и взял трубку.
— Алло?
Можно было слышать, как адвокат облегченно вздохнул.
— Слава богу, что я вас нашел. Так и думал, что вы пойдете домой. С момента закрытия я звоню каждые полчаса. У вас все в порядке, док?
— Относительно, — ответил он.
И опять мыло стало сползать на его глаза. Герта взяла полотенце и вытерла его.
— Что он хочет, дорогой?
Харт покачал головой.
— Не знаю.
Келли продолжал:
— Я пытался войти с вами в контакт с того момента, как вы прервали разговор в Ньюпорте. Вы меня совершенно неправильно поняли, док. Я целиком и полностью с вами. Я только хотел убедиться, все ли вы мне сказали.
— Теперь я это понимаю, — ответил Харт. — После того, как прочел газеты. Спасибо, Келли.
— Что вы узнали в Ньюпорте?
— У Бонни была возможность покинуть каюту, то есть исчезнуть оттуда. Там существовал проход между комнатами владельца и капитана.