Ива вздохнула. Она тоже что-то такое почувствовала — странное томление, которое порой накатывает перед грозой, когда воздух становится слишком тягучим и плотным и все замирает в ожидании. Но какая гроза может быть зимой?
Распрощавшись с древесной девой, Ива двинулась вдоль дороги, прячась за деревьями и сухими зарослями у обочины. Конечно, идти по дороге быстрее, но Ива решила последовать совету Вереск и затаиться. Кто знает, кем окажутся эти «другие люди», опасны ли они и стоит ли с ними связываться. Ворон перелетал с ветки на ветку, хлопая крыльями и беспокойно оглядываясь. Ива предпочла бы, чтобы он вел себя тише, но он хотя бы перестал каркать, и за это она была ему благодарна.
Впрочем, как выяснилось, она зря беспокоилась о скрытности и тишине. Ива прошла совсем немного, как вдруг раздался оглушительный рев такой силы, что если бы она не слышала его прежде, то наверняка бы сбежала в лес с перепугу. Но теперь-то она знала, что это гудок одного из грузовиков, что привозили на свалку мусор, и, если не высовываться, бояться тут нечего. Ворон, возмущенно каркнув, перелетел на макушку березы на другой стороне дороги.
Вскоре Ива увидела и источник шума — большой ярко-оранжевый самосвал, грозно ревущий мотором и дымящий выхлопной трубой. Однако увидела она и кое-что необычное, чего не бывало раньше.
Перед машиной, держась за руки, выстроились в цепочку семь человек, перегородив дорогу. Всего семеро, против такой огромной машины. Ива представляла, какой силищей обладают эти грузовики — такую хрупкую преграду автомобиль мог смести одним ударом, раскидав людей по сторонам, как сердитый ребенок расшвыривает игрушки. Но машина остановилась перед тонкой цепью и не двигалась с места, только гудела клаксоном, и в этом гудении Иве послышались обиженные нотки.
Пригнувшись, Ива подобралась ближе, разглядывая выстроившихся цепочкой людей. Ей понравилась их храбрость, то, как они не побоялись выступить против многократно превосходящей силы, хотя она и не видела смысла в этом противостоянии. Чего они хотят добиться? Развернуть грузовик? Вынудить его уехать? Но свалка от этого не станет меньше. А может, это вызов, брошенный гиганту из Черного Замка? Тогда в чем он заключается?
Вопросы, вопросы, вопросы, и от всех этих вопросов у Ивы голова пошла кругом. А что хуже — она прекрасно понимала, что самостоятельно ответов не найдет. Ради ответов придется выйти из леса навстречу живым людям, и на этот шаг Ива пока что не готова. Прежде чем выходить из леса, нужно разобраться, с кем, собственно, она имеет дело.
С левого края цепочки стояли четыре девушки — юные, но все же несколько старше самой Ивы. Взгляд задержался на высокой девице с ярко-фиолетовыми волосами и сердитым лицом. Что-то с ней не так. Каким-то образом Ива сразу поняла, что девица здесь главная, но не в этом дело. Над девицей будто нависла черная туча, отчего ее лицо казалось темнее и мрачнее.
Справа от девицы стояла пара парней, судя по напряженным лицам и тому, как они переступали с ноги на ногу, — сильно напуганных. А вот последним в ряду оказался невысокий плотный мужчина средних лет, в темном пальто и вязаной шапочке. Ива присмотрелась к нему, нахмурилась, а затем едва слышно выругалась. Вот же гадство!
Ива узнала его, да и как не узнать? Она же спасла ему жизнь, когда настоящий джентльмен, а вместе с ним и Угольная Девочка собирались убить его. Убить, а то и хуже… Но честно говоря, Ива сильно сомневалась в том, что на самом деле спасла его. Она помнила, как этот мужчина — тогда он представился Хайме — смотрел на нее в их первую и единственную встречу. Помнила затаившееся безумие в глубине его глаз. Он назвал ее Марией, приняв за кого-то еще, и хотя это имя для Ивы ничего не значило, та встреча ее напугала. Как будто этот Хайме приоткрыл завесу тайны, которая довлела над самой Ивой, и ей очень не хотелось, чтобы она выползла наружу. Откуда он здесь взялся?
Хайме вдруг обернулся, как будто почувствовал нацеленный на него взгляд. Ива тут же прижалась к земле, затаилась, но мужчина продолжал глядеть в ее сторону — растерянный, озадаченный, хмурый и несколько смущенный. Заметил или нет? Ива не понимала, но на всякий случай старалась не шевелиться. Девица с фиолетовыми волосами что-то сказала, мужчина кивнул и отвернулся. Ива продолжала лежать неподвижно, не дыша, и только сердце колотилось о мерзлую землю. И что же ей делать? Бежать? Спрятаться в лесу, а то и вовсе вернуться домой к Матушке? Но она не могла так поступить, не могла бросить Кати в беде. А чтобы ее спасти, ей придется встретиться с этими людьми.
Дверь машины открылась, и из нее наполовину высунулся рыжебородый детина в ярко-оранжевой каске. Заглушая рычание мотора, он что-то проорал — Ива разобрала слова «убирайтесь» и «дармоеды», а затем детина надавил на клаксон, и окончание его речи потонуло в реве гудка. По живой цепи прошла рябь, однако ни одно звено не дрогнуло, ни один человек не отступил даже на полшага. Ива отлично видела, что эти люди боятся, но никто из них не собирался сдаваться. Понял это и рыжебородый: он перестал гудеть, сплюнул и вернулся в кабину. Одна из девушек громко расхохоталась, но не потому что ей весело, просто у нее сдали нервы.
На самом деле, и Ива это прекрасно понимала, ситуация была патовая. Если никто не собирался отступать, то они могли проторчать здесь до ночи. Тем более, что зимой темнеет быстро и рано. Нужно что-то делать, что-то решать, а Ива в упор не видела, что именно. Она могла бы выйти из леса и встать в одну цепь с этими людьми — сразу заявить, на чьей она стороне. Но если она так поступит, ее увидит водитель машины, а показываться перед ним не стоит. Нужно действовать осторожнее. Может, попробовать привлечь внимание кого-нибудь из этой компании, выманить его в лес и уже там вести переговоры? Не самая блестящая идея, но Ива сильно сомневалась, что что-то лучшее придет ей в голову. Только как это сделать: привлечь внимание, а самой при этом остаться незамеченной?
Ива пошарила среди палой листвы и нашла несколько сморщенных желудей. Подобраться ближе и кинуть труда не составит, но в кого? По большому счету выбор стоял между Хайме и девицей с фиолетовыми волосами. Первый — потому что ее знает, вторая — потому что ее здесь слушают. Девица, конечно, предпочтительнее, но как она отреагирует на появление неведомо кого из леса? Может и крик поднять с перепугу. Значит, оставался Хайме…
Бесшумно, так что ни одна веточка не хрустнула под ногой, Ива прокралась на расстояние, пригодное для броска. Затем, выждав подходящий момент, швырнула желудь, целясь в макушку мужчины — вязаная шапочка смягчит удар, звук будет тихий, никто не услышит, но Хайме почувствует. Однако же с первого раза она промахнулась, вторым броском тоже, и только третий желудь ударил Хайме по плечу и отскочил в придорожную канаву. Мужчина дернулся и почему-то посмотрел вверх. Наверное, подумал, что желудь уронила какая-нибудь птица, сойка, например.
Девица с фиолетовыми волосами вдруг громко закричала:
— Спасем лес! Остановим свалку! Спасем лес…
Остальные подхватили клич. И пусть у них получалось не в лад, звучало все равно впечатляюще.
— Спасем лес! Остановим свалку! Спасем лес! — скандировали они, а Ива, сама того не замечая, зашептала: «Спасем лес, спасем…» Она крайне удивилась, поймав себя за этим делом.
Водитель грузовика не продержался и минуты и стал давить на клаксон, чтобы заглушить крики. В этот момент Ива бросила в Хайме четвертый желудь. На этот раз не промахнулась — попала прямо по шапке. Мужчина вскинул руку и обернулся в нужную сторону.
При виде Ивы, стоящей среди деревьев, он мгновенно переменился в лице: побледнел, глаза увеличились втрое, а в раскрытый рот могла бы залететь и ворона. Даже если бы Ива запустила в него не желудем, а увесистым булыжником, он едва ли удивился бы больше.
Пока он не успел опомниться, Ива замотала головой и прижала палец к губам. К счастью, Хайме оказался сообразительным — он хоть и продолжал таращить глаза, но кивнул в знак того, что ее понял. Тогда Ива юркнула за дерево и прижалась спиной к шершавой коре. Мысль о том, что она сделала то, чего делать не стоило, вспыхнула в голове, как угольная пыль в топке у Черного Кочегара, но поздно что-то менять. Она себя выдала, и назад дороги нет.
Ждать пришлось недолго. Послышался треск, и из придорожных зарослей выбрался растрепанный и помятый Хайме.
— Кажется, я подвернул ногу, — и это первое, что он сказал при виде Ивы. Нагнувшись, он принялся разминать щиколотку. — Обидно!
Ива не сказала ничего. Просто стояла, скрестив руки на груди. Без вызова, скорее защищаясь.
— Но на самом деле, — продолжил Хайме, — это хорошо, что мне больно. Если я чувствую боль, значит, это не сон и не галлюцинация. Своим пациентам я нипочем бы не посоветовал такой метод, однако же работает! Даже смешно…
Он говорил быстро, словно куда-то спешил, отчего его голос дребезжал и сбивался — Хайме блеял точь-в-точь как Матушкины козы. И Ива поняла, что на самом деле он жутко напуган, даже сильнее, чем она сама. Стоило это осознать, и ее собственный страх отступил — глупо бояться того, кто боится тебя.
— Я не сон, — сказала она. — И не видение.
— Все-таки ты нашла меня. Я думал, ты придешь раньше… Или не придешь никогда.
Ива пожала плечом — ответ, который при желании можно истолковать как угодно. Ей не хотелось признаваться, что она вовсе не искала этой встречи, а то, что она состоялась, — это лишь стечение обстоятельств. Вынужденная мера.
— Ты же ведь не Мария? — спросил Хайме, но прежде чем Ива ответила, продолжил: — Да, я знаю, что ты не она, я много об этом думал. Ты не можешь быть Марией, иначе была бы сильно старше. Я помню тебя старше, но… Ты так на нее похожа. Я ночи напролет разглядывал старые фотографии, пока… Кто ты?
Ива хотела спросить, кто же такая эта Мария, но в итоге решила, что сейчас не лучшее время для этого разговора. Она здесь не ради себя и не ради Хайме. Спасение Кати Макабреску — вот единственная ее цель.