боя. Перестрелка и не думала стихать. Сделав небольшой крюк, вышли прямо в тыл атакующим. Те по-прежнему остервенело долбили по окнам, за которыми укрывались защитники, и ни на что не обращали внимания. Крут очень порадовался, что у кавказцев не оказалось гранатомётов, да и оружие было в основном устаревшее, хотя пуля, выпущенная из давно снятого с вооружения СКСа, убивала точно также, как пуля, выпущенная из калаша сотой серии.
Боевики Умарова расположились полукругом, насколько это было возможно. Пятнадцать метров чистого пространства, которое нужно преодолеть до ворот, и тридцать метров от ворот до дверей банка прекрасно простреливались. Чтобы пройти, им необходимо подавить огневые точки обороняющихся.
Крут достал из кармана две старые добрые эфки, давно снятые с вооружения тяжёлые гранаты с не менее тяжёлыми чугунными осколками давали хорошие поражения, особенно в замкнутых помещениях. Сейчас же до противника всего двадцать метров, что упрощало задачу. Крут выдернул чеки и, выждав секунду, метнул гранаты одну за другой. Первая улетела к боевику, который укрывался за бортом Геленвагена и прицельно постреливал короткими очередями, на вид лет сорока, явно имеет боевой опыт, скорее всего, он воевал ещё в первую компанию, когда паша Грачеёв приказал взять Грозный в двадцать четыре часа, завалив его трупами и техникой. Граната ударилась о крышу стоящего перед чеченцем Опеля и упала к его ногам. Крут успел заметить, как глаза чена расширились от ужаса, он даже попытался отпрыгнуть, но хлопнул запал, и изорванное тело, подбросив вверх, упало на крышу Мерседеса. Вторая граната улетела к двум молодцам, укрывшимся в воронке, те даже дёрнуться не успели. Справа и слева рванули ещё пять гранат. Крут не видел эффектов от этих взрывов, поскольку уже целился в молодого чеченца, который отчаянно вертел головой, пытаясь понять, что произошло. Короткая очередь в три патрона развалила ему череп, окрасив дверцу какого-то «китайца» в малиновые тона. Следом за взрывами раздались очереди. Чёрного и Мальборо Крут поставил на фланги, там и сектора были попроще и народу поменьше. А вот справа, где засел Слон, слышались уверенные короткие, в три-четыре патрона. Крут принялся искать следующую жертву, но таковой не нашлось, его сектор оказался чист. Теперь главное, чтобы свои не долбанули.
– Шрам, – заорал он, что есть мочи, – как слышишь?
– Крут, это ты? – раздался голос из окна, правда, обладатель так и не показался.
– Я, Валера! Скажи нашим, пусть возьмут укрытия чехов на прицел, нужно зачистку устроить.
– Сделаем, – раздалось в ответ.
С другой стороны здания стрельба неожиданно стихла.
– Валера, что там происходит? – спросил Крут.
Минуту стояла тишина, потом раздался голос Бомбы:
– Чехи отошли, – заорал тот, видимо он был одним из пулемётчиков, – то ли вас заметили, то ли поняли, что основной группе кранты, и ушли.
– Чёрт с ними, – крикнул в ответ Крут, – держите местность под прицелом, зачищаем.
Он видел, как в двух окнах на четвёртом этаже появились стволы пулемётов, потом к ним прибавились ещё пара стволов. Крут вышел из-за Волги и, держа под прицелом воронку, медленно пошёл к ней. Опасался он зря, оба прячущихся там боевиков были мертвы, граната рванула прямо за их спинами, буквально нашпиговав осколками. Справа раздался одиночный выстрел. Крут повернулся в ту сторону, Мальборо добил в упор кого-то, а может, просто сделал контрольный, чтобы наверняка. В этом он прав, только мёртвые в спину не стреляют. У Крута в роте служил сержант, который был просто повёрнут на тактике спецназа и мечтал туда попасть, так вот он любил повторять: "Даже если труп без головы, всади в него пулю, зато будешь знать наверняка, и доведёшь подобное до рефлекса".
– Стой! – заорали слева.
Крут резко повернулся, один из подранков, сбив с ног Чёрного, рванул на другой сторону улицы. Из здания одновременно заработали два пулёмета и сухо щёлкнула винтовка. Кавказец споткнулся и рухнул лицом вниз. Крут отчётливо видел, как длинная очередь, не меньше пять пуль, прошила его наискосок. Он повернулся к зданию и показал большой палец. Теперь надо сгонять за Штырем и добычей, собрать трофеи и пообедать, есть хотелось жутко. А за столом уже можно будет обсудить случившееся.
Час потратили на уборку. Тела духов просто сбросили в Москва-реку, оружие собрали и почистили, тело Сухого закопали рядом с Испанцем.
– Не повезло ему, – прокомментировал Шрам. – Мы только с налёта на небольшой строительный магазин вернулись, сложили добычу в холле, как Сыр, сидевший у пулемёта заорал "духи" и дал длинную очередь. Никуда не попал, но чехи попрятались и открыли ураганный огонь, пятеро сразу в обход пошло, чтобы на нас с тылу навалиться. Короче, те, кто раньше воевал, попрятались, позиция-то у нас великолепная. Старшой у Бомбы снайперку отобрал и вкатил в лобешник самому наглому чеху, который к замку на воротах гранату привязывал. А Сухой высунулся и давай из своего ППШ садить длинными очередями, тут ему и прилетели две пули, одна в голову, вторая в сердце, умер мгновенно. А жалко, толковый мужик был, он почти всю жизнь на зоне, токарку знал и сварочное дело, полезный человек, хоть и не боец. Где-то минут тридцать мы с духами перестреливались, а потом вы подошли. Кстати, зря я Сладкого придушил, он, оказывается, доктором работал. Пусть и "петух", а нам бы врач в группе не помешал. Малого зацепило, но, к счастью, легко, Старшой его подштопал. Мы попутно в поликлинику заглянули, когда в магазин шли, кое-каких лекарств взяли, правда, просроченные все. Но бинты, пластыри, и разная прочая приблуда не имеет сроков годности. И Глобуса жалко, тупой он был, но полезный. Короче, из-за этих духов нам удалось только материал раздобыть, а так даже сделать ничего не успели. Правда, всё потребное имеется, даже сварщик. Оказалось, что Малой после армии на стройке работал, делал всё понемногу, ну и нахватался. Сейчас пообедаем и начнём. Кстати, генератор запускали, пашет.
Крут выслушал доклад Шрама молча. О том, что с ними произошло, он уже вкратце рассказал, пока тела духов к реке таскали.
– Глупость какая-то, – осмыслив то, что поведал Шрам, подвёл он итог, – духи так не воюют.
Шрам кивнул, он, как и Крут, послужил в армии, хотя повоевать не удалось. Но в отряде служили парни из детдома, прошедшие Чечню, они много рассказывали, показывали видеозаписи, как свои, так и духов. Так вот духи, которые воевали против федералов, были отлично подготовленными партизанами. Их можно ненавидеть, но противником они были сильным, и тактическая грамотность у них на высоте. А тут детский сад какой-то. Припёрлись к тёще на блины, или к аксакалу на плов, без тылового охранения, атаковали занятое противником здание в лоб… Не похоже это на них. Своими соображениями Крут поделился со Шрамом, который согласился с выводами шефа. Не по тому, что старший всегда прав, а потому, что выводы разумны и абсолютно согласовывались с тем, что он про себя думал.
– Дерьмовый день, – вздохнул Крут, – двоих потеряли, причём двоих крайне полезных. И Штырь в ауте на пару дней, а то и больше. Его бы доктору показать, да придушил ты его.
– Оклемается, – отмахнулся Шрам. – Мы его отмыли, накормили, водки влили и спать уложили. Думаю, завтра будет как огурчик.
– Хорошо бы, а то толковый парень, ценный, можно сказать. Ладно, хватит, побазарили и будет, теперь пора делом заняться. Кстати, ты заметил, что по фени стали меньше ботать?
– Ага, особенно твоя последняя фраза, прямо образец из словаря Даля, – засмеялся Шрам.
– Не передергивай, я её специально сказал.
– Ты прав, – согласился Шрам, – по фене стали меньше ботать.
Оба снова рассмеялись.
– А улов классный, – перевёл разговор на добычу Шрам. – Говоришь, Гриб тоже здесь, причём добровольно?
Крут кинул.
– Снял он, конечно, с нас часть добычи, но я предпочёл поделиться, иначе бы пришлось стрелять. Мы там первые были, но сила явно не на нашей стороне. Кстати, в сбербанк можно не соваться, они там всё выгребли. Гриб сказал, что рыжья всего кило три взяли, платины немного, а вот серебра около шести кило.
Переговариваясь, они вышли в холл, где собрались все члены маленького отряда.
– Ночью будем отправку делать, – огласил глобальные планы главарь, – нужно много всего полезного, а сейчас надобно поработать.
Дальше говорил Шрам¸ раздавал указания, распределял фронт работ. При этом Крут, который ничего не смыслил в сварке, принялся подтаскивать материалы и помогать по мере надобности. Каждый должен делать дело, и Крут знал, что не долго его братва будет терпеть человека, который только языком работать может. Да, он оставался авторитетом, но он уже чувствовал, что старые порядки умирают. Люди начинают жить в новом мире, и жить по новому. Конечно, они остались бандитами и вымогателями, пятно на всю жизнь, но… Но мир, в который их закинули, рождал другую реальность, и места стандартным бригадам пацанов и темам по разведению банкиров в нём не было. Тут была война, война каждый день, на которую нужно ходить, как на работу. Война, ставшая их жизнью…
За оставшийся световой день успели многое, хотя сразу трое выбыли из строя. Рана Сыра ещё не до конца затянулась, но зато он освободил от несения дозорной службы здоровых. Компанию ему составили Малой и отличившийся Штырь, спящий на диване. Окна первого этажа были заварены пятимиллиметровыми стальными листами, которые притащили с соседней стройки, также у входа оборудованы две огневые точки, покоцаные пулями стеклянные двери тоже заварили, только листы для этого использовали потолще. На завтра запланировано блокирование остальных окон в здании. Листы закончились, и их собирались закладывать кирпичами, которые ещё только предстояло натаскать.
Вечером составили список необходимого. Туда вошли рации, боеприпасы, несколько автоматов, даже винтовку СВД заказали, правда, стоила она бешенных денег. Группировка Крута наращивала мощь. Также заказали подкрепление, к заказу присовокупили очередной список, но надежды на то, что пришлют именно людей, указанных в нём, не было. В оплату отправили пять килограммов золота, отдельным пунктом указали женщин. Все осознавали, что никто не пришлёт топ-моделей, в лучшем случае это будут шалавы, которых менты отловят на Ленинградке. На данный пункт Крут выделил целый килограмм золота и рассчитывал получить минимум пять баб. Вопрос обсудили заранее, снабдить всех подругами нереально, а вот устроить бордель вполне. О том, чего хотят женщины, которых пришлют, никого не интересовало.