этого. Однако Землянин заметил, что пальцы лирелланина лениво перебирали коротковолновый генератор, при помощи которого решались судьбы простых людей. Это значило, что Каусирн, а не Наварре, будет дальше выбирать тех, кому позволят обратиться к Повелителю.
Обведя взглядом толпу, Наварре нашел бледное, заросшее густой бородой лицо Домрика Карсо. Карсо неодобрительно уставился на Землянина, и тот почувствовал внезапный укол вины, так как пообещал, что Повелитель выслушает его. Гигантского бородатого метиса хотели изгнать с планеты, но Наварре убедил его в том, что отменить приговор проще простого.
Но только не сейчас, когда пульт управления голубым лучом находился в руках у Каусирна. Лирелланин явно не желал держать на Джорусе докучающих ему родственников Землянина. Карсо раньше умрет от старости, чем лирелланин разрешит ему встать перед Повелителем.
Наварре встретился взглядом с Карсо и попытался сказать, что ему очень жаль. Однако, Карсо продолжал пристально смотреть на него. Наварре понимал, что подвел метиса, и этому не было оправданий.
— Рассказывай дальше, — повелел Джоройран.
Наварре глянул вниз и увидел в квадрате, где должны были стоять все просители, бледного джоранца, окруженного голубым светом.
— Мне продолжать или начать сначала, Ваше Высочество? — подняв глаза на Повелителя, спросил джоранец.
— Начни заново. Возможно, Землянину тоже интересно послушать тебя.
— Позвольте сказать, Повелитель и его советники, меня зовут Лугфор с улицы Заигла, и я продаю продукты питания. Меня ложно обвинили в том, что я обвешиваю покупателей, но...
Наварре откинулся на спинку кресла, пока проситель продолжал монотонно бубнить. Время приема подходило к концу, Карсо не успеет выступить перед Повелителем, и через двадцать четыре часа его изгонят из скопления. Что ж, я уже ничем не смогу ему помочь, мрачно подумал Наварре. Он сплел пальцы в замок и попытался уловить суть мольбы Лугфора о своей невиновности.
II
В конце приема Наварре быстро повернулся к Повелителю, но Каусирн опередил его.
— Ваше Величество, могу я поговорить с вами наедине? — спросил лирелланин.
— А я? — поспешно спросил Наварре.
— Сначала Каусирн, — принял решение Джоройран. — Пойдем ко мне в покои. А ты, Наварре, приходи попозже.
— Конечно, сир.
Наварре спустился с возвышения и направился к расходящейся толпе. Карсо мрачно брел к выходу, когда Наварре догнал его.
— Домрик! Подожди!
Мести развернулся.
— Кажется, после наступления ночи ты останешься единственным землянином на Джорусе, Халлам.
— Прости. Поверь, мне очень жаль. Я не смог вовремя добраться до дворца, а этот чертов лирелланин взялся сам отбирать просителей.
Карсо угрюмо пожал плечами.
— Я понимаю. — Он подергал свою густую бороду. — В любом случае, я лишь наполовину землянин. Ты не будешь скучать.
— Еще как буду! — резко прошептал Наварре.
Метис кивнул.
— Мне приказано покинуть скопление. Сначала я полечу на Кариад, а дальше видно будет. Ты сможешь найти меня там... Я хочу сказать, что пробуду там неделю.
— Кариад? Ладно, — сказал Наварре. — Я свяжусь с тобой, если сумею убедить Джоройрана отменить приговор. Черт побери, Карсо, тебе не стоило так сильно бить трактирщика.
— Он оскорбил меня, — объяснил Карсо. — Мне пришлось так поступить.
Метис поклонился, развернулся и ушел.
Тронный зал практически опустел, остались лишь несколько простолюдинов, завороженных величием дворца и, возможно, сравнивающих его со своими убогими хижинами. Джоройран, несомненно, предпочитал жить на широкую ногу.
Наварре задумчиво уселся на край королевского пурпурного ковра и уставился на свои пальцы с множеством дорогих колец. Все шло весьма плохо. Его влияние на Повелителя определенно ослабевало, пока звезда лирелланина, казалось, восходила. Своим положением Наварре в основном был обязан традиции: все шесть предыдущих Повелителей по имени Джоройран держали при дворе землян, и нынешний монарх, будучи слабой личностью, вряд ли осмелился бы нарушить обычай.
Тем не менее, лирелланин Каусирн постепенно обрел слишком большую власть над правителем. Ситуация определенно не являлась многообещающей.
Наварре мрачно размышлял о том, не требуется ли советники каким-либо другим местным монархам. Казалось, его могли выдворить с Джоруса в любую минуту.
Через некоторое время к Наварре бесшумно подошел тризианин и с серьезным видом уставился на него единственным глазом.
— Повелитель желает поговорить с тобой, — сообщил стражник.
— Спасибо.
Наварре позволил одноглазому провести его через вращающуюся панель, за которой находились королевские покои, дал ему монету и вошел к правителю.
Джоройран был один, но запах парфюма лирелланина еще не выветрился. Подчинившись жесту Повелителя, Наварре сел в кресло.
— Сир?
На верхней губе Джоройрана выступил пот — на него, казалось, сильно давили жесткие подпорки, поддерживающие парадную форму на хилом теле.
— Ты сказал, что опоздал на прием, потому что занимался поисками Чаши, — нервно глянув на Землянина, сказал Повелитель. — Эта Чаша... по слухам дарует вечную жизнь, не так ли? Ее владелец никогда не умрет от старости, я прав? — Наварре кивнул. — И, — продолжал монарх, — насколько я понял, у тебя есть информация о том, где можно найти Чашу.
— Ну, что-то вроде того, — хрипло ответил Наварре. — Мой человек сказал, что знает того, чей отец возглавлял одну из экспедиций по поиску Чаши. Экспедиция закончилась провалом, но успех был близок. — Все это было полное вранье, но Наварре ни разу не запнулся.
— Любопытно, — сказал явно заинтересовавшийся Джоройран. — Кто этот человек, про которого ты говоришь?
Наварре внезапно осенила мысль.
— Его зовут Домрик Карсо. Его мать была землянкой, и вы, разумеется, знаете, что Чаша каким-то хитрым, смутно описанным в легендах образом связана с Землей.
— Конечно, знаю. Приведи этого Карсо ко мне.
— Он был здесь сегодня, сир. Он пришел просить помилования, поскольку его несправедливо приговорили к изгнанию за какую-то глупую драку в трактире. Увы, перст судьбы не указал на него, и он, вероятно, уже отправился на Кариад. Но, возможно, если приговор отзовут, я смогу узнать у него о Чаше что-нибудь еще, чтобы потом с радостью рассказать все Вашему Величеству...
Джоройран постучал пальцами по столу.
— Ах, да... помилование. Что ж, это возможно. Так ты сумеешь найти этого человека?
— Думаю, да.
— Отлично. Передай ему, что он теперь не обязан платить за билеты. Королевская Сокровищница покроет все его будущие расходы на передвижение.
— Но...
— То же самое, разумеется, относится и к тебе.
Не ожидая такого поворота событий, Наварре потерял часть хладнокровия.
— Сир?
— Я поговорил с Каусирном. Наварре, я не знаю, смогу ли обойтись без тебя, да и Каусирн не уверен, что справится с двойной нагрузкой в твое отсутствие. Но он все-таки разрешил тебе на время покинуть дворец, проявив присущее ему благородство.
— Я не понимаю, — пробормотал Наварре.
— Ты сказал, что знаешь, где примерно находится Чаша, не так ли? Каусирн освежил мою перегруженную память кое-какими сведениями по поводу Чаши, и я должен признать, что мысль о вечной жизни захватила мое воображение, Наварре. Ты говоришь, у тебя есть зацепка. Отлично. Я готов к твоему неопределенно долгому отсутствию. Найди Карсо и займись поисками Чаши за мой счет. Мне неважно, сколько времени это займет и как много денег ты потратишь. Но добудь мне Чашу, Наварре!
От изумления Землянин чуть не свалился с кресла. Привезти Джоройрану Чашу Жизни? Наварре смутно догадывался, что это проделки хитрого Каусирна — тот уговорил Правителя отправить Землянина искать по всему космосу неизвестно где спрятанную Чашу, чтобы, тем временем, упрочить свое положение при дворе.
Наварре заставил себя посмотреть Джоройрану в глаза.
— Я не подведу вас, мой Повелитель, — задушевным голосом пообещал он.
Я вил хитрые узлы, позже, вернувшись к себе домой, подумал Наварре, и случайно сплел себе петлю. Ох уж эти традиции! Ничто не заставляет забыть о них быстрее, чем желание короля вечно сидеть на троне.
На протяжении семи поколений земные советники сидели рядом с Повелителями. И теперь в мгновение ока долгие годы терпеливой работы оказались потрачены впустую. Наварре удрученно размышлял о своих ошибках.
Ошибка первая: он позволил Каусирну пробраться в Совет и занять высокий пост. Протянешь лирелланину палец, и он откусит всю руку. Теперь Наварре понял — разумеется, слишком поздно, — что ему надо было тихо убрать Каусирна, пока еще оставалась такая возможность.
Ошибка вторая: он отправился кутить в ночь перед приемом. Этому нет никаких оправданий. Кто-то — несомненно, агент Каусирна — подсыпал снотворное ему в бокал. Наварре стоило проявлять бдительность. По унаследованному праву и благодаря своим мозгам именно он отбирал просителей, но за какой-то час лирелланину удалось отнять у него эту ответственную роль.
Ошибка третья: он соврал слишком хорошо. Наварре должен был предвидеть, что если он пробудит желание Джоройрана править вечно, то Каусирн легко сумеет убедить Повелителя отправить верного землянина на поиски Чаши.
Три ошибки. Теперь Наварре придется всю жизнь искать полулегендарную реликвию, а Каусирн будет использовать полученную власть.
Наварре поднял стакан и осушил его.
— Ты позор семьи, — сказал он своему искаженному отражению на стенке стакана. — Сто тысяч лет труда землян произвели на свет... Тебя? Такого дурака?!
Тем не менее, рассуждать уже было поздно. Джоройран отдал приказ, и Наварре будет вынужден отправиться в погоню за призраком, за тем, что никто не видел уже много сотен лет. За Чашей Жизни! За реликвией, которой, вероятно, в принципе не существовало.
Наварре поставил пустой стакан на стол и дотянулся до телефона. Затем ткнул кнопку и быстро ввел четыре цифры и одну букву.