А на семнадцатой планете, Эльферате VII, мы потеряли Фенберта. Холлоуэй и его жена оставались на корабле, как было предписано инструкциями, Фенберт, Джоан, Лора и я шли по туманной равнине единственного континента этого мира, когда внезапно земля, по которой мы шли, начала крошиться под ногами и провалилась. Фенберты, идущие в десяти шагах впереди, провалились и исчезли из виду.
Я заглянул в открывшуюся пропасть. Пропасть казалась бездонной. Из нее летели вверх водовороты красного вулканического газа.
Мы с Лорой вернулись в трясущийся, раскачивающийся корабль и доложили Холлоуэю, что произошло. Еще два мученика были добавлены к длинному списку Корпуса.
Мы полетели дальше, пытаясь забыть трагедию, и оказались в системе Алфекке в созвездии Северная Корона. У Алфекке было шесть планет, на трех из которых было невозможно высадиться. Мы посетили три остальные, и на Алфекке-VI погибла Грейс Холлоуэй.
Они появились откуда ни возьмись — пять чудовищных глоток на длинных, змееподобных телах. Лора, слава богу, оставалась в корабле, а мы с Холлоуэями проводили обычные исследования, когда появились эти твари. Грейс Холлоуэй мгновенно исчезла в громадной глотке первой из них. Могучие челюсти щелкнули в сантиметре от моего плеча. Мы с Холлоуэем стояли спина к спине, удерживая тварей выстрелами из бластеров, и медленно отступали к кораблю, в то время как Лора беспомощно, на грани истерики наблюдала эту картину.
После этого я сказал:
— Давай полетим домой, Холлоуэй. Мы потеряли половину экипажа. Больше мы не сможем полноценно работать — у нас просто не хватит для этого людей.
Но Холлоуэй был непреклонен.
— Нет. Мы исследуем систему Альбирео, прежде чем повернем домой.
Так мы оказались в Альбирео. И таким образом я сделал принудительную посадку на единственную планету этой системы, в то время как Джейсон Холлоуэй стоял с оружием у меня за спиной и искал причину, чтобы застрелить меня.
Тогда он остался бы наедине с Лорой. Три месяца пути и бесчисленное количество миллиардов километров были бы между ним и Землей.
Да будь ты проклят, подумал я, ведя корабль по аккуратно сужающейся посадочной спирали к поверхности этого холодного мира. Я прекрасно понимал, какую грязную игру он ведет. Но я ничего не мог с этим поделать.
Я посадил корабль посреди широкого плоского плато.
— Ну ладно, Холлоуэй. Вот мы и здесь. Что дальше?
— Дальше стандартные исследования, — ответил он. — В любом случае, один из нас останется в корабле, а двое пойдут проводить исследования. Будем тянуть жребий.
Мы стали тянуть жребий. Короткая соломинка должна была указать на того, кто останется в корабле, и, разумеется, ее вытянул Холлоуэй. Я с подозрением следил за ним.
— В чем дело? — спросил он. — Хочешь переиграть?
— Нет. Нет-нет, в этом нет никакой нужды.
— Ты чего-то боишься, Майк? — рассмеялся он. — Боишься, что я могу улететь и оставить вас обоих здесь? Нет, Майк, я не настолько спятил, как ты, кажется, думаешь.
— Я никогда не говорил...
— Ну, ладно. Если хочешь, пойду я и оставлю в корабле Лору.
— Нет уж, спасибо, — сказал я, поскольку не хотел никаких поблажек от Холлоуэя. — Пойдем мы с Лорой.
Холлоуэй пошел включать регистраторы, чтобы мы могли передавать свои впечатления от мертвого мира на ходу. Я готовил вездеход, пока Лора, химик экспедиции, проводила тесты наружной атмосферы.
— Ну как там? — спросил я, когда она закончила.
— На восемьдесят процентов атмосфера состоит из метана. Нам придется носить скафандры.
— Понятно.
Вернулся Холлоуэй.
— Аппаратура записи включена. Будьте осторожны. Я не хотел бы вернуться на Землю единственным выжившим в этой экспедиции.
— Не волнуйся за нас, Джей. Мы справимся.
Я пошел к стойке космических скафандров и принялся залезать в свой. Лора, стараясь выглядеть храброй, надевала свой костюм. Я легонько пожал ей руку неуклюжей перчаткой скафандра, прежде чем она закрыла шлем. Холлоуэй наблюдал, скрестив руки, как мы залезали в вездеход и выезжали через воздушный люк на поверхность неизведанного мира.
Как только солнечные лучи снаружи озарили вездеход, я откинул свой шлем и сделал знак Лоре сделать тоже самое. Нам было необходимо поговорить без Холлоуэя. Если бы мы что-то сказали друг другу через рации скафандров, все это было бы записано аппаратурой корабля и позже расшифровано, чтобы включить в официальные отчеты экспедиции. К тому же я не хотел, чтобы Холлоуэй услышал, что я сейчас скажу.
— Почему он не хочется возвращаться домой? — спросила Лора. — Почему мы должны приземляться здесь?
— Уж явно не для того, чтобы проводить исследования, — сказал я.
— Что ты имеешь в виду?
— Я имею в виду, что Холлоуэй что-то задумал, и мне кажется, я знаю, что именно. Если бы мы полетели на Землю, у него не было бы шанса избавиться от меня. Он хочет сфабриковать несчастный случай, который объяснил бы мое исчезновение.
— Но... почему? — задыхаясь, спросила Лора.
Я несколько секунд глядел на ее, прежде чем ответить.
— Лора, если он избавится от меня, то останется на целых три месяца полета с тобой наедине. А он уже целых десять лет только и мечтает об этом.
— Я никогда не позволяла ему даже притронуться к себе.
— Я это знаю, милая. Но он все равно стал бы добиваться своего. Теперь, когда его жена погибла, бедная женщина, и мы высадились на этот заброшенный пустой мир, есть прекрасная возможность достигнуть того, чего он жаждет. По крайней мере, он так думает.
— Майк, дорогой мой, Но разве мы не можем хоть что-то сделать?
— Нет. По крайней мере, не сейчас. Официально он глава экспедиции, и если он говорит приземляться, то я приземляюсь. Я не могу убить человека только потому, что мне показалось, будто он собирается убить меня. Мне нужны доказательства, какие-то откровенные действия с его стороны... — По щеке Лоры покатилась слезинка, я смахнул ее и продолжил: — А теперь надень шлем. Он начнет подозревать, если мы и впредь не будем посылать описание наших действий на корабль. Но запомни — будь осторожна и следи за Джейсоном. Как только он получит возможность, с нами будет все кончено. По крайней мере, со мной.
Внезапно рация вездехода ожила, из динамика донесся треск, и голос Холлоуэя произнес:
— В чем дело, Майк? Почему вы молчите?
Я опустил шлем и включил рацию.
— Мы просто осматриваемся, Джей. Пока что ничего не нашли... Чего я, в общем-то, и ожидал.
— Давай будем говорить о чем-то более конкретном, — велел он.
Я тронул вездеход с места и ввел его в расселину между двух торчащих пиков.
— До сих пор видны только скалы, — сказал я. — Главным образом черный базальт, а также гранитные обнажения. Отсюда, между прочим, прекрасный вид. Желтое солнце стоит высоко, а синее опускается к горизонту, и получается красивый смешанный цвет. Отличный эффект!
— И никаких признаков жизни? — спросил Холлоуэй.
— Пока что нет. Но что-то виднеется вдалеке, возможно, это когда-то было городом. Это планета мертва долгое, очень долгое время.
— Исследуйте этот город, — последовал приказ.
Вездеход рванулся вперед. Теперь я увидел, что это действительно город, который нам предстояло исследовать. Точнее, скелет города. Голые, обглоданные ветрами кости зданий торчали вверх или наклонялись под безумными углами, готовые вот-вот рухнуть. Внешние динамики вездехода донесли до нас свист ветра, несущийся над городом, поскольку потоки метана пронзали переломанные каркасы зданий, залетая в пустые окна.
— Когда-то здесь была жизнь, — сказал я. — Но, по моим предположениям, уже много тысячелетий планета мертва. Мы собираемся выйти из вездехода и поискать немного вокруг.
— Сделайте это быстро, — раздался у нас в ушах оловянный голос Холлоуэя.
— Нам остается полчаса до возвращения. Мы должны придерживаться инструкции, знаешь ли.
— Да, сейчас все надо делать в рамках инструкции, — услышал я в ответ.
Я помог Лоре вылезти из раковины вездехода, и мы вошли в мертвый город. Окружающая архитектура была странная, фантастическая. Очевидно, когда-то здесь процветала высокоразвитая цивилизация.
— Вошли внутрь одного из зданий, — сказал я больше для записывающей аппаратуры, чем для Холлоуэя. — Здесь нет ничего, кроме ужасного количества пыли и каких-то странных штуковин, которые, возможно, когда-то были мебелью.
Внезапно Лора коснулась моей руки. Я поглядел, куда она указала.
— А еще здесь какой-то скелет, — сказал я.
— Опиши его! — взволнованно проскрипел в наушниках голос Холлоуэя.
— Скелет очень разбит. Вид неопределенный, зигзагообразный, метра два — два с половиной длиной, и у него когда-то была твердая внешняя оболочка. Ну... А вообще-то вокруг еще много таких скелетов. Это место похоже на кладбище. Должно быть они умерли прямо в своих домах.
— И вы оба хотели улететь на Землю! — закричал Холлоуэй. — Это же находка огромной археологической важности, а мы могли пропустить ее, если бы я послушался вас. Скажи-ка, — даже несмотря на искажения в наушниках, я почувствовал в его голосе нотки подозрения, — ты случайно не видел этот город, когда делал предварительный облет планеты на корабле?
— Я... Должно быть, я пропустил его, — не особенно убедительно сказал я. — С высоты ста тысяч километров мало чего можно увидеть.
Мне не хотелось говорить ему, что я видел город и сознательно скрыл это, так как знал, что он непременно будет настаивать на его исследовании.
Хотя теперь это не имело никакого значения, потому что Холлоуэй все равно настаивал на исследованиях.
— Я отмечу это в отчете, — сказал он. — Неэффективность. Это не украсит твой послужной список, Майк.
Мне очень хотелось бы сказать кое-что по этому поводу, но я промолчал. Вместо этого я посветил фонариком в темный угол помещения и увидел скелеты каких-то существ, похожих на крабов.
— Ты что-нибудь видишь еще? — спросил Холлоуэй.