— Повсюду только мертвые крабы. Возможно, далее мы найдем какие-нибудь причины того, почему они все умерли.
— Но это уже в другой раз, — сказал Холлоуэй. — Ваше время на исходе. Возвращайтесь на корабль. Немедленно.
— Уже возвращаемся.
Холлоуэй внимательно рассматривал снимки, которые я сделал в городе.
— Эти существа были явно очень разумные, Майк. Нам нужно найти объяснение, что именно уничтожило их мир. Что-то явно очень опасное, смертоносное — чума или даже чего-то похуже. И мы должны узнать, что именно.
Лора поглядела на него.
— Джей, мы уже два года мотаемся по космосу. Не можем ли мы...
— Вернуться на Землю? Нет! Еще нет! Сначала мы должны разгадать эту тайну!
Я понимал, почему он настаивает на том, чтобы задержаться здесь. У Холлоуэя был научный склад ума, но здесь всего лишь очередная мертвая планета, подобная половине тех, которые мы уже видели в этой экспедиции или в предыдущих. Не имелось никакой причины для того, чтобы продолжать исследования. По-нормальному, мы должны были улететь домой, а сюда отправили бы команду обученных археологов, чтобы разгадать мертвые тайны этого мира.
Но не было никакого смысла говорить это Холлоуэю. Он и так это знал.
Исследовательский корпус — это просто разведчики, которые оглядывают планеты и отчитываются перед Землей, а та уж решает, посылать специалистов для более подробных исследований или нет. В нашу работу не входит проводить длительное время на одной планете... По крайней мере, не тогда, когда исследований ждут миллионы других.
Холлоуэй пристально поглядел на меня.
— Как неудачно, что нас осталось только трое. Это означает, что кто-то всегда должен быть на корабле.
— Но в любом случае мы не останемся здесь надолго, — сказал я.
— Мы будем находиться здесь столько, сколько необходимо, — холодно ответил он.
Я с легкостью прочитал между строк: мы останемся здесь до тех пор, пока ты жив и торчишь на моем пути, Майк.
— Ладно. Тогда в следующую вылазку пойдем мы с тобой.
— Это еще почему?
— Может, просто настала твоя очередь идти, — сказал я. — Или с Лорой, или со мной. Но я не хочу, чтобы Лора участвовала в двух вылазках подряд, поэтому добровольно вызываюсь идти с тобой сам.
Он покачал головой.
— Инструкции должны соблюдаться. Ты и твоя жена будете тянуть жребий, чтобы узнать, кто именно пойдет.
Я пожал плечами.
— Что-то ты стал строгим сторонником инструкций, Холлоуэй.
— Ты зря тратишь время. Тяни жребий.
Я отвернулся, мы с Лорой стали тянуть жребий. Короткую соломинку вытянула Лора.
— Лора останется здесь. Поехали, Холлоуэй. Там будем только мы с тобой и мертвые крабы, дружище.
По его лицу промелькнула какая-то вспышка эмоции, которой я не понял. Что это было? Жадность? Жажда? Не знаю. Я много лет знал Джейсона Холлоуэя, но никогда не мог ничего прочитать по его лицу. И кто-либо другой тоже. Но внезапно мне показалось, что я прочел его мысли. Я почти увидел, что он думает о долгом возвращение домой, когда они с Лорой будут на корабле одни, а мое тело останется разлагаться где-то здесь, в этом мертвом мире.
Холлоуэй улыбнулся ледяной вежливой улыбкой.
— Готовь вездеход, Майк. И проверь, есть ли в камерах пленка.
В полном молчании мы проехали через расселину в скалах и покатили по усыпанной щебенкой дороге в мертвый город. Я остановил вездеход в том месте, где когда-то был шумный проспект.
— Ладно, — сказал Холлоуэй. — Теперь давай осмотримся здесь.
Я закрыл шлем, и мы вылезли из вездехода. Похожая на зеленый суп метановая атмосфера окутала наши лица, точнее, лицевые пластины шлемов, когда мы пошли вперед бок о бок. Я потел в скафандре. Я знал, что Холлоуэй твердо решил вернуться на корабль — и к Лоре — один.
— А теперь покажи этих крабов, — велел он.
Я провел его внутрь здания и показал. Он опустился на колени, внимательно осмотрел странный скелет, затем поднялся.
— Очень интересно. На самом деле — даже захватывающе. Мы наткнулись здесь на настоящее сокровище, Майк, несмотря на все твои возражения. — Я видел сквозь стекло его шлема, как нахмурены его брови. — А что это там? — продолжая хмуриться, спросил он.
— Где?
— Возле дальней двери. Похоже на какую-то книгу.
— Книгу? Какую книгу? Я не вижу...
Я шагнул к двери, пытаясь увидеть то, о чем он говорил. Внезапно я услышал за спиной резкий смешок, и мои руки плотно прижались к бедрам.
— Холлоуэй! Какого черта...
Я обернулся и увидел, что он держит пистолет-липучку. Когда я повернулся, он выстрелил еще раз, и липкая нервущаяся лента обернулась вокруг моих ног. Я свалился на землю.
— Холлоуэй, у тебя что, не в порядке с головой?
— Вряд ли, Майк. Возможно в далеком будущем, когда этот мир решат исследовать по-настоящему, тебя найдут, и исследователи будут ломать голову над тем, куда это ты так бежал.
Я внезапно начал потеть.
— А ты окончательно спятил, Джей. Все наши разговоры записываются кибернетическим монитором, и эту запись невозможно стереть.
Но он лишь рассмеялся.
— Меня зовут Майк Ральстон, — громко сказал я. — Я хочу сообщить, что Джейсон Холлоуэй только что связал меня при помощи пистолета-липучки и планирует убить...
— Лучше экономь свой оставшийся кислород, Майк, — прервал меня Холлоуэй. — В то время как вы с Лорой искали здесь крабов, я позаботился о том, чтобы изменить кое-какие компьютерные схемы на корабле. Ничего из того, что мы говорим здесь, не записывается.
Мгновение я ничего не мог сказать.
— Дьявол, — наконец прошептал я. — Ты холодный, расчетливый дьявол! Я уже подозреваю, что ты сам убил свою жену.
— Нет, смерть Грейс не моих рук дело, хотя она произошла своевременно. Возвращение на Землю было бы печально, если бы туда летели мы вчетвером. Но, возможно, мы с твоей женой сумеем утешить друг друга, горюя об утрате наших партнеров.
Лучше бы он просто ругался, а не перечислял все это холодно и невозмутимо. Не способный шевельнуться, я сверлил его взглядом.
— И ты просто собираешься оставить меня здесь? Наверное для того, чтобы я сгнил?
— Так оно и будет. В отчете я напишу, что мы принялись исследовать эти здания раздельно, а потом, когда пришло время возвращаться, я нигде не смог тебя найти. Пройдет года три, если не больше, прежде чем кто-либо прилетит на эту планету... И даже если они наткнутся на твое тело, что совершенно необязательно, то ленты пистолета-липучки давным-давно растворятся в атмосфере. Исследователи придут к заключению, что у тебя произошел сердечный приступ или что-то в подобном роде. Возможно, метан разъест твой скафандр и оставит только кости. Не знаю точно, но такое вполне может быть.
Слушая его, я думал о том, что Лора осталась там, на корабле, одна.
— Почему бы тебе просто не убить меня? Зачем оставлять здесь умирать? Воздуха в скафандре хватит на неделю. Я умру от голода и жажды, прежде чем задохнусь!
Он холодно улыбнулся.
— Это расплата, Майк. Расплата за десять лет, которые ты провел женатым на девушке, которую я любил.
Он резко отвернулся и ушел, оставив меня лежать в темноте мертвого города на мертвой планете наедине со своими мыслями в ожидании смерти.
Да будь ты проклят, Джейсон Холлоуэй! — закричал я.
Все было так, как я и предполагал, за исключением того, что я не предвидел, что у него хватит ума изменить схему записывающего монитора. И ни одно слово из нашего разговора не было записано. Там, на корабле, Лора, вероятно, уже вне себя от того, что не может связаться с нами. Ну, скоро она узнает, почему, подумал я.
Я принялся дергаться, пытаясь порвать ленты, но это было бесполезно. Их невозможно было порвать — их можно было только растворить с помощью химикалий, но, связанный по рукам и ногам, я ничего не мог предпринять. Некоторое время я катался по земле, затем лег неподвижно.
Потом мне показалось, что я вижу какое-то движение, словно движется что-то живое. Я отчитывал в темноте секунды, дико мечтая о спасении. Но здесь, в этом мертвом мире, мне не на что было надеяться. Я попался, капкан захлопнулся. Джейсон Холлоуэй уже возвращается к кораблю. К кораблю и к Лоре.
Не знаю, сколько времени я так лежал. Вероятно, всего лишь минуты, но они тянулись, словно недели.
Затем я снова увидел, как что-то движется.
Неужели Холлоуэй решил вернуться, чтобы добить меня? Или это Лора вышла искать меня?
Я не знал. Но в наушниках я слышал снаружи какое-то громкое пыхтение. Я напрягся, пытаясь увидеть, что приближается ко мне. Что-то живое. Что-то, низко склонившееся к земле, то ли ползло, то ли подкрадывался ко мне. Что-то похожее на гигантского краба.
Но эта планета должна быть мертва, мелькнула в голове дикая мысль. Должно быть, это галлюцинация. Теперь я уже видел его в тусклом свете. Размером почти с человека, глаза на черенках, жадно открытая пасть.
Галлюцинация? Дополнительный ужас, создаваемый умирающим мозгом?
Краб походил на скелеты, которые мы уже видели. Это было так, словно мое воображение покрыло сухие кости живой плотью и раковиной. А затем я почувствовал, как он ползет по мне, ощутил прикосновение настоящих когтей, проскрежетавших по моему скафандру, и понял, что никакая это не галлюцинация.
Это был настоящий краб, последний оставшийся в живых представитель цивилизации, который, возможно, пришел посмотреть на странных существ, нарушивших покой его мертвого мира.
Я чувствовал тяжесть краба, сидящего на мне сверху, — странно неприятное чувство. Затем увидел, что его сильные челюсти опустились и коснулись моего скафандра.
И огонек надежды забился во мне. Возможно, его челюсти пробьют скафандр, выпустят воздух, и я умру мгновенно, вместо того чтобы умирать очень долго и очень медленно.
Челюсти скрежетнули по скафандру и начали жевать...
Ленты пистолета-липучки! Существу понравилась именно эта липкая субстанция, которая держала меня в плену!