Новости были печальными, но не катастрофичными. Жителей СС-23 подвела их страсть к выращиванию новых культур. На этой станции была особенно сильна биологическая секция, ученые оттуда постоянно изобретали много полезного. Но вот сейчас они облажались по-полной. Еще в начале цикла выживания очень многие станции отказались от выращивания грибных культур. Казалось бы, в темных и сырых штольнях самое место для грибов, но эти организмы оказались слишком опасны в плане мутаций, вызвав кое-где страшные эпидемии. Ну а на двадцать третьей эксперименты с грибами продолжались и в итоге закончились на прошлой неделе самой настоящей драмой.
Говоров рассказал, что получил предупреждение о карантине слишком поздно. Глава научной секции станции держал до последнего все в строжайшей тайне, и в итоге две трети станции оказались заражены. Неизвестная эпидемия протекала очень быстро, убивая людей сразу сотнями. Главный инженер станции тут же приказал заблокировать нижнюю секцию, в никакую не соглашаясь открыть шлюзы людям, у которых наверху остались родственники. Как рассказал сам Говоров, верхний уровень скорей всего вымер весь. На среднем же, как раз базировались биологическая и медицинская секции. Похоже, что они все-таки смогли обуздать эпидемию, разделив средний уровень на дополнительные изолированные отсеки, и очищая потихоньку один за другим. В очистке принимали участие ученые в специальной биологической защите. Если бы они начали действовать так сразу, то подобных жестоких последствий можно было бы избежать.
А пока на СС-23 был введен чрезвычайный карантин. Жизненно важное оборудование в целом не пострадало, реактор работал в рабочем режиме. Так же по-обычному действовала водорослевая фабрика и оранжереи, и выживанию станции пока ничего не угрожало. Потеря, как минимум половины людей это, конечно же, страшный удар, но не смертельный.
Фролов попросил передать ему по сети данные расследования и согласился помочь техникам двадцать третьей закрыть верхние броневые плиты. Впереди ожидалась новая волна морозов, а изнутри это сделать можно было только на верхнем уровне, куда доступ был закрыт до конца карантина. Фролов тут же послал Баторина и Седова закрывать плиту и дал поручение Лене поставить на пандусе дополнительную антенну. До следующего шторма со станцией будет вполне надежная связь, а затем что-то, может и изменится.
Глава 4Дома не все спокойно
Фролов входил в жилую секцию со смешанными чувствами. С одной стороны самые его мрачные предчувствия не оправдались, а с другой… Кто ответит за смерть тысяч людей? Получив свою норму теплой технической воды, отдающей какой-то химией, он с удовольствием смыл с себя дорожную грязь, но все тревоги и заботы так и остались внутри него. Он зашел в свой жилой кубрик, его статус позволял иметь собственное жилище, и сразу наткнулся на напряженный взгляд худощавой женщины. Это была его жена Светлана, женщина с которой он уже живет почти пятнадцать лет.
— Чай будешь?
— Ага, — Василий сел на кушетку и тяжело прислонился к бетонной стене, прикрытой ковриком из теплоизоляции. Голь на выдумки хитра! Светлана взяла с кухонной тумбочки термос и начала переливать в металлическую кружку бурую жидкость.
— Спасибо. Ох, а не плох чаек! Откуда?
— Есть места, — худое лицо исказилось в гримасе, женщина давно разучилась улыбаться, — Что-то случилось?
— Да ничего особенного, — Фролов сделал попытку улыбнуться.
— Не ври мне, Вася. Я слишком давно с тобой живу. Давай, выйдем, надо поговорить.
Василий удивленно уставился на жену. Что еще за новости? Они уже давно просто так не разговаривали, женщина к этому с недавних пор совершенно и не стремилась.
Светлана провела его к гигиеническому узлу, санузел и душевая в их секции были на четыре кубрика, невиданная роскошь по нынешним временам. Она подняла голову, и ее прозрачные глаза уставились на него испытывающе:
— Говори мне все, это очень важно. По станции ходят разные слухи.
— Все, а зачем?
— Я расскажу, потом.
Заинтригованный донельзя Фролов в итоге выложил почти всю полученную в рейде информацию. Он уже понял, зачем его сюда привела Светлана, гигиенический узел был изолирован, подслушка, если она и была, здесь не работала.
— Значит, грибы? — женщина нахмурилась.
— Мы их предупреждали…
— Подожди! А ты знаешь, что под нижним уровнем в десятой штольне до сих пор имеется действующая грибница?
— Откуда…
— Не важно, Вася, но это достоверная информация.
— С твоих сборищ?
— Называй их, как хочешь, но там мы ведем не только душеспасительные беседы.
— Ага, — криво усмехнулся Фролов, — и еще активно мозги промываете.
— А что поделать? Так в головах у народа меньше тараканов останется, — Светлана вдруг стала как будто моложе, ее глаза осветились жизнью, казалось, и на лице появился румянец. Фролов с изумлением узнавал тот, давно забытый образ девчонки-хохотушки, который до сих пор помнил и беззаветно любил.
— Что вы задумали?
— Это не так важно, Васечка, важнее, что будешь делать ты. Кому-то вообще сейчас ваша информация попала?
— Пока никому, мы вернулись поздно. Завтра с утра найду Оболина, будем созывать Совет. Ситуация то чрезвычайная! Правда, человек Набиева настойчиво просил выдать все сначала ему, но мы его послали. Так что все только завтра.
— Не торопись, — Светлана показала рукой за угол, и сама двинулась туда. Фролов с удивлением обнаружил в закутке маленькую скамейку и присел на нее. Значит, разговор будет долгим. Ох, и Светочка!
— Ты вообще в курсе, что на станции давно не ладно?
— Ну, витает нечто такое в воздухе, — крякнул озадаченно Василий.
— Старики теряют управление, а ты хочешь привлечь Оболина. Давно он на Совете проталкивал хоть что-то дельное?
— Твои предложения? — Фролов смотрел на жену совершенно серьезно. С одной стороны его порадовала живительная перемена в ее образе, а с другой пугала. Что еще таится в этой, как оказалось, совершенно незнакомой ему женщине? Холодок неясного предчувствия змейкой пробежал по натруженной спине.
— Оболин неожиданно заболеет. Не смотри так! Я же все-таки работаю в медицинской секции. У него и в самом деле есть серьезные неврологические проблемы, поэтому прямо сейчас я отправлю его в профилакторий. Это не вызовет подозрений, медицинские показания давно в деле. А на Совете от вашей секции выступишь ты.
К тому времени у тебя будет вся информация о той штольне с грибами и еще кое-что. Не спрашивай откуда! Это сразу поставит Драгунова, нашего руководителя научной секции в положение ответчика и обвиняемого. А именно его всегда поддерживал Набиев, поэтому их голоса зазвучат на Совете слабее.
— Интриги плетем? — Фролов сардонически усмехнулся. Ох, как не хотел он лезть в политику, разбираться во всех этих хитросплетениях интересов и задач, но сейчас, видать, поделать нечего. И в самом деле, Светлана правильно высказалась — старики сдают позиции, пора его поколению перехватывать управление. Иначе… иначе будет как на двадцать третьей или двадцать четвертой.
— Вижу по глазам, что ты согласен.
— Ты хорошо меня изучила, Света.
— Еще бы, столько времени вместе, — женщина неожиданно подняла левую руку и взъерошила короткий ежик его волос, давно забытая им ласка.
— Иволгин тебя поддержит, климатологи всегда были за тебя, и мы продавим правильное решение.
— Хотите поменять на станции всю власть? — удивленно взглянул на жену Фролов, только сейчас до него дошла вся суть планируемой комбинации.
— А что нам еще остается делать? Ты просто не очень внимательно изучал методологические материалы по управлению малыми сообществами. Развитие всегда идет через кризисы, сейчас как раз такой кризис. И самое важное — вовремя его купировать и разрешить ситуацию в пользу выживания.
— Чтобы не пролилась кровь? — Фролову приходилось делать нелегкий выбор. Командир отряда «выходящих» не любил собирать станционные сплетни, но все-равно к нему так или иначе стекалась масса информации, которая сейчас помогла ему сделать правильный выбор. Нажав на научников, они бьют по зарвавшимся в последнее время кустосам — представителям секции охраны, поднимая в свою очередь интересы инженерной и медицинской секции. Обычный баланс интересов. Главное, чтобы он соблюдался. Все просто, но в тоже время невероятно сложно. Он поднял глаза и согласился, — Хорошо, я сделаю доклад от имени секции.
— Вот и ладненько. Я всегда знала, что ты у меня умница.
— Но сначала схожу в мастерскую, мы ведь еще не сдали оружие. И парней надо предупредить, чтобы не болтали лишнего.
— Думаешь, все так серьезно? — Светлана в свою очередь удивленно подняла светлые брови.
— Светочка, вчера и сегодня мы видели сотни мертвецов, мы понимаем, чем пахнет смерть. Это, знаешь ли, не размеренные диспуты в тиши тайного убежища, это смещение людей с властных вершин, лишение их уже такого привычного для них комфорта и шанса на лучшую жизнь.
Женщина зябко передернула плечами, спина сразу сгорбилась.
— Я не думала в таком ключе…
— Думала, что мы просто словами все решим? Вы вообще ответственно подошли к такому решению?
Фролов раздраженно встал со скамейки. Ему то было не впервой брать на себя самые тяжкие обязательства. Но Жребий брошен — Пусть так и будет!
— Эльдар, что там?
— Командир, тебе это надо самому увидеть.
Фролов чертыхнулся, перехватил поудобнее излучатель и двинулся к винтовой лестнице. В последние два часа они передвигались исключительно по техническим лазам или вентиляционным проходам. Впереди забрезжил свет «вечной лампы» и мужчина вышел к жилым кубрикам секции. С, не самой комфортной, с большими комнатами-общежитиями для одиноких.
— Твою мать!
Василий осторожно нагнулся. Ошибки быть не могло, на мокром полу гигиенического отделения лежал Леня Карачун, нелепо выкрутив голову в бок.
— Что думаешь?