Роща стала редеть, и показались деревянные домики Красных Серпов. С виду — самая обычная, ничем не примечательная деревня. Захолустье, где две трети домов покосились и стоят с заколоченными ставнями, заросшими огородами и проваленными крышами.
— Здесь жилые-то дома вообще есть? — хрипло спросила Женя.
Действительно, от края посёлка минуло уже с десяток дворов, и везде на ветхие почерневшие заборы наваливались и давили непомерно разросшиеся ветви деревьев.
Вдруг Стася взвизгнула и шарахнулась прочь от накренившейся изгороди.
— Меня кто-то хотел схватить! — вопила она, отступая всё дальше.
— Да ладно, это просто ветки, — наигранно-бодро произнёс Гордей, рукой широко проводя по шуршащим листьям.
— Ну и трусиха, — хохотнула Женя.
По затылку Ники что-то мягко скользнуло, запустив волну мурашек. Дёрнувшись, Ника тоже отскочила от трухлявых досок, отряхивая волосы, шею и руки.
— Две трусихи, — презрительно выдала Женя. — Ну и компания.
Стася снова вскрикнула и метнулась от другого забора, в который упёрлась спиной, пока пятилась в испуге.
— Истеричка, — вздохнула Женя.
Пока Гордей, обняв хнычущую Стасю, гладил её по волосам и бубнил что-то успокаивающее, Женя, недовольно причмокивая, топталась вокруг. А Ника в который раз пыталась задавить рыдания, потому что именно о такой поддержке она втайне мечтала уже год. Чтобы кто-то просто обнял и сказал, что всё хорошо. Только вот её никто ни разу не пожалел, наоборот, обвинения сыпались отовсюду, как камни.
Женя, демонстративно вздохнув, пошла дальше по дороге. Ника направилась следом, специально прибавив скорость, чтобы больше не тревожить себя воспоминаниями.
— Где там эта гостиница, — бормотала Женя, в густой осенней тьме силясь рассмотреть нужный двор.
В оконцах некоторых домиков появился тёплый жёлтый свет, хоть немного разгоняющий холодный ночной мрак.
— Хоть бы спросить у кого, — проговорила Женя, вытягивая шею, чтобы рассмотреть очередной двор, ухоженный, но безлюдный.
Заметив на низком крыльце одного теремка двух женщин, Ника похлопала Женю по плечу и указала на обитаемый домик с резными наличниками на светящихся окнах. Две женщины, рассмотреть которых как следует из-за темноты не получалось, о чём-то тихо разговаривали, когда Женя и Ника подошли к забору.
Увидев девочек, одна из женщин резко закрыла руками рот, другая тут же начала мелко креститься.
— Здравствуйте, — громко проговорила Женя, пытаясь придать голосу дружелюбия. — Скажите, пожалуйста, а где постоялый двор?
Одна из женщин, даже не дослушав вопроса, скрылась в доме, другая махнула рукой вдоль улицы и тоже поспешила за своей собеседницей, хлопнув напоследок дверью. Женя в ответ на такую реакцию лишь фыркнула и отошла от забора.
— Чего это они? — выпустила Ника распиравший её вопрос.
— Пф-ф. Деревенщина, — отмахнулась Женя. — Городских увидели, сразу креститься. Хотя, глядя на меня, тётки часто крестятся. — И Женя рассмеялась во весь голос.
Но звук её смеха отчего-то не разносился в потемневшем пространстве, а затихал, будто увязая в сплошной чёрной вате.
— Мы вообще туда приехали? — раздражённо спросила Женя.
— Туда, — отозвался Гордей. Обернувшись, Ника увидела, что теперь он держал за руку Стасю, которая куталась в его тёплый свитер, достающий ей почти до колен.
— Уверен? — переспросила Женя.
— Да, хозяйка сказала, что гостевой дом на самом краю посёлка. На той стороне.
Женя хмыкнула и отвернулась, презрительно глянув на сцепленные руки ребят. Домиков со светящимися окнами почти не попадалось, потом они вообще исчезли, снова уступив место кривым заборам и растительности, поглотившей бывшие людские жилища. Но и брошенные дома скоро исчезли. На довольно большой ровной полянке у самого края леса показалось тёмное деревянное здание с остроконечной крышей.
— Это ещё что? — Женя сделала пару шагов к постройке, но почти сразу потеряла интерес. — А, церковь.
Ника, проходя мимо, рассмотрела стены, даже в ночи казавшиеся потемневшими примерно до половины. Видимо, от дефицита прихожан церковь тоже потихоньку стала оседать и заваливаться.
— Вон он, гостевой дом! — громко произнесла Женя, указывая на внушительных размеров терем со множеством светящихся окон.
Через полминуты Гордей уже колотил кулаком в деревянные резные ворота.
— Господи, да кто там буянит? — донёсся из-за створок старушечий голос.
— Мы туристы… — начал было Гордей.
— У нас бронь! — гораздо громче заявила Женя.
Что-то проскрежетало, и створка отодвинулась, открыв проход. За воротами оказалась низенькая старушка в белом платочке, завязанном под подбородком.
— Проходите, проходите. — Старушка пропустила компанию во двор, потом закрыла ворота и указала на терем. — Идём, идём. Чего же в звонок-то не позвонили?
— А он там есть? — пробормотал Гордей.
— Его в темноте не видно, — раздражённо сказала Женя. — Фонарь какой-нибудь надо повесить.
— О, добрый вечер, милости прошу! — На ступеньках, ведущих к крыльцу, стояла светловолосая женщина в длинной юбке и безрукавной телогрейке с вышивкой. — Я Бэлла Геннадьевна, хозяйка постоялого двора. Проходите, милости просим.
Бэлла Геннадьевна пропустила ребят в дом, приветливо кивнув каждому. Проходя из сеней в большую светлую комнату, Ника подумала, что эта женщина своим обликом абсолютно противоречила общей деревенской картине. В селе, где половина домов медленно разрушалась в заросших садах, хозяйка гостевого дома выглядела почти инопланетянкой — ухоженная, с укладкой, маникюром и макияжем, да ещё с вычурными длинными серьгами и массивными кольцами.
— Аглая, накрывайте на стол, — скомандовала Бэлла Геннадьевна.
— Всё готово, стол накрыт, — закивала старушка и посеменила прочь из просторной гостиной мимо большого шкафа светлого дерева на коротких изогнутых ножках, такого же колченогого стола и огромного, до потолка, зеркала в резной лакированной раме.
— Ну, приводите себя в порядок, и прошу к столу, — с профессиональной широкой улыбкой менеджера по продажам проговорила Бэлла Геннадьевна.
Бабушка Аглая снова откуда-то бесшумно вынырнула, раздала ребятам ключи от комнат и опять исчезла.
— Возьми мой паспорт. — Стася, сохраняя страдальческое выражение на лице, сунула документ для регистрации Нике и вслед за старушкой ушла в свой номер. В следующий момент в руках Ники оказалась и остальные паспорта.
— Ничего, это быстро, — снова широко улыбнулась Бэлла Геннадьевна и открыла неприметную дверь в конце узкого бокового прохода, за которой оказался обычный офисный кабинет с компьютером, принтером, ксероксом и стеллажами. Как будто портал в другой мир — из деревянного терема в старинном стиле прямиком в какой-нибудь бизнес-центр. — Мы специально запрятали этот кабинет подальше, чтобы не нарушать атмосферность, — пояснила Бэлла Геннадьевна, усаживаясь в офисное кресло за столом и порхая длинными окольцованными пальцами по клавиатуре.
Действительно, регистрация заняла всего пару минут, и скоро Ника вошла в общую с Женей комнату. Женя к тому времени успела умыться и переодеться в спортивный костюм с мультяшками и стразами, и теперь стояла у зеркала в ванной, укладывая длинные двуцветные пряди в косу вокруг головы. Всё же странный у неё вкус.
— Ты на меня не обижайся, — сказала Женя, держа во рту шпильки, пока Ника смывала пыль с лица и шеи. — Просто я не люблю, когда кто-то где-то застряёт, и все должны ждать одного.
— Я же не специально, — проговорила Ника, вытираясь мягким махровым полотенцем. Она заставила себя замолчать, хотя очень хотелось свалить всё на Стасю.
— Да я знаю. Это вообще из-за твоей подружки, я всё прекрасно видела. Просто я не могу на неё наезжать, потому что Гордей сразу кинется её защищать, а я буду как злодейка. Оно мне надо? — Женя воткнула очередную шпильку в причёску и теперь проверяла аккуратность косы.
— Зачем он тебе вообще нужен? — решилась спросить Ника, пытаясь уложить свою вихрастую стрижку хоть во что-то мало-мальски приличное.
— А что? Спортивный, симпатичный, родители состоятельные. Ты слышала, он машину недавно разбил? Так ему родители уже через месяц новую купили. И потом — у нас общие интересы, а это вообще редко бывает. Так что, можно сказать, мы друг другу идеально подходим. — И Женя уверенно улыбнулась своему отражению в зеркале, чуть поворачивая голову, чтобы получше рассмотреть причёску. Потом недовольно цыкнула, распустила волосы и собрала их в два пучка.
Такая укладка усиливала в её облике нечто хищное, что раньше читалось не так открыто. С этими двуцветными «ушками», широкими тёмными бровями, зелёными глазами с тёмными ресницами и большим ртом она становилась похожа на кровожадного дикого зверя.
— Но у него есть Стася, — всё-таки проговорила Ника, чтобы хоть как-то поддержать подругу.
Женя прыснула от смеха.
— Она подвинется, поверь мне. А не захочет по-хорошему, так я её заставлю. Можешь так ей и передать. — Улыбка Жени стала уверенно-надменной, и она вышла из ванной.
Ника вытянула тёмно-русый вихор надо лбом и отпустила. Волосы тут же снова загнулись в крупную спираль. Когда они уже отрастут.
Да, плотоядная Женя наметила себе знатную добычу. Только вот Гордей — сам тот ещё агрессор. Впрочем, они вполне могут составить хорошую пару. Могли бы. Если бы не Стася, которая только на первый взгляд кажется милашкой-дюймовочкой. А на самом деле её когтям и клыкам ещё некоторые хищники позавидуют.
Интересно, а Женя в курсе, как именно разбилась машина Гордея?
— Ты идёшь? — спросил Женин голос из-за двери.
— Да, я сейчас. — Ника выключила свет и вышла из ванной. Вместе с Женей они вернулись в общую гостиную, где на том же колченогом продолговатом деревянном столе, покрытом расписной скатертью, появился ещё и огромный блестящий самовар с чайником на верхушке.
— Ух ты! — Женя тут же достала смартфон и сфотографировала своё искажённое отражение в выпуклом боку самовара.