То есть, с лекциями я закончила, как и собиралась. Просмотрела записи, сложила свои и чужие тетради в сумку, потянулась и в качестве награды налила полбокала белого вина. Потом с сомнением поглядела в окно: дождя не было, но тучи висели над головой и, казалось, прицеливались, как бы намочить побольше жителей и гостей Медиоланума. Сунув в карман амулет защиты от воды, я спустилась в лобби. Помахала рукой синьоре Катерине Латифи и вышла на улицу.
Нужная мне антикварная лавка находилась в районе Сфорцеско, на улице с красивым названием виа ди Кваттро Спада, «улица Четырёх Шпаг». От гостиницы туда было минут двадцать пять — тридцать неспешного хода, и я отправилась, размышляя о том, кому же принадлежали эти четыре шпаги, и какие приключения они пережили. Ну, не могли же назвать улицу просто так, наверняка была увлекательная история?
Ровно на полдороге от отеля до виа ди Кваттро Спада на нос мне упала капля. Я взглянула вверх… и тут разверзлись хляби небесные. Струи дождя летели, казалось, параллельно земле и сбивали с ног, как будто я не по городской улице шла, а пересекала горную реку. Вымокло всё мгновенно, и, недолго думая, я шмыгнула в какую-то открытую дверь. Протёрла глаза, стряхнула воду с юбки и огляделась.
Оказалось, что я вбежала в церковь, судя по статуе в алтарной части — храм Великой Матери. Дальний конец базилики тонул в полумраке, которые рассеивался только несколькими свечами, горевшими у ног богини. Я сделала несколько шагов вперёд, и мои туфли неприятно царапнули по мраморным плитам. Отчего-то мне казались знакомыми эти полукруглые арки, высокий свод, поблескивавший золотом над головой, скамьи из тёмного дерева, белоснежная фигура Великой Матери… Странно, вроде бы я никогда здесь не была, моя семья всегда почитала Симаргла, а ему и храмов не ставили, молились на опушке леса или в горах. Я подошла ближе к алтарю и замерла, глядя на мозаику. Частички её сверкали даже в таком скудном освещении — золотой плащ богини, синие глаза и белое платье с широкой алой каймой…
— Добрый день! — услышала я мужской голос за спиной. — Вы хотели помолиться?
Резко повернувшись, я увидела высокого молодого мужчину в рабочем комбинезоне, испачканном извёсткой. Лицо его с резкими чертами и тёмными глазами под густыми бровями было мне откуда-то знакомо. Мгновение я в ступоре смотрела на него, потом сообразила: да ведь именно этого реставратора я увидела, когда читала прошлое кусочка сердолика, фрагмента мозаики, найденного мной на улице!
— Нет… — повинуясь внезапному импульсу, я вытащила камушек из кармана. — Это ведь ваше?
Дождь вроде бы закончился, но Франческо, мой новый знакомый, так интересно рассказывал о реставрируемых им мозаиках, так хороши они были, что я слушала, как зачарованная. В какой-то момент услышала, как колокол бьёт семь и, очнувшись, ахнула:
— Я же в антикварный опоздала! Вот Тьма… ну, ладно, схожу завтра.
— Антикварный? — переспросил Франческо. — Какой?
— Тут недалеко, на улице Четырёх Шпаг. Хотела посмотреть, что они продают и как работают, может быть, устроилась бы туда на пару дней в неделю.
— Вы изучаете историю?
— Нет… Со мной произошла странная история — неожиданно открылась способность читать прошлое предметов. Поскольку пользоваться этой способностью я не умею, вот, с сегодняшнего дня хожу в университет, изучать артефакторику и всякое такое.
— Так вы и про этот сердолик так узнали?
— Да.
— И что удалось увидеть? — глаза реставратора загорелись. — Понимаете, фрески и живописные полотна художники подписывали, а вот мозаики чаще всего оставались без имени мастера.
— Паисий, — ответила я. — Тот, кого я увидела, был не очень молод, с такой чёрно-седой бородой, он командовал работами, и его называли именно так. Он говорил на старо-латинском с довольно сильным акцентом. Боюсь, больше мне сказать нечего…
— О, это очень много! — в волнении Франческо вскочил на ноги. — Имя мастера даёт возможность узнать историю этого шедевра!
— Может быть… — я заколебалась, но потом продолжила. — Может быть, когда я научусь пользоваться своим даром, можно будет попробовать ещё раз.
— Спасибо!
Неожиданно мужчина склонился и поцеловал мне руку. Я слегка покраснела и встала.
— Ну что же, раз в антикварный я не попала, пойду и посмотрю ещё раз на квартиру. Думаю, надо её снимать, жить в гостинице не слишком удобно.
— Вы позволите, я провожу вас?
Словно услышав его, за приоткрытой входной дверью с новой силой застучали капли, и я с сомнением покосилась туда.
— Подождите меня две минуты, я переоденусь и отвезу вас, у меня экипаж рядом! — договаривал Франческо уже из-за неприметной двери, где, по-видимому, было что-то вроде подсобки.
Сейчас, когда за спиной не стоял ожидающий решения маклер, всё воспринималось совсем иначе. Дом — четырёхэтажный, с колоннами у входа и полуциркульными окнами в piano nobile*; подъезд с широкой мраморной лестницей и витражными окнами; дверь квартиры, солидная, из красновато-коричневого дерева, с латунной ручкой и дверным молотком в виде львиной головы.
*) Piano Nobile, господский этаж — то же самое, что бельэтаж; второй уровень здания, где живут владельцы.
Достав ключи, я открыла оба замка и вошла.
Прямо из прихожей арка вела в гостиную, справа располагалась кухня, ванная и туалет, слева небольшой коридор шёл к спальням. Теперь я могла в полной мере оценить и высокие окна, и элегантную мебель, и балкон, идущий вдоль всей квартиры, и овальное зеркало в мой рост в раме, украшенной серебряными розами и виноградом.
— Здорово, — оценил Франческо. — И во что ценят такие апартаменты?
Я назвала стоимость, и он присвистнул.
— Наверное, надо соглашаться, — сказала я. — Попробую набрать маклеру.
Увы, сигнал коммуникатора оставался безответным.
— Ну вот, а вдруг до завтра он отдаст кому-нибудь эту квартиру…
Со вздохом я погладила подлокотник кресла, но тут Франческо сказал:
— Лиза, я думаю, надо все же посмотреть, вдруг этот маклер ещё на месте? Мало ли, бывает, что не слышишь сигнал или ещё что…
Удивительно, но почтенный Бротерикс и в самом деле оказался в своей конторе. И та самая квартира, о которой еще вчера я с сомнениями размышляла, и которая стала за это время такой для меня желанной — квартира была ещё свободна и ждала меня. Так что я с лёгким сердцем выписала чек на три тысячи дукатов, годовую стоимость аренды, и получила магически заверенный контракт. Сегодня соберу вещи, завтра перееду и… надо начинать жить. Покупать программу головидения, амулеты для стирки и хлеб, найти кого-то для уборки, нанять мага, чтобы поставил охранные заклинания…
Франческо пригласил меня поужинать, и я не стала отказываться. По многим причинам. День был длинный и насыщенный, хотелось поболтать о чём-нибудь, не имеющем отношения к аурам, магии, учёбе… Впрочем, послушав рассказы реставратора о его работе над мозаиками полуторатысячелетней давности, я уже не была так уверена, что магия тут ни при чём. Дар у Франческо определённо был, вот только какой? Не выдержав, я задала художнику этот вопрос, но в ответ он только пожал плечами:
— Понятия не имею! Видите ли, Лиза, я представляю уже восьмое поколение художников в семье. Мой прадед, например, был фрескатти, как и прапрадед, мама писала портреты, а я вот занялся мозаиками. Рисовал я всю жизнь, определением магического уровня не занимался, поскольку мне это было просто не нужно. Главное, чтобы были способности к рисунку, да чтобы краски слушались. А уж когда взялся за мозаики!.. — тут он улыбнулся, и я начала медленно таять.
Вот тут какая-нибудь высоконравственная дама могла бы поджать губы (моя матушка называла эту гримасу «куриная гузка») и с высоты своего нравственного величия сказать: «Фи! Только вчера рассталась с одним мужчиной, и уже тает при виде другого!».
Да, действительно, и недели не прошло, как я распрощалась с Винченцо Арригони. Жалею ли я об этом? Ещё как! Этот лукканец глубоко забрался мне в сердце… Вот только ни он, ни я не смогли ответить на очень важный для меня вопрос, не сумели определить моего места в его жизни, в Лукке, в Каза Арригони.
Украдкой я достала платок и вытерла нос.
Нечего разводить сырость, Лиза, дождя вполне довольно!
Я свободная гражданка Союза королевств, имеющая все права и готовая нести ответственность по всем обязательствам. И только я могу решать, как же мне жить завтра.
Хорошо, что свои вещи я почти и не разбирала, приехав в Медиоланум. Так только, достала зубную щётку и свежее бельё. Поэтому сборы были короткими и несложными. К счастью, а то я бы насобирала в таком разобранном состоянии.
Легла спать я, как и планировала, рано, ещё не было одиннадцати.
Легла и долго вертелась, вспоминая могучие деревья на городской стене Лукки, жёлтые листья под ногами, запах роз и лимонов и обнимающие меня крепкие мужские руки…
Наконец, в седьмой раз перевернув и взбив подушку, я сдалась. Зажгла магический фонарик, достала полученный в университетской библиотеке учебник по аурологии и стала читать первую главу.
ГЛАВА 18
Ровно в восемь утра Довертон поднялся на третий этаж особняка на Королевской площади и вошёл в приёмную. Неро поднимался следом за ним. Секретарь, молодой мужчина с военной выправкой, взглянул на него вопросительно, и Джон представился.
— Да, вы есть в списке. А… э-э-э… кот с вами?
— Я думаю, Неро подождёт здесь. Да, приятель?
Кот ответил коротким «Мр» и вспрыгнул на один из стульев. Секретарь с уважением на него покосился.
— Минуту, пожалуйста! — он поднялся и, прихрамывая, вошёл в кабинет, почти сразу вышел и сообщил: — Проходите, мессере Алеццони ждёт вас.
Из-за письменного стола, заваленного папками, бумагами и кристаллами, поднялся мужчина с весьма примечательной внешностью: очень высокий, очень худой, с бородкой-эспаньолкой и торчащими в стороны усами. «Сущий Дон Кихот!» — подумал Джон, пряча улыбку.