- Если бы в твоей голове было бы, хоть немного больше мозгов, ты проявила бы ко мне уважение, - прошипел он.
- Хм, - криво улыбнулась Энни, - почему? Из-за страха? Ты сильный, страшный и безжалостный сверхчеловек? И мне стоит бояться тебя и повиноваться тебе, если мне дорога моя жизнь и жизнь моих друзей? Нет,… ты жалок. Ты - деспот. И грош тебе цена. Ты вызываешь во мне лишь отвращение.
Энни говорила и не могла остановиться. Она понимает, что усугубляет ситуацию. И что, на самом деле, ей не нужно было бы гневить его, ведь дальнейшая судьба Таши действительно частично зависит от него. Но она не смогла промолчать.
«Прости меня, Таша».
Но ее подруга поступила бы так же. Она бы никому не позволила запугивать и унижать ни себя, ни дорогих ей людей. Она воин. Будет бороться до последнего, и никогда не станет на колени, в прямом и переносном смысле этих слов.
Глаза Эдмонда налились кровью, и его пальцы еще сильнее сжали ее шею. Энни ощутила легкое головокружение. Ноги подкосились, и потемнело в глазах. Энни непроизвольно попыталась сделать вдох, но ничего не получилось и уже через мгновение она начала падать, потеряв равновесие.
Эдмонд отпустил ее шею и подхватил девушку на руки. Она сделала глубокий и долгий вдох, а после этого задышала прерывисто и часто, пытаясь отдышаться. Энни прикрыла лицо обеими руками и, свернулась клубочком у него на руках, как котенок.
Эдмонд ошарашенно застыл. Теперь она кажется ему милой. В то мгновение, когда она чуть ли не потеряла сознание, он ощутил страх. Он вовсе не хотел навредить ей. Он просто поддался гневу. Ему стоило бы держать себя в руках. Он непозволительно и недостойно повел себя. И теперь он корит себя за это. Странно только,… почему?
- Отпусти меня, – через пару минут, в полголоса произнесла Энни.
Эдмонд аккуратно поставил ее на пол. Энни склонила голову, скрывая свое лицо. Она подошла к двери и открыла ее. Но прежде, чем она успела перешагнуть порог, услышала:
- Энни, иди домой, - его голос все так же строг и непоколебим, как и раньше.
- Каин останется здесь и присмотрит за Ташей, - решительно заявила она, и закрыла за собой дверь.
Перед тем, как покинуть Дом Совета Старейшин, Энни отыскала Каина, валяющегося на диване, в одной из комнат этого здания. Он услышал ее приближение и открыл глаза еще до того, как она вошла. Она подошла к нему и присела рядом с ним на диване. Ее сердце все еще бьется в ускоренном темпе, и он заметил это.
- Что случилось? – обеспокоенно спросил он.
- Эдмонд упивается своей властью надо мной, - ответила Энни, раздраженно закатив глаза.
- Что он сделал?
Спросил Каин, и по его интонации сразу же стало очевидно, что он намеревается отомстить верховному вампиру. Но Энни не может допустить этого. Она не хочет, чтобы Каин пострадал. Он и без того оказался в сложной ситуации из-за ее появления в поселке. Поэтому она мило улыбнулась и ответила:
- Нет, все хорошо. Он всего лишь приказал мне идти домой, – Энни положила голову на плечо Каина и прижалась к нему. – У меня к тебе просьба.
- Какая?
- Эдмонд велел, чтобы ты пошел вместе со мной, но я прошу тебя остаться здесь и присмотреть за Ташей. Ты сделаешь это для меня?
- Хм, - улыбнулся Каин, нежно проведя рукой по голове девушки, - безусловно. Иди, отдыхай, и будь спокойна. Я не дам Ташу в обиду.
Энни подняла взгляд и посмотрела Каину в глаза с благодарностью.
- Спасибо. Ты самый лучший. Ты знаешь это? – сладко прощебетала она.
- Да-да, знаю, - ухмыльнулся он.
Энни вышла из Дома Совета Старейшин и, перейдя через улицу, зашла в трактир. В нем она обнаружила двух женщин и одного мужчину. Они прибираются после произошедшей драки. Одна из женщин как раз отмывает кровь Вальдемара с деревянного пола. Энни ничего не сказала им, даже не поздоровалась. И дело не в том, что она не хочет этого делать, она просто забыла об этом. Расстроенная и измученная, ей хочется забыться и расслабиться. Она уже более двух недель пребывает в сильном напряжении, и больше так продолжаться не может.
Зайдя за барную стойку, Энни подошла к витрине и взяла из нее бутылку красного вина. Наклонившись, она прихватила из-под стойки два бокала и штопор. Присутствующие в баре люди, наблюдали за ней, но не сказали ей ни слова. И только, после того, как она вышла за дверь, они начали оживленно ее обсуждать. Но ей глубоко безразлично их мнение и они сами. Ведь, возможно, это даже не люди, а еще одни монстры.
Энни пошла по центральной дороге с бутылкой и бокалами в руках. Она идет медленно и смотрит на звездное небо. Холодный ноябрь пробирает до костей, но это не заставляет ее ускорить свой шаг. В таком неспешном темпе, она дошла до площади в центре поселка. Возле учебного сектора, который состоит из двух готических знаний, проходит небольшая толпа людей. Они отправились дальше, вверх по дороге, в сторону холма.
В центре площади размещается большой ярусный фонтан, в итальянском стиле, с множеством изумительных статуй мужчин и женщин, держащих в руках планеты и звезды. Возле фонтана, под тусклым освещением изогнутых дизайнерских фонарей, находится несколько мраморных скамей. Энни поставила на скамью бокалы и бутылку вина, а сама подошла к фонтану, заколдованно наблюдая за беспрерывно бегущей водой. На дне фонтана она увидела множество небольших вещиц: монет, колец, запонок и многое другое. Она вдруг вспомнила, что это фонтан желаний. Местные жители бросают в него какую-то свою вещь, а взамен загадывают желание.
Энни сняла с уха свою сережку в виде маленькой пятиконечной звезды и бросила ее в фонтан, пожелав в скорейшем времени выбраться из Эллинлива вместе со своими подругами.
Она вернулась к скамье и присела на нее, продолжая смотреть на воду. Неизвестно, сколько прошло времени. К ней подошла Ветта и присела рядом с ней. Они обе молчали и смотрели на воду еще несколько минут.
- Ветта, - наконец-то заговорила Энни, и в ее голосе почувствовалась усталость, - ты боишься умереть?
- Нет, не боюсь, - совершенно спокойно и легко ответила Ветта.
Энни удивленно взглянула на подругу и спросила немного иначе.
- Ты не боишься смерти?
- Нет, не боюсь. Я больше переживаю за дорогих мне людей, нежели за себя.
Энни улыбнулась. Она ощутила огромную гордость за подругу, но промолчала и не сказала ей об этом. Вместо этого она заговорила о том, о чем думала немного ранее.
- Думаю, люди боятся смерти, потому что она всегда приходит не вовремя и за ней кроется неизвестность. Неизвестность пугает… И боль. Люди боятся боли.
- Полагаю, у людей намного больше причин бояться смерти. К тому же, в человека природой заложен инстинкт самосохранения, - задумчиво произнесла Ветта, продолжая смотреть на бегущую воду.
Прошло пару минут, и Энни заговорила вновь.
- Когда я была ребенком, мне казалось, что я буду жить вечно,… что я никогда не умру. Затем я повзрослела и поняла, что смерть неизбежна. Мне стало страшно. Я ужасно боялась смерти. Но потом… я приняла ее, как факт. Никто не вечен, рано или поздно - умирают все. И когда я смерилась с этим – перестала бояться. Я поняла, что не важно, когда я умру и при каких обстоятельствах. Важно только то, чтобы перед смертью меня не поедало чувство сожаления и стыд. Каждый день нужно проживать, как последний. И все мои поступки, каждую минуту моей жизни, должны совершатся в согласии с моей совестью. И тогда, если вдруг смерть застанет меня внезапно, я буду счастлива, что мне не о чем сожалеть.
Ветта тяжело вздохнула.
- Мне захотелось выпить, - промямлила она и потянулась за бутылкой. – У тебя есть штопор?
- Да, - ответила Энни, протягивая его ей.
Ветта открыла бутылку дорогого вина, и наполнила бокалы. Поставив бутылку на землю, возле скамьи, а штопор засунув в карман, Ветта подала Энни второй бокал.
- Давай выпьем за тот день, когда мы выберемся из Эллинлива, - с улыбкой предложила Ветта. - Я знаю, этот день, безусловно, настанет, так как мы с тобой сдаваться не умеем и однозначно добьемся этого.
Энни широко улыбнулась, и сделала пару глотков вина. На вечерней пустой площади послышались звуки шагов. Подруги обернулись, и увидели, что к ним приближается стройная, среднего роста, брюнетка, одетая в классическое черное платье и светлое пальто. Она подошла и остановилась возле них, забросив прямые волосы за плечи и посмотрев на девушек большими синими глазами. Эта девушка очень мила и обладает располагающей внешностью.
- Я прошу прощения, вы новообращенные? – тактично поинтересовалась она.
- Ага, - неохотно подтвердила Энни, отведя взгляд в сторону, и вновь глотнув вина.
- Прошу простить мою подругу. Она расстроенна, - вежливо подхватила Ветта, улыбаясь незнакомке в ответ. – Вы правы, мы новообращенные. Мое имя – Ветта Светлицкая, а имя моей подруги – Энни Короленко.
- Чудесно! – откровенно обрадовалась девушка. – Я уже давно хочу с вами познакомиться. Мое имя – Кира Пророк.
Энни оторвалась от бокала и посмотрела на девушку, широко раскрыв глаза.
- Пророк? – переспросила она, и совершенно бестактно добавила. – Это фамилия или кличка?
- И то и другое, - без обид ответила Кира, а затем объяснила более подробно. – Моя фамилия - это наглядный пример того, как прозвище с годами и поколениями закрепляется за человеком, и даже за его родственниками.
- Так Вы… видите будущее? – поинтересовалась Ветта.
- К сожалению – нет. В нашей семье подобным даром обладают только мужчины. И это остается неизменным уже на протяжении многих поколений.
- Дискриминация какая-то, - пробурчала Энни.
- Да, к сожалению, в природе такой феномен встречается, - шутливо произнесла Кира. – Но я вовсе не огорчаюсь по этому поводу.
- Странно… – продолжала недовольно бормотать Энни. – Почему?
Кира, обошла скамью, и присела на край фонтана, оказавшись перед девушками.
- Потому что я не хотела бы попасть в число Старейшин, - спокойно объяснила девушка. – Для меня это непосильная ноша.