моветон. От этой практики нужно отказываться, я бы рекомендовал сенату принять закон, но тогда нам нечего будет предложить трибунам. А они должны быть очень влиятельными, в глазах избирателя. Тогда нынешних магистратов нам сдадут без боя. Просто вызовем их на отчёт и поспрашиваем о самом интересном.
– Сбегут, паскуды. – уверенно заявил Диктатор Рима, король Алеппо, Антиохии, Киликии и юга Малой Азии, Рауль I Лузиньян.
– Если и сбегут, то только от тебя. – хмуро обрезал его Роберт Бомон – Больше здесь таких простофиль нет. Я не против. План хорош. Медленно, но, верно, с гарантией, так я люблю. Один у меня вопрос – допустим, узнали мы состав всех банд, а кто будет их вязать?
– Ты, как всегда, попал в самую уязвимую точку, Роберт. – вздохнул Ричард – Я же говорю, подходящего инструмента у нас пока нет. Войска применять нельзя, их не привести незаметно, да и многие сеньоры в этом случае сразу встанут на сторону бандитов. Ты же не думаешь, что магистраты с ними не делятся? Такого быть не может, каждый из сеньоров, помимо законных налогов, получает от городского магистрата «подарок». Я хотел затеять бунт еретиков, но Маман, Робер и Ицхак меня перехитрили. Ну, Господь им судья, может и примет во внимание, что хотели они как лучше. Никого, кроме Святого престола, я в качестве исполнителя не вижу.
– Почему? – поинтересовался Папа – У нас шесть скучающих дивизий и шесть когорт преторианцев. Это ещё не считая рыцарей Ордена Героев и ожидающих отправки в Индию балбесов, которых тоже можно привлечь.
– Сил у нас хватает, Робер. Мы сейчас в силах даже сжечь все города, как Господь поступил с Содомом и Гоморрой. Оцепим город, подтащим ракетные установки и передавайте приветы чертям в аду… Да не морщись ты, как девица. – усмехнулся Принцепс – Это была шутка. А вот если серьёзно, то нам придётся так же сжечь замки множества феодалов, которые вторжения армии на свою территорию не потерпят. А ведь многие из них наши братья, по Ордену Героев.
– Их можно предупредить.
– Это невозможно. Тут придётся не предупреждать, а убеждать. Это крестьян можно предупредить накануне, а сеньоры не просто так носят свои рыцарские цепи[108]. Хуже того, они обязательно организуются, и мы получим войну, в которой брат пойдёт на брата. Нам придётся их всех убить. И мы это обязательно сделаем, если ты откажешься их спасать. Отречёшься и принесёшь в жертву каким-то своим идеалам. Без помощи церкви, нам придётся убивать. Только Святой престол способен собрать нужные силы в нужных местах, не привлекая повышенного внимания, а потом, в час Икс, решить проблему. Сначала нужно сделать дело, а потом разговоры разговаривать. Пусть сначала почувствуют – какая это сила, церковь. На вашей базе мы создадим Министерство Внутренних дел Принципата. С отрядами быстрого реагирования и внутренними войсками. Это будет уже Пятый крестовый поход, на сей раз, против бандитов и покрывающих их властей. Я лично, первым приму от тебя этот крест, Аквитания, Нормандия, Анжу, Мэн и Пуату – мне давно там всё не нравится.
– Церковь после этого возненавидят, брат. – с печалью в голосе произнёс Папа.
– Кто угодно, но только не я. – уверенно заявил Принц-Бастард – Давно хотелось на кого-нибудь переложить внутренние проблемы. Мы вам строим соборы и храмы, помогите уже и вы нам. Раз уж отменили рабство, то быдло должна ставить в стойло именно церковь. Принцепс правильно говорит – кроме вас этого сделать некому. Министерство Внутренних дел… Хмм. Это такая организация, которая будет бороться с бандитами и их ночной властью? Я за, Робер, запишите меня вторым в Пятый крестовый поход. Я с удовольствием поделюсь властью со Святым престолом, если он покажет способность решать проблемы. Я за создание МВД.
– Я тоже не против. – подал свой голос король Эдессы, Кавказа, Тегерана, Синопа и Трапезунда – Пока весь Принципат основан на личной дружбе и боевом братстве, а это очень шаткая конструкция. Её основа исчезнет вместе с нами, а нам всем осталось недолго, даже самым молодым. Нам нужно постараться успеть установить прочные скрепы. Просто религии тут мало, мы все прекрасно помним, как вели себя Византия, Киликия, Антиохия и ливанский Триполи, во время Третьего крестового похода.
– Суки, покарал их Господь. – наливая очередной бокал, кивнул Ги Дампьер.
– Суки. – кивнул Томас Гилсленд – Кто их покарал – мнения разные, но это уже неважно, я за выборы народных трибунов, и создание МВД. Властью поделиться готов, мне всё это дерьмо уже сейчас стоит немалых расходов. А если они окрепнут, придётся отвлекать все силы, оголяя границу. Если Робер сможет организовать реальное МВД и взять под контроль всю внутреннюю сволочь, я лично поставлю ему сто самых толстых свечек и сразу начну строить храм Святого Робера.
– Я готов. – отозвался Роберт де Бомон – Власть над гражданскими, мне никогда не нравилась. Раньше я думал, что все они идиоты, но сегодня понял, что только половина. Ради спасения половины, я принимаю третий крест, Робер.
– Четвёртый. – возразил король Томас I – Третьим был я.
– Вот так вы в том будущем свою державу и просрали. Всё мерялись, кто будет третьим, а кто четвёртым. – пиши меня четвёртым, Робер.
– Я пятый. – подал голос Геноцид. Все эти тёрки вокруг церкви и передаче части власти, он не понимал. Какая разница, кто рулит быдлом? Власть – это когда осаждённый город открывает тебе ворота. Всё остальное – это жалкий суррогат. Ну, будут какие-то монахи ловить каких-то бандитов… О существовании которых, Людовик де Блуа, если честно, до сегодняшнего дня даже не знал. Ночная власть, какие-то бандиты, и всё это с серьёзными рожами обсуждают вполне уважаемые люди. Не спроста ведь. Власти Геноциду было не жалко, он бы всю её отдал, в обмен на новую войну, но увы. Всю не принимали и войны не обещали. Поэтому пятый.
– Давайте я начну с тех, кто против. – усталым голосом попросил секретарь собрания, король Франков, Людовик Капетинг-Плантагенет – Вы слишком быстро говорите, я не успеваю.
– Извините, Луи. – кивнул Ричард приёмному сыну – Это моя вина. Итак, кто против?
– Я пока ни против, и не за. – отозвался Папа – Теперь я получаюсь ответственным за все преступления, и даже просто светские благоглупости, что творятся сейчас на территории Принципата?
– Именно так, Робер. Кому много дадено, с того многое и спросится. Кроме тебя – больше некому.
– А ты сам?
– Тогда уж лучше сразу выпускать Геноцида. Он, по крайней мере, с совестью мучиться не будет, всех убьёт и начнёт искать, кого бы ещё… Мы ведь о серьёзных делах говорим, Робер, прямо сейчас закладываем фундамент на тысячелетия. Святой Джанчито этого бы не осилил. Вся надежда только на тебя.
Глава 30
Седьмая сессия сената завершилась десятого января 1204 года. Все нужные решения были приняты, и впервые не все они стали известны общественности. Закон о наделении церкви дополнительными полномочиями, по настоянию Ричарда, попал в прессу в урезанном виде – только та часть, которая касалось подсчёта голосов на предстоящих всеобщих выборах народных трибунов и регистрации избирателей. Ни слова о борьбе с преступностью, об этом будет дополнительно объявлено, когда придёт пора действовать, буквально накануне. А пока просто регистрация. Невинное и совершенно естественное для церкви занятие. Регистрируют же они рождения, смерти и браки, значит и избирателей должны.
Теперь предстоял долгий подготовительный период. Не для проведения правильных выборов, для них всё было уже готово, и в ныне существующей организационной структуре, даже кандидаты в народные трибуны на примете наверняка были. Не могло не быть, законопослушный (и не только) народ веру ещё не утратил, да и к церкви относился с искренним почтением, если не сказать, с любовью.
Церковь была направляющей силой Третьего крестового похода, её стараниями христианам вернулся Иерусалим и, благодаря этому (а чему-же ещё?), настал Золотой век. Десятину больше не взымали, монастырские земли раздали христианам, устроили бесплатные лечебницы и школы, а кроме того, организовывали эконом-туры паломников к Гробу Господнему. Теоретически, теперь каждый крестьянин, или горожанин, мог посетить Святую землю. Была, конечно, очередь, но она продвигалась, и даже сокращался срок ожидания. Словом, доверие к церкви было всеобщим и почти стопроцентным. Грех было не использовать такой ресурс на благое дело.
Через поколение такого уже не будет, но пока главами семей ещё были те, кто отлично помнил эпоху феодальной раздробленности, беззакония и, сопутствующей этому, нищеты. Те, кто платил Саладинову десятину[109], обрекая свои семьи на недоедание. Всё это ещё не забылось, сытую жизнь, безопасность, гражданские права, пока никто не воспринимал, как должное. Скорее, как Чудо, которое Господь явил им за верность в Вере, за преданность Церкви Его. Призови Папа свою паству покончить с бандитами, как с еретиками (а если бы Ричарда, с подачи Маман, начали обвинять в связи с Дьяволом – Робер бы это обязательно сделал), их бы просто порвали на куски, в прямом смысле слова. Правда, порвали бы, при этом, заодно и немало невинных, но это уже неизбежные потери. Если доверить толпе самой определять еретиков, мало кто удержится от возможности сведения личных счётов, под благовидным предлогом. Люди, есть люди. Они не ангелы, не святые и даже не безгрешные, они нормальные, со всеми своими недостатками.
Ричард теперь был даже рад, что его идея, с самосудом бандитов толпой, не реализовалась. Да, всё можно было сделать быстро, но быстро – не всегда хорошо. Проливший кровь обыватель, прежним уже не останется. Особенно, проливший за «святое» дело. Этого «джина» только выпусти из кувшина, обратно его придётся загонять картечью. Нет уж, если хочешь сделать хорошо – делай сам.
Первой целью для зачистки были выбраны самые крупные, а значит, экономически значимые города, числом в две сотни. Это только в Европе, Русь хоть и являлась частью Принципата, там своя специфика, пусть Спящий Леопард с ней сам разбирается, когда вернётся с Дальнего востока. В Азии и Африке, проблема пока не стала препятствием к развитию. Преступность, конечно, была и там, но до мафии ещё не развилась. Всё-таки, завоёванные города там заселились христианами относительно недавно, и порочными связями они обрасти ещё просто не успели. К тому-же, там любого можно было подвести под статью «Преступление, совершённое на религиозной основе», за которое полагалось вдвое более суровое наказание, чем местные феодалы пользовались довольно активно.