– Аллах Акбар, ему виднее, Сир.
– Акбар. – кивнул Ричард – Сейчас Аллах дал мне возможность уничтожить всех мусульман. Через пару лет, Геноцид не оставит на ваших территориях ничего живого, если я ему это разрешу. Пока я этого не разрешаю, но хочу понять, пригодитесь ли вы мне в будущем?
– Ты уже понял это, «Гнев Аллаха», мы тебе пригодимся. Иначе давно бы прислал своего Геноцида.
– Я не прислал его только из-за тебя. Ты верный вассал, граф. Ты не молод, но ещё поживёшь. Мне нужен прямо сейчас единый правитель всего мусульманского мира. Твой старший сын это наследует. Мне докладывали, что он умный парень. Если откажешься, то у меня сейчас четыре дивизии скучают. Война нас не пугает. А ваши святыни я потом засыплю солью, как император Тит. Решай, граф. Либо ты принимаешь на себя бремя власти, либо я прикажу вас всех уничтожить. Всех, до последнего. Всех мусульман – и шиитов, и суннитов. Ты знаешь, что для этого у меня есть все ресурсы. Прикажу – и будет так.
– Я шиит, Сир. Шиитов едва ли четверть среди последователей Аллаха.
– Ты хранитель святынь, Мекки и Медины. Мне плевать на вашу религиозную логику, там реально всё ахинея. Мне нужен вождь, который сможет подчинить себе остальных, и завоюет северный Китай. Всё, что для этого нужно, тебе будет предоставлено. Нет, так нет, найду другого.
– Вы хотите видеть меня главой всех мусульман, Сир?
– Королём, граф. Я могу прямо сейчас уничтожить Ислам, но не хочу. Он пригодится нам в будущем. Я готов отдать мусульманам половину Китая, но с тем условием, что возглавишь их ты.
– А как же Хорезмшах и султан Гуридов?
– Не задавай неудобных вопросов, граф, если не хочешь получить уклончивых ответов. Я тебя ни в чём не ограничиваю. Война, есть война. На войне все средства хороши. Мне нужен только один правитель мусульман, с которым можно будет договариваться. Если ты откажешься, буду искать другого.
– Договариваться о чём, Сир?
– О правилах. Правилах войны, между нами – христианами и мусульманами.
– Какой войны, «Гнев Аллаха»? Ты ведь сам сказал, что можешь уничтожить нас уже сейчас.
– Сказал. – кивнул Ричард – Могу. Но не хочу. Если я вас уничтожу, то воевать придётся христианам между собой.
– Разве воевать обязательно?
– Ты хочешь, чтобы этим миром правили женщины и содомиты?
– Конечно, нет!
– Тогда воевать обязательно. Власть мужчин держится исключительно на войнах. Пока они воины, они правят. Без войн, через два-три поколения, мужчины превратятся в мирных обывателей. Гражданскую сволочь без чести и доблести, таких очень быстро подчинят себя женщины в союзе с содомитами. Можешь не сомневаться, я это точно знаю. Итак, твоё решение?
– В это трудно поверить, но в твоих словах, я не сомневаюсь. Ты не будешь против, если я попытаюсь уничтожить ересь суннитов?
– Нет. Я тебе даже в этом помогу. Но помогу уничтожить только еретическое течение, а не людей, её исповедующих. Сам понимаешь, людям выбора не предоставляли, они становились суннитами от рождения, им просто не повезло. Аллах не одобрит такой резни.
– Я предоставлю им выбор, но упорствующих всё равно придётся убить.
– Или определить в трудовую армию. Тяжёлый ежедневный физический труд быстро выбьет из них мысли о любых ересях. Каменоломни, рудники, дорожное строительство в горах – неужели тебе не пригодятся там рабочие руки?
– Их ведь придётся охранять.
– Придётся, конечно. Но, по-моему, лучше уж охранять, чем вместо них работать самому.
– Ты мудр, «Гнев Аллаха».
– Скорее практичен, граф. Итак, ты согласен?
– Ты ещё не сказал – чем мне придётся заплатить?
– За что?
– За оружие, наёмников, припасы.
– Сделай своё дело, этого будет достаточно. Перед твоим вторжением в Китай встретимся ещё раз. К тому моменту ты определишься, что тебе ещё нужно, а я назначу за это цену. Да, и как только ты станешь королём мусульман, или султаном, или шахиншахом, сам титул здесь не важен, главное, что смысл ты понимаешь, я обещаю организовать мир в Индии. На условиях права меча – кто какие земли завоевал, тот ими и владеет. Тогда ты сможешь построить порт в устье Инда. А может быть не только мир, но и союз. Если индийцы схватятся с монголами в северном Индокитае, твоя задача облегчится многократно. Итак, граф?
– Я согласен, Сир!
Глава 35
Десять лет спустя.
Пятнадцатого марта 1215 года до Рима дошло известие о смерти Чингисхана. Без подробностей – заболел и умер. Так и не успел Яков-Тимуджин подчинить себе весь Китай. После заключения договора от 1204 года между королевством Русь и Ордой, которое вывело из войны империи Корё и Дайвьет, казалось, что особых сложностей с этим не возникнет, тумены Чагатая[118] зачистили предгорья Памира и Тибета и вышли на границу Гуридского султаната, взяв под контроль самый оживлённый торговый путь между северными Индией и Китаем. Чагатай заложил крепость и начал переговоры с султаном Мухаммадом Гури. Жизненной необходимости в торговле не было ни для одной из сторон – и Индия, и Китай производили одни и те же товары, зато у них имелся общий интерес – покорение Индокитая. Но этот интерес был общим не конкретно для Чагатая и султана Мухаммада, а для Орды и мира Ислама, поэтому переговоры шли неторопливо и завершились ничем, в мае 1207 года, когда султан Мухаммад Гури был убит одним из своих охранников. И не он один. Жертвами убийц стали султан Дели, Кутб ад-дин Айбак, Хорезмшах Ала ад-Дин Мухаммед и почти полсотни их родственников, по совместительству высших государственных сановников. Хашашшины вышли на тропу войны и повергли мир Ислама в хаос.
Старший сын Чингисхана, Джучи, тем временем небезуспешно воевал с Кхмерской империей и прекрасно ладил и взаимодействовал с ситуативными союзниками – королём Сингапура Анри I Грасье и императором Дайвьета Ли Као Тонгом. Ещё бы годик-полтора, и Кхмерскую империю разделили бы на три части, но в ноябре 1207 года, в ставку Чингисхана прибыли воспитывавшиеся в Риме младшие сыновья – Угэдэй и Толуй, оба уже христиане. Прибыли не бедными родственниками, а во главе шеститысячного войска наёмников-ветеранов Принципата. Не пожалел Ричард денег на их снаряжение. Да и к чему их было жалеть? В ноябре 1207 года ему уже исполнилось пятьдесят лет от роду, хранилища драгоценный металлов В Ракке заполнялись под крышу едва ли не быстрее, чем их успевали строить, налоговые поступления и доходы от монополий росли минимум на десятую долю каждый год, а с собой ведь не заберёшь ни пенса. В гробу карманов нет.
Словом, прибыли воспитанники Ричарда с двумя полками в Шанхай, который в этой истории Чингисхан построил первым делом и сделал своей столицей, и, эдак ненавязчиво, взяли своего отца под контроль. Очень вежливо и бережно, как знамя воинской части. Ты сиди здесь, отец, и олицетворяй собой, а воевать мы уже будем как-нибудь сами. Кобыле под хвост все эти ваши дикарские кочевые традиции. На дворе уже тринадцатый век!
Ещё, доставивший их флот, привёз станцию беспроводного телеграфа, типографию, сотню казнозарядных стальных полевых орудий и три сотни монахов, для организации управления МВД на месте. Это, не считая всяких мелочей, вроде телефонов и кабеля для них, дальномерных установок, воздушных шаров – корректировщиков огня, и одного начальника штаба, короля Людовика I Блуа, по прозвищу Геноцид. Чингисхану просто не оставили другого выбора, кроме как принять крещение, и официально назначить своим наследником третьего сына, двадцатилетнего Угэдэя. Так кусок Китая стал частью Принципата, а из Владивостока в Шанхай начала перебазироваться Германская дивизия.
Джучи и Чагатай немедленно взбунтовались, но именно этого от них и ожидали. Да, у них под командованием была практически вся Орда, почти семьдесят тысяч бойцов, против восемнадцати в Шанхае, но, чтобы поиметь хотя-бы призрачный шанс на успех, им нужно было объединиться, а они не смогли. Или не успели понять, что происходит на самом деле, и насколько это опасно.
На открытии десятой сессии сената, двадцать шестого декабря 1207 года, Ричард сложил с себя полномочия Принцепса, и выставил на голосование кандидатуру Спящего Леопарда. Его, разумеется, одобрили единогласно. Сир Кеннет I Маккинли, Спящий Леопард, несмотря на не самое высокое положение, при рождении, уже всем всё доказал. Его королевство раскинулось от устьев Одера и Дуная, до устьев Амура и Ялу. Кроме того, именно он воспитывал старшего сына Ричарда – Генриха-львёнка. Очевидно, что себе в преемники, Принцепс готовил его уже давно. Очевидно это было даже непосвящённым, поэтому возражать никто не стал.
Сразу после своей отставки, ничего не комментируя, Ричард отправился в Кум, где граф Абу-Мансур, Старец Горы, готовил свою армию, для наведения порядка в мусульманских владениях. Наводить порядок нужно было быстро, пока индийские войска Чола-младшего, воспользовавшись безвластием и неразберихой, не захватили слишком многого.
Южную часть Делийского султаната, вместе с Дели, отдать им придётся, но это был приемлемый компромисс. Индию, а империя Чола уже два года называлась Индийской империей, без Дели, Ричард представить себе не мог. Дели должен быть индийским, но севернее него пусть будут владения мусульман. Равно, как и правый берег Инда, и левый Ганга. На таких условиях, мир будет заключить вполне реально. Не вечный, конечно, но довольно долгосрочный. Мирного времени должно хватить и индийцам, для наведения порядка на своих территориях, теперь ведь для получения статуса провинции Принципата не требовалось крестить население, нужно было только создать условия для работы МВД; и мусульманам Абу-Мансура, для искоренения суннитской ереси и завоевания северо-западного Китая.
Граф Абу-Мансур, Старец Горы, Хранитель Святынь, был очень уважаемым в мире Ислама человеком. Именно благодаря его стараниям, каждый из мусульман, даже самый бедный, имел возможность совершить Хадж. Абу-Мансур взял пример с христианской церкви, которая организовывала для паломников эконом-туры и устроил нечто подобное. На это он тратил почти все свои доходы, при этом сам жил как аскет. Это не рекламировалось, но знал об