Словно откликаясь на женский визг, в зимний сад буквально ворвались четверо. Маленькую группу возглавлял Фитч, за ним спешили мисс Канингем, лакеи Грегори и Алан. В руках у последнего была какая-то тренога. Прежде чем Сергей сообразил, что это за штука, она была расставлена и оказалась штативом фотоаппарата. Попытка освободиться от рук Элен успехом не увенчалась, — девушка по-кошачьи цеплялась за художника. Блеснула вспышка магния, и фотообъектив бесстрастно запечатлел мерзкую картину: растрёпанный, в разорванной блузе Белозёров держит в объятьях полуобнажённую дочь посла.
— Элен, что это животное с тобой сделало? — истерически взвизгнула мисс Канингем. (Вроде бы, сейчас ей полагалось лежать на больничном одре?)
— Спокойно, мисс Канингем… Что здесь происходит, мистер Белозёров? — грозно спросил Фитч, приблизившись. — Почему мисс Элен кричала? — Оглядевшись, хладнокровно констатировал: — Оу, да тут, судя по всему, произошла попытка изнасилования. Девушка, естественно, отбивалась, даже порвала вам блузу… А я-то считал вас джентльменом!
Сергей наконец кое-как стряхнул с себя Элен.
— Это я вас должен спросить, Фитч, что здесь происходит! — гаркнул взбешённый художник. — Какого чёрта вы тут разыграли эту комедию?
— Насчёт комедии вы будете объясняться в суде, — отрезал Фитч. — А я и трое этих достойных британских граждан — он указал на Рэйчел с лакеями — выступим свидетелями вашей попытки обесчестить мисс Мориер. Не знаю, как в России, а у нас это считается весьма серьёзным преступлением. Вот, кстати, и фотодоказательство есть…
— А лакей у вас всегда с аппаратом гуляет или по случаю?
С этими словами потерявший от гнева голову Сергей кинулся на Фитча, намереваясь врезать по физиономии. Но, как уже показал фехтовальный поединок, в быстроте англичанин ему ничуть не уступал. Качнувшись влево, Фитч пропустил кулак художника мимо уха и, в свою очередь, жёстко ударил поддых. Сергей согнулся пополам и зашёлся в кашле.
— Фехтуете вы, может, и лучше меня, а в боксе не сильны, — хмыкнул Фитч, отступая назад и одёргивая пиджак. — Алан, Грегори, помогите мистеру Белозёрову.
Лакеи расторопно подхватили скрюченного Сергея под руки и усадили в кресло. Сами при этом стали по бокам, зорко поглядывая на художника.
Между тем Элен, не глядя на Сергея, приводила в порядок туалет и поправляла причёску. Вот ведь сволочь… Красивая, яркая, умная стерва… Мисс Канингем рыдала, словно обесчестить пытались не Элен, а её, да вот беда, — не вышло…
— Мне кажется, дорогая мисс Мориер, вы вместе с мисс Канингем можете вернуться к себе, — непринуждённо сказал Фитч, усаживаясь напротив Сергея. — Успокойтесь, немного выпейте. А мы тут пока потолкуем с мистером Белозёровым о неприятной ситуации, в которую он попал…
Кусая губы, Элен взяла компаньонку под руку и направилась к выходу.
— Негодяй! — процедила мисс Канингем, испепеляя по пути Сергея гневным взглядом.
— Вы тоже можете идти, — добавил Фитч, обращаясь к лакеям. — Мистер Белозёров человек умный и не станет усугублять своё незавидное положение разгромом посольства. Ведь так?
Сергей медленно кивнул.
— Что вам от меня надо? — спросил хрипло, когда остались вдвоём.
Фитч всплеснул руками.
— То же самое, что и вчера, мой друг! Меня интересует ход следствия о покушении на императора. Только вчера вы мне помочь отказались, а сегодня согласитесь. У вас просто нет выбора.
— Вы уверены? — вызывающе бросил Сергей.
— Разумеется. Насиловать мисс Мориер вы не собирались, я знаю, но кто вам поверит? Есть плачущая девушка, есть свидетели, есть фотография… Даже если на суде вы расскажете, как всё было на самом деле, это не более чем слова. — Он, как бы сожалея, развёл руками. — Плюс газетная шумиха вокруг дела известного художника и погубленная репутация. Плюс разбитая семейная жизнь, — супруга, естественно, не простит. Скажу откровенно: не хотел бы я сейчас оказаться на вашем месте… Сидеть! — прикрикнул он, заметив непроизвольное движение Сергея. — Пока что я изложил плохой вариант развития событий. Но есть и хороший.
— Вот как?
— Оу, ну, конечно! Давайте поможем друг другу, — продолжал Фитч, осклабившись. — Вы исполните мою просьбу… ну и некоторые другие впоследствии… а я гарантирую, что эта грязная история никогда не всплывёт. Напротив, я буду заботиться о вашей репутации, как никто другой. — Он наклонился к Сергею. — Зачем мне осуждённый и опозоренный человек? Я хочу сотрудничать с известным, уважаемым художником, принятым в высшем столичном обществе. Понимаете?
Сергей угрюмо молчал.
— И уж, само собой, помогая мне, внакладе вы не останетесь, — журчал Фитч. — Финансовую сторону сотрудничества мы обсудим отдельно, как и сотрудничество в целом. Всё будет хорошо. Вскоре вы и сами поймёте, что с Англией надо дружить… Вот вкратце такова ситуация.
— Ситуация ясная, — медленно сказал Сергей. — Знаменитым художником заинтересовались? Его связями?.. Вся эта подлость называется вербовкой, мистер Фитч.
Англичанин пожал плечами.
— Называйте, как угодно, — великодушно разрешил он. — Лично я назвал бы это настоятельным приглашением к сотрудничеству. Кто же виноват, что вчера вы оказались таким несговорчивым?
— Словоблудие, — процедил Сергей, с ненавистью глядя на Фитча. — Я-то думал, ты дипломат. А ты, брат, натуральный шпион, клейма ставить негде.
— А хоть бы и так, — невозмутимо отпарировал Фитч. — Как это у вас в России говорят, — был бы человек хороший… — Он помолчал, пристально посмотрел на Белозёрова. — Ну что, Сергей, по рукам?
Сергея передёрнуло.
— Загнали в угол, так радуйтесь, — угрюмо сказал он. — Но руки я вам, Эдвард, больше не подам. Лишнее… мистер дипломат!
После чего длинно и витиевато выматерился. Плюнул в кадку с папоротником. Отвернулся.
Вербовка состоялась, — тут всё по плану. Беда лишь в том, что состоялась она самым внеплановым образом…
Глава двенадцатая
Только вернувшись в Россию, Арсений понял, насколько ему обрыдло в дымном грязном Лондоне. Избытком патриотизма он не страдал и родную землю целовать не кинулся. Однако есть натуры, на чужбине совсем не приживающиеся. Так и Арсений. Здесь появился на свет, здесь жил, здесь убивал. Родина, словом, — какая ни есть…
Как и обещал разведчик, в Санкт-Петербург он приехал с Джейн. Больше того: вместе с ними был и сам Льюис. В России, правда, каждый из них теперь звался по-другому, но это и понятно, — таковы правила игры, не отдыхать же приехали.
В столице Российской империи Англия, можно сказать, проросла. Серьёзных британских заведений, — торговых, промышленных, финансовых, — здесь было много. В одном из них все трое служить и устроились. При всём опыте подполья такого солидного прикрытия у Арсения ещё не было. Уважаемое, хорошо известное учреждение располагалось в центре Санкт-Петербурга и как нельзя лучше символизировало мощь Британии. Руководство, знающее о миссии новых сотрудников, оказывало всяческое содействие. Во всяком случае, Льюис занимался не столько служебными, сколько своими делами, однако при этом к его услугам были все ресурсы конторы, — люди, деньги, транспорт. Из чего следовал очевидный вывод: несмотря на официальную вывеску, учреждение было связано с английской секретной службой по самое некуда. Как, видимо, и многие другие британские островки в безбрежном российском море.
Через две недели после прибытия в Санкт-Петербург Льюис вызвал к себе в кабинет Арсения и буднично сказал:
— Устроились, обжились, пора и за дело. Для тебя есть первое поручение…
(Поясним, что Льюис сразу же, ещё в Англии, предложил Арсению перейти на «ты»: «Так проще, всё равно трудиться будем в одной упряжке…»)
— Желябов в таких случаях говорил: «Ставлю задачу», — подал Арсений реплику, поудобней устраиваясь в кресле и вытягивая ноги.
— Очень хорошо: ставлю задачу…
Чего хотел Льюис? По данным англичан, после убийства Александра Второго полиция и жандармы «Народную волю» практически разгромили, — повсеместно. Требовалось уточнить, так ли это на самом деле. Арсений должен был проехать по городам, в которых ему раньше приходилось работать. Сохранились ли где-нибудь после репрессий революционные ячейки? Остались ли бойцы, готовые возродить подполье? Есть ли вообще, на кого опереться и с кем работать в новых условиях?
Поездка продлилась полтора месяца. Арсений побывал в Рязани, Воронеже, Саратове, Астрахани, — словом, везде, где несколько лет назад по заданию партии готовил теракты, налаживал печать агитматериалов, организовывал производство взрывчатки… да много чего организовывал. Приехав в очередной город, днями напролёт бродил по центральным улицам и рабочим окраинам, присматривался. При этом угощал в кабаках случайных собеседников, заигрывал с проститутками, болтал с приказчиками в лавках. Однако осторожные расспросы о людях, с которыми когда-то делал одно нелегальное дело, заканчивались безрезультатно. Знакомые двери открывали незнакомые люди. За станками на заводах и в мастерских уже стояли совсем другие работяги.
Доклад Льюису получился нерадостным.
— Ты говоришь, подполье разгромлено, — ронял Арсений хмуро. — Кой чёрт разгромлено… После разгрома хоть руины какие-то остаются. А тут — выкорчевано с корнем. Чистое поле. Ни одного из наших не нашёл. Кто в тюрьме, кто на каторге или в ссылке, а кто просто уехал от греха подальше. И если что, начинать надо с нуля.
Льюис внимательно слушал, уточнял детали. Коротко задумался.
— Ну что ж, — сказал спокойно. — Такой результат, в общем, ожидался. Я думаю, примерно так же обстоят дела и в других городах…
— Кроме Питера и Москвы, — твёрдо произнёс Арсений. — Здесь были самые крупные организации. Кто-нибудь да уцелел, затаился.
— Что ж, это вполне вероятно, — согласился Льюис. — Будем искать в столицах… — Помолчал. Улыбнулся вдруг и без перехода спросил: — Полиция тобой не интересовалась?
Арсений отрицательно мотнул головой. В Россию он вернулся с британским паспортом в кармане, однако для разъездов по стране Льюис выдал не только деньги, но и новые российские документы. В этом смысле Арсений был экипирован вполне на