И только одно наблюдение противоречило его поспешному выводу. Оно молнией пронеслось в сознании Неда, но так и не успело обрести конкретные формы. Ее глаза. В них не было слез. Женщина рыдала, выла, стонала, но глаза ее оставались совершенно сухими. Более того, в них сверкнула такая жестокость, какой Нед никогда еще не видывал. А еще он заметил промелькнувший сквозь волосы серебристый отблеск металла. Что это? Ствол пистолета?
И тут Нед вспомнил слова своего инструктора. «Всегда следи за руками подозреваемого. Не смотри в глаза или на лицо! Только на руки! Только руки убивают».
Подумав, что очень кстати вспомнил наставления инструктора, Нед сжал рукоятку «кольта», поднял его и положил палец на спусковой крючок. Надо было выстрелить первым. Немедленно! Но что-то остановило Неда. Убить такую красивую женщину только потому, что ему что-то померещилось?
В глаза ему ударила яркая вспышка выстрела, и едко запахло порохом. Нед охнул, застыл на долю секунды и рухнул на раскаленный асфальт. Перед глазами мелькнул смутный образ Сьюзен и еще не родившегося ребенка, а потом наступила темнота.
Их дом стал совсем другим. Керри почувствовал это, как только переступил порог. Здесь было пусто и даже пахло чем-то нежилым. Керри немного постоял в холле, прислушиваясь к гнетущей тишине, и ощутил тот же страх, который заставил их покинуть родное жилище. Ему даже показалось, что в этом заброшенном доме поселилась враждебная ему сила, но он, отогнав дурные мысли, направился в гостиную, где они с мамой совсем недавно проводили вечер.
Как жаль, что выстрелы в его окно оборвали привычное течение жизни и вынудили их спасаться бегством! Это было самое жуткое событие в его жизни. Керри впервые столкнулся с реальной опасностью, но тогда рядом с ним была мама, а сейчас ее нет, поэтому придется самому заботиться о себе и о своей дальнейшей судьбе. Даже их опустевший дом как бы говорил о том, что хозяйка давно не переступала его порог.
— Ничего, — пробормотал Керри, — мама скоро приедет. Ничего плохого с ней не случится. Пройдет немного времени, и все будет по-прежнему.
Его слова эхом отдались в пустом доме, будто возражая ему. Как он ни старался, они так и не развеяли тоску одиночества. Впрочем, даже тишина пустого дома угнетала Керри не так, как чемодан, который он принес. Его ручка обжигала пальцы и возбуждала непреодолимое желание поскорее избавиться от этого ужасного груза. Керри все чаще размышлял о том, какую цену ему придется заплатить за содеянное.
Его больше всего тревожила судьба матери. Теперь он не сомневался, что ей грозит смертельная опасность. Керри не знал, как помочь матери. А вдруг с ней произошло что-то ужасное? Как он успокоит свою совесть и чем оправдает свой гнусный поступок?
Заперев дверь на засов, Керри пошел в кухню. Водрузив чемодан на стол, он стал ломать голову над тем, что делать дальше. Решив, что глупо оставлять чемодан на виду, Керри засунул его в плиту. Сев за стол, он написал себе памятку: «Не забыть вынуть его перед тем, как стану разогревать пиццу».
Мысль о любимом лакомстве приободрила его. Только сейчас он сообразил, что давно проголодался. Однако донимали его и другие мысли.
Бойд!
Надо поскорее связаться с Бойдом и сообщить, что он готов встретиться и расплатиться со Стивом.
Но все это необходимо обдумать. Керри уже понял, что импульсивные поступки приводят только к неприятностям. Если бы они с мамой получше пораскинули мозгами, то сейчас жили бы как прежде, а не носились бы из стороны в сторону в поисках мнимой безопасности. На сей раз он хорошенько взвесит каждый свой шаг, чтобы потом не пришлось сожалеть об ошибках.
Немного успокоившись и удовлетворившись разумным, как казалось, решением, Керри направился в ванную и не заметил, как мигала красная лампочка на автоответчике, приглашая выслушать информацию. Он был слишком занят своими мыслями.
Джейн снова и снова прокручивала в голове захватывающий сюжет о том, как она застрелила полицейского. Однако не проехала она и двадцати миль, как возбуждение исчезло, сменившись будничным настроением. Как ни странно, убийство уже давно перестало волновать ее, щекотать нервы и доставлять ощущение силы и власти над людьми. Прежде было иначе.
Мчась на полной скорости по темной пустыне Аризоны к границе Калифорнии, Джейн невольно вспомнила свое первое убийство, круто изменившее ее жизнь.
Он был одним из многочисленных любовников ее матери, работавшей тогда официанткой в захолустном ресторане. Как же его звали? Билл? Боб? Бак? Ну да ладно, Бог с ним. За давностью лет Джейн не могла вспомнить имя своей первой жертвы. В ту пору ей было всего четырнадцать — в этом Джейн не сомневалась. Этот парень решил позабавиться с ней и пригласил покататься на своей моторной лодке на озере Териоки. Сначала все было нормально, но посреди озера он вдруг заглушил мотор и сказал, что у него кончился бензин.
Озеро Териоки не пользовалось популярностью у местных жителей, а в тот трагический день и вовсе было безлюдным. Билл, или как там его, видимо, решил, что это самое подходящее время для любовных забав с юной дочерью своей любовницы, и, не теряя времени, приступил к выполнению своего гнусного замысла.
Однако маленькая Дороти оказалась крепким орешком. Она действительно была маленькой и на вид совершенно беззащитной, но только на вид. Повидав в жизни уже немало, Дороти была готова отстаивать свое достоинство. Во всяком случае, те времена, когда к ней захаживал дядюшка, канули в прошлое.
Дороти молча выжидала удобный момент для нанесения удара. Когда этот парень поднялся и начал расстегивать молнию, она вдруг бросилась на него, ударила головой под дых и опрокинула за борт. В следующую секунду Дороти завела мотор и несколько раз проехалась по бедолаге, превратив его в кровавое месиво острыми лопастями мотора. Это было ужасное зрелище. Даже все местные газеты написали о том, что на окровавленные останки невозможно было смотреть без содрогания.
Мать до конца жизни не простила ей этого. Эта извращенная женщина не понимала, почему дочь столь жестоко обошлась с человеком, не замышлявшим ничего плохого.
Дороти старалась не замечать косых взглядов матери, но позднее та стала относиться к ней гораздо лучше: выказывала уважение, не наставляла на путь истинный и не лезла в ее личную жизнь. Мать знала, что Дороти погубила ее любовника, но так и не донесла на нее в полицию.
Впрочем, в полиции и без того понимали, кто, как и когда расправился с развратником, но доказательств вины Дороти не нашли.
Два года после этого Дороти преследовали кошмары. Она видела красную от крови воду озера и слышала душераздирающие крики.
Ощущение власти над жизнью и смертью так вдохновило Дороти, что вскоре она совершила еще одно убийство, а затем еще и еще…
Постепенно Дороти начала ощущать себя экстраординарной, уникальной личностью, почувствовала свое превосходство над окружающими. В ней появились самоуверенность и надменность.
Однако со временем убийства перестали доставлять ей острое наслаждение. Последние она совершила почти механически, буднично, как работу. Казалось, преступления губят не только жертв Дороти, но и ее самое.
Покончив с патрульным полицейским, Дороти не испытала никакой радости. Все произошло слишком быстро, и ей не пришлось приложить никаких усилий. Он сам нарвался на неприятности. А вот Квинна Дороти обхаживала целую неделю, предвидя и предвкушая то, что произойдет.
Однако и Квинн не доставил ей ожидаемого удовольствия. Перед смертью его глаза выражали лишь ненависть. Он не молил о пощаде, не взывал к милосердию, а просто с ненавистью смотрел на нее. Дороти сочла это дурным знаком, впервые почувствовав, что вожделенная власть над людьми ускользает из ее рук.
Незадолго до Квинна был презабавный случай с полицейским из Хьюстона. Тот не представлял для нее ни малейшего интереса как противник. Болван по уши влюбился в Дороти, за что и поплатился. Он до утра не верил, что она способна покончить с ним. Все ее ухищрения дурак принял за извращения, к которым и сам питал пристрастие. Лишь перед самым выстрелом он вытаращил глаза, и в них навсегда застыли удивление, ужас и недоумение.
А еще раньше Дороти отменно позабавилась с богатым владельцем казино в Лас-Вегасе. Он тоже был убежден, что все происходящее — забава. Но сообразил, что к чему, стал рыдать, умолял пощадить его ради жены и детей. Будто забыл об их существовании, когда обхаживал ее и пытался затащить в постель!
Как все-таки интересно, что многие люди вспоминают о совести и прочей чепухе, только увидев перед собой ствол пистолета, то есть в тот момент, когда до встречи с Творцом остается лишь несколько секунд.
Дороти никогда не выносила лицемерия и гордилась этим.
Однако сейчас она столкнулась с необычной проблемой, совершенно ясно осознав, что убитый ею полицейский дорожно-патрульной службы наверняка сообщил в участок приметы и номер машины. Следовательно, диспетчер уже знает о случившемся, поскольку полицейский не вышел на связь. Итак, в распоряжении Дороти немногим более получаса. За это время она должна замести следы и обеспечить себе надежное прикрытие. Дороти посмотрела на часы. Вероятно, в эту минуту полицейские осматривают тело своего коллеги на обочине шоссе. Обследовав место преступления, они бросятся в погоню за синим «мустангом».
Придется как можно скорее обзавестись новой машиной, иначе ее найдут и тогда она уже не отвертится.
Дороти прищурилась и увидела впереди огни какого-то городка. Там, несомненно, есть магазины или кафе, где можно выпить пару чашек капуччино, бензозаправка. Позвонив оттуда же по телефону, она узнает, как идут дела у напарника.
Посмотрев на приборную доску, Дороти поняла, что бензобак почти пуст. Сейчас самое главное — оставить эту развалюху и подыскать что-то более подходящее, например шикарную тачку с мягким кожаным сиденьем и кондиционером.
Глава 16
Пережив так много волнений и тревог, Эмили была уверена, что надолго потеряет покой и сон. Однако монотонное ворчание машины, темная пелена ночи за окном и тихий, убаюкивающий разговор с Алексом сделали свое дело. Она задремала и проснулась лишь в тот момент, когда приятные джазовые композиции, доносящиеся из радиоприемника, сменились информацией о последних новостях дня.