Не знаю, не читал подобной литературы. Но если бы и читал то, каким образом такое описание подходит ко мне? Мое второе «я» норы не роет, чтобы спрятаться. Прыгает, дерется и убивает. А глаза у нас с ним обычные, а не кошачьи…
— Я понял, в чем странность твоих приемов боя, — помолчав, задумчиво произнес тренер. — Ты дерешься так, словно выше ростом, и у тебя длинные руки. Тот, кто вселился в тебя, обладал другим телом, и поэтому его навыки немного другие. Да кожа должна была выдержать удар ножа, поэтому ты и подставил ногу под удар.
— Значит, все-таки демон? — грустно усмехнулся я. — Другое логическое объяснение вам не приходит в голову?
— Не демон, а душа демона. Пока этой гипотезе ничего не противоречит. Демон, это не так уж плохо. Он не захватывает твое тело, просто берет его себе иногда попользоваться, и делает это только тогда, когда ты им сам не управляешь — спишь, или в алкогольном опьянении.
— А за моей спиной после этого остаются горы трупов. И все думают, что это я убиваю. И милиция и бандиты. Они все гоняются за мной и, в конце концов, убьют, или посадят в тюрьму. Сомнительное это удовольствие делить свое тело с кем-то…
Ты смотришь в свое лицо.
И видишь чужие черты.
Незнакомое выходит наружу.
Прорывая поры, разрывая сосуды.
И кто есть ты?
Личинка?!
Смешно, — улыбнулся Николай Васильевич. — Но поверь было бы гораздо хуже, если бы ты потерял свое тело, а такое тоже возможно.
— Что, значит, потерял тело?
— То и значит, что сейчас я бы разговаривал с тем, кто живет в тебе. Ты пойми, человечество видело многое. Откуда оно, по-твоему, взяло идею демонов?
Я задумался. Действительно откуда? Ученые давно бы уже нашли ответ, подвели научную базу, рассказали, что это за странное психическое заболевание, если бы это было на самом деле…
Я фыркнул. Да, нет, вряд ли, никто ничего не знает. Возможно, тренер прав?
Николай Васильевич усмехнулся, видя, как мрачнеет мое лицо.
Специально для тебя залез в энциклопедию. — Он вытащил из кармана листок, и из другого кармана очки и прочитал:
Демон, в мифологии обобщённое представление о некоей неопределённой и неоформленной структуре, часто определяющей жизненную судьбу человека. Это мгновенно возникающая и мгновенно уходящая страшная роковая сила, которую нельзя назвать по имени, с которой нельзя вступить ни в какое общение.
Внезапно нахлынув, демон молниеносно производит какое-либо действие и тут же бесследно исчезает. Демон непосредственно воздействует на человека, готовит беду, прельщает, насылает зловещие сны…
— Сны мне действительно стали сниться странные, — пробормотал я. — Чужие страны, какие-то степи, животные, которых никогда в жизни своей не видел, но я не могу назвать эти сны зловещими. Хотя… некоторые события своего неприятного будущего я тоже видел в своих снах. А не так давно видел и прошлое…
— Прошлое?
— Я увидел всех, кто убивал и насиловал
Ольгу…
Николай Васильевич немного помолчал и спросил:
— Как видел, в деталях, или, в общем?
— Во всех тончайших деталях, словно сам стоял среди этих подонков, — голос у меня надломился. Слезы навернулись на глаза. —
Девушка даже не сопротивлялась, просто смотрела сквозь них. Мне кажется, она даже не понимала, что они с ней делают…
Тренер вздохнул:
— Такого горя человек бывает и за всю свою жизнь не переживает, а на тебя все свалилось сразу, ты оказался неподготовленным…
— Мне все равно, кто там сидит во мне, демон, или оборотень, но он сделал за меня все то, что я хотел, но не мог, — мой голос задрожал от рыданий и всхлипов. Я едва справился с собой. — Они потеряли свое право на жизнь, когда убили ангела. Не знаю, кто прислал мстителя, бог или дьявол, это неважно, но он исполнил мою мольбу, пришел и стал убивать.
— Направляет человека на путь, ведущий к каким-либо событиям, часто катастрофическим, вызывает неожиданно ту или иную мысль, — прочитал немного нараспев Николай Васильевич по своей бумажке. — Иной раз демон действует благодетельно, как счастливо демонический.
— Именно так, — вздохнул я. — Не могу сказать, что я счастлив. Моя жизнь перевернулась, она и раньше ничего не стоила, а теперь не заслуживает даже дуновения ветра.
— Демон также приравнивается к судьбе, все события человеческой жизни находятся под его влиянием, — прочитал тренер. — Часто демоны у людей ассоциируются со злом. Но и в дохристианской культуре демоны были не только злыми, но и добрыми.
Добрый демон может быть духом-хранителем. Человек считался удачливым, если имел демона, помогающего ему. Духи-хранители нашептывали советы и верные решения своим подопечным. Злые демоны, наоборот, вводили людей в заблуждение…
— О его зле или доброте того, кто находится во мне, судить не берусь, — я вытер слезы, понемногу успокаиваясь. — То, что он убивает людей, наверно, зло, но пока от моих рук не пострадал ни один невинный человек. Мое второе «я» убивает только тех, кто причинил Ольге зло или хотел причинить мне.
— Тех, кто хочет причинить зло? — хмыкнул Николай Васильевич. — Помнишь наш разговор о том, будешь ли ты защищать крестьянина, давшего тебе кров и еду?
— Помнить-то помню, но не понимаю, какое это имеет отношение ко мне…
Николай Васильевич пожал плечами:
— А кажется мне, что в тебя поселилась чужая душа, только не человеческая, а инопланетного или, как его раньше называли, потустороннего существа, возможно, демона.
Вот он тебя и защищает, а ты как раз тот мирный крестьянин. Питание даешь, да и характер у тебя, мягкий, тихий и добрый.
— Да… протянул я. — Даже и не знаю, что на это ответить…
— Понимаешь, эта теория, как бы она ни была фантастична, многое объясняет. Все факты в нее ложатся. Ничто другое не может объяснить твою способность выживать и заращивать смертельные раны…
— Могу добавить, не так давно получил пулю в голову, и тоже выжил. Но это ничего не значит, может, у меня такое тело всегда было?
— В голову? — Николай Васильевич встал с пола, и начал разминать затекшие мышцы. — Об этом ты мне еще ничего не рассказывал. Если не возражаешь, пройдем в другую комнату. Кушать все равно больше нечего, а мне захотелось прилечь.
Мы прошли в комнату, Николай Васильевич устроился на диван, а я сел в любезно предложенное мне кресло. Мне захотелось спать, я устал от этого разговора. Не верилось мне в то, что ношу в себе демона или заблудшую инопланетную душу. Глупость какая-то…
К сожаленью, для себя я даже такого объяснение не нашел. Знаю только, что когда выпью, больше ничего не помню, а в это время мое тело убивает. Может быть, я сам на это способен? Но это не объясняет, почему меня трудно убить?
Врожденная способность? Но почему когда был мальчишкой, все так быстро не заживало? Я же, как и все, дрался, и шрамы у меня есть, в том числе и от ножа, а тут ничего не остается.
Пулями тело прострелили, ножом порезали, а ни одного шрама не осталось, ни одного рубца.
— Расскажи, что произошло после того, как ты ушел из спортзала, — попросил тренер, а мне захотелось спать. Кресло не лучшее место для умных разговоров, особенно когда человек настолько устал. Я не выдержал и уронил голову на руки, правда, продолжая говорить…
Очнулся в остывающей воде, переоделся в другую одежду, потому что та, в которой пришел, ни на что больше не годилась. Когда осознал, что жив, хоть и получил пулю в сердце, а те, кто устроил мне засаду, вероятнее всего мертвы, сразу собрался и ушел. Решил уйти скрытно, через окно на пожарную лестницу.
У дверей подъезда заметил иномарку с темными стеклами, должно быть кто-то из качков Болта караулил. Меня они не увидели, прошел за кустами. Подумал и решил, что нужно искать такое место, где смогу отоспаться и отдохнуть, поэтому пошел на мясокомбинат. Решил, что если Романа не подозревают, то смогу там спрятаться…
— Ясно, — посерьезнел сразу Николай
Васильевич. — Теперь понимаю, откуда в городе появился террорист-чеченец. Выходит, это был ты там вместе с Романом. Мог бы и сам догадаться. Практически же всю гвардию Болта положил…
— Я провел какое-то время в котельной, потом, кажется, вышел во двор, а дальше единственное, что осталось в памяти, чужая рука с татуировкой появившаяся на заборе, за ней лицо, крик…
Очнулся на пустыре за мясокомбинатом весь в крови. Голова пробита, причем насквозь…
— Тридцать два человека убито, а они были вооружены до зубов автоматами и пистолетами… — хмыкнул Николай Васильевич. —
А тот, кто сделал это, ничего не помнит. Даже не знает, он ли это сделал, или нет.
— А стоит ли такое помнить? — я вздохнул. — Очнулся, в черепе огромная вмятина, следы мозгов выбитых из моей головы на футболке. Мертвый я был, это точно. Сейчас размышляю на эту тему. Может это и не я больше, а зомби какой-нибудь?
— С зомби другая история, — ответил тренер. — Я специально изучал этот вопрос. Там человеку дают съесть специальное зелье, после которого понижается сердцебиение, до одного — двух ударов в минуту, дыхание тоже становится реже. Люди признают человека мертвым и хоронят. А потом те, кто дал яд, разрывают могилу и оживляют человека специальными препаратами.
Это способ для приобретения рабов. Препараты наркотические, подавляющие волю, человек выполняет любые команды, делает простую работу. Обычно это используется в сельской местности, там врачей нет.
А когда раб больше не нужен, ему перестают давать наркотики, и он приходит в себя в незнакомом ему месте с мозолями на руках и провалами в памяти.
— Как и я…
— Не совсем, как ты. Зомби никогда не станет тем человеком, что был когда-то, наркотики, которыми его потчуют, подавляют личность и разрушают мозг. А ты ведешь активную жизнь, неплохо себя чувствуешь, логично рассуждаешь и активно действуешь.
— Значит, не зомби…
— Нет, ты человек, но что-то вселилось в тебя и управляет твоим телом, гораздо лучше, чем ты. Сам подумай, может ли обычный человек уничтожить голыми руками банду из тридцати человек?