Ксюша первая поняла, что происходит.
– Началось, – напряженно вглядываясь в темноту, сказала она друзьям.
– Черт, – раздосадованно отозвался Сергей. – Мы еще и половины не откопали!
– Сейчас я… – Митька дернулся назад, собираясь хватать третью лопату.
– Куда тут, – Стас махнул рукой. – Места и так мало.
– Мить! – предупреждающе крикнула Полина.
Привидение взялось просто из ниоткуда. Оно в буквальном смысле материализовалось прямо из воздуха всего в паре шагов от круга, выложенного цепью. Как раз напротив того места, где стоял Митька.
Призрачная фигура сгустилась, только начала приобретать очертания, близкие к человеческим, но уже атаковала. Зашумело в ушах, резко, дико, до боли. Потемнело в глазах от сильнейшего эмоционального давления. Это была ярость в чистом виде. Не гнев, не боль, а единое, ничем не замутненное, желание убить. Уничтожить полностью, стереть с лица земли.
И вот эта сконцентрированная ярость обрушилась на блогера. Митька пошатнулся, отступил, чуть не упав в разрываемую могилу. Стас подхватил друга, оттянул его аккуратно в сторону. Ксюша и Полина метнули в привидение пригоршни соли и опилок.
– На фиг! – проорал почти оглохший от гула в ушах полицейский. – Давай зароем как есть! Тут почти метр!
Стас только кивнул, откидывая лопату. У него темнело в глазах от эмоциональной атаки привидения, от его криков, которые парень великолепно слышал и, к сожалению, понимал, у Стаса раскалывалась голова. Он даже не видел, как призрак мечется в какой-то безумной пляске. Полностью сформировавшаяся фигура, в этот раз до жути похожая на человеческую, то исчезала под залпом опилок и соли, то через миг появлялась снова совсем в другом месте. И при этом она не переставала вопить.
Ксюша метала соль и опилки с бешеной скоростью, уже не видя, попадают ли крупицы смеси в цель. Девушка с каждой минутой слабела от холода, от шума в ушах, от постоянного дикого эмоционального давления. А главное, от ужаса. Мерцание привидения, его внезапные исчезновения и появление были настолько фантастичны и дики, что Ксюше уже самой хотелось выть и орать от страха. Еще ни разу они не сталкивались с призраком такой силы. От воплей, распространяющихся на уровне ультразвука, немели руки, скручивало в тугой узел желудок. В горле застыл комок желчи, жгущий изнутри, душащий, вызывающий слезы на глазах. А безумное всепоглощающее желание уничтожить, исходящее от привидения, ни на йоту не уменьшалось.
Полина держалась из последних сил. Всегда собранная, деловая, полностью контролирующая свои слова, поступки и даже чувства, сейчас девушка готова была просто упасть на снег и кричать, звать на помощь. Просто хотелось закрыть голову руками, зажать уши и по-детски позвать: «Мамочка…» Но вместо этого девушка продолжала рассыпать вокруг себя соль и опилки. За ее спиной друзья. Люди, которым она так долго училась доверять. По сути, это ее близкие. И им сейчас так же плохо.
Митька пришел в себя после первой атаки и теперь, по старой своей привычке, бегал по краю круга, удивительно быстро при его высокой и нескладной фигуре. Он давно уже израсходовал свой пакет соли и опилок. Большую часть смеси он высыпал в открытую могилу, куда Сергей поместил останки. Полицейский со Стасом уложили банку на дно раскопанной ямы и лишь потом разбили ее лопатой. Вот туда, поверх изувеченных костей, полетели соль и опилки. А сверху упала первая горсть земли.
Сила привидения чуть опала. Теперь оно мерцало меньше, исчезало и появлялось медленнее, чем раньше. Снизился и гул в ушах от безмолвного крика. Но измученные друзья этого почти не заметили. Пока Стас и Сергей набирали первые лопаты земли, Митька успел достать из своего верного потрепанного рюкзака и еще один пакет. И вновь что-то высыпал в могилу.
– Готовьтесь! – проорал блогер. И тут же привидение всей своей фигурой бросилось на защитный круг. Уже почти совсем ослабевшее, оно, как для последнего рывка, набрало сил. От яростного вопля, который, возможно, был слышен уже в реальности, Ксюшу согнуло пополам, а Полину, как волной, отнесло в сторону. Стас и полицейский, только успевшие выбраться из ямы, попадали на землю, закрывая головы руками.
Митька тоже упал, но тут же каким-то чудом заставил себя двигаться. Он полз, плача, что с ним не случалось со времен далекого детства, утирая грязным рукавом лицо. Ему надо было добраться до цепи. Именно блогер укладывал защиту. И он помнил, где можно разомкнуть круг. И теперь он должен был это сделать. Заледеневшая цепь обжигала пальцы, но Митька схватился за нее и дернул, пропуская привидение внутрь круга.
– В стороны! – проорал он.
Стас толкнул назад полицейского, да так, что он не удержался на ногах и рухнул на спину, за пределы круга. А сам молодой человек добрался до Ксюши, ухватил ее за талию и вместе с девушкой так же упал в сторону, стараясь, чтобы она оказалась над ним и не ударилась об землю. Полина с Митькой вдвоем, взявшись за руки, успели отскочить куда-то вправо и тоже оба рухнули на колени.
Последний визг привидения в очередной раз ударил по ушам. Теперь в нем было все: ярость, боль, отчаяние и… неуемная жажда обладания. Этот визг взвился над молчаливым кладбищем, потянулся на самой крайней ноте… Он звенел, звенел, звенел… И в тот миг, когда Ксюша поняла, что сейчас потеряет сознание, вдруг все стихло.
Над кладбищем снова текла ночь. Глубокая, тихая, спокойная. Слишком как-то нереально спокойная. Такая, что в это было даже трудно поверить.
Первым на ноги поднялся полицейский. Грузно, тяжело, он дышал так, будто пробежал несколько километров. По его лицу еще тек пот, который Сергей утирал рукавом, разводя грязь по лицу. Полицейский сел, помотал головой, потом стал осматриваться кругом, отмечая, что каждый из команды новоявленных охотников за призраками тихо шевелится.
– Ну… Ну, вы, блин… – наконец усмехнулся устало он. – И это называется немного страшно и больно? Да я чуть не сдох!
– Мы тоже, – холодно ответила ему Полина. Она сидела на снегу, стараясь отчистить грязь с джинсов и куртки.
– Такого еще не было, – более мирно заметил Стас. Молодой человек все еще обнимал Ксюшу одной рукой, другой нежно убирал волосы с ее лица, заодно стирая дорожки от слез. – Как ты?
Девушка только кивнула в ответ и постаралась улыбнуться.
– Это было звездно, – вынес Митька свой вердикт. Он единственный, кто уже поднялся на ноги. Парня шатало, но он все равно упрямо тянулся к своему рюкзаку. – Призраку около двухсот лет, несколько жертв. Да эта… как ее… Прасковья сил набралась как следует. И чего еще ждать?
– Умник, – усмехнулся полицейский, который тоже успел встать. – Потом поболтаем. Ребята, надо еще могилу до конца зарыть и камень положить.
Стас усадил Ксюшу удобнее, сам встал. Он двигался как-то машинально, как робот. Взял лопату и побрел назад к незакопанной яме. Митька тоже схватился за черенок другой лопаты.
– А ты, Мить, – Полина пока не спешила подниматься на ноги, не уверенная, что сможет стоять ровно, – чего туда засыпал?
Все на миг замерли, уставившись на блогера.
– Чего-чего… – пробурчал он. – Землю, конечно.
– Из пакетика? – усмехнулся Стас. – А тут ее мало было?
– Так ведь это… – Митька пожал плечами. – Земля-то с могилы Прасковьи была. Иначе как бы мы ее туда притянули?
Полина насмешливо хмыкнула. Ксюша улыбнулась. Открыто и весело. Впервые за этот вечер…
Хозяин призраков
Следующее утро было просто мерзким. Все тело Ксюши ломило, голова болела, будто кто-то надел на нее железный обруч и постоянно его стягивает. В горле стоял неприятный ком, вызывающий чувство тошноты. Да еще почему-то тянуло низ живота. А сегодня первый рабочий день после новогодних каникул. Стас уже уехал на работу, ей же даже встать с кровати было трудно. Придется брать больничный. Обычно саму Ксюшу раздражало, когда кто-то из коллег вдруг «заболевал» после выходных. Это казалось ей неприличным. И так куча времени отдохнуть была, зачем же отдыхать так, чтобы потом еще и болеть. Теперь от мысли, что сама поступает так же, ей становилось еще и тоскливо-противно.
На самом деле, успокаивала себя девушка, ей вообще необязательно ходить на работу, точнее, оставаться на своей полставки в редакции. Заработка от заказов на вязание ей вполне бы хватило. Но вот не такой она человек, чтобы целыми днями сидеть дома и вязать. В редакции жизнь всегда текла и кипела, там коллеги и приятели, общение. От этого отказываться совсем не хотелось. Значит, придется плюнуть на гордость и все-таки взять больничный.
Ксюша кое-как оделась, чувствуя, что голова еще кружится, хотя болеть немного перестала. В любимых рваных джинсах и легком черном пуловере она спустилась вниз, в кухню.
Полина как раз начала готовить себе завтрак. После вчерашних приключений девушка решила на одно утро отойти от своих правил правильного питания. И сейчас она жарила себе бекон, чтобы после залить его яйцами. Ксюша вошла, кивнула подруге, стоящей у плиты. От запаха зажаренного мяса резко схватило желудок. Ксюша поморщилась, надеясь, что Полина не заметит. Но подруга все-таки заметила и тут же забеспокоилась.
– Ты как? Не полегчало?
Ксюша поморщилась сильнее и зажмурилась, давая подруге оценить ее состояние.
– Не нравится мне все это, – обеспокоенно продолжила Полина. – Садись давай. Я тебе мюсли насыплю и сок дам. Ты вчера в машине практически заснула. И температура у тебя была. Сейчас так же?
Ксюша практически вчерашнего вечера не помнила. С того момента, как они наконец-то убрались с кладбища.
– Сейчас… – она чуть прислушалась к себе. – Температуры нет. А вот тело все ломит. Голова болит и немного кружится. Но я думаю, это от голода. Хотя одна мысль о еде вызывает тошноту.
– Не сладко, – чуть задумчиво прокомментировала Полина, разбивая яйца на сковороду. – А как давно ты себя начала плохо чувствовать? Это же не первый день?
– Не первый, – обреченно согласилась Ксюша, заливая мюсли соком. – Где-то с неделю, наверное. Вот когда женщину в белом поймали, помнишь? Вот вечером приехали, я, конечно, устала. А с утра так… неприятно было. И эта ломота в костях, и голова немного иногда кружилась. А потом еще это кладбище. Я думаю, я там в первый раз, когда Ольгу вытаскивали, простыла немного. Надо было что-то принять сразу. Из лекарств. А я наплевал