– Соглашусь! – Полина подняла руку, будто проголосовала. – Это прямо как в ваших любимых фильмах и книгах про маньяков.
– Угу, – Стас задумчиво кивнул. – Только вот… Ребята, мы доказали четыре случая из пяти. А Лиза? Вот тут как-то все непонятно. Никто из погибших девушек не имел контактов с Быстровым. Как и их родственники. Ксюша вообще туда попала случайно. Да и Быстров не стал бы кого-то из нас убивать или хотя бы пугать сознательно. Мы ему нужны. Тогда какой в этом деле его интерес?
– Подставить Артема? – предположил Митька и тут же сам себе возразил: – Этого как-то мало. Он его и в других случаях подставлял. А еще… Знаете, что странно. Ведь он с Лизой сам общался. Зачем?
– Тут что-то личное, – заметила Ксюша. – Именно в самой Лизе.
– Или… – Стас явно что-то продумывал. – Вот что! В этом эпизоде есть некто, о ком никому из нас не известно. И я думаю, дело именно в нем.
– И кто же это? – Полина выглядела несколько недовольной. Ей казалось, они не единожды разобрали все случаи по косточкам.
– Никто из нас не знает, кто отец Галки, – весомо заметил Стас. – А если дело именно в нем?
Сотрудник следственного комитета пришел к ним в гости с «почти неофициальным визитом», как он сам им заявил. Точнее, явился он по настоятельной просьбе Алексея Ивановича. Звали нового знакомого из правоохранительных органов Юрий Михайлович. Выглядел он молодо, лет на тридцать с небольшим. Невысокий, худой, но такой весь аккуратный и собранный. А еще усталый.
Он сидел с Полиной и Ксюшей на их кухне, пил травяной чай с печеньем, смотрел видео, слушал рассказ девушек. И становился все более хмурым и усталым.
– Ну, – наконец сказал он, – дело жуткое. И, что обиднее всего, понятно – преступление здесь есть. А вот как доказать…
– Есть пострадавшая Лиза, есть факт смерти Артема, – деловито перечислила Полина. – Два дела заведены. Все родственники жертв подтвердят свое знакомство с Быстровым. И те факты, что мы достали… Хотя я понимаю, это лишь косвенные доказательства.
– Вот именно, – отметил Юрий Михайлович меланхолично. – Я, конечно, составлю аккуратно беседы со всеми. И посмотрю, что можно сделать… Но как?! Как мы это понесем в суд? Убийство с помощью призраков?
– Ну, – Ксюша чуть неуверенно пожала плечами. – Есть же наверняка какая-то статья за действия, повлекшие смерть людей.
– Есть, – кивнул уже более живо следак. – Только на это и можно полагаться. Ну, и по материалам еще двух заведенных дел можно покопаться. Надо больше вообще узнать об этом вашем журналисте.
– А еще некая кража, – вспомнила Полина. – Только вот непонятно, где и у кого украли.
– Хитрый он у вас, – заметил Юрий Михайлович. – Юрист, сразу видно. Самый такой вредный контингент. Но ничего… Преступление все равно есть, а значит, будем работать. Только готовьтесь, придется вам теперь к нам в гости походить. И немало.
– Без проблем, – с милой улыбкой и почти королевским тоном заявила Полина.
– Кстати, я тут кое-что посмотрел про этого журналиста, – уже спокойно и деловито продолжал следак. – Там, биографию, родился, женился, учился… Вернее, родился, знаю где. Не женился вообще, и по работе…
Юрий Михайлович выложил на стол несколько листов бумаги из папки, которую принес с собой. Ксюша вопросительно посмотрела на следака и указала на листы, как бы спрашивая разрешения прочесть. Тот благосклонно кивнул и продолжил.
– Вообще о человеке что-то узнать не так сложно. Если знать, что и где искать. Я дела просмотрел, которые уже заведены. И там по Артему… Он числился почти до самого своего дня смерти в некоем рекламном агентстве. Ну, вы о нем знаете. Так вот, владелец этого ООО семидесятилетний старикан. А кроме этого Артема, из сотрудников только и числился ваш Быстров. Старик этот, типа хозяин, был соседом Завадных. Когда-то. Сейчас не знаю, где он. Дом расселили. А юридический адрес конторы остался.
– Вот почему Митька не мог найти связи между Быстровым и тем агентством! – Полина победно улыбнулась подруге. – На официальных сайтах указывают лишь владельцев. А Быстров наверняка действует по генеральной доверенности.
– Частая практика, – кивнул Юрий Михайлович. – Вы, ребята, молодцы, тоже многое узнали.
– Как сказать, – Ксюша отложила прочитанные листы. – Мы потратили много месяцев впустую. Шли по ложному следу. Все сложилось, только когда стало понятно, кто на самом деле может за всем этим стоять. И связь между жертвами, и мотив… А до этого складывалось дикое впечатление, что в городе орудует какой-то маньяк-некромант.
Следак усмехнулся.
– Это уж как-то слишком, – прокомментировал он. – А вообще вы же все-таки не профессионалы. Вам трудно. Хотя и у нас так бывает. Главное, не прекращать копать.
Они еще поговорили, а потом расстались, довольные друг другом, договорившись о сотрудничестве и обменявшись контактами.
– Во всем этом, – заметила Ксюша, доставая свой смартфон и набирая номер Стаса, – есть одна важная и правильная мысль.
– Это какая же? – немного иронично спросила ее Полина.
– Не переставать копать! – ответила журналистка подруге, и тут телефон установил соединение. – Стас! Я знаю, где родился Быстров! И это важно, даже не поверишь насколько! Это тот же городок, откуда Лиза родом. И где живет до сих пор отец ее ребенка!
Стас с Митькой сидели за столом, накрытым вязанной из хлопка белой скатертью. Вокруг них вообще было много всяких тряпочек, занавесочек и салфеточек. И все это было так же явно вручную связано хозяйкой дома. На столе остывал в чашках чай.
Ребята как-то стеснялись продолжить чаепитие, пока гостеприимная женщина, угощавшая их, вытирала крупные слезы, ручьями бегущие по ее щекам.
Они нашли дом, где когда-то жила Лиза. Дом ее тетки. И они в гостях у милой, высокой, стройной и еще красивой пожилой женщины. И… Привезенные новости обернулись горем хозяйки дома. Митька тоже выглядел расстроенным и несчастным. Он порывался вскочить, что-то сделать, но… что тут сделаешь. Стас просто сидел у окна, молча сочувствуя этой милой женщине.
– Галочка… – хозяйка дома в очередной раз всхлипнула и вытерла слезы. – Такая девчушка живая была… И умненькая. Да и Лиза. Красивая, умная… только несчастная. Хотела любви, семью, детей… А все обернулось монастырем.
– Она там добровольно осталась, – робко заметил Митька. – Сестры к ней очень добры. И настоятельница…
– Конечно… – женщина часто закивала. – Может, ей там и правда лучше будет, девочке моей. Ох, не зря у меня сердце за девочек моих болело. Ведь мне Лиза только позвонила, говорит, приедем к тебе, Анюта. Насовсем. И все. А я жду, жду… И телефон у Лизы молчит. А оно вон как обернулось-то.
– Лиза сильная, – сказал Стас. – Она выдержит. И… Вы же можете к ней ездить, навещать. Это же не тюрьма какая-то.
– И правда, – женщина улыбнулась сквозь слезы. – Я девочку мою увижу! Вот зима кончится – и к ней. А то сейчас автобусы плохо ходят. И тяжело по снегу-то…
– Анна Дмитриевна, – Стас тоже чуть улыбнулся. – Давайте я вам свой номер телефона оставлю. Если соберетесь, звоните. Я вас и до города довезу, и остановиться у нас можно будет.
– Спасибо, – у женщины вновь навернулись слезы на глаза, но теперь, похоже, от некоторого облегчения. – Вот ведь и правда мир не без добрых людей. Спасибо тебе, мальчик.
– Анна Дмитриевна, – теперь уже к ней обратился Митька. – Вы только скажите, если что помочь надо, мы сделаем. Нам не трудно. Может там… магазин, аптека…
Женщина теперь улыбнулась, добро и открыто.
– Да вы не подумайте, – сказала она. – У меня тут все нормально. Если уж что со мной случится, захвораю или что, так у меня соседи отличные. Помогут. Мы тут все друг друга знаем, помогаем. Много лет все рядом живем…
Улыбка опять стаяла с ее лица.
– Хотя… – она погрустнела. – Потому тут Лизе и тяжело было. Душно. И взгляды косые. Ведь все друг про друга все знают… и про нее. И этого ее… любовь ее большую.
– Вообще, – аккуратно заметил Стас, – Лиза нормально так об отце Галки отзывалась. Но про большую любовь как-то не говорила.
– А что говорить? – Женщина пожала плечами. – Вначале все было. А потом… Они так и мыкались. Оба несчастные. Видимо, потому и сошлись.
– Он-то почему несчастный? – несколько ворчливо спросил Митька. Лиза произвела на него сильное впечатление своей смелостью, и ее бывшего возлюбленного блогер считал косвенно виновным в ее бедах.
– Несчастный, – повторила Лизина тетка. – Потому что слабый. Думаете, он сейчас счастлив? Нет… Все его мордашка симпатичная виновата. Особенно по молодости красавец был. И ладно что бессребреник. Генка и добрый, и веселый… был. Тогда на него Нинка глаз и положила. Она дочка местного нашего богатея. Вот захотела красивого мальчика и все! Свадьба, деньги, дом новый. И должность дали Генке. Замглавы администрации города.
Она помолчала, а потом продолжала:
– Он и правда добрый. Даже когда чиновником стал, все всем помочь старался. Замом был по общим вопросам, а это, сами знаете, ни о чем. Но он хотел… Теперь уже неважно.
И она тяжело вздохнула.
– Так выходит у него как раз все хорошо! – По Митькиному тону и виду не трудно было догадаться, что возлюбленный Лизы не вызывает у блогера ни симпатий, ни сочувствия.
– Молодой ты еще, – чуть улыбнулась хозяйка дома. – И жил Генка с не любимой, и сидел не на своем месте. А тут еще и Лиза… Он ее старше больше чем на десять лет. А ведь любовь… Жена его знала все. Но сказала: не отпущу. Вот они с Лизой как в заложниках… А когда девочка моя узнала, что беременна… Не хочу, говорит, чтобы и ребенок мой так жил. Чтобы все на него смотрели косо. Нинка жизнь ему тут испортит. И уехала.
– Лиза говорила, – вспомнил Стас, – что Геннадий ей деньги посылал на ребенка. Долго. А потом вдруг перестал. Не знаете почему?
– Почему? – вновь Анна Дмитриевна пожала плечами и задумалась. – Нинка наверняка виновата. Она долго терпела, пока он без Лизы маялся. Ведь Генка постоянно и ко мне сюда бегал, все новости о Лизе выспрашивал. И деньги… Видимо, кончилось Нинкино терпение. Она же его выгнала. Просто на улицу. Каким взяла, босяком, таким и выбросила. С должности его погнали. Вернулся он к мамке с папкой. А они старики и больны оба… Этим делом больше…