Но запрет на такой доступ при невозможности защитить собственные морские коммуникации делает любое нападение на американский корабль бессмысленным. Ведь при открытом военном противостоянии американские ВМС, заблокировав выход китайских судов в Тихий и Индийский океаны, могут попросту отрезать Китай от поставок энергоносителей. Конечно, предпочтительным для Китая остается вариант с влиянием на американскую линию поведения, а никак не открытое противостояние со сверхдержавой. Но в таком случае зачем планировать запреты доступа, если на практике не собираешься осуществить задуманное? Как объясняет специалист по вопросам обороны Жаклин Ньюмайер из Кембриджа, штат Массачусетс, Пекин «намерен добиться столь благоприятного соотношения сил», что «на деле ему и не придется прибегать к оружию для защиты своих интересов».[355] Таким образом, подобно тому как Тайвань выстраивает защиту, не имея намерений воевать с Китаем, последний поступает точно так же, но уже в отношении Соединенных Штатов. Все стороны пытаются изменить поведение других сторон и при этом избежать возможной конфронтации. Совсем неспроста Пекин постоянно проводит выставки новых систем вооружений (если, конечно, Эриксон и Янг правы). К тому же он строит портовые сооружения и оборудует станции подслушивания в Тихом и Индийском океанах, а также предоставляет большую военную помощь приморским государствам, находящимся между китайской территорией и Индийским океаном. Все это делается открыто, будучи преднамеренной демонстрацией военной мощи. При этом, однако, действия Пекина в Южно-Китайском море обнаруживают и более угрожающие аспекты. Например, в самом центре Южно-Китайского моря, на южной оконечности острова Хайнань, Китай строит огромную военно-морскую базу с подземными доками для 20 атомных и дизельных подводных лодок. Такая деятельность, несомненно, выходит за рамки влияния на поведение другой стороны, являясь скорее утверждением своего господства над близлежащими международными водами, как бы претворением китайцами на практике доктрины Монро. Казалось бы, китайцы изначально нацелены на строительство «Великого Китая» с центром в Южно-Китайском море и Юго-Восточной Азии, однако в то же время у них имеется и более долгосрочный план покорения океанских просторов. Этот план позволит защитить собственные морские пути через Индийский океан на Ближний Восток, сделав, таким образом, военный конфликт с США не столь уж неразумным, если рассуждать с точки зрения Китая. (У Поднебесной нет сейчас мотивов вступать в такой конфликт, но мотивация с течением времени может измениться, так что лучше заранее рассмотреть все возможные варианты.) В то же самое время, по мере того как Тайвань все теснее попадает в объятия Китая, возможен сценарий, при котором вооруженные силы КНР смогут переключить свое внимание на Индийский океан и на защиту морских путей в Восточном полушарии. Ведь дальнейшее экономическое развитие Китая тесно связано с бесперебойными поставками сырья с противоположного конца Индийского океана, из стран Тропической Африки. Это и нефть из Судана, Анголы и Нигерии, и железная руда с месторождений Замбии и Габона, медь и кобальт — из Демократической Республики Конго. Все эти месторождения соединены автомобильными и железными дорогами, которые строят китайцы, с портами на берегу Атлантического и Индийского океанов.[356] Несомненно, контроль над транспортными путями и доступ к ним сейчас гораздо важнее, чем был во времена Мэхэна. А американское господство над такими торговыми путями вечно длиться не будет.
Все это наталкивает на мысль, что решимость американцев защищать фактическую независимость государства Тайвань подразумевает наличие многого такого, что уходит далеко за простую защиту острова: ибо от будущего Тайваня и Северной Кореи зависит в целом баланс сил во всей Евразии.
Текущая ситуация с безопасностью в Азии выглядит сейчас гораздо более сложной, чем в первые десятилетия после Второй мировой войны, и, следовательно, более нестабильной. По мере того как однополярный мир с убывающей американской гегемонией будет прекращать свое существование, в то время когда мощь военно-морских сил США будет уменьшаться, а экономическое и военное могущество Китая крепнуть (пусть даже и не так быстро, как ранее), расклад сил в Азии все больше будет характеризоваться многополярностью. Вот китайцы и строят сейчас подземные доки для подлодок на острове Хайнань и разрабатывают противокорабельные ракеты. В свою очередь, американцы обеспечивают Тайвань противоракетными зенитными комплексами Patriot и сверхсовременными системами военной связи. Продолжают модернизировать тем временем свой флот Япония и Южная Корея, уделяя особое внимание при этом подводным лодкам. Мощные военно-морские силы создает Индия. Все это не что иное, как неприкрытые попытки сдвинуть баланс сил себе на пользу. Таким образом, в Азии идет полным ходом гонка вооружений. И Соединенные Штаты, как только существенно сократят свои войска в Афганистане и Ираке, неизбежно столкнутся с этой реальностью. Притом что государства Азии не имеют побудительных мотивов к войне, нельзя исключать и случайного просчета, риска столкновения на море или неверной оценки баланса сил, который все так стремятся нарушить. Вероятность такой ошибки со временем по мере накапливания сухопутных и морских вооружений будет возрастать, в том числе и ввиду усложнения проблем, закладываемых военными. Напряженность на суше дополнится напряженностью на море. Ведь, как мы можем наблюдать, Китай заполняет зоны силового вакуума, что неизбежно приведет его к конфликту интересов с Россией или Индией. Некогда пустые пространства заселяются людьми. Там строятся дороги, трубопроводы, в водах появляются боевые корабли, не говоря уже о расставленных по периметру ракетах. Азия становится замкнутым континентом, на который надвигается кризис «жизненного пространства», как писал Брэкен еще в 1999 г. Процесс все еще продолжается, что означает дальнейшее возрастание напряженности.
Так как же США, оставаясь вовлеченными в военное противостояние, намереваются сохранить стабильность в Азии, защитить своих союзников в этой части света, не допустить возникновения «Великого Китая» и при этом избежать открытого конфликта с Пекином? Ведь КНР в случае продолжения экономического роста может накопить в себе потенциал такого размера, с которым США еще не приходилось сталкиваться на протяжении XX в., а опора в проведении своей политики только на превосходство Соединенных Штатов на море, как предлагают некоторые, может оказаться непрочной. Главные союзники США в Азии — Япония, Индия, Южная Корея и Сингапур — требуют, чтобы ВМФ и ВВС США координировали свои действия с вооруженными силами этих стран. Как сказал мне однажды один высокопоставленный индийский чиновник: именно так Соединенные Штаты останутся неотъемлемой частью здешнего ландшафта и на суше, и на море, а не превратятся в угрозу, таящуюся где-то в засаде за горизонтом.
Но как же выглядят эти согласованные действия в открытом море и в пределах евразийского «Римленда» Спайкмена? Согласно одному из планов, который циркулировал в Пентагоне в 2010 г. и представлял собой наброски американской военно-морской стратегии в XXI в., в качестве цели определено «противодействие росту стратегической мощи Китая… без вступления в открытую конфронтацию». При этом флот США должен быть сокращен с 280 до 250 кораблей, а бюджет на военные нужды урезан на 15 %. Предложенный отставным полковником морской пехоты США Пэтом Гарретом план действительно стоит того, чтобы о нем рассказать, так как тут в уравнение, описывающее ситуацию в Евразии, вводится новая стратегическая величина — Океания, как раз в то самое время, когда американское военное присутствие на острове Гуам[357] должно будет серьезно возрасти.
Гуам, Палау, Северные Марианские, Соломоновы, Маршалловы и Каролинские острова являются либо территориями США, либо связаны военными соглашениями с Вашингтоном и ассоциированы с США, либо независимы, но настолько бедны, что такой договор с радостью подписали бы. Влияние США в Океании обусловлено результатами испано-американской войны 1898 г. и закреплено ценой жизней морских пехотинцев, освобождавших этот район от японской армии в ходе Второй мировой войны. Значение Океании, несомненно, будет расти, так как она расположена в сравнительной близости к Юго-Восточной Азии. Плюс в то же самое время она находится вне той зоны, из которой Китай хотел бы вытеснить американский флот. Более того, Океания размещается вне досягаемости китайской баллистической ракеты DF 21, как и более современных версий противокорабельных ракет. Строительство же баз в Океании для США удобно, поскольку оно не будет восприниматься как провокация, в отличие от баз на территории Японии, Южной Кореи и Филиппин (до 1990-х гг.). В то же время от Гуама всего 4 часа лету до Северной Кореи и 2 дня хода по морю до Тайваня. И что исключительно важно, эти территории либо являются частью США, либо настолько зависимы от сверхдержавы, что можно смело инвестировать туда сколь угодно значительные суммы, не опасаясь, что тебя потом попросят с насиженного места.
Уже сейчас авиабаза США «Андерсен» на Гуаме является самой мощной стратегической авиабазой США в мире, так сказать, командной высотой, откуда Соединенные Штаты могут проецировать «жесткую силу» в различных направлениях. Здесь содержится 100 тыс. авиаснарядов и ракет, хранится 66 млн галлонов авиационного топлива, то есть это самая большая стратегическая база для дозаправки в мире. Взлетные полосы заполнены рядами транспортников C 17 Globemasters, истребителями F/A 18 Hornets и т. д. Также на Гуаме дислоцировано соединение американских подводных лодок, и здесь находится расширяющаяся военно-морская база. Гуам и близлежащие Северные Марианские острова, которые являются территорией США, находятся почти на равном расстоянии от Японии и Малаккского пролива.