— Точняк! — хлопнул я себя по лбу. — А ты Лурин голова и на скрипке пиликаешь хорошо.
— Ну я еще и на гитаре, баяне и волынке… — скромно потупил свои ясны очи под густыми бровями тот.
— Вот про волынку не надо, — бросил я, с внутренним содроганием вспомнив заунывную мелодию и одновременно проверяя карманы своей куртки в поисках заветного мешочка который и обнаружился в лапах у кота.
— Сам ведь отдал, мяу, чтобы сохранил, — пробурчал тот в ответ на мои удивленно вскинутые брови, протягивая мне подарок Ильи.
Ладно, не будем спорить, во всей этой кутерьме не то, что непонятный мешочек потерять можно было, а Батон у нас всё равно что ходячее хранилище, так что возможно и сунул ему когда. Но что там? Я быстро размотал обернутую вокруг него тесемку и, растянув пошире, заглянул внутрь. Бред какой-то. Я высыпал на руку немного содержимого понюхал, потер пальцами, дал нюхнуть коту
— Земля, мяу? — удивился кот.
— Похоже, — растерянно пробормотал я.
В голове же упорно копалась мысль, пытаясь дорыться до каких-то детских воспоминаний. Наконец она радостно гавкнул и завиляла хвостом, демонстрируя находку.
— Кажется это не просто земля, — сказал я, поднимаясь на ноги и оглядываясь.
Так, если память не изменяет, то нужно места побольше. Спускаться вниз не вариант, темнеет, да и заметить могут, кто знает каков радиус невидимости, а вдруг мой антимагический иммунитет его уменьшает, или частично нейтрализует. Вот блин, об этом как-то не подумали. Хотя в этом мире вообще непонятно как что работает, но в любом случае… Я решительно подошел к краю скалы, зачерпнул из мешочка горсть земли и кинул вниз, крикнув:
— Встань за добро, земля русская! — посмотрел вниз и на всякий случай добавил: — Ну и вообще кто может, помощь нужна просто позарез!
Тишина, лишь внизу заклубился знакомый туман скрывая от меня землю.
— Ну и как? — поинтересовался Батон, подходя к краю и осторожно заглядывая вниз.
— Да никак, — бросил я, разворачиваясь. — Вообще не понимаю, как это работает, может нужно было лизнуть, или в чай добавить, или еще что. А может это вообще не то, что я подумал.
— Думаешь слабительное, мяу, ну так на всякий случай. В дальней дороге вообще-то вещь полезная, особенно при нашем питании.
— Остряк, да, — я нервно скомкал мешок с остатками земли и, закинув его в темноту, направился к костру. — Всё, отбой, утро вечера мудренее, завтра будем думать, как в эту цитадель пробраться.
Я нежно обнимал её за гибкую талию, мягко притягивая к себе, а Ирен, чуть изогнувшись назад, весело смеялась, пока мы кружились в вихре заводного танца. Всё было неважно: этот странный маскарад, пропажа ценного оборудования, удивленные глаза Батона, сбежавший куда-то в костюме инопланетной обезьяны Серёга — сейчас были только мы.
— Я верю, что дождусь, что ты придешь, — её теплые губы почти касаются моего уха, почему-то щекочут меня.
Я открыл глаза, покосился на прижимающегося ко мне Батона, чьи уши подергивались во сне, и резко сел, уставившись сонно-ошалевшим взглядом на сидевшего по другую сторону костра Муромца.
— Хорошо спишь, учитель. Сразу видно человек хороший, грехи тяжкие не тревожат, — с легкой усмешкой сказал богатырь, вороша палкой костёр. — Вставай давай, а то наши тебя уже заждались.
— Кто наши? — не понял я, протирая глаза и попутно щипая себя за мочку уха.
— Пошли.
Муромец решительно поднялся на ноги и направился к краю утёса, а я, недолго думая, пошел следом.
— Смотри, — Муромец повел в воздухе рукой.
Я бросил взгляд на поле, на замок на стоящее напротив погано войско… Ну это я всё и вчера видел, разве только количество различных монстров увеличилось, да среди солдат явственно было видно какое-то волнение. А ещё… Блин. Я удивлённо переглянулся с возникшим рядом со мной, точно по мановению волшебной палочки, Батоном. Затем вновь уставился на выходящие из леса полки настоящих чудо-богатырей: реяли на ветру флажки, сверкала чешуя доспех, блестели начищенные бляхи камзолов, а кончики штыков угрожающе сверкали на солнце, неземным светом горели синие звезды на буденовках, вздымали пыль потоптанные кирзовые сапоги.
— Илья, но ведь это… тут же мир сказки…
Губы Муромца тронула грустная улыбка.
— Многие из них… из нас уже давно стали в вашем мире былинами и легендами — сказкой ушедших поколений. А вообще, чему удивляешься, учитель, — хлопнул меня по плечу богатырь, заставив ойкнуть и уйти по щиколотку в скальный массив. — Ты же сам звал на помощь силы Земли Русской, а потом ещё добавил… — он кивнул в сторону выходящего из леса и выстраивающегося в шеренги войска.
Батон подергал меня за штанину и, вытерев линзу подзорной трубы кончиком хвоста, протянул её мне. Я благодарственно кивнул и прильнул к окуляру. Так, эльфы, гномы, причем всех видов размеров и, судя по всему, национальностей, рыцари в сияющих доспехах, судя по юбкам и заунывным звукам цельный батальон шотландцев, черепашки… Ёпрст… Я мотнул головой, приводя в сознание нервно хихикающие чувство реальности и посмотрел вверх в надежде увидеть мужика в красных трусах поверх синего комбинезона, но вместо этого над головой с ревом пронесся космический корабль, заложил вираж и, блеснув буквами «SR1» на борту, унесся ввысь.
— Господа, может хватит прохлаждаться, времени у нас не так чтобы много.
Мы с Ильей дружно обернулись. Белобрысый небритый мужик в поношенном плаще, приветственно кивнул, щелкнул зажигалкой и, затянувшись сигаретой, добавил:
— Пора бы уже надрать пару задниц, а не заниматься пустой болтологией.
— И то верно, — согласился с белобрысым Илья. — Идёмте, Ярослав Батькович, обсудим дальнейшие действия.
Мы вернулись в наш небольшой лагерь, где всё еще горел костер, а Скрипач продолжал усердно полировать свою секиру не сводя глаз с появившейся буквально в десятке метров от нашего бивака землянки. Да, да обычная такая землянка с крышей в три наката, из хорошего такого кругляка, маскированная дерном и криво воткнутой сверху подзавявшей березкой (ага, вырытая прямо в скальной породе, за ночь, у нас под боком… хотя за какую ночь, когда я уходил ничего подобного тут не было и вот… здравствуйте). Илья даже бровью не повел, объяснять, впрочем, тоже ничего не стал, а лишь жестом пригласил нас внутрь.
Внутри было накурено и стоял непередаваемый запах, наполнивший мои глаза слезами радости от нахлынувших воспоминаний об армейской молодости и «родной казарме» после марш-броска. Я невольно задержал дыхание, отметив висевший в углу топор, а Батон, несколько позеленел мордой, но уже через мгновение втискивал её в противогаз, по скорости явно укладываясь даже в самые строгие нормативы. Закончив со своим облачением, он протянул мне подсумок, но я отверг данное предложение, ибо мы полудраконы-диназебры птицы гордые и просто так какими-то запахами нас не возьмешь, а то что лицом сине-зеленые, так это окрас такой. А так все нормально, обычный запах, русский такой, мужицкий дух, я бы сказал, от которого волосы на груди курчавятся, а в носу стоят дыбом.
— Ярослав Сергеевич, батенька, что ж вы стоите у входа как не родной, проходите давайте, проходите.
Сухенький старичок в старинной военной форме, ухватил меня за рукав курки и буквально увлек за собой внутрь землянки к стоящему посередине довольно большому, но несколько кривосколоченному столу. Все собравшиеся вокруг него дружно обернулись и немного потеснились, пропуская нас с фельдмаршалом к столу на котором, как оказалось, была расстелена карта местности.
— Вы, Василий Иванович, продолжайте, продолжайте, — сказал старичок, окидывая карту внимательным прищуром.
— Как скажете, Александр Васильевич, — начдив подкрутил правый ус и взяв из казанка очередную картошку, установил её на карту. — Вот тут небольшой холм, думаю разумно поставить там товарища Янека на его «Рыжем», пусть прикроет гномью когорту, а то дюже меня стоящие там гоблины беспокоят, странные они, трубы за спиной какие-то таскают.
— Сделаем всё в лучшем виде, — стоящий у края стола молоденький танкист вскинул раскрытую ладонь к шлемофону. — Разрешите, выполнять.
— Выполняйте, — кивнул начдив и снова полез рукой в чугунок, на этот раз поместив картошку справа от довольно неплохо воссозданного замка (к тому же воссозданного в объеме, хотя тут вся карта была в объеме и даже отображала движение войск). — А это ваша позиция, товарищ Муромец. Там как раз ордынцы стоят. Враг вам знакомый, хотя их и усилили какими-то рыцарями в черных доспехах.
— Да хоть в золотых с продрисью, — буркнул богатырь. — Сейчас Алешка с Добрыней подъедут и выдвинемся.
— А от воздушных супостатов кто нас прикроет? — живо поинтересовался фельдмаршал. — Уж больно грозно эти ящерицы крылатые выглядят, да и других тварей не божьих в небе хватает, думаете Горыныч с бабушками справятся?
— Летающих тварей возьмут на себя командор и товарищ Люк.
Высокий мужчина в красно-синем бронескафандре стоявший рядом с молодым парнем, на поясе которого болталась до боли знакомая ребристая серебристая трубка, коротко кивнул.
— Всё? — старик вопросительно посмотрел на начдива.
— Ну предлагаю еще забросить диверсионную группу в составе вот этих двух товарищей…
Василий Иванович обернулся, а у меня создалось такое впечатление что где-то под потолком зажегся небольшой прожектор, высветивший очередных персонажей раскручивающегося действа. Первым с покосившейся скамьи вскочил мужик в красном гидрокостюме с двумя мечами за спиной.
— Ой, божечки, — театрально вскинул он руки к лицу скрытом за маской. — Неужели это наше первое задание. Эй, лысик, слышишь, у нас задание.
Сидевший на скамье абсолютно лысый парень в желтом комбинезоне, посмотрел на него равнодушным взглядом и коротко угукнул.
— Так пошли скорей, скорей, нас ждут великие дела! — «красный» схватил лысого за руку и утянул того за собой к выходу из землянки. — Вперед, на подвиг!