— В принципе можно, — согласился я, — даже нужно, но, чтобы все было чинно, мирно и на этот раз без похищений.
— Нер, мы же уже не дети, — тут же обиженно надула губки эльфийка. — Кстати, а вы знаете, что Ал через два местных месяца выходит замуж за…
Вот те на! Я удивленно посмотрел на скромно потупившую глаза суккубу. Это ж надо. Получается, наш оборотень-нескладенышь все же пробил «брешь» в ее сердечке.
— Что ж поздравляю, — я приобнял смутившуюся девушку за плечи. — Надеюсь, у вас все будет хорошо.
— Я тоже, — пискнула она в ответ и тут же протянула мне небольшой розовый конверт, изрисованный какими-то причудливыми золотистыми завитушками.
Я только мысленно вздохнул. Даже и открывать смысла нет и так понятно, что приглашение. Вот только в мир суккубов меня как-то не особо тянет, а к оборотням и подавно, как вспомню свою короткую встречу с матерью… так сразу волосы дыбом, причем на ногах и появляется желание начать путешествие к далекой Одинокой горе. Но не отказывать ведь, ребята приглашают от чистого сердца. Судя по всему, все мои мысли были просто написаны у меня на лбу, потому как я даже не успел рта открыть, как лицо Неи расплылось в такой лучезарной улыбке, что мне даже стало жалко мои бедные очи. Я уже было открыл рот дабы выдать звуковое подтверждение ее догадки, но в это время «бабахнул» извещающий об окончании перемены звонок, заставивший девочек испуганно втянуть головы в плечи, а меня поморщится.
Почему спросите «бабахнул»? Ну а как назвать вот это громогласное «бумс, бумс» от которого дрожат стекла в окнах, бедные феечки падают в обморок прямо на лету, а брутальные гномы чуть ли не крестятся.
— Нер, что это было? — наконец спросила меня эльфийка полушепотом, при этом нервно дергая своими острыми ушами.
— Да так, — я прокашлялся, прочищая уши, и тут же добавил: — Это девочки дурость одного жадного завхоза, которому я сегодня вечером совершенно точно начищу лысину до неприличного блеска, чтобы он ей солнечные зайчики по стенам пускал. Починил он называется звонок по дешевке, неделю уже нет — нет да выдает такие вот бубумсы.
— Узнаю нашего скрягу Дорофеича, — раздался у меня за спиной приглушенный бас доносившийся словно из пустой бочки.
Я обернулся, а мои брови удивленно рванули вверх, ибо в дверях кабинета стоял здоровенный громила, закованный в сияющий белизной полный доспех. Видимо заметив это, рыцарь ухватился обеими руками за свой ведрообразный шлем и рванул его вверх открывая нашим любопытствующим взорам мужественное лицо с вот такенным квадратным подбородком и сверкающей голливудской улыбкой.
— Привет, народ, — его голос неожиданно сорвался в юношеский фальцет, заставив покраснеть своего обладателя, а девчонок буквально прыснуть озорным смехом.
— Гай, ты ли это?
— Я, нер, — голос сына повелителя добра совсем потерял свою мощь. — Извините, не успел переодеться, только с поезда, решил сразу заскочит в класс, поздороваться.
— Перед девчонками он решил покрасоваться, — из-за спины Гая в мою каморку проскользнула худенькая девичья фигурка. — Привет, девчонки, желаю здравствия, нер.
Вампирша присела в книксене, подметя пол полами довольно пышной юбки, которая несколько не сочеталась с откровенно обтягивающим верхом платья, вот с такенным вырезом от одного вида которого даже листья Семеныча бодро устремились навстречу лучам солнца. Я не менее демонстративно поклонился в ответ, затем покосился на Гая, лицо которого просто светилось от желания сообщить нам нечто такое, о чем мы уже давно и так догадывались. Нет, кое-кто совсем не меняется. Этот парень всегда был прост до глубины своей души и прямолинеен как лом, а все его мысли можно было прочитать прямо на его же добродушной физиономии.
— Значит, все-таки решились, — сказал я, усилием воли сдерживая лезущую на губы глупую улыбку. — Что ж, поздравляю.
— Вы как всегда проницательны, нер, — улыбнулась мне в ответ Эрнеста, протягивая цветастый конверт. — Ждем на церемонии, отказы не принимаются.
— Ну вот, весь сюрприз испортили, а я так хотел всех удивить, — Гай как-то сразу сник, но тут же вновь расцвел, когда девчонки кинулись его поздравлять, оставив на щеках отметины своих губ.
— Ал, — дверь кабинета приотворилась и в неё просунулась взлохмаченная голова оборотня. — Ты уже все? Ой, нер, здравствуйте.
Парень почему-то бочком протиснулся внутрь (оба-на, а наш-то нескладенышь подрос, и я бы даже сказал — возмужал).
— Мы думали, что вы на уроке, а тут смотрю Аланы долго нет, — пробормотал он, краснея и отводя взгляд от моего насмешливого взора. — Вот решил посмотреть, а вы тут… вот и девчонки.
Он стеснительно шаркнул ножкой.
— Тео, — суккуба подскочила к своему суженному. — Нер согласился.
— Правда?
— Правда, — я с улыбкой шагнул к вновь покрасневшему оборотню, протягивая ему руку. — Что ж, искренне поздравляю и обязательно буду, а потом у вас, — я повернулся к вампирше. — Надеюсь сеи торжества не в один день.
— Конечно нет, нер, — улыбнулась в ответ та. — Сперва Алана с Тео, а мы через пару месяцев.
— Вот и хорошо, — я покосился на входную дверь, которая, судя по звукам и несмотря на свои внушительные размеры, явно едва сдерживала чей-то безудержный напор с противоположной стороны, после чего с подозрением спросил: — Тео, а что ты имел под «мы»?
— Ну, — парень развел руками. — Мы.
И тут дверь «прорвало», её створки распахнулись и в кабинет буквально ввалилась вся остальная часть класса, устроив на полу самую настоящую кучу малу. Последним с невозмутимым видом через порог перешагнул высокий худощавый парень в черных одеждах, а буквально на секунду его опередив внутрь ворвался небольшой похожий на шаровую молнию шарик и, потрескивая разрядами, устремился ко мне.
Я привычно вытянул руки, которые тут же налились тяжестью под весом приятного во всех смыслах груза.
— Спасибо, нер, — Рейнера, на этот раз одетая не свой привычный комбез, а в довольно красивое красное платье, чмокнула меня в щеку и ловко спрыгнула на пол. — Вы как всегда выручаете, а то что-то компенсатор опять барахлить начал никак не могла вывалиться из свертки.
— Всегда пожалуйста, — ответил я, с некоторой грустью оглядывая девушку, которая все больше становилась копией своей сестры.
Меж тем куча-мала на полу «разгреблась», поднялась на ноги и дружно накинулась на меня, закидывая вопросами и спеша поделиться последними новостями, так что пришлось пристроиться пятой точкой на ближайшую парту и заняться выслушиванием историй своих учеников. В принципе, особо интересного ни у кого за прошедшее время не случилось, а посему все разговоры постепенно сместились в сторону обсуждения предстоящего выпускного и планов на будущее. Девчонки вообще выделились в отдельную кучку и упорхнули под классное дерево обсуждать предстоящие свадьбы Аланы и Эрнесты. Разговор же парней унесся в дали грядущих мегапланов в которых они покоряли новые вершины магического искусства, захватывали целые миры и одной левой побеждали самых ужасных чудишь.
Мне же неожиданно стало грустно, я отошел в сторонку, прошелся вдоль верстаков, скинул щелчком с одного из них невесть как завалявшуюся там закрученную винтом стружку и тихонько вздохнул. Радостно и одновременно тяжело смотреть как взрослеют твои ученики. Ведь еще недавно они были шкодливыми мальчишками и девчонками, что смотрели на тебя огромными глазами, наполненными страхом, недоверием и одновременно любопытством и неутомимой жаждой познания этого большого для них мира. И вот уже перед тобой вполне взрослые парни и девушки, готовы впорхнуть из гнезда своей альма-матер, дабы направится в свой долгий путь п о жизни. Ты вел их все эти годы, оберегал, опекал, нежно взращивал, но пришло время разжать ладони и отпустить… Лирично-жалобно-возвышенная мелодия резко смолкла. Я шмыгнул носом, скосил глаза на стоящего рядом гнома и погладив его по голове, ласково так поинтересовался:
— Слушай, Паганини бородатый, ты вообще, где скрипку взял?
Гном неопределённо махнул рукой с зажатым в ней смычком куда-то вглубь класса.
— Ну так положи обратно и вперед за работу, дырка она сама себя не заделает.
Гном вздернул голову, поправил болтающуюся на шее, сделанное из какой-то грязной тряпки кривое подобие галстука-бабочки и с гордо-независимым видом удалился. Через пару минут со стороны пролома донесся скребущий звук перемешивания раствора в корыте, вселяющий робкую надежду на скорое завершение ремонта.
Ребята меж тем начали под разными предлогами расходиться и вскоре я вновь остался один, ну если конечно не считать двух бородатых охламонов, один из которых вновь решил заняться музицированием. Я же, вспомнив, что меня взывал завуч, закрыл свою каморку, погрозил «скрипачу» кулаком и вышел из кабинета.
— Нер.
Рейнера сидевшая в коридоре на широком подоконнике, спрыгнула на пол, заставив пристроившихся на её плечах отдохнуть фей-уборщиц взмыть в воздух.
— Рей… — я вопросительно посмотрел на девушку, затем бросил быстрый взгляд на подоконник и укоризненный на фей, которые тут же взяли «под козырек», бросившись на чистку несколько запылившегося объекта, — … платья не жалко, такую красоту замараешь.
— Спасибо, нер, — румянец смущения полыхнул на щеках техномагички. — Только вы не беспокойтесь, это самоочищающаяся материя. Сами посмотрите.
Она крутанулась на носочках, демонстрируя себя во всей красоте со всех сторон. И действительно на материи не было не пятнышка, да и сама ткань была необычной: какой-то воздушной, развивающейся даже при полном отсутствии какого-либо ветерка, словно подсвеченная изнутри невидимыми языками пламени.
— Как вам?
— Класс, — воздел большой палец я. — Тебе очень идет.
Рейнера в очередной раз покраснела, а затем неожиданно стала серьезной.
— Нер, я тут хотела поговорить… ну, — она замялась, затем сжала руки в кулаки и пулеметом выпалила. — Нер, я вас люблю как учителя, но вы сухой, черствый и бессердечный мужлан!! И все равно я вас люблю, но вы бабник и… и….соблазнитель….и разбиватель женских сердец и… и… и вообще. Вот.