ь в закопченной кастрюльке, бросая в мою сторону задумчивые взгляды.
Оказавшись в коридоре, я неторопливо поплелся в сторону лестницы, а в голове, стучась о стенки черепа, летала единственная мысль: «Скрипач нам все-таки нужен». Твою же кису!
Глава 3
Глава про то как опасно допускать гномов в погреб и несколько озадаченного трудовика.
Утро началось с очередных «баб» сопровождаемого зловещим «бада-бумом» вслед за которым мое нежное обоняние накрыл приторный запах гари, заставивший меня буквально вылететь из-под одеяла и чуть ли не кубарем скатиться по лестнице на первый этаж. Вскочив на ноги, я сорвал со стены висевший там меч и принялся судорожно оглядываться в поисках врага, коварно напавшего на мой мирно спящий дом, однако мой взор лишь уперся в Глафиру, которая стояла в дверях полностью перекрывая сей проход и держа в вытянутой руке за шкирку чумазого гнома. Вид у бородача был грустный и, болтаясь в воздухе с поджатыми ногами, он очень напоминал нашкодившего котенка, которому кто-то дал в лапы кирку.
— Ну и что там произошло? — поинтересовался я, срочно хватая свободной рукой стоявший у стены в декоративных целях ростовой щит и прикрывая им свою трусово-ромашковую красоту, ибо из-за спины Глафиры выглянула взволнованная мордашка подружки нашего дракоши и, густо покраснев, тут же скрылась.
— Гномы произошли, — меж тем буркнула в ответ Глафира. — Вот такие вот, некрупные и бородатые.
— Я просто самый низкорослый в семье, — пискнул висевший, заботлив прижимая к груди свою кирку.
— И много таких как ты в семье было? — грозно поинтересовалась домоуправительница.
— Так семеро, — жалостливо шмыгнул носом гном, — я младшенький.
— Недоедал значит, — глаза Глафиры резко подобрели и в них заплескалось сочувствие (не, у этой женщины явно какая-то слабость к этим бородачам, нянчится с ними как с маленькими). — То-то смотрю худышка, прям кожа да кости (ага, худышка, да это же блин Карлсон косплеющий Карла Маркса).
— Народ, может все же мне кто объяснит, что произошло? — жестко разорвал я своим вопросом назревающую гастрономическую идиллию, для убедительности хлопнув мечом по щиту. — Что за боевые действия происходят под крышей дома моего?
— А, мелочи, — отмахнулась Глафира. — Я Дорфея попросила погреб расширить, а то народу у нас много столоваться стало, продуктов вечно не хватает. Пойдем малыш я тебя покормлю немного.
Последнее относилось к все еще болтавшемуся у нее в руке гному.
— А колбаски будут? — застенчиво поинтересовался тот, смотря на Глафиру слезливым взглядом полным обожания. — Берменские с лучком, я с лучком люблю.
— Будут, малыш, с лучком.
Они удалились в кухню откуда через пру минут донеслось аппетитное шкворчание.
Так, погреб. Ладно тут все понятно, народу действительно у меня много бывает (да ладно много, не дом, а проходной двор — тропа народная прям), но это не объясняет проведение взрывных работ — совсем не объясняет. Хотя, зная Дорафеича и его команду, я бросил взгляд в окно откуда прекрасно был виден шпиль туалетной башни и, нервно сглотнув, крикнул:
— Батон!
Из кухни высунулась морда Батона, измазанная сметаной и с неизменной каралькой колбасы в зубах и уставилась на меня с немым вопросом в бесконечно преданном взгляде.
— Одежду мне!
Меч взлетел взметнулся вверх и вонзился кончиком в потолочную балку, а из приоткрытой входной двери вновь показалось любопытствующее лицо юной драконши. Батон посмотрел на меня ошалелым взглядом и покрутил колбасной коралькой у виска, показывая этим жестом все свои мысли о моем душевном здоровье.
Нет, с ним у меня как раз все в порядке, а вот обратно в спальню подниматься неохота: во-первых, Лиция просто сверлит меня взглядом и мне придется отступать со щитом в руках (ну стеснительный я иногда, очень стеснительный, особенно под вот такими взглядами юных дракониц), а, во-вторых, теплое нутро кровати вновь меня может заманить в ласковое пространство Морфея, а мне надо разобраться с гномами. Посему, выдрав меч из потолка, я вновь потребовал у Батона принести мне какую-нибудь одежду. Кот развел лапами, сунул остатки колбасы в рот и протиснувшись мимо меня, запрыгал пушистым слоником по лестничным ступенькам. Через пару минут мне на плечи опустилось нечто бархатистое, я скосил глаза, затем повернул голову и зло посмотрел на Батона, который, на всякий случай поднялся по лестнице повыше и, опершись лапой о стену, довольно скалился. Плащ — красный плащ, точнее бархатная накидка с диванчика, что стоит в спальне, накинутая котом мне на плечи и заботливо застегнутая на шее Эльфириной брошью в виде серебристого трилистника. Учитывая мой внешний вид, а также «легкую» небритость, так и подмывало крикнуть «This is a labor teacher!» и ринуться на разборку с гномами. Сдержался. Погрозив кулаком с зажатым в нем мечом коту, я вернул данное оружие на стену, затем, развернувшись спиной к двери, избавился от щита и, поплотнее закутавшись в сей импровизированный плащ на манер древнеримской тоги, отправился к погребу, бодро шлепая по полу босыми ногами. Что прикольщик пушистый — съел, нет, нас спар… тьфу ты, учителей труда просто так не проймешь. Ну Бато естественно увязался следом, за ним последовала Лиция, а уж у самых дверей кладовки нас догнал отпущенный Глафирой гном, от которого приторно пахло жаренной колбасой и, по-моему, любимым дорофеевским пивом.
Так, давно я не был в своей кладовке, помнится, практически с тех самых пор как передал её в ведомство своей домоправительницы. В принципе ничего особо не изменилось; те же ряды окороков и колбас, свисающие с потолка, Батон болтающийся на одной из пало…(блин, я отодрал кота от колбасы, которую он обнял словно любимую Кису, и, грозно глянув ему в его честнейшие очи, поставил рядом), пузатые бочонки с различными напитками, полки с сырами и прочей снедью, ну и естественно любимая мною: «Лампочка подвальная мигающая». Я несколько секунд смотрел на мерцающий шарик, затем перевел взгляд на Батона, тот в свою очередь на стоявшего рядом гнома, гном попытался перевести на Люциию, но та лишь робко улыбнулась в ответ своей улыбкой в сотню острых словно иглы зубов и бородатый охламон тут же встал по стойке смирно, пообещав, что все будет устранено, причем в самое ближайшее время.
Ну а так в принципе все в порядке, ничего необычного, однако куда ж эти бородатые охламоны шастают постоянно, да еще взрыв этот. Я вопросительно уставился на гнома и тот правильно истолковав мой взгляд, молча ткнул пальцев в самые настоящие кустарники из различных трав и специи, что сушились вдоль стены, развешанные там на толстых веревках. В буквальном смысле проломившись сквозь хитросплетений веток, я обнаружил там небольшую дверцу, открыл её, лестница хорошая такая каменная в три пролета и в окончании еще одна дверь, открываю ее заглядываю внутрь (Батон естественно последовал моему примеру) и практически сразу осторожно прикрывая. М-дя уж. Мы с Батоном переглянулись, причем судя по виду кота тот был удивлен не меньше меня. Впрочем, было от чего… Как бы вам объяснить. Помните в некоторых фильмах главные герои открывают дверь, ожидая там, например, маленькую комнату, а там… В общем там был зал… не, не так… там был ЗАЛ, ЗАЛИЩЕ, да целый грот, ЧЕРТОГИ короля под горой, блин! Причем дверь вела на небольшой балкончик, а уж оттуда открывался вид на все это великолепие с колоннами балюстрадами, а также статуями античного вида.
— Батон, ты знал? — спросил я, вновь открывая дверь и выходя на балкон.
Кот отчаянно затряс головой.
Так, судя по виду явно не врет. Хотя, неважно, все равно пора прекращать эту подземную самодеятельность.
— Уважаемые гномы!
Я воздел руку, призывая собравшихся к вниманию, а мой голос, отразившись от стен, пошел гулять по залу, заставив замереть даже поглощенных работой камнетесов и всех дружно повернуть головы в мою сторону.
— Гномы! — повторил я.
— Аве Цезарь! — дружно рявкнула толпа бородачей.
Вот черт. Я аж присел от неожиданности и едва успел поймать упавший с головы лавровый венок, после чего со злостью посмотрел на Батона, но тот сразу же сделал невинные глаза, скороговоркой пояснив, что это я сам зацепил, пока пробирался сквозь «заросли» специй. Ладно, потом разберемся. Я демонстративно водрузил венок обратно на голову, и вновь поплотнее запахнув свой импровизированный плащ, толкнул небольшую речь суть которой заключалась примерно в следующем. Во- первых, спасибо всем за доблестный труд, во-вторых, кончай работу, все амба, все по домам, в-третьих, где тут гребанный бригадир, или иной руководитель стройки.
Судя по всему, меня правильно поняли, потому как быстренько похватали свои инструменты и дружными рядами скрылись где-то в глубинах чертог, оставив нашу компашку стоять на балконе и разглядывать рукотворные подземные красоты.
— Ну и что мне с этим делать? — поинтересовался я у стоящего рядом глафириного пленника который единственный не слинял вместе со своими соотечественниками. — Это ж не погреб — ангар для дирижабля, и кто до такого додумался?
Гном огляделся, приподнял каску, растерянно почесал в затылке, затем подергал себя за бороду, мдякнул и развел руками.
Блин. Я обоперся о резные перила балкон и задумался. Не, реально, что делать с этими катакомбами? Тут же не продукты хранить, а самим хорониться на время атомной войны можно, ну или на то время, пока моя Эльфира не в духе, а то после её последнего буйства от подпола мало что осталось, а тут глубоко, надежно, сухо. К тому же если туда поставить стол, а вон туда пару кушеток и потом… Хотя нет, все равно, не то. Я человек сугубо наземный, а не подземный и посему пещеры оставим гномам или дра… Мой взгляд случайно упал на лицо Люции, чьи глаза просто сияли от восторга, когда она оглядывал пещеру, а губы то и дело трогала мечтательная улыбка. Так, стоп, что там Крис говорил, про их с этой девчонкой отношения? Ага, что-то типа; что у них строго и, прежде чем пара сойдется, нужно отыскать гнездо, причем то, что устроит партнершу, а самки у драконов очень капризны в выборе и Люция в этом не исключения. Вроде он уже десятка два вариантов ей предложил и все мимо. А тут вон как глазки загорелись.