– Пожалуйста, не делай этого.
– Не делать чего? – Алексей взял ее лицо в ладони. – Не оберегать тебя? Перестать защищать тебя от всего, включая меня?
– Ты поэтому отправил меня в Лондон?
Клер все никак не могла взять в толк причину войны, которую этот человек вел сам с собой.
– Клер, ты хотела уйти. Это я вовлек тебя в роман, в отношения, которых ты не хотела. Я не мог удерживать тебя силой.
– Ты никогда не удерживал меня против воли!
– Не говори так. – Он опустил руки и сделал шаг назад. – Я вел себя как животное. Угрожал твоей репутации, пытался лишить всего, что было так дорого для тебя. Осталось только оглушить тебя, закинуть на плечо и утащить в пещеру, как первобытный человек.
– Теперь понятно, как тебе удалось многого добиться в этой жизни. Ты так критикуешь себя! Если бы мне нужна была помощь, я могла бы обратиться в полицию. Если бы я не хотела поехать с тобой, ничего бы не было.
– Ты так наивна. – Он смотрел на нее так, что ее сердце было готово выпрыгнуть из груди. От его взгляда ее кинуло в жар. – Ты же хотела уйти, как только мы вернемся из России?
Этот вопрос поставил ее в тупик. Она судорожно сжала ручку.
– Не проси меня снова становиться твоей любовницей.
– Я не буду.
Слезы сами собой заструились у нее по щекам.
– О, Клер, не надо. – Он обнял ее, а она забилась у него в руках, словно дикий зверек, пытаясь вырваться. – Послушай, послушай минуту!
Она покорно замерла, подчиняясь нежному движению его губ на своей коже.
– Ты появилась в моей жизни, когда я думал, что единственное, что я могу предложить женщине, – деньги. Я сделал тебя своей любовницей, потому что это все, на что я был способен. Я не мог предложить тебе себя, я жил как в скорлупе. Я был словно робот, движимый только жаждой мести. А ты была последней женщиной, на которую мне следовало обратить внимание. Я не понимал, почему меня так сильно влечет к тебе.
– Я была просто женщиной, с которой ты спал. Я понимаю.
– Нет, ты все понимаешь неправильно! Ты была как первые солнечные лучи, которые прорезают утро после долгой арктической ночи. Я начал оттаивать. Ты помнишь, как трудно и больно даются первые шаги, когда ноги свело судорогой?
Он нежно поглаживал ее шею и затылок.
– Алексей…
Ей было мучительно слушать о его страданиях. Почти неосознанно она положила руку ему на щеку и тут же попыталась отнять ее, но Алексей накрыл ее пальцы своей ладонью, закрыл глаза, медленно повернул голову и поцеловал ее руку.
– Ты готова принять все, что значит этот шрам? – спросил он с болью в голосе.
– Он значит, что ты сильный человек, который готов вступиться за любимых. Тебе нечего стыдиться.
– Да. Я пришел к тебе именно с этим. Хочу сказать, что готов пожертвовать ради тебя своей жизнью.
Она почти ослепла от слез, застилавших ей глаза. Она не верила своим ушам, боясь поверить в его признание.
А его сильные руки уже ласкали ее шею, спину, бедра. У Клер закружилась голова, она не смела поверить в происходящее.
– Ты можешь представить, как я чувствовал себя, зная, что ты заслуживаешь счастья? В то же время я был убежден, что я не тот, кто может тебе его дать?
– Я думала точно так же…
Он покачал головой:
– Тебе нужно было просто остаться со мной, я стал бы самым счастливым мужчиной на планете.
– Но как я могла оставаться с тобой, если ты больше не хотел… – Клер прикусила губу, не в силах справляться с волнением. Она попыталась отстраниться, но Алексей лишь крепче прижал ее к себе.
– Я хочу тебя, Клер. Конечно же я хочу тебя. И не просто хочу – я люблю тебя всем сердцем.
Его слова произвели эффект разорвавшейся бомбы. Она вздрагивала от каждого горячего поцелуя, которыми он покрывал ее лицо, шею, плечи. Наконец их губы встретились, и они слились в прекрасном чувственном поцелуе. Алексей рывком усадил ее на край стола, и документы разлетелись по полу. Он отстранился и прижался лбом к ее лбу.
– Скажи мне, скажи, что ты реагируешь так не потому, что я первый мужчина, который признался тебе в любви. Потому что я не собираюсь отдавать тебя кому-то. Мужчина вроде меня влюбляется лишь раз и проносит это чувство через всю жизнь. Клер, другого мне не дано.
«Жизнь».
Она слегка коснулась его нижней губы.
– То, что ты стал моим первым мужчиной, не значит, что я не понимаю, что такое настоящее чувство. Мне не нужна сотня мужчин, чтобы понять, что я хочу быть именно с тобой.
– Хорошо, потому что сотни тебе не видать. На самом деле у тебя не будет и второго мужчины. – Он улыбнулся. Его глаза лучились мягкостью и теплом, согревавшим ее душу. – Неужели ты так стесняешься сказать мне это?
Клер улыбнулась тому, как легко было произнести эти слова:
– Я люблю тебя.
Они снова слились в поцелуе, который наверняка вылился бы в нечто большее, если бы Клер не отвлеклась.
– Алексей, – произнесла она, тяжело дыша. – Это – моя работа. Здесь дети, в конце концов. Если мы хотим продолжить, нам нужно уйти.
Он тотчас взглянул на нее трезвыми глазами.
– Но мы сможем уехать? Мы сможем вернуться в Россию, или же ты должна быть здесь, чтобы работать с фондом? Можно будет приезжать так часто, как это понадобится.
Клер буквально растаяла от такого понимания с его стороны.
– Спасибо, что понимаешь, как это важно для меня.
Алексей иронично усмехнулся. Клер легонько шлепнула его по плечу.
– Нет, я не спала с тобой только из-за этого.
– Мне остается только поверить в это. Тем не менее я рассчитываю, что ты выйдешь за меня замуж только потому, что хочешь этого.
Он не спрашивал, но требовал. Да уж, Алексея можно ранить, но не победить. Она счастливо улыбнулась.
– Конечно же я согласна. Во всяком случае, у меня нет выбора. Честь женщины может принадлежать только ее мужу, не так ли?
– Именно так. Но мне не хватает тебя не только в моей постели: мне не хватает тебя в моей жизни, – нежно сказал он. – Я действительно хочу, чтобы ты вернулась со мной домой. Ты станешь моей женой, и у нас будет семья?
Он сосредоточенно смотрел в лицо любимой женщине, заметив на нем тень печали.
– Я всегда хотела, чтобы кто-нибудь сказал мне такое, – пролепетала она. – И это стоило ожидания.
Алексей прижался губами к дрожащим губам Клер, обнял и едва слышно прошептал:
– Теперь я здесь, с тобой.