— Но кто же косит траву ночью? — удивилась Софья.
Не собираясь отвечать на этот вопрос, Николай вдруг сказал:
— Ты лучше спроси: что там делал этот гаишник?
— Что? — поинтересовалась она. — От Зеленодольска до Камышлова сто километров.
— Он привез Рылькова! — выдал наконец Николай.
Софья опустила глаза и мрачно кивнула:
— Ну, вот все и схлопнулось…
— Гаишник рассказал, что в тот день в девять вечера Рыльков ехал на своей машине по объездной дороге Зеленодольска и врезался в ограждение. Его принял наряд дорожной полиции, Рыльков был пьян и кричал, что опаздывает на свидание к подружке в Камышлов. Аварию зафиксировали, и она попала в сводку происшествий. Однако на медицинское освидетельствование Рылькова не повезли, он решил этот вопрос там же, на месте, отвалив гайцам приличную сумму. Они же довезли его до пляжа в Камышлове.
— Как удалось узнать?
— Одному Богу известно… Оперативники проверили все зарегистрированные происшествия за тот вечер в радиусе ста километров. Зацепились за аварию в Зеленодольске, и дальше пошло.
— Значит, мы не ошиблись, — удовлетворенно проговорила Софья. — Он ехал к Лене Лейбман.
— Отныне у Рылькова нет больше алиби. Теоретически я уже сейчас могу получить судебное решение на забор биоматериала для анализа ДНК.
— Рыльков — городской мэр, — напомнила Софья. — Как только сунешься за решением, ему тут же доложат.
— Поэтому я решил сначала поговорить с его женой.
— Для Виктории Ильиничны это будет страшным ударом.
— Рано или поздно она все равно узнает.
— Вызовешь ее в кабинет?
— Лучше в неформальной обстановке. Ты мне поможешь?
Чуть помолчав, Софья тряхнула головой:
— Помогу.
Выехав за пределы Камышлова, автомобиль Николая остановился возле шлагбаума коттеджного поселка. Из будки вышел охранник:
— Вы к кому?
— К Рыльковым. — Николай показал удостоверение.
— Понял! — Охранник поднял шлагбаум. — Знаете, куда ехать?
— Лучше подскажи.
— Все время — прямо, потом налево, и упретесь в их дом. Угловой участок у леса.
Они въехали на территорию поселка. Софья сидела рядом с Николаем, на ее коленях лежала папка с рисунками Лены Лейбман. Автомобиль остановился возле кованых ворот, и Николай посигналил.
— А что, если Рыльков сейчас дома? — задумалась Софья.
— Его там нет, — успокоил ее Николай.
— Ты уверен?
— Я проверял.
— Что-то я волнуюсь…
— Хочешь, пойду с тобой?
— Нет, я сама.
Софья выбралась из машины. Когда она подошла к калитке, ее распахнул охранник.
— Садкова?
— Да.
— Проходите.
Дом Рыльковых походил на городской дом культуры: с такими же колонами, лестницей и фронтоном. Охранник довел Софью до двери, там ее встретила прислуга и провела в холл, который был одновременно столовой и залом.
Мать Лены сидела у барной стойки с бокалом виски и была изрядно пьяна. Увидев Софью, она спросила:
— Где папка?
Софья положила папку с рисунками на барную стойку.
— Выпьешь?
— Нет. Не сейчас.
Виктория Ильинична поставила бокал и раскрыла папку.
— В среду похороны. Но ты лучше не приходи.
— Можете меня выслушать?
— Говори.
— У вашего мужа… У Сергея Сергеевича были отношения с Леной.
Виктория Ильинична выпила виски, потянулась за бутылкой и подлила в свой бокал.
— Вы слышали? — продолжила Софья.
— Я знала и всю жизнь живу в этом аду. — Говоря, Виктория Ильинична оставалась неправдоподобно спокойной. — Однажды я нашла под сиденьем его автомобиля учебник географии с презервативом вместо закладки. Потом мне сказали, что машину Сергея видели у школы дочери, он ее ждал. По переглядываниям и почти супружеским ссорам я понимала, что у них есть общая тайна. Конечно, я и раньше догадывалась, что у Сергея есть любовница, но я не была готова к тому, что это моя дочь.
— Вы говорили с Леной? Спрашивали?
Выпив виски, Виктория Ильинична пожала плечами:
— Зачем? Я делала вид, что мне ничего не известно.
— Вы — мать… Как вы могли?
— Могла. Они же смогли?
— Знаете, кто убил вашу дочь?
— Сергей? — Виктория Ильинична налила себе виски. — Я об этом догадывалась.
— Прошу вас, хватит. — Софья забрала у нее бутылку. — Нам нужно договорить.
— Чего ты хочешь?
— Мне нужен волос вашего мужа.
— Хотите сделать экспертизу? Я понимаю… — Виктория Ильинична соскользнула с табурета и нетвердой походкой вышла из зала. Вскоре она вернулась с массажной расческой. — Пожалуйста!
Софья забрала расческу и довела Викторию Ильиничну до дивана.
— Прошу ничего не говорить вашему мужу…
Однако та уже не слышала ее слов, закрыв глаза и провалившись в сон.
Поздним вечером Николай приехал к дому тети Маши и вызвал Софью во двор. Она ждала его приезда и, как только он позвонил, тут же сбежала вниз.
— Ну, что?
— Отправили волос в область. Завтра будет предварительный результат по совпадению митохондриальной ДНК.
— С трудом в это верится. Лобковому волосу убийцы уже двадцать лет.
— ДНК этого типа полностью сохраняется, пока существует волос.
— Уверена, что совпадение будет.
— Я говорил с шефом. Мы решили: если завтра все подтвердится, мы запросим официальное разрешение на забор биоматериала Рылькова. Вот только боюсь, что до этого времени Рыльков не доживет.
— Почему?
— Шеф позвонил Ленкиному деду…
— Илье Ефимовичу? Зачем?
— Вероятно, Лейбман заплатил, чтобы иметь актуальную информацию. Он тут же приехал в отдел. О чем они говорили, не знаю, но после ухода Лейбмана шеф заперся в своем кабинете и крепко напился.
— Ты думаешь, что Лейбман убъет Рылькова? — предположила Софья.
— Это без вариантов. Считай, что смертный приговор Рылькову уже подписан.
— А мне на это плевать. Пусть хоть так, но зло будет наказано.
— А вот мне — нет. Чувствую себя соучастником.
День шестой
В летнее кафе на окраине парка, где была назначена встреча, Анна пришла с объемной сумкой.
— Что там у тебя? — спросила Софья.
— Подарок Соколову на юбилей от учителей нашей школы.
— Сколько ему исполняется?
— Пятьдесят.
— А мне казалось — намного больше.
— Учитель и ученик — два разных поколения, даже если разница в возрасте всего десять лет.
— Что дарите?
— Шлем для картинга, специальный, с разными наворотами.
— Зачем ему шлем?
— Как зачем? — удивилась Анна. — Павел Алексеевич — мастер спорта по картингу.
— Да ну?…
— А ты разве не знала? Он был тренером в детской спортивной школе.
— Да-да… Что-то припоминаю. Мальчишки из нашего класса у него занимались.
— Но я позвала тебя сюда не за этим. — Анна достала картонную папку для рисования и шлепнула ею о стол: — Вот! Забери, а мне отдай ту. Я перепутала.
— Что значит — перепутала? — растерялась Софья.
— Вместо Ленкиной папки я отдала тебе свою. Они очень похожи. Ты же помнишь, и у тебя тоже была такая.
— Моя вряд ли сохранилась… — проронила Софья.
— А у матери все на месте, в том же шкафу.
— Ты уверена, что та папка твоя? — Софья открыла папку и стала перебирать рисунки.
— Но эта же — Ленкина. Значит, в прошлый раз по ошибке я отдала свою. А тут сунулась в шкаф, дай, думаю, посмотрю. Открыла и сразу все поняла.
— Я тоже все поняла. — Софья переворошила рисунки и выбрала тот, на котором был вид из окна Марты Самуиловны. — Вот, посмотри!
— Что в нем удивительного? — не поняла Анна.
— А я тебе расскажу. — Софья ткнула пальцем в рисунок Лены: — Здесь нет памятника.
— Ну…
— Его здесь нет, потому, что из вашего окна памятник космонавтам не виден. А на твоем рисунке он есть. Значит, твой рисунок был нарисован в другой квартире. И я знаю где.
— Откуда? — побледнев, проронила Анна.
— Николаю стало известно, что у Рылькова был ключ от двенадцатой квартиры, и он приводил туда женщин. Мы думали, что у него была связь с Леной Лейбман.
— Нет! — Зажмурившись, Анна помотала головой. — Нет! Это неправда!
— Его любовницей была ты? — спросила Софья, и Анна кивнула:
— Да, я встречалась с Рыльковым в той квартире.
— Тебе нужно все рассказать Николаю.
— Мне бы не хотелось…
— Придется. — Софья позвонила Николаю, и он немедленно приехал в кафе.
Усевшись за столик, спросил:
— Что у вас стряслось? Откуда такая спешка?
— Тот рисунок рисовала не Лена, — пояснила Софья. — И у нее не было связи с отчимом. Любовницей Рылькова была Анна.
Николай удивленно посмотрел на Анну:
— Правда?
Анна кивнула:
— Да.
— Когда это началось?
— За полгода до исчезновения Лены.
— Она знала об этом?
— Догадывалась. Из-за этого мы с ней поссорились.
— В ту ночь Рыльков приезжал на пляж к тебе?
— Ко мне. Мы сразу пошли на квартиру и провели там всю ночь.
— Почему ты не рассказала об этом следователю?
— Неужели не ясно? Рыльков был женат.
— Значит, Рыльков всю ночь был с тобой? А потом?
— Утром уехал в Зеленодольск. Он был в командировке.
Николай откинулся на спинку стула и посмотрел на Софью.
— Теперь мне все ясно.
— Ты видела Лену на пляже? Или соврала? — спросила Софья.
— Я бы не стала врать. Когда увидела ее, испугалась, что она столкнется с Рыльковым. Он должен был вот-вот появиться.
— Ты поднялась к ротонде, где стояла Лена… — начала говорить Софья, но ее голос заглушил звук проезжающих картов. — Какой жуткий рев!
— Я поднялась по ступеням, но Лены уже не было. Потом приехал Рыльков и мы отправились на квартиру, — повторила Анна.
— От ротонды к парку ведет длинная аллея. Уйти можно только по ней или вдоль балюстрады. Если бы она пошла вдоль балюстрады, ты бы ее увидела.
— Клянусь! Прошло не больше минуты, но Лены там уже не было, как сквозь землю провалилась. Можно было предположить, что она уехала на машине, но машина там не пройдет.