— Зачем? — удивился Антон.
— Она тебя старит.
— Теперь это модно. — Он обнял мать и спросил: — В какой магазин поедем?
В гипермаркет Антон пошел вместе с матерью, и она заставила его запастись продуктами. На вопрос Антона:
— Мам, ну зачем?
Валентина Сергеевна безапелляционно ответила:
— Ты сейчас в отпуске. Пригодятся.
После магазина зашли в химчистку за бриджами Виолетты. На кассе вместе с чеком им выдали пухлое красное сердечко с золотым бантом:
— Подарок.
Валентина Сергеевна сунула чек в кошелек, а сердечко — в карман Антона.
— Зачем?! — возмутился он.
— Подаришь любимой девушке. Послезавтра праздник святого Валентина. День всех влюбленных.
— Я не влюблен, — сказал Антон.
По истечении двух часов автомобиль Антона вернулся в Жуковку. Завидев толпу у ворот Мясоедова, Валентина Сергеевна удивленно воскликнула:
— Это что такое?!
Вдоль забора выстроились фургоны телеканалов, по дороге расхаживали люди с микрофонами и видеокамерами. Они расступились перед машиной, Антон подъехал к воротам, но те не открылись. Он посигналил, однако полотно ворот оставалось неподвижным. Подождав немного, Антон сдал назад и сказал матери:
— Идем, я тебя провожу.
Он вышел из машины, вынул из багажника пакет, взял под руку мать и повел ее к воротам усадьбы. Калитка открылась лишь на мгновенье, охранник впустил Валентину Сергеевну и тут же ее захлопнул.
— Я позвоню! — крикнул на прощанье Антон и, развернувшись, зашагал к своему «Лендроверу».
К нему подскочил телевизионщик, за ним, как горох, посыпались остальные. Уткнувшись в микрофонные заросли, Антон остановился.
Раздался первый вопрос:
— Вас не впускают в дом?
Он огрызнулся:
— Мне нечего там делать!
— Но вы провели в этом доме так много времени!
— Идите к черту! Я здесь, чтобы встретиться с близким мне человеком.
— Как чувствует себя Мясоедов?
— Мне нет до него дела! — Антон растолкал журналистов и решительно зашагал к машине.
Дорогу ему преградил нахальный взъерошенный очкарик. Перекрикивая других, он задал вопрос:
— У Мясоедова есть недоброжелатели?
— Один из них — перед вами, — бросил Антон.
— Ваши отношения с Татьяной… — начал журналист, но Антон выхватил микрофон и скроил дурацкую рожу:
— У нас большая любовь! Мы счастливы!
Отбросив микрофон, он пробился наконец к своей машине и быстро уехал. В дороге он корил себя за глупую выходку и задавался вопросами: кто такая Татьяна и при чем тут женитьба? Но, как говорится, собака не зарычит без причины, и если прорвало, значит, накипело — он просто устал от упреков матери и разговоров на тему женитьбы. Да и Татьян в его жизни было немало, с одной он как раз встречался, однако жениться точно не собирался.
Вернувшись домой, Антон рассовал продукты по холодильнику, открыл банку с горошком, сварил сосиски и приправил все это горчицей. Потом позвонил матери, чтобы сказать «спасибо», но ее телефон был вне зоны доступа.
После ужина, незаметно для себя, он заснул на диване. Проснулся часа через два и сразу включил телевизор. На канале шли вечерние новости.
— Вернемся к происшествию в подмосковной Жуковке, — проговорил строгий ведущий. — Покушение на убийство или все же несчастный случай? Этим вопросом задаются журналисты и все, кто проживает в доме Аркадия Мясоедова, известного предпринимателя, владельца мясоперерабатывающих комбинатов. Напомню: сегодня днем в кабинете Мясоедова обрушилась потолочная конструкция. Двухсоткилограммовая балка буквально размозжила его рабочее кресло. Обрушение произошло на глазах хозяина дома. По счастливой случайности Мясоедов не успел сесть в кресло и поэтому остался в живых. Наш репортаж с места событий.
На экране появился хмурый субъект с микрофоном:
— История покушения и сама жизнь семейства Мясоедовых обрастает все новыми подробностями. Как известно, шестидесятилетний Аркадий Мясоедов женат вторым браком на двадцатидвухлетней певице Виолетте. Первая жена Мясоедова Александра вместе с дочерью проживает на территории той же усадьбы, в своем доме. Дочь Татьяна не так давно развелась с мужем, архитектором Юрием Златорунским, который до сих пор избегал встреч с журналистами. Мы предлагаем эксклюзивное интервью с бывшим мужем Татьяны Мясоедовой. Он сделал, на мой взгляд, довольно странные заявления. Впрочем, судите сами.
В следующем кадре Антон увидел себя и услышал вопрос:
— Как чувствует себя Мясоедов?
— Мне нет до него дела!
— Знаете людей, кто мог хотеть его смерти? — спросил невидимый репортер.
— Один из них перед вами!
Антон был готов поклясться, что там, у ворот, не слышал этого вопроса. Но все выглядело так, как будто он ответил именно на него, а не на тот, что задал очкарик. По всему выходило, что это он, Антон Герасимов, хотел смерти Мясоедова.
— Что за бред… — Антон прибавил громкости.
Раздался новый вопрос, его задал очкарик:
— Ваши отношения с Татьяной…
После чего прозвучал дурацкий ответ Антона:
— У нас большая любовь! Мы счастливы!
И тут уж началась сплошная неразбериха.
— Вы провели в этом доме так много времени.
— Я здесь, чтобы встретиться с близким мне человеком.
— Что за ерунда! — Антон вскочил на ноги и заходил по комнате. — Они же все перекроили! Это было в самом начале, и я говорил про мать!
После репортажа зазвонил телефон. Один вызов приходил на смену другому. Звонили сотрудники, знакомые, родственники. Антон не отвечал никому. Сделал исключение, только когда позвонила мать.
— Ну как же так, сынок? — спросила Валентина Сергеевна. — Зачем ты нагородил всю эту чушь?!
— Мама! — от волнения у Антона сорвался голос, и он заговорил, как виноватый мальчишка. — Я не нарочно! Просто пошутил, чтобы отвязались, а они все вывернули наизнанку.
— Ох, Антошенька, что-то теперь будет…
— Скажи, Мясоедов жив?
— Жив.
— Это главное.
— Про тебя уже спрашивали… — прошептала Валентина Сергеевна.
— Кто?
— Следователь. Он узнал, что ты заходил в кабинет к Мясоедову, и сказал, что после этого обрушился потолок.
— Не думает же он, что все дело во мне?
— Я так и сказала: ты здесь ни при чем.
В прихожей задребезжал звонок. Антон поторопился свернуть разговор:
— Я позже перезвоню, сейчас мне нужно идти.
Швырнув трубку на диван, он вышел в прихожую, заглянул в глазок, распахнул дверь и тут же получил звонкую оплеуху.
В квартиру ворвалась молодая женщина и, захлопнув дверь, схватила его за грудки:
— Ублюдок! Подонок! Тварь!
— Тихо… тихо… — Антон отступил в глубь квартиры и отцепил ее от себя, за что получил еще одну оплеуху. Сдержав гнев, он произнес: — Предупреждаю, еще один раз, и я вам отвечу!
Между тем Антон успел ее разглядеть: дама была хорошенькой, и даже более того — настоящей красавицей. На ее прекрасном ухоженном лице пламенело отчаяние, из глаз текли слезы.
— Зачем вы соврали?!
— Подождите… — Антон усадил ее в кресло, сходил на кухню и принес полстакана воды.
— Выпейте!
Всхлипнув, она сделала несколько глотков, потом подняла глаза и повторила вопрос:
— Зачем?
— Что?
— Зачем сказали, что бываете у меня и мы любим друг друга?
Антон громко сглотнул и опустил голову:
— Все ясно: вы та самая Татьяна.
— Но вы не Онегин! — язвительно заметила она.
— Чувство юмора вернулось. Ждем остальное.
— О чем это вы?
— О вашем здравомыслии.
— Оно уже здесь. — Татьяна вытерла слезы и села, выпрямив спину. — Немедленно отвечайте! Зачем дали интервью, тем более от имени моего бывшего мужа.
— Я просто возвращался к машине. А тут репортеры.
— Какая у вас машина? — спросила она.
— «Лендровер».
— Цвет?
— Черный.
— Теперь понятно. У моего бывшего такой же автомобиль. Вас могли перепутать.
— Сегодня я его видел.
— Где?
— У ваших ворот.
— Ах да… Он приезжал к дочери.
Антон поинтересовался:
— Возможно, мы с ним похожи?
— Есть что-то общее.
— Вот видите, а вы говорите…
— Пусть так! Пусть перепутали! Но зачем же было говорить все эти глупости про папу и про меня?!
— Они все перекроили! — Антон заходил по комнате, нервно жестикулируя. — Я отвечаю на один вопрос, а они лепят ответ к другому. Я просто шел к машине и отбрехивался, лепил первое, что придет в голову. Я не имел в виду вас. Мало ли на свете Татьян!
— Вы не понимаете… Через неделю мы со Златорунским будем делить дочь в суде. Я уверена, что он зацепится за ваши слова, предъявит их на слушании дела и выставит меня аморальной особой. Понимаете? Он отберет у меня Катю и будет использовать ее как орудие для добывания денег! Отец любит Катьку и не откажется платить. Я тоже отдам последнее… — Взглянув на Антона, Татьяна тихо спросила: — Теперь понимаете, что вы наделали?
— Понимаю, — насупившись, ответил Антон. — Но это можно как-то исправить?
Татьяна встала и трясущимися руками раскрыла сумочку:
— Сейчас позвоню адвокату. — Мобильный телефон закувыркался в ее пальцах и упал обратно. — Впрочем, мы уже говорили! Едемте! Нельзя терять ни минуты!
Через пять минут Татьяна и Антон спустились по лестнице и вышли из подъезда. Антон ринулся к «Лендроверу», но она сказала:
— Поедем на моей машине, — и достала из кармана брелок.
Неподалеку мигнул фарами «Лексус». Они сели в машину, но отъехать не успели, рядом остановился полицейский джип, и оттуда вышли трое мужчин.
— Квартира двадцать четыре, — сказал один.
Второй уточнил:
— Второй подъезд. Возьмем по-тихому, сопротивление вряд ли окажет.
— Как бишь его? — спросил третий.
— Антон Павлович Герасимов.
— Здоровый?
— По фотографии — среднего телосложения, есть борода.
Переговорив, все трое направились к подъезду Антона, и, как только они скрылись за дверью, Татьяна рванула машину с места.