Эцио выходит из машины, открывая заднюю дверь для своей донны, а я пускаю слюни на стройную попку жены, пока она забирается внутрь. Видения того, как мой член входит и выходит из ее задницы, захлестывают разум, и я чуть ли не кончаю, когда запрыгиваю рядом с ней. Постоянный стояк рядом с женой — обычное явление и постоянное напоминание о том, что мне нужно скорее перепихнуться, пока я не сошел с ума.
Растянувшись на кожаном сиденье, я шепчу ей на ухо, пока она застегивает ремень.
— Я знаю, куда ты можешь направить свою агрессию, — потираю выпуклость в штанах, а она поджимает губы, пристально глядя на мой твердый член. — Хотя я понимаю, что у тебя есть сомнения на счет анального секса, но если ты позволишь мне трахнуть свою сексуальную попку, я покажу, как это приятно, ведь ты будешь с правильным мужчиной, — мурлычу я ей на ухо, разжигая сексуальную химию еще больше. Я не буду один страдать в сексуальном аду.
Она прикусывает нижнюю губу, и я стону, готовый в любую секунду взорваться.
— Не получится, ловелас, — она пронзает меня решительным взглядом, который я твердо намерен искоренить из ее мимики. — Ты так и не ответил на мой вопрос.
Я поправляю штаны, пока машина едет вперед и движется ограждающая перегородка между нами с водителем.
— С тобой неинтересно.
— У нас есть работа, Массимо, и я хочу ее выполнить.
— Я тоже хочу этого.
Я игриво вздергиваю брови и ухмыляюсь. Ее взгляд говорит о том, что она всерьез подумывает пристрелить меня.
— Расскажи информацию, и, возможно, я сжалюсь над тобой, — она сладко улыбается мне. — Когда-нибудь, через сто лет.
Я ухмыляюсь, получая огромное удовольствие от перепалки, но продолжать было бы незрело и, возможно, небезопасно, поэтому сдаюсь. Я принимаю более серьезное выражение лица.
— Нет, я ничего о них не слышал. Ты первой узнаешь.
Глава 19
Массимо
Я высадил Катарину у дома под предлогом, что еду к маме. Всякий раз, когда я предлагаю навестить маму, жена отвечает мне отказом. Подозреваю, это происходит потому, что Катарина уже отвергает саму идею наличия свекрови благодаря своему предыдущему опыту. Я не виню ее, но продолжаю уверять, что моя мать совсем не похожа на Франческу Конти. Пока что она в это не верит, и я не настаиваю. Хотя скоро придется, поскольку мама давит на меня, требуя встречи с женой.
Присоединившись к Фиеро на встрече с Хуаном Пабло, я рассказываю о планах по расширению нашего производства в Колумбии. Наш фармацевтический завод в Кали — это прикрытие для нашей операции по производству наркотиков, которая в конечном итоге сделает нас главным поставщиком в США, если наши давние планы осуществятся так, как нам нужно.
Хуан Пабло — военный, и у него есть нужные связи — в правительстве и армии, с местными бандами и земледельцами — чтобы успешно вести бизнес заочно. Следующие два-три года будут иметь решающее значение для достижения наших долгосрочных целей, стратегически позиционируя нас как единственных людей, способных взять на себя контроль над «Комиссией» после того, как дон Маццоне уйдет со своего поста по окончании срока полномочий.
Встреча только завершилась, когда мне позвонил Диармуид О'Хара, человек, отвечающий за ирландскую мафию.
— Нужно поговорить сегодня вечером, — говорит он. — Где мы можем встретиться?
Звучит многообещающе.
— Я пришлю тебе координаты одного места в Квинсе.
— Хорошо. Через час.
— Сантьяго будет?
Его ответ даст мне четкое представление о причине встречи.
— Не будет, — подтверждает он своим лирическим ирландским акцентом.
По моим данным, первые тринадцать лет своей жизни Диармуид прожил в графстве Корк, Ирландия, а затем вместе с семьей переехал в США, когда его дядя и предшественник был застрелен. Отец Диармуида руководил всем в течение нескольких лет, потом у него случился сердечный приступ, и он неожиданно умер, назначив на эту роль своего старшего сына.
Ему всего двадцать девять, но недостаток опыта он восполняет умом и острыми инстинктами. Он мне всегда нравился, и я надеюсь, что он скажет мне, что согласен на наши условия и что пришло время победить мексиканцев. Я терпеть не могу Сантьяго Лопеса и то, как он пялился на мою жену во время нашей последней встречи.
Мы завершаем приготовления, затем я звоню Катарине, чтобы сообщить ей последние новости, одновременно отправляя координаты Эцио.
Я опускаю задницу на табурет у барной стойки захудалого заведения в Квинсе и заказываю пиво, ожидая появления жены и Диармуида.
— Чертова дыра, — говорит Катарина, появляясь через несколько минут с Рикардо позади. Мы поссорились из-за моего желания назначить ей второго. Она не соглашается, утверждая, что это лишнее.
Она боится шпиона в своем окружении, и я не в первый раз задаюсь вопросом, что же она скрывает.
— Ты не ошиблась, — соглашаюсь я, щелкая пальцами бармену. Заказываю жене скотч, а она опускается на табурет рядом со мной, медленно осматривая помещение.
— Что это за место?
— Раньше оно принадлежало Маццоне, но мой папа купил его по дешевке много лет назад. Когда-то это был захудалый секс-клуб, но Габриель положил этому конец, когда взял все в свои руки. Теперь это просто место для состоявшихся мужчин, где они могут провести время, выпить пару кружек пива и поиграть в бильярд.
Бармен ставит на стойку стакан и наливает мне еще пива. Я протягиваю виски жене, и она улыбается мне.
— Я слышала, что Бен навел здесь порядок, когда пришел. Теперь понимаю, почему он хотел избавиться от этого места, — говорит она, взбалтывая жидкость янтарного цвета в своем бокале.
— Не «Макаллан», но это лучший скотч, который они могут предложить, — говорю я, когда она подносит бокал к губам.
— Сойдет.
Она потягивает напиток, выглядя расслабленной, несмотря на мрачную обстановку и приклеенные к ее спине взгляды. Я кручусь на своем табурете и грозно смотрю на каждого, кто глазеет, пока они один за другим не возвращаются к своим делам.
Ее губы подрагивают, когда она с интересом наблюдает за происходящим.
— Ты всегда такой собственник?
— До тебя никогда не был, — честно признаюсь я.
— Я польщена.
Ее насмешливый тон меня раздражает. Впрочем, сейчас меня почти все раздражает. Виноваты мои синие яйца и великолепная женщина рядом.
— Так и должно быть.
Обхватив рукой ее затылок, я притягиваю ее лицо к себе. Мои губы с силой прижимаются к ее губам, и я надавливаю на них, требуя проникновения. Я с наслаждением впиваюсь в ее губы, пока мои пальцы перебирают ее волосы, снимая резинку.
— Новое правило, — говорю я, прерывая наш поцелуй. — Ты ходишь с распущенными волосами в нерабочее время, — я демонстративно поправляю стояк в штанах, желая, чтобы она увидела.
— Не смей указывать мне, что делать, — спокойно отвечает она, доставая из сумочки новую резинку. В каком-то гипнотическом оцепенении я наблюдаю за тем, как она собирает волосы в пучок. — У меня есть имидж, который нужно поддерживать, а также репутация. Мой образ стратегически продуман.
Я не сомневаюсь, что все ее действия стратегически и тщательно продуманы.
— К тому же, они мешают. Я хочу смотреть мужчине в глаза, когда буду стрелять ему в голову.
— Приятно слышать, — говорит Диармуид, появляясь у нас за спиной. Он широко ухмыляется. — Мэм. Рад встретиться.
Взяв руку моей жены, он подносит ее к губам.
Коварный ублюдок.
— Я воздержусь от взаимностей, пока не узнаю, что ты пришел нам сказать, — отвечает Катарина, соскальзывая с табурета, когда Диармуид опускает ее руку.
— Я уважаю это, — он поворачивается, чтобы пожать мне руку.
— Давайте поговорим внизу, — я хватаю свою куртку и беру жену за руку, а затем веду за собой. Диармуид и двое его людей следуют за ней, а Рикардо и пара моих людей спускаются по лестнице и заходят в обшарпанный подвальный офис, который все еще воняет мочой, кровью и потом спустя годы после чистки.
— Вы либо с нами, либо против нас, — говорит Катарина, не жалея слов, как только за нами закрывается дверь.
— В смысле? — Диармуид улыбается. — Мне нравятся женщины, которые высказывают свое мнение.
Она бросает на него нетерпеливый взгляд, садясь в кресло за столом. Я занимаю одно из кресел впереди, как и Диармуид.
— У нас нет целого дня на разговоры, — говорит моя жена, и я подавляю улыбку.
— Мне нужны гарантии, — Диармуид бросает взгляд между нами. — Я очень рискую, находясь здесь.
— Прекрати нести чушь, О'Хара, избавь нас от нее, — говорю я.
— Лопес планирует предать вас, — признается он, не удивляя меня. Он собирается заключить сделку с «Триадой» и прийти за нами.
— Дай угадаю, — говорит Катарина. — Он не желает отчитываться перед женщиной.
— Если в двух словах, — подтверждает Диармуид, проводя пальцами по своим рыжевато-коричневым волосам.
— Но дело не только в этом, — добавляю я.
— Так и есть, — Диармуид смотрит мне прямо в глаза. — Последние десять лет мы были хозяевами своих дел. Теперь ты просишь нас докладывать все тебе, и это никого не устраивает.
— Мы ценим твою честность, — говорит Катарина. — Но все меняется, так будет и впредь.
— Вопрос в том, согласен ли ты с нами, или это просто прощупывание почвы? — спрашиваю я.
— Нет. Я здесь, потому что адаптация — правило номер один в этом бизнесе, и только дурак откажется от такого выгодного предложения.
— Пять процентов будут твоими, если ты гарантируешь нам свою преданность и поможешь уничтожить мексиканцев и китайцев, — Катарина барабанит ногтями по исцарапанной поверхности потертого стола.
— Мне нужно обсудить это со своей командой, но я уверен, что мы поладим.
— Нет, — Катарина наклоняется вперед. — Нам нужен ответ прямо сейчас. Если уйдешь отсюда, не поклявшись в верности, ты — наш враг.
Внутри меня разгорается гордость. Я вижу, что она достойна своего положения.