— У нас большая проблема, — говорит Гейб приглушенным голосом. — Я не могу долго говорить. Встреча вот-вот начнется.
— Какая встреча? Где ты?
— Я в штаб-квартире. Они созвали экстренное заседание. Мальтиз пришел ко мне домой и сказал, что Беннетт зовет меня как предшественника. Конфликт интересов. Я узнал, что происходит, только когда приехал сюда.
— Черт, — потираю затылок, чувствуя, как меня охватывает зловещий ужас. — Просто скажи мне.
— Они забрали Катарину для допроса. Это плохо, Массимо. Очень плохо.
Я меряю шагами покрытый ковром пол, стараясь сохранять спокойствие. Они, очевидно, что-то обнаружили. Но что?
— На каком основании?
— Калеб Аккарди передал информацию дону Маццоне. Он сказал, что твоя жена была в заговоре с Братвой и она ответственна за смерть дона Салерно. Насколько я понял, Беннетт не был убежден до конца. Но сегодня в его офис анонимно доставили фотографии с доказательствами.
— Долбанный Круз. Я сравняю этого ублюдка с землей.
Я уверен, что за всем этим стоит он. Катарина загнала его в угол, и он нанес ответный удар. Не знаю, как он узнал о русских, потому что Рина не говорила ему об этом, и мы замели следы с Салерно. Возможно, Смирнов знал их связь с Риной, и предпринял последнюю попытку добиться успеха, прежде чем его выдворили из США. Держу пари, Круз проболтался Анаис, зная, что она расскажет Калебу, а тот — Бену. Таким образом, Круз получил то, что хочет, без необходимости вмешиваться.
— Ты знал? — шепотом спрашивает Гейб в трубку.
— Наверное, мне лучше не отвечать на этот вопрос.
— Господи Иисусе, Массимо. О чем, черт возьми, ты думал? Она предательница, и утащит тебя за собой, если «Комиссия» узнает, что ты в этом замешан. Они и так подозревают тебя.
— Гейб, ты многого не знаешь. Когда узнаешь, то поймешь.
— Мне нужно идти. Она приехала. Что ты собираешься делать?
— Спасу любимую женщину, — я заканчиваю разговор, с трудом выдыхая и расхаживая по коридору, перебирая варианты и ища решения.
Мчусь обратно, дверь с грохотом ударяется о стену, когда я врываюсь внутрь. Фиеро хватает одного взгляда на мое лицо, и он понимает, что это срочно. Быстро собирает свои вещи.
— Джентльмены, мы приносим извинения, но нам придется обсудить это завтра.
Мы торопливо прощаемся и выходим из комнаты.
Когда оказываемся в безопасности в моей машине, Фиеро поворачивается ко мне.
— Что происходит?
— Круз сделал шаг, и моя жена по уши в дерьме, — сообщаю я ему, выезжая с парковки в поток машин.
— Давай похороним его. Он тоже не ангел. Он также был в сговоре с Риной за их спинами. Втяни его, и это поможет ее делу.
— Недостаточно. Я знаю свою жену, — бросаю на него быстрый взгляд, прежде чем свернуть налево, в переулок, и снижаю скорость. — Она уже им все рассказывает.
— Они убьют ее.
— Сначала им придется убить меня, — мы не сдадимся без боя, и у нас есть рычаги воздействия.
— Каков план? — спрашивает он, пока стратегия формируется в моем мозгу.
— Войди в систему Рины и открой досье на Круза, — инструктирую я, нажимая кнопку вызова на своем мобильном и переключая его на громкую связь.
— Что ты делаешь? — спрашивает он.
— Вызываю подкрепление.
Он приподнимает бровь, когда Наталья Мессина отвечает на мой звонок.
— Это Массимо. Мне нужно срочно с тобой поговорить. Вопрос жизни и смерти. Как скоро ты сможешь добраться до города?
Глава 48
Катарина
— Это все? — спрашивает Бен после того, как я заканчиваю пересказывать свою грязную историю. Я изложила им сокращенную версию, но почти ничего не упустила. Они знают почти все, включая мою настоящую личность.
Мои глаза останавливаются на ошеломленном взгляде Габриеля, который смотрит на меня, совершенно потрясенный.
— Да, — вру я, потому что намеренно умолчала о Крузе и Анаис.
Я хочу сама разобраться с этим ублюдком. Теперь у меня есть факты, я знаю, что это он подстроил. Должно быть, он работал с Антоном. Антон знал, что Круз — мой шурин, так что, полагаю, именно он вышел на контакт. Круз с удовольствием воспользовался этим. Это была возможность опередить события. Шанс устранить меня и Массимо.
Я могла бы похоронить его. Рассказать всем, что он далеко не невиновен, но тогда все выяснится. Калеб защитил Анаис, не раскрыв ее как источник информации. Если я впутаю Круза, он укажет пальцем и на мою сестру. Он не пойдет на дно один.
Я не могу позволить, чтобы кто-то еще из близких умер из-за меня.
Круз пока что получит отсрочку, потому что это единственный способ защитить мою сестру, даже если она предала меня. Это больно. Очень. Но я ее не виню. Она все еще скорбит, и осознание того, что я убила ее отца, вывело бы ее из себя. Я всегда знала это.
— Массимо знал? — спрашивает дон Дипьетро, выглядя чуть менее враждебно, но ненамного.
— Нет, — ф качаю головой и смотрю ему прямо в глаза, надеясь, что он купится. Если у него есть фотографии моего мужа на складе, он уже поймет, что я лгу, но я должна попытаться. Я возьму вину на себя. Только не Массимо. Нам обоим нет смысла умирать. Я очень сильно люблю его и огражу от такой участи. Боль пронзает мою грудь, когда все мысли о моем счастливом будущем улетучиваются в одно мгновение.
— Конечно, она бы так сказала, — говорит Мальтиз с отвращением в голосе.
— Она приехала в Нью-Йорк, чтобы убить его, — говорит Аккарди. — Почему вы думаете, что дон Греко знает об этом?
— Не прикидывайся дурачком, ты просто испытываешь к ней симпатию, — парирует Мальтиз. — Массимо промыли мозги и поманили вагиной. Это же очевидно, что он помог замести ей следы.
— Насколько я знаю, Массимо ничего не делает без Фиеро, — говорит дон Дипьетро. — Где Массимо, там и твой сын.
— Не смей предполагать, что мой сын имеет к этому какое-то отношение, — Мальтиз хлопает ладонью по столу.
— Хватит, — голос Бена разносится по комнате, заставляя всех замолчать.
Сохраняя самообладание, я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на президента. Раскрытие правды принесло мне невероятное облегчение. Мне ничего не остается, кроме как заплатить за свои действия. Я всегда знала, что этот день может настать. Осознавала риски.
— Я приму на себя ответственность за свои действия и буду отвечать, — говорю я Бену. — Но это моя вина и только. Массимо тут ни при чем.
— Нам нужно это обсудить, — говорит Аккарди. — Здесь нет разделения на черное и белое.
— Тут нечего обсуждать, — говорит Мальтиз. — Она предательница. Хотела убить нашего президента!
— Есть смягчающие обстоятельства, — говорит Габриэль, наконец обретя дар речи. Он казался очень обеспокоенным после того, как я сбросила бомбу. — Донна Греко извинилась и объяснила, что изменила свои планы.
— Если она говорит правду, — усмехается Мальтиз.
— Так и есть, — шепчет Гейб. Он смотрит на меня со слезами на глазах. — Это ты была в клетке. Теперь я вижу, когда представляю тебя со светлыми волосами вместо каштановых.
— Я их крашу, — спокойно объясняю.
— Мне так жаль, — шепчет он. — Очень жаль, — он поворачивается к Бену. — Она пострадала от невообразимой жестокости, ей было всего тринадцать лет. Я умоляю вас о снисхождении, дон Маццоне.
— Он слишком предвзят, — огрызается Мальтиз. — И только он может подтвердить, что она та, за кого себя выдает. Может, она придумала эту историю, чтобы заслужить симпатию.
— Габриель говорит правду. Спроси Леонардо Мессину.
Бен выпрямляется.
— Какое отношение ко всему этому имеет Лео?
Я облизываю пересохшие губы.
— Это Лео и Матео спасли меня.
На его лице отражается шок.
— Я впервые слышу об этом.
— Я была забытой девушкой, — просто отвечаю я. — Не удивительно, что обо мне не упоминали.
Бен достает свой сотовый и набирает сообщение, барабаня пальцами по столу и глядя на меня, нахмурив брови. Он обеспокоен. Сомневается. Несколько месяцев назад я бы сказала, что это странно. Мне нужно было приехать в Нью-Йорк, чтобы убить президента в отместку за то, что сделал его отец. Это же просто.
Но теперь я знаю Беннета.
Он не склонен к опрометчивым решениям и умеет сопереживать. Это написано у него на лице. Он растерян. Он верит мне, когда я говорю, что отказалась от своих планов, как только узнала его поближе. Понимает, что я не представляю угрозы ни для него, ни для кого другого, теперь, когда я отомстила некоторым и примирилась со своим прошлым.
— Давайте пока отложим это, — говорит он после нескольких секунд молчания. — Мне понадобятся доказательства, которые у тебя есть на Салерно.
— Я могу все организовать.
— Если это докажет то, что ты говоришь, что Салерно планировал убить меня и собирался соревноваться с Алессандро, это снимет с тебя ответственность за несанкционированное убийство.
— Ты веришь словам обманщицы, — говорит Мальтиз, и я бы с удовольствием выпотрошила этого бесхребетного ублюдка. Если я выберусь отсюда живой, то прикончу его. — Что с тобой не так?
— Заткнись на хрен, Роберто. Всех уже тошнит от твоего голоса.
Раздается стук в дверь, и Лео проскальзывает в комнату, вопросительно выгибая бровь и направляясь к Бену.
— Лео. Мне нужно кое-что у тебя спросить, — говорит Бен. — Ты помнишь, как спасал Ноэми Кабрини из подвала Греко после смерти Карло?
Его брови сходятся на переносице, когда он качает головой.
— Да, — он оглядывается по сторонам, выглядя сбитым с толку. — Анджело обнаружил, что отец девочки предал его, потому что Карло похитил его маленькую дочь и использовал ее, чтобы добиться своего. Он попросил, чтобы мы спасли ее и позаботились о ней.
Его слова потрясают меня до глубины души, и рыдание срывается с моих губ. Я зажимаю рот рукой, пытаясь взять себя в руки.
Лео смотрит на меня и хмурится, прежде чем перевести взгляд на Бена.
— В чем дело?
— Ты помнишь ту девушку? — спрашивает Бен.