— А что случилось? — мягко поинтересовался Войтех, надеясь, что Ярославу захочется выговориться. — Вроде, погода была хорошая… Кто-то подрезал вас?
Ярослав молча сделал глоток кофе, глядя на них с Лилей исподлобья, поставил чашку на стойку и долго смотрел на ее содержимое, а потом махнул рукой, как решившийся на отчаянный шаг человек.
— Жнец.
Лиля бросила испуганный взгляд на Войтеха, а затем снова посмотрела на Ярослава.
— В каком смысле? — осторожно уточнила она.
— Мы почти вернулись в поселок. Ехали по прямой, знаете, этот отрезок пути, когда сворачиваешь с шоссе? — он вопросительно посмотрел на Войтеха и, дождавшись его кивка, продолжил: — Там дорога хорошая, прямая, покрытие ровное, до нас ни одного населенного пункта, люди там не ходят, поэтому ехал я довольно быстро. Да и погода, как вы говорите, была прекрасная, и не темно еще. А потом… Потом вдруг в одну секунду все стемнело, я словно въехал в облако густого тумана. Еще понять ничего не успел, как увидел перед собой прямо посреди дороги его… Жнеца.
— Того самого? — уточнил Войтех. — Вы уверены?
— Еще как… В шляпе с широкими полями, с серпом в руках. Точно он был. Я… Я дернул руль машинально, понимаете? Сам не понял, как так вышло. Я попытался его объехать и одновременно начал тормозить, и меня занесло, наверное. Я слетел с дороги… — вот теперь его голос прервался. Он сокрушенно покачал головой. — Там ведь деревья почти вплотную растут. На них я и вылетел. Вторую половину машины почти расплющило о них. И Марьянку… А меня только подушкой безопасности прижало. Вот так вот…
— Какой кошмар, — снова сочувственно вздохнула Лиля.
Теперь она была почти уверена в том, что в нынешнем возвращении Жнеца виновата не Дарья, а Яна. История словно повторялась. Наверняка целью Жнеца была не только Марьяна, но и Ярослав, просто ему повезло чуть больше.
— Полиция, когда приехала, никого не нашла? — почти утвердительно спросила она.
— Нет, — покачал головой Ярослав. — Про Жнеца я им, конечно, ничего не сказал. Сказал только, что какой-то человек выскочил на дорогу, и я уходил от столкновения. Все равно бы они мне не поверили, только в больнице могли дольше продержать. Подумали бы, что я умом тронулся.
— Вероятнее всего, да, — понимающе хмыкнул Войтех.
— Спасибо вам за кофе. И за то, что выслушали и не покрутили пальцем у виска, но я хотел бы забрать дочь домой.
— Конечно, я сейчас ее позову, она во дворе с Сашей. — Лиля подошла к распахнутому окну и махнула кому-то рукой, а затем снова повернулась к Ярославу. — Если вам будет нужна помощь, обращайтесь. Мы можем присмотреть за Яной, если нужно.
— И еще раз спасибо, — он улыбнулся им, а потом и дочери, которая вбежала в дом, обгоняя Сашу. — Привет, милая, пора домой.
Девочка остановилась, не дойдя до него несколько шагов, и посмотрела по сторонам.
— А где мама?
— Мамы больше нет, вдвоем мы с тобой остались.
Войтех чуть не выронил чашку, которую доставал из шкафчика, решив, что ему тоже нужна порция кофе. Он не знал, как обычно говорят маленьким детям о смерти матери, но почему-то ему казалось, что делают это как-то иначе. Не так… прямолинейно.
Саша остановилась на пороге как вкопанная, так и не зайдя в кухню. Она испуганно посмотрела на Лилю, словно спрашивая, о чем шел разговор, заставивший Ярослава сказать дочери так, однако та выглядела не менее ошарашенной.
Яна, видимо, не уловила смысл слов отца, потому что продолжила что-то спрашивать про маму, однако тот подхватил ее на руки и стремительно покинул кухню.
— Это… он вправду так сказал? — переспросила Саша, когда за ними закрылась дверь.
— Наверное, мы не можем его судить, — неуверенно пробормотал Войтех. — Кто знает, как правильно сообщать такие вещи? К тому же он и сам в шоке.
— Да, но… ей пять лет.
— Наверное, ему виднее, он ее отец, а мы не так уж хорошо ее знаем, — поддержала Войтеха Лиля, но очень неуверенно.
Саша вынуждена была согласиться, хоть и считала, что Яна не из тех, кому стоит сообщать подобные новости таким образом.
— Ладно, я пойду к себе, — отозвалась она. — Мне нужно хотя бы полчаса сна после этой ночи.
— Нам бы всем не помешало, — проворчал Войтех, наливая себе кофе.
Саша поднялась наверх и вошла в свою комнату, действительно намереваясь подремать. Этой ночью почти никому не удалось нормально поспать, и она уже валилась с ног. Яна, как маленький энерджайзер, вскочила в девять утра и попросила завтрак, а оставить ее одну Саша не смогла.
Произошедшее с соседкой не укладывалось в голове, а вероятность того, что все это происходит из-за маленькой пятилетней девочки, выбивало из колеи еще больше. Девочки, которая чем-то очень сильно ее зацепила. Возможно, как раз тем, что у нее самой такой никогда не будет. Саша едва удержалась от того, чтобы предложить Ярославу оставить Яну у них, пока он не уладит все с… Марьяной. Сейчас Саша цинично пыталась напомнить себе, что так будет лучше, и вовсе не потому, что он ее отец, а потому что, возможно, все, кто находятся рядом с ней, подвергаются опасности, если Жнец действительно приходит за ней, однако это почему-то не срабатывало.
Она закрыла дверь комнаты, обернулась к кровати и едва не закричала: прямо поверх покрывала, прислонившись к изголовью, сидела Даша. Не понравившаяся Неву ведьма, а всего лишь кукла Яны, однако ее появление тут пугало не меньше. Саша не помнила, чтобы Яна приносила ее в дом. Конечно, они не были вместе все время, Яна была достаточно самостоятельным ребенком, чтобы играть одной, и могла притащить куклу в любой момент, но все же.
Наверное, ей стоило отнести куклу ее маленькой хозяйке. Яна сильно привязалась к ней. Саша пару раз наблюдала за ее игрой, ей казалось, что она воспринимает Дашу не просто как куклу, а скорее как подружку, причем старшую. Возможно, если у нее будет эта кукла, ей будет легче пережить утрату.
«Особенно при таком прямолинейном и черством отце», — ворчливо согласился внутренний голос.
Саша взяла куклу и вышла из дома, стараясь не попасться на глаза Лиле и Войтеху, голоса которых все еще доносились из кухни. Ей отчего-то не хотелось объяснять им, почему она решила отнести куклу соседям прямо сейчас.
Ярослав открыл дверь так быстро, как будто стоял за ней и ждал Сашиного звонка. По его лицу скользнуло неприкрытое недовольство, как будто она помешала ему. Возможно, так оно и было, ведь он наверняка на самом деле переживал утрату жены и только производил впечатление бесчувственного человека, каким казался Саше.
— Яна забыла у нас куклу, — Саша протянула ему Дашу.
Ярослав посмотрел на грязную оборванную куклу, и недовольство на его лице на мгновение сменилось каким-то другим чувством, которое Саша не успела идентифицировать, а затем на нем проступило удивление.
— У Яны нет такой куклы.
— Она нашла ее. Насколько я понимаю, давно. Она любит эту куклу, я точно знаю.
— Надо же, — Ярослав как-то очень грустно улыбнулся, — я даже не представлял, что ей может понравиться такая… дурнушка. — Он забрал у Саши куклу и повертел ее в руках. — Что ж, спасибо.
Саша улыбнулась в ответ и уже собралась уйти, как за спиной Ярослава, видимо, выйдя откуда-то из глубины дома, появилась Яна. Увидев свою куклу в руках отца, она не на шутку перепугалась. На ее лице проскользнул совсем несвойственный маленьким детям ужас. В этот же момент дверь перед Сашиным носом захлопнулась.
«Это не твое дело, — отозвался внутренний голос прежде, чем Саша успела подумать о том, что собирается сделать. Она так и замерла с занесенной для стука в дверь рукой. — Они сами разберутся».
Однако она не могла просто уйти. Яна явно испугалась. Если родительского гнева за то, что она подбирает где-то старых кукол, в то время как ее детская завалена чистыми новыми игрушками, то это не ее дело. Но ведь причина может быть в другом. Что если эта кукла — какой-то связующее звено между настоящей Дарьей, ее первой хозяйкой, и Яной. Или между Дарьей и Жнецом, а теперь Яной и Жнецом? Версия невероятная, но уж ей ли не знать, какие невероятные вещи порой оказываются правдивыми.
Саша понимала, что притягивает факты за уши, что ее версия с куклой не лезет ни в какие ворота и призвана оправдать лишь то, что она не может просто так уйти домой, увидев испуг на лице ребенка. Однако это не могло ее остановить.
Она оглянулась по сторонам и увидела чуть приоткрытое на проветривание окно. Оно находилось выше ее роста, а физической подготовкой Саша не могла похвастаться, поэтому подтянуться на руках и заглянуть в него было выше ее способностей, однако ведро с цветами, призванное выполнять какую-то декоративную функцию на клумбе, решило эту проблему. Перевернув его вверх тормашками, Саша встала на него и заглянула в окно.
Яна по-прежнему стояла у выхода из просторного холла и вытирала ладошками лицо. Ярослав тряс перед ней куклой и что-то тихо спрашивал, но Саша не могла расслышать его слов. Едва ли он говорил что-то приятное, поскольку Яна только мотала головой из стороны в сторону и плакала еще сильнее. Затем Ярослав швырнул куклу в стену с такой силой, что фарфоровое лицо треснуло пополам. Яна вздрогнула, но плакать резко перестала, испугавшись еще больше.
— Чтобы я ее больше видел! — донесся до Саши полный ярости голос Ярослава. — Марш в свою комнату!
Этого она выдержать уже не могла. Даже если ему не пришлась по вкусу игрушка дочери, это не повод орать на маленького ребенка, только что потерявшего мать. Саша совсем забыла, что стоит на ведре, поэтому, сделав шаг в сторону двери, она свалилась с него на землю, больно ударившись коленкой и вымазав в земле и джинсы, и ладони. Это разозлило ее еще сильнее.
— Как вы можете так разговаривать с ребенком?! — накинулась она на Ярослава, едва тот снова распахнул дверь. Она хоть и старалась говорить тихо, чтобы не напугать Яну еще сильнее, но получилось все равно достаточно резко. — Ей пять лет, и даже если она принесла домой что-то, что вам не понравилось, можно сказать ей об этом спокойнее!