Наконец она собралась с духом, перегнулась через стол и шепнула Нику Картеру.
– Известно ли вам, что вы затеваете и куда я должна проводить вас?
– Я знаю только то, что я должен встретиться с вами здесь, а затем без рассуждений довериться вам, – ответил Ник Картер.
– Неужели, – настойчиво продолжала молодая женщина, – вас не предостерегает внутренний голос, не говорит вам, чтобы вы не подвергались ожидающей вас опасности?
– Нет! Да я, говоря правду, и не задумывался над этим, – спокойно возразил сыщик.
– Вы не доверяете мне? Сознайтесь.
– Рассудок велит относится к каждому человеку с недоверием, пока можно будет убедиться, что доверие не будет обмануто, – уклончиво ответил сыщик.
Она взглянула на стенные часы.
– У нас есть еще несколько минут времени, – шепнула она, – как бы я хотела, чтобы вы мне поверили. Как бы я хотела быть вашим другом.
– Почему бы нам и не подружиться? – ответил Ник Картер, пожимая плечами.
– Я нисколько не в обиде на вашу неотзывчивость, так как вы, конечно, должны предполагать, что я испытываю вас, как это уже делал сегодня Меркодатти.
– А если я на самом деле так предполагаю? Что вы тогда сделаете?
– Что-то такое в вас производит на меня впечатление, что я так искренно хочу вам помочь, но... – впрочем тише. Надо уходить.
Она встала со стула и Ник Картер ясно заметил выражение безграничного страха на ее лице.
Сыщик молча поднялся и вслед за прелестной незнакомкой вышел на улицу, где еще царило оживление.
– Куда мы теперь направимся? – спросил он.
– Немного дальше нас ожидает закрытая карета. Вот сюда, прошу вас.
Пройдя шагов сто, она снова остановилась и указала на карету.
Ник Картер подошел к ней и поспешил открыть дверцы.
Когда карета быстро помчалась вперед, он спросил свою спутницу.
– Что это вы хотели сказать мне в ресторане, когда вдруг остановились на полуслове? И отчего вы не докончили вашей фразы?
– Оттого, что за нами следили, – тихо ответила она.
– Кто следил?
– Пеллурия.
– Быть не может. Я нигде его не видел.
– И все-таки он был там. Он стоял возле двери.
– Вы, кажется, боитесь его?
– Его боятся все, придет и ваш черед бояться его.
– Я знаю чувство страха только по названию, – спокойно ответил Ник Картер.
– Смею ли я верить этому? Действительно ли вы храбрее других? – нерешительно спросила она.
– Я всегда говорю одну правду.
– Вы не обманете моего доверия, если я буду говорить с вами совершенно откровенно?
– Прежде чем ответить позвольте спросить: вам поручено задавать подобные вопросы?
– Нет, я говорю от себя самой! Итак, вы не выдадите меня?
– Если вы считаете меня способным на подобный поступок, то лучше ничего не говорите, – резко ответил Ник Картер.
– И вы будете также откровенны со мной, как и я с вами?
В этом момент внутренность кареты озарилась светом уличного фонаря и сыщик ясно мог видеть лицо своей прелестной собеседницы. К удивлению своему он заметил, что у нее на глазах были слезы.
Его "шестое чувство" подсказало ему, что он вполне может ей довериться.
– Да, я вам верю вполне, – произнес он более сердечным тоном, чем говорил до сих пор, – не знаю, что именно влечет меня к вам. Во всяком случае не ваша красота, такие качества на меня не действуют. Но мне почему-то кажется, что мы с вами будем друзьями.
– Дай-то Бог! Он один знает, что мне нужен совет и поддержка.
– Я готов служить вам и тем и другим.
– Поклянитесь! – воскликнула она со сверкающими глазами.
– Клянусь честью, я буду вам верным другом!
– Помните, – произнесла она, – ваша клятва равносильна присяге на престоле Всевышнего и она не может быть отменена той присягой, которую от вас потребуют в ближайшем будущем!
– Ничто не может уничтожить данное мною честное слово!
– Я верю вам!
Она помолчала немного и вдруг заговорила совершенно иным тоном:
– Известно ли вам вообще, куда я вас везу?
– Ни малейшего понятия не имею.
– Но вам по крайней мере известно, почему именно мне поручено проводить вас?
– Мне известно только то, что мне сообщили Меркодатти и Пеллурия. По их словам мне предстоит быть причисленным к тайному сообществу, поставившему себе целью, уничтожение союза "Черной руки".
– Вот как? И вы верите этому?
– Нет, я не так легковерен. Мне кажется, что я еду именно на сходку союза "Черной руки".
– Так оно и есть. Но теперь объясните мне: каким образом вы могли согласиться вступить в подобный союз? У вас совсем не такой вид. Я не допускала возможности, чтобы такие люди, как вы, могли стремиться к тому, чтобы вообще приходить в общение с членами союза "Черной руки".
– Приходить в общение еще не значит разделять принципы, – возразил сыщик, – мало ли по каким причинам приходится знаться с теми или иными людьми. Вспомните, что великие и знаменитые исследователи часто переодевались в самые вычурные наряды, чтобы ознакомиться с бытом некоторых диких народов. Говорят, что один из самых известных исследователей Африки принял участие в трапезе, где дикие ели человеческое мясо, с тем только, чтобы не возбуждать подозрений и не рисковать жизнью.
– Ну, это увертки. Вы производите впечатление человека серьезного и наверно у вас есть определенные основания действовать именно так, а не иначе.
– Что ж, предположите, что я настолько близко сошелся с Пеллурия и Меркодатти, что не могу уже отступить. Что отказаться от вступления в союз значило бы подвергать опасности мою жизнь.
– Вы только что говорили, что знаете страх только по названию.
– Страх перед людьми, да. Но не боязнь насильственной смерти.
– Да, – проговорила она дрожащим голосом, – эту боязнь испытывает всякий. Я испытываю ее день и ночь, хотя я дочь...
Вдруг она оборвала свою фразу. Ник Картер ждал пока она снова заговорит, но так как она упорно молчала, он, наконец, спросил:
– Хотя вы дочь... кого именно?
– Я Лючия Беллини, – вырвалось у нее таким тоном, точно она ожидала, что ее заявление произведет ошеломляющее впечатление на ее спутника.
Но названное имя не произвело впечатления на сыщика, хотя его итальянские друзья неоднократно упоминали о нем с каким-то особым благоговением.
– Неужели мое имя вам ничего не говорит? – спросила она в тот момент, когда при свете другого фонаря могла всмотреться в лицо своего собеседника, выражавшее, однако, лишь любопытство, но ни страх и уважение.
– Ничего решительно.
– Вы никогда не слыхали его?
– Слыхал и даже не раз в течение сегодняшнего дня!
– Но раньше не слыхали?
– Никогда.
– Между тем Пеллурия и Меркодатти уверяли, что вы уже состоите членом союза "Черной руки".
– Странно. Откуда они это взяли?
– Они предположили это потому, что вы во время беседы с ними сделали два жеста, известных лишь членам союза "Черной руки".
– Это интересно. Но я даю вам слово, что Меркодатти и Пеллурия заблуждаются.
– Слава Богу. Я охотно верю вам, но прошу вас об одном: не подавайте виду, что вы не знаете, кто такой Беллини. Не смею вам сказать причину, но поверьте, что это будет лучше для вас.
– Благодарю за совет. Но если я буду утверждать, что уже состою в союзе, то мой обман весьма скоро обнаружится.
– В таком случае не распространяйтесь об этом совсем. Но ведь я могу вам дать указания, благодаря которым вам удастся выйти из этого дела целым и невредимым. Нам предстоит еще довольно длинный путь и времени у меня на это хватит.
– Я весьма благодарен вам за вашу любезность, – просто ответил Ник Картер, но по его сердечному тону она догадалась, что он вполне доверяет ей.
– Откуда вы явились? – внезапно спросила Лючия, помолчав немного.
Ник Картер удивленно взглянул на свою спутницу, но прежде чем он успел что-либо ответить, она произнесла:
– Если к вам обратятся с этим вопросом, вы должны ответить: "из недр прошлого".
– Ага, понимаю, – отозвался сыщик, – вы собираетесь дать мне указания.
– Именно. Но запомните ли вы все эти ответы?
– Конечно.
– Далее вас спросят: "куда вы идете?" – продолжала Лючия.
– А на это что следует ответить?
– "В недра будущего!" Затем спросят: "всегда ли вы обретаетесь в тени?" а вы ответите: "я работаю в тени, но во время игры надо мной сияет солнце!" вы запомните это?
– Слово в слово.
– Вот и все, что вы должны знать. Впрочем, позвольте. Я еще забыла сообщить вам историю моего имени, а с ней вы должны быть знакомы, если хотите с успехом выдержать испытание.
– Разве ваше имя имеет историю? – спросил Ник Картер, интерес которого к его прелестной собеседнице возрастал все больше.
– Да, дело в том, что союз "Черной руки" основан лет двести тому назад одним из моих предков. Сначала это было революционное тайное общество, которое преследовало исключительно политические цели.
– Я что-то такое припоминаю, – заметил сыщик, – так как мне известна история возникновения всех тайных итальянских обществ. Все они возникли по одному и тому же поводу и представляли собой оплот народа против его притеснителей.
– Совершенно верно. Со дня основания союза "Черной руки" во главе его всегда стоял какой-нибудь член семьи Беллини.
– Теперь то я понимаю значение этого имени.
– Да, причем само по себе это имя обыкновенно не произносится, исключение делается только в особо важных случаях.
– Понимаю. Имя это чтится членами союза, как святыня?
– Да. Мы все проживаем здесь под вымышленными именами, причем это известно только членам союза.
– Тем не менее, вы назвали мне сразу ваше настоящее имя?
– Лишь для того, чтобы испытать вас, – ответила Лючия, – я хотела посмотреть, какое впечатление оно на вас произведет.
– Вы давеча говорили о вашем отце. Вероятно, он в настоящее время состоит главой союза?
– Да, но только номинально. Дело в том, что союз этот распадается на тысячи отделов, которые все