— А что, все же была восточная женщина? — насторожилась я.
— Была, только не в том кафе. Раньше.
— Да рассказывай же, не тяни резину!
— Чего ты психуешь? — жалобно проскулила Тоня. — Мы еще днем ее встретили, в том кафе, куда на обед всегда ходим. Только сели за столик, к нам подваливает такая баба непонятного возраста в паранже. То есть… это, может, и не паранжа — такой черный балахон с капюшоном, надвинутым на самые брови, и белый платок, закрывающий подбородок и нос. Короче, только черные глаза из-под капюшона сверкают.
Завернутая в балахон женищна приблизилась к столику, за которым сидели Саша с Тоней, и хрипло произнесла:
— Молодые люди, мне что-то душно стало, воздуха не хватает. Я хочу немного в кафе отдохнуть, а официантки меня гонят, говорят, или заказывай еду или проваливай отсюда. А у мне муж денег на кафе не дал. Вы позволите мне пару минут посидеть за вашим столиком?
Добрый Саша тут же предложил незнакомке, что закажет ей чего-нибудь поесть, но женщина в паранже от еды отказалась, только еще раз попросила разрешения посидеть рядом. Разумеется, разрешение она получила, и молча просидела вместе с парочкой минут десять, не сводя глаз с их тарелок. Даже толстокожая Тоня чувствовала себя неуютно под ее взглядом, а у чувствительного Саши и вовсе бифштекс застревал в горле. Дождавшись, пока парочка съест второе и приступит к кофе, незнакомка хрипло поблагодарила за сочувствие, встала и вышла из кафе.
— Она могла подсыпать что-то в еду? — для порядка спросила я.
— В еду вряд ли, а вот в кофе — запросто. — просто ответила Тоня. — Дело в том, что я кофе не пью, только чай, а вот Саша был кофеманом. Официантка же перепутала заказ. И поставила кофе передо мной. Я взялась было за блюдце, чтобы подвинуть его вместе с чашкой Саше, но женщина в черном меня опередила. Она схватила одной рукой чашку, другой блюдце, немного приподнялась с места и с поклоном поставила блюдце перед Сашей. Я с изумлением смотрела на это — мне на миг показалось, что чашка с кофе исчезла вообще! Но оказалось, что ее просто полностью прикрыл просторный черный рукав паранжи. Через пару секунд чашка вновь появилась на свет, и была торжественно воодружена на блюдечко с повторным поклоном. Чистый цирк! Саша побыстрее выпил кофе, очень уж ему хотелось побыстрее уйти из кафе. Правда, та женщина ушла первой.
— Он ничего не говорил о том, что женщина в паранже показалась ему знакомой? Может, кого-то смутно напоминала?
— Нет… Он о ней ничего не говорил. Он вообще со мной в последние дни мало разговаривал. Я ведь уже объясняла — был слишком подавлен вашим разрывом. Вот и тут — довел меня до магазина, и уехал. А вечером приехал совсем в другом настроении…
Мы еще немного постояли на холодном ветру, затем я побрела к выходу. Тоня так же медленно шла рядом. У ворот больницы она вновь схватила меня за руку.
— Что еще? — повернулась я к ней.
— Полина… Ты в самом деле его заберешь?
— Да. Или ты сама хочешь его забрать?
— Нет, что ты! — испугалась девчонка. — Зачем мне свою жизнь калечить? Просто… у тебя же ребенок. Как ты справишься?
— Хочешь предложить помощь?
— Полина… Прости меня. Я соврала насчет ребенка. То есть я не беременна. Я думала, Саша — тот, кто мне нужен. Он был такой… добрый, я о таком всю жизнь мечтала. Не повезло…
— Тебе не повезло? — сорвалась я. — Почему вам всем жаль только себя? Почему никому не жалко молодых мужчин, превратившихся в полутрупы?
— Мне жаль… Мне очень жаль. — прошептала девчонка. — Мне не себя, а тебя жаль, Полина. Зачем он тебе теперь? Он же тебя бросил. А теперь… Я себе другого найду, об этом и волноваться не стоит. А ты… Ты же молодая, симпатичная, добрая… Зачем тебе гробить свою жизнь?
— Тоня, спасибо за заботу. Но я со своей жизнью сама разберусь. А ты — я хочу попросить — ты никогда больше не делай этого… — тихо сказала я. — Я имею в виду, не строй свой дом на чужих костях. Обманутые женщины часто становятся ведьмами. Или злыми феями. Сегодня отравили твоего любовника, а завтра могут отравить тебя.
— Ты хочешь сказать, что сама отравила Сашу? — не поняла намеков Тоня.
— Нет, Тоня, я его любила. И до сих пор разлюбить не могу. За меня вступилась неизвестная мстительница, против моей воли. — я попыталась улыбнуться. — Тоня, вокруг полно молодых свободных мужчин. Не стоит ради мужиков идти по трупам.
Девушка посмотрела на меня большими испуганными глазами, на всякий случай кивнула и, невнятно попрощавшись, скрылась вдали. А я пешком пошла в свой салон.
Глава 13
— Так что с Сашей? — едва завидев меня, испуганно спросила администраторша.
— Очнулся. — кратко ответила я.
— Пришел в себя?
— Синтия, ты же сама понимаешь… Зомби в себя не приходят.
— Полина, зачем ты пришла на работу? На тебе же лица нет!
— А что мне дома делать? Пугать дочку своим лицом, которого нет? — попыталась я отшутиться.
— Полина… — робко продолжила Синтия. — Мы тут с девчонками поговорили… В общем, мы готовы скинуться, и купить тебе десятидневную путевку куда-нибудь на острова, к примеру, на Гавайи…
— Зачем? — удивилась я.
— Как зачем! — вскричала администраторша. — тебе надо хоть немного прийти в себя! Шутка ли — столько огорчений сразу! Сначала муж ушел к дрянной девчонке, затем и вовсе превратился в зомби… Любой человек от такого крышей поедет.
— Ты считаешь, что у меня крыша поехала? — обалдела я.
— Я считаю, что тебе надо отвлечься. Полежишь недельку на песочке, расслабишься, и начнешь новую жизнь с нуля. Ну подумай сама, чего тебе переживать? Молодая, красивая, с чудесной доченькой… И, между прочим, небедная, не забывай, наш салон по факту тебе принадлежит. Вся жизнь у тебя впереди!
— Да, я сегодня уже слышала такие речи. — задумчиво сказала я. — От той самой девушки, которая моего Сашу увела.
Уже открывшая было рот Синтия аж поперхнулась, но быстро взяла себя в руки.
— Она, конечно, маленькая дрянь, но вот тут она права.
— Синтия, спасибо тебе за заботу, но я не могу сейчас никуда уехать. Через несколько дней Сашу выпишут из больницы, и я заберу его домой.
— Что?! — администраторша в крайнем гневе вскочила с места. — Ты же сама сказала, что он больше никогда не придет в сознание!
— Я буду за ним ухаживать.
— Ты собираешься повесить его себе на шею? За какие такие заслуги, позволь спросить? За предательство?
Она кричала еще долго. Устав слушать стоя, я разделась, перекинула плащ на руку и села на мягкий стул у стенки. Крики шли фоном, пока я обдумывала дальнейшие планы на жизнь. Пока они выглядели достаточно безрадостными. Когда Синтия наконец выдохлась, я еще раз поблагодарила ее за внимание и пошла к себе в кабинет.
Через тонкую дверь я слышала, как в салон приходили клиенты, но администраторша, видимо решив проявить чуткость и деликатность, ко мне их не направляла. Я не знала, радоваться мне этому или огорчаться. Гадая людям, я хоть на время переключалась на чужие проблемы, забывая о своих.
Еще через некоторое время я не выдержала одиночества, приоткрыла дверь и попросила Синтию дать мне, в виде исключения, хоть парочку клиенток. Администраторша начала бурно извиняться, но я кивком головы прервала ее излияния и вновь скрылась в своем кабинете.
Ко мне нескончаемым ручейком пошли клиенты. Как всегда, лидировали молодые девушки с «венцом безбрачия» и женщины постарше с хронической порчей. машинально снимала и то и другое, но полностью отвлечься от тяжелых мыслей никак не получалось.
— Я сколько гадалок за последний год сменила, и нигде порчу снять не могут! — жаловалась очередная клиентка. — Рядом со мной все свечи начинают чадить и гаснут! Я вам заплачу за рабоу, только если после очищения свечи будут гореть!
— Хорошо, они будут гореть. — заверила я.
— И дадите письменную гарантию на год, что порча ко мне не вернется!
— Гарантию дает только Госстрах. — Машинально ответила я.
— Вы еще издеваетесь! Да я вас…
— Хотите, дополнительную порчу наведу? — деловым тоном осведомилась я. — С гарантией.
Тетку как ветром сдуло. Я уныло посмотрела ей вслед. Сколько раз за годы работы я вела такие диалоги! Раньше такие клиентки меня забавляли, но сегодня вызывали лишь глухую злость. Еще у двух дам обнаружился пробой в ауре, который я быстренько подлатала. Жену алкоголика с кучей семейных фотографий отправила к Федоре — у нее магическое кодирование от пьянства получалось лучше, чем у всех. Близился конец рабочего дня, и я уже с ужасом думала о возвращении домой, как дверь резко, как от удара ногой, распахнулась, и в кабинете возникла новая клиентка.
На вид этой женщине было лет сорок. Она надвигалась на меня, как огромный боевой фрегат, выставив перед собой, как боевое оружие, пышный бюст. Я невольно подалась назад, но нападать она, похоже, вовсе не собиралась. Дойдя до стула, она грузно плюхнулась на него, чуть не раздавив своим немалым весом, и злобно уставилась на меня.
— Вам погадать? — робко осведомилась я. Нет, ну вот сколько работаю в салоне, а к некоторым посетителям так и не могу привыкнуть!
— Не надо мне гадать. — резко одернула меня дама-фрегат. — Сама все знаю. Мой-то благоверный к Нинке переехал! Полгода мне моги компостировал — дорогая, у нас на складе такая запарка, с утра до вечера товар принимаем, иногда и в ночные приходится выходить! Я, как дура, верила-верила, пока, спасибо подруге, не додумалась сама на его склад поздно вечером приехать! Ну-ка, угадай, он там был?
— Видимо, его там не было. — устало ответила я. Как мне надоели эти истории! Меня саму муж недавно бросил, а теперь вернулся, но в виде овоща! Мне самой впору вешаться, ну куда мне других утешать?
— Верно! — дама так торжествовала, словно я вручила ей медаль «За мужество». — Но я узнала, где он вечерами и ночами пропадает. Так он, вместо тогол, чтобы на колени передо мной бухнуться, взял и вовсе к Нинке ушел! А после, прикинь, еще мне позвонил и попросил его шмотки отдать! Ну, там трусы, рубашки… Я сказала — забирай и подавись, порезала все тряпки на кусочки, дождалась, пока он подъедет, и вышвырнула шмотье ему в окошко. Еще и горшок с геранью вслед запустила, да он ловкий, гад, увернулся…