***
Кай, до этого отстранено болтавшийся позади Фрино в седле, теперь прижался к своему господину и вцепился в его куртку. Он не кричал, но трясся всем телом. Фрино тоже трясся, но от хохота. Пятки со шпорами то и дело звонко ударялись о бока лошади. оставляя на них царапины.
Они неслись по узкой, опоясывающей гору дороге. С одной стороны - голые скалы, с другой - пропасть и прекрасный вид на взбирающийся по склону город.
- Смотри, смотри же, тупой раб, какая красота! - дразнил Кая Фрино. - Я час ехал чтобы тебе все это показать, а ты трясешься. Давай, не будь девчонкой. Посмотри же.
На это раб ничего не отвечал, лишь сильнее цеплялся за своего хозяина. Впрочем, против этого Фрино ничего не имел. Пусть жмется, зато не свалится. А лететь было очень далеко.
Тем временем дорога стала шире и вышла на более плоскую часть горы. Кай чуть успокоился, хотя его все еще потряхивало от страха. Даже через куртку Фрино чувствовал, как бешено стучит у парнишки сердце. Дорога свернула, но юный наследник шел вперед. К каньону. Одна его «стена» изобиловала трещинами, через которые было так весело заставлять прыгать лошадь. И конечно же его любимая расщелина - полтораметровый провал между двумя скалами, которым обычно заканчивался маршрут Фрино.
После первого прыжка Кай наконец вскрикнул. Испуганно, но коротко, что вызвало у его хозяина новую волну смеха. Ему хотелось отпустить поводья и раскинуть руки, попробовать это чувство свободы и полета. На втором прыжке Кай начал молить Фрино остановиться.
- Мы же убьемся... убьемся... - бормотал парень. - Всеми богами клянусь, мы не выберемся отсюда живыми.
- Заткнись, - весело прикрикнул на него Фрино. - Трус!
Последний, третий прыжок. Скала, на которую нужно прыгнуть ниже примерно на метр. Лошадь - сипящая, разгоряченная, испуганная - взмыла в воздух, и у Фрино перехватило дыхание. Секунда, еще одна, а потом резкий удар об землю и огромная лошадиная туша повалилась вперед, а потом и на бок. Кая откинуло в сторону, так как он не держал ноги в стременах, а вот Фрино запутался, и одна его нога оказаться под лошадью. И вот тогда вскрикнул уже он, только не от страха, а от боли.
***
- И знаешь, что сделал этот парень? - невесело улыбнулся Эйнару Фрино.
- Пырнул тебя и сбежал? - кивнул на шрам блондин.
- Если бы, - фыркнул Фрино. - Ему стоило бы так и поступить. Может, тогда бы все это не закончилось бы настолько скверно. Нет. Этот придурок взвалил меня на спину и понес домой.
- Но почему? Прости, но... ты был мелким ублюдком. Честно - я бы тебя кинул на его месте.
- А он не кинул. Причем от боли в сломанной ноге я даже не мог контролировать его - магии-то меня с детства учили. Он сделал это добровольно. И не слова не сказал. Вообще. Мне пришлось нехило побить его дома, чтобы он объяснил, почему так поступил.
- Ну ты и... и что же он сказал?
- Знаю что ублюдок, - Фрино фыркнул. - Но по другому я и не умею. А сказал он, что я ему нравлюсь и отношусь к нему неплохо. Кормлю, мыться заставляю чуть ли не каждый день, одеваю. Ну, в общем-то так оно и было. Пусть я наставлял ему тумаков, но его жизнь в нашем поместье, как оказалась, была гораздо лучше, чем за его пределами. Там он голодал, его бил отец, его шпыняли соседи. Мне стало интересно и я заставил его рассказывать о том, как они там живут. Завязался разговор... и, пожалуй, я допустил самую страшную в своей жизни ошибку.
- Какую же?
- Я с ним подружился, - пожал плечами Фрино. - Представь себе, как мне было скучно одному в этом чертовом поместье? Ни единого сверстника, а тут - нормальный, здоровый и, как оказалось, отнюдь не тупой парень. Если раньше я думал, что рабы - это просто игрушки, то теперь начал понимать - ничем они не отличаются от их хозяев Совершенно ничем. Кроме их положения. И это как-то... угнетало что ли.
- Хочешь сказать, что ты не такое уж дерьмо? - хмыкнул Эйнар. - Когда я был у тебя в гостях, то что-то не заметил какого-нибудь сострадания.
- Просто так надо, - потупился Фрино. - Не знаю... иногда мне кажется что все у нас на Вэйдане понимают, что рабовладение - это неправильно. Однако помимо того, как нужно обращаться с рабами, общество еще и очень хорошо учит скрывать собственные чувства. Так вот... последующие три недели мы с Каем вполне так неплохо проводили время, и не заметили, как подошел день экзамена. Я подозревал, что отец изобретет что-нибудь мерзкое, но Кай велел мне не волноваться. Сказал, что стерпит совершенно все, чтобы я смог сдать экзамен, а он остался бы со мной. На том мы и порешили...
***
В отцовском кабинете примерно раз в пару месяцев перекладывали паркет. Последний, на котором топтался, волнуясь, Фрино, продержался рекордно долго - целых десять недель. И парень прекрасно понимал, что это значит. Отец ждал экзамена. За спиной юного наследника смирно стоял Кай. Если бы не заведенные за спину руки - а Фрино уже заметил, что парень прячет их когда нервничает - можно было бы сказать что он совершенно спокоен.
- Итаааааак, - протянул отец. - Подойди сюда, сынок.
Фрино подошел как мог твердо, Кай двинулся за ним словно тень. Старший Сентро попросил сына вытянуть руку и вложил в нее шило. Испытывая очень нехорошее предчувствие, Фрино повертел его в руках., но ничего необычного не приметил.
- Что мне сделать? - осведомился мальчик, пытаясь скрыть собственный страх.
- Отдай этому, - кивнул он на Кая. - И подойди ко мне.
Шило перекочевало из рук хозяина в руки раба. Фрино обошел стол отца, и тот стиснул его за плечи, прижав к собственному боку. Мужчина был огромен, даже в сидячем положении он превосходил сына в росте. Сцепив любимое чадо за подбородок, старший Сентро заставил его смотреть на мнущегося посреди комнаты раба.
- А теперь давай посмотрим, достаточно ли ты хорошо владеешь нашим семейным искусством.
Фрино испуганно кивнул.
- Иногда, когда ты заставляешь раба сделать что-то, что противоречит его инстинкту самосохранения, он может вырваться из пут заклинания, - сказал отец. - Особенно часто это происходит у таких малявок как ты. Так что сейчас мы посмотрим, насколько ты тверд, Фрино. Сделай так, чтобы он выколол себе глаз, и твой экзамен будет пройден.
Кай вздрогнул, и это не укрылось от глаз наследника. Фрино бы и сам вздрогнул, но не мог позволить себе такую роскошь. Если бы он только посмел показать перед отцом свою слабость, то тот уже бы ударил его. Хотя сейчас Фрино больше всего на свете хотелось, чтобы отец его убил. Отказаться. Не причинять боль парню, который скрашивал его одиночество последний месяц...
Однако если бы он только попытался это сделать, то отец бы тут же Кая убил. И это Фрино прекрасно понимал. Потому он прикрыл глаза и начал читать заклинание. Внутри все сжималось от боли и страха, а нити древнего искусства марионеточной магии опутывали дрожащее тело раба.
- Так, так, - приговаривал наблюдающий за ним отец. - Хорошо. Это целое искусство, Фрино. И ты им владеешь. А теперь дерни. Заставь...
Мальчик зажмурился, но не перестал видеть. Вот нити, вот сгусток жизни, сгусток энергии, опутанный его магией. Вот бьющееся внутри груди сердце, гоняющее по телу вместе с кровь жизненные силы. А вот глаза. То ли голубые, то ли зеленые, самые обычные. Фрино дернул. Дернул, но не смог. Что-то заставило его остановиться. Он понимал - будет скандал. Но просто не мог ранить парня. И тут...
Шило глубоко вошло в глазницу. Кровь полилась на пол, проникая между досками паркета.
Непроизвольно дернувшись, Фрино открыл глаза. Шило валялось на полу а Кай зажимал рукой глаз. Все было кончено. Экзамен пройден. Не так, как хотелось бы отцу, но пройден. И Фрино с чувством собственного превосходства посмотрел на мужчину. Посмотрел, чтобы сказать, что он сдал. Однако улыбка отца его остановила.
- Вот оно как, - угрожающе сказал он. - Как же я разочарован. И кто... мой собственный сын. Видно плохо я тебя воспитал...
- Отец, я... - с ужасом начал Фрино, но мужчина отшвырнул его. Мальчик упал на пол, больно ударившись плечом. Сломанная нога снова заболела, хотя ее и лечили лучшие целители.
- Подружиться с рабом, значит, решил? - сощурился отец. - Ну что ж... я забираю мальчика себе. Завтра в то же время приходи сюда снова, и я покажу тебе, что такое эта твоя дружба...
***
- И что же он с ним сделал? - спросил Эйнар у погрузившегося в свои воспоминания Фрино.
- То, что делал со всеми, - ответил тот. - Сломал. После ночи пыток детская психика не выдержала. Когда я пришел к нему на следующий день, то сначала очень обрадовался, что Кай жив. Если не присматриваться, можно было и не заметить, что он его мучал. Мой отец знает много изощренных пыток, которые почти не вредят телу. Однако, заглянув в глаза друга я понял - это уже не он. Его больше нет.
- А откуда шрам? - нахмурился Эйнар.
На это бывший наследник Сентро тяжело вздохнул и продолжил.
***
- Закрой дверь на ключ, Фрино, - сказал отец. - И отдай его мне.
Страх обволакивал. Был уже вечер, почти стемнело, и комнату освещали лишь три свечи в высоком подсвечнике. Рядом с отцом стоял Кай - целый и почти невредимый. Стоял и смотрел без каких-либо эмоций. Вроде как всегда, но как-то... мертво. Будто и не живой это мальчик, а очень правдоподобная игрушка. Кукла в полный рост. Рыжая, одетая в дорогую красивую одежду. От взгляда одного единственного глаза по коже Фрино бегали крупные мурашки.
Он провернул ключ в замке и положил его на стол. Отец забрал ключ и пододвинул к сыну кинжал. Дорогой, посеребрены, не предвещающий ничего хорошего. Фрино взял. Куда было деваться. Однако он чувствовал себя очень неуютно от того, что оказался на том же месте, на котором вчера стоял его раб. Тем временем отец обнял Кая так же, как вчера обнимал сына и вложил в его руки второй кинжал - такой же.
- Убей его, - кивнул он рабу на Фрино. - Это послужит ему хорошим уроком.
И Кай, хотя никакие нити его не опутывали, двинулся на друга. Фрино до последнего не верил, что он набросится. Думал - вот сейчас парнишка остановится, бросит кинжал на пол и пошлет его отца подальше. Остановится так же, как остановился вчера он. В чувства Фрино привело то, что Кай замахнулся. Он не владел оружием, его никто не учил, но он хотел убить. И Фрино не успел уклониться. Кинжал пропорол его белую рубашку и оставил глубокую, рваную рану. Из глаз Фрино хлынули слезы. Его предали. Впервые в жизни. И все, что он мог - это убить или умереть.